Только друзья

      Александр подвез Катю до дома. Вернее, за квартал от дома. Конспиратор, конечно, из Пушкаревой был никакой, но чего не сделаешь, чтобы не взбрыкнула! Раз уж они будут называться официальной парочкой, надо было прислушиваться к своей «половинке».       А сам поехал домой — планировать выходы в свет и прочие элементы демонстрации бытия влюбленными. Ах, сколько у него было замечательных идей! И главное, каждое мероприятие, куда они с Катериной попадут вместе, должно сопровождаться еще и присутствием президента «Зималетто»! Да, это обязательный эелемент. Ну или он должен гарантированно узнавать подробности от третьих лиц. Пусть побесится Жданов, ему полезно!       Как-то вскользь Воропаев подумал о том, насколько тяжело во всем этом будет участвовать Катерине, но совесть его молчала или отсутствовала, вдобавок он считал, что Пушкаревой тоже не грех помучиться, ибо заслужила! Ведь она тоже принимала участие во всем этом безобразии, связанном с «Никамодой» и адюльтером со Ждановым.       На ближайшие две недели был сформирован список мероприятий. Вечерних — раз в два-три дня. Это для начала. А потом они будут вместе обедать в местах, где бывает много общих знакомых со Ждановыми, так что донесут гарантированно!       Список был готов к вечеру, он переслал его на электронный адрес Пушкаревой. Пусть ознакомится. Может, и сама что-то предложит? Первое мероприятие планировалось на вторник вечером. Выставка новых технологий. Именно туда они с Катериной должны были заявиться как парочка. Но как раз с этим получился облом…

***

      Катя пришла домой в состоянии раздражения. Да, ей пришлось рассказать Воропаеву в общих чертах про инструкцию — без цитат, но с указанием авторства. Рассказала о роли Николая — их спектакль многое объяснил Александру и даже вызвал одобрительные слова. Хорошо, дескать, придумали, так Жданову и надо. Вот, собственно, и всё. Хорошо, что не выпытывал другие подробности. И к великому счастью Кати не задавал вопросов о том, любит ли она его на самом деле. Может, такого понятия как «любовь», для Воропаева в принципе не существовало? Да, этого Катя не знала. — Катюш, ну как погуляла? — спросила мама. — Хорошо, мам. Я сейчас переоденусь и тебе помогу.       Мама от помощи не отказалась и весело щебетала что-то о рецептах. А Катя размышляла. Миша был очень, очень хороший. Отличный парень! Позитивный, с хорошим чувством юмора. Понятно, почему он родителям понравился. Но все дело в том, что сердцу-то не прикажешь! И ни Воропаев, ни Борщев Жданова не вытеснят, хоть в лепешку расшибутся! Тут только время поможет. Или как-то само забудется. А пока… нет, она не станет сближаться с Андреем. Не хочет снова испытать ту боль от предательства, которая преследует ее последние полтора месяца. Временный союз с Воропаевым сможет оградить ее от разговоров со Ждановым наедине, а это — главное!       Ужин с родителями Михаила прошел нормально. Никто никаких намеков не делал, просто поговорили о работе, о ресторане, нашли общие темы для разговора представители старшего поколения. Ну а Катя больше помалкивала. В конце концов их с Мишей отпустили прогуляться. Там-то она и решилась на разговор. — Миша, мне надо с тобой поговорить! — Конечно! О чем, Кать? — Не знаю почему, но мой папа думает, что мы встречаемся, — чуть покраснев, сказала Катя. — Но это не так. И я не представляю, откуда он взял эту информацию. Вот и я хочу с тобой договориться, давай ему скажем, что мы просто друзья. Может, он сам что надумал? — Кать… а мы разве не… встречаемся? — в голоса миши сквозило искреннее удивление. И сразу всё стало понятно, откуда папа взял данные про «жениха». — Нет! Ты что? Разве я давала тебе повод так думать? — Ну, мне показалось, что у нас с тобой как минимум симпатия… — Дружеская, Миша! — Понятно. Ты не можешь забыть Жданова… или не хочешь?       С таким манипулятивным подходом от приятного доброго парня Катя еще не сталкивалась. Это кто же ему сболтнул? Юлиана, больше некому! — Это, Миша, уже не твое дело, — сухо произнесла она. — Извини, не хотел обидеть. — Нет. Думаю, что именно хотел, — она усмехнулась. — Но я не обижаюсь. Если ты что-то придумал и поверил в это, разочаровываться горько… — На своем опыте рассуждаешь? — Именно. Я домой. — Да, пошли. А что? Прогулялись, поговорили! — с сарказмом произнес Борщев.       Вечер закончился скоро после их возвращения. Мама и папа смотрели на Катю и хмурого Михаила недоуменно, но вопросов, к счастью, не задавали. И только когда гости ушли, отец спросил: — Дочка, вы поссорились? Он тебя обидел? — Нет, пап. Просто слухи обо мне распускает всякие! — Какие-такие слухи? И почему я только сейчас об этом узнаю?! — Да ты уже знаешь, пап. Не понимаю, почему он всем рассказывает, что мы с ним пара? Мы просто друзья! А врать — нехорошо! — Погоди! Так ты об этом? Так а разве вы не… Лена, ты что мне говорила?! Ох! А я Андрею Павловичу рассказал…       Катя заметила округлившиеся от ужаса глаза матери. Усмехнулась, почувствовав себя немного отмщенной. Сговор мамы и Михаила, ясно с ними всё. И вроде бы сердиться не за что, но так неприятно! — Валер, ну ты совсем! Зачем посторонним-то говорить? Еще и день свадьбы не назначен! — затараторила мама. Неисправима! — Какой еще свадьбы, мам? — Катя позволила себе повысить голос. — С Мишей никакой свадьбы никогда не будет! Я не люблю его и не хочу быть с ним. Это мое последнее слово! Заявляю об этом совершенно официально! — Ну, прости, Катюх! — повинился отец. — Мне отпроситься надо было у Андрея-то Павловича! Вот и подумал, что если скажу, что просто к приятелю дочки — не отпустит. А к жениху — это же совсем другое дело! — Да все в порядке, пап. Мы поговорили, я сказала, что тебя кто-то дезинформировал.       Потом Катя с мамой мыли и убирали посуду, а папа ворчал на диктора в телевизоре. Наконец, Катя пошла спать. Но не успела уснуть — пришла мама, пошептаться. — Катюша, ну как же так нехорошо вышло с Мишей!       Это мама что, еще и ее винить собирается? Нет, это уже слишком! Она больше не даст слабины! Нет! И в свою личную жизнь больше не пустит никаких доброжелателей! И решит всё сама! Катя ожесточенно ответила, переводя стрелки в разговоре. — Да, нехорошо с его стороны так было говорить. Я ему ничего не обещала и встречаться с ним не планировала! — А мне показалось, что-то такое между вами было… — Тебе показалось, мама! Правда, ничего у меня с Мишей нет и не было. Он хороший человек, но друг. И на этом всё. — Это из-за Андрея Павловича ты боишься с Мишей встречаться? — ну вот опять! До чего же неприятно! — Я не боюсь. Я не хочу с ним встречаться. Зачем ты напоминаешь мне про Жданова, мам? Думаешь, мне нравится это слышать? — Катенька, ты меня прости! Да зла на этого твоего бывшего начальника не хватает! Так он с тобой поступил… — Мам, ну сколько можно? — с укором сказала Катя. — Я тебя прошу — хватит об этом вспоминать! Прошло уже! — Да главное, чтобы ты урок извлекла! — А я думала, для тебя главное — чтобы я стала счастливой… — горько усмехнулась она.       В итоге они с мамой так и не поняли друг друга. С точки зрения Елены Александровны Катино нежелание встречаться с Мишей означало надежду на то, что она снова будет с Андреем. Но Катя не считала правильным прятаться от Жданова и от своих чувств, используя другого мужчину. Который, между прочим, уже сейчас высказывает какие-то там обиды и претензии. Не имея на то оснований. А что будет, если у него эти самые основания появятся? Вот-вот! А Кате такого было не надо. Нет, в этом ключе Воропаев — отличная кандидатура! У него совершенно точно никакой симпатии и тем более никаких притязаний. Даже бодрить будет, ведь с Александром надо все время быть начеку! А значит, некогда предаваться меланхолии и тоске по несбывшемуся. Даже когда это несбывшееся у нее перед глазами будет маячить.       Уже перед тем, как ложиться спать, Катя включила компьютер и выяснила, что Воропаев прислал на электронную почту письмо. Открыла, конечно… и рассмеялась. Он составил список мероприятий на следующую неделю, которые они должны были посетить совместно! Какой старательный мститель этот Александр! — Так-так! Посмотрим, что вы мне уготовили, Александр Юрьевич! — весело бормотала Катя, открывая файл. — Ого! Да вы на мелочи не размениваетесь! Выставка новых технологий!       И тут она вспомнила, что и так посетит это мероприятие в рамках работы на Юлиану. Значит, не выйдет появиться там как парочке. Даже жаль его разочаровывать, наверняка же готовится, предвкушает…       Ответное письмо ушло быстро.       «Буду во вторник на этом же мероприятии по работе. Поеду из офиса». Через пять минут пришел ответ.       «Значит, начнем отыгрывать уже внутри! Тем более интересующий нас объект тоже появится не сразу».       «Договорились!» — гласил ее ответ.       «До встречи во вторник!»       «Всего хорошего!»       Засыпала Катя в общем-то успокоившись. Удалось откровенно поговорить с Мишей. Хоть и обиделся, но нет больше этого подвешенного состояния. С Воропаевым наладила контакт. Конечно, лучше бы его не было, но раз уж есть, то лучше так. С родителями тоже вроде бы поговорила, и хоть не радостно, но определенность какая-то. Сплошные плюсы!       Утром она приехала на работу вовремя. Юлиана и Эльвира появились даже позже, когда Катя уже вовсю разбиралась с бумагами. — О, Катюша! Ты уже работаешь! — восхитилась начальница. — Да, вот. Встала пораньше, делать все равно нечего… — Какая ты молодец! А ну, пошли в мой кабинет, поболтаем! — Вам кофе сделать? — предложила Эльвира. — Мне нет, — сказала Катя и последовала за Юлианой. — Мне тоже не надо!       В кабинете Катя уселась в свое любимое крутящееся кресло, а Юлиана — на диван. — Ну, рассказывай, сердцеедка! — шутливо нахмурилась Виноградова. — Не вкусно! — тут же отреагировала Катя, помотав головой для убедительности. Секунд пять Юлиана недоуменно молчала, потом прыснула. — Ой. Не могу! Ну тебе виднее! А если серьезно, Кать. Что с Мишей? Он тебе не нравится? Мне казалось, что между вами уже что-то есть… — Вот и ему казалось. И родителям моим казалось. Только я не в курсе. — Не поняла сейчас. Что произошло? — Он не имел права говорить всем, что мы встречаемся. Хотя бы потому, что мы НЕ встречаемся! И не говорили никогда о подобном! А если бы говорили, я бы сказала, что не хочу с ним встречаться! Мы друзья — не более того. А может, уже и нет! — Да ты что? Это он тебя хотел перед фактом поставить, что ли? — Да! Уже и своих родителей к моим привел — знакомиться! Мама, конечно, сама пригласила — но понятно, что с прицелом. Нет, мне такое вообще не нравится! Я так Мише и сказала! — И он обиделся? — Да! А я, значит, обижаться на него не имею права! А он, что, уже вам нажаловался? — Сказал, что ты его бросила. Видимо, он действительно считал, что вы встречаетесь. — Да даже не целовались! Я бы не стала, он мне не нравится — в том смысле! — возмутилась Катя. — Да, не ожидала такого от Михаила, — Юлиана покачала головой. — Как-то нечестно получается! — Но самое поганое не это, Юлиан, — Катя горько усмехнулась. — Когда я сказала ему, что не хотела и не хочу с ним встречаться, он уточнил: «Это потому что ты не можешь Жданова забыть? Или не хочешь?» — О боже… — Юлиана с ужасом посмотрела на нее. — Кать, прости! — Зачем вы ему вообще об этом сказали? — с укором спросила Пушкарева. — На дегустации! Когда ты сбежала, увидев Жданова. Я посчитала, что Миша должен быть в курсе, чтобы помочь тебе избегать подобных встреч. Я не сообщала подробностей…       Юлиана выглядела виноватой, и Катя конечно же ее простила. Зато теперь ей стало легче рассказать и остальное. Пожалуй, именно ей — легче всего. Не Коле или, упаси боже, маме, а именно ей…