Дом, на другой стороне...

Дом. Так много заложено было в этом слове, и так много в итоге потеряно. Он затерялся среди посеревших зубов Расчёсок, среди гаражей и пристроек, стай бродячих собак и полчищ крыс. Всё потому, что он не был похож на когда-то белые зубы Расчёсок — длинные многоэтажки, расставленные прямыми рядами с промежутками посеревших дворов. Маленькие расчёсочники предпочитали им игры в их полуразрушенных братьях, не боясь нарваться на бездомных собак или брошенных, забытых всеми людьми. Какими и были дети Дома… На границе миров — старых зубов и древних пустырей — стоит Дом. И, хотя его называют серым, он был гораздо темнее сторонящихся его домов, хотя и сам когда-то был белым. Со двора он всё так же оставался жёлтым. Одиночество и небытие ему не мешали: он и сам не тянулся вверх, в отличие от нерадивых соседей. В нём три этажа, фасад смотрел на террасу, а жёлтый двор в виде прямоугольника обнесён сеткой. Он ощетинился антеннами и проводами, осыпался мелом и плакал трещинами. Единственные, кто не сторонится его — гаражи и пристройки с мусорными баками и собачьими будками. Серый Дом не любят, от того и предпочли о нём забыть, как и о его детях, будто их вовсе и нет на свете. А он стоит и ждёт, на своей стороне. На другой стороне.