Папин знакомый

Наконец детский гогот принялся обыденностью, заботой и теплой улыбкой. Визг ребят стал причиной разлеплять глаза, влюбленный прищур жены заменил зенит старой лампочки в грязной ванной. Больше Влад не реагировал на детский плач злобной лыбой, заместо этого он почти прыжками бежит поднимать упавшего малыша с грязной дорожки, отряхивать штанишки от пыли и дуть на царапинки приговаривая: "У собачки боли, у кошечки боли..." А держать любимую даму под руку оказалось приятнее, чем держать тлеющую сижку меж пальцев. Влад перешагнул депрессивные будни, отпустил гнусное прошлое. Вырос, а вместе с ним подрос и бес-матершинник: больше он не шепчет в трахее гадости и грязь, не занимает хозяйских мыслей. Теперь он приходит редко, когда Череват остается один-на один со своими мыслями: пока ждет кипения каши и кофе в турке на завтрак. Приятно осознавать что все неприятное прошлое осталось там же - в далеком прошлом. Так вздыхать было легче и свободнее. ''' Рабочим будням пришел конец, а это значит что пришло время провести выходные с семьей. Родителями был выдвинут выбор: кино либо контактный зоопарк. Второй вариант выглядел полезным и откровенно щадящим его нервы: в кино у его детей начинаются приступы резких нужд. Влад не знал: у всех ли пятилетних на всем белом свете такое же быстрое переваривание картошки фри? Как обычно проходят их кино-сеансы: первые минут двацать-тридцать его любимую семейку ничего не тревожит (скорее всего дело в количестве карамельного попкорна и колы в пластиковых стаканчиках), но по истечению запасов еды, гарантированно, один из двоих его детишек запросится пописать. Хорошо. Одно из первых правил, которое изучил для себя примерный семьянин еще в самом начале своего пути: "Чем больше нальешь, тем больше подтирать." И это не всегда являлось пролитым напитком из кружки. В общем, схватив детинку под мышку, Череватый шагал по темному залу с кроссовка на кроссовок, не успевая шепотом извиняться перед каждым. Потом бегом до туалета: "Пап, я все", смыв унитаза, запах мыла, звук сушки для рук, хлопок двери кинозала, "Простите, извините, сорян", сели. Да..клевые все таки мультики научились делать, и смысл даже вложить попытались - фантастика! Интересно, какой смысл в фиолетовой ушастой хуйне? "Пап, я тоже писить хочу.." Блять. Нет, еще раз он этот ад переживать не собирается. В контактном зоопарке все же одни плюсы - дети ходят, глазеют на что то минут тридцать, гладят. А ты рядом стоишь, заглядываешь в аквариум и пытаешься понять: "интересно, а эта гадюка по логике может быть Марьяной Романовой? А то больно рожи одинаковые." Главное что бы его кровинушки в приступе любви и нежности никого не задавили. Короче, решено, жена отправляется на положенный отдых в магазин косметики, а глава семьи остается на кассе с теткой у которой вечно не работает терминал. Проходят они в зал со стаканчиками в руках : внутри морковка, кукуруза и огурчик. Но это не для того что бы ими водку закусывать, а кормить с рук ежиков и зайчат. А жаль. Как бы хорошо они не проводили время втроем: все таки младшему приспичило, и было принято решение оставить старшего с воспитателем в зоопарке на 10 минут. Обьяснив все сыну и чмокнув его в макушку, Влад выскочил из зала и пошел заученными путями. Младший крепко ухватился за шею отца и улыбался, так же ярко как и сам Череватый. Хоть он совсем малыш, наверняка он все осознавал и запоминал. От этой мысли на лице бати засияла лыба: как же было хорошо и тепло.. Осталось только зайти за угол, и вот он туалет. Но вдруг, из за него выскакивает длинная хохочущая фигура с маленькой девочкой, сидящей на чужой шее и болтающей ножками. Влад присматривается к человеку: над головой мужчины сидит его точная копия, второе маленькое знакомое личико. Опускает взгляд и сердце на секунду прекращает свой ход. Перед ним идет Илья. Его Илюша Ларионов со своей дочкой. Сколько они уже не виделись? Улыбка на чужом лице теплеет еще больше, рука отпускает ножку девочки и машет Владу. Череватый улыбается ему в ответ. В голову резким напором бьют мысли, воспоминания, запах духов с морской водой, влажные поцелуи на бледной коже, обещания, совместные планы. Как он мог забыть про него? Про своего Илюшку с битвы экстрасенсов, как он мог так легко вычеркнуть его из своей памяти? Как же он поживает? – Пап, а это кто? - девочка наклоняется к Илье и ее русая косичка свисает с плеча. - Папин знакомый. - Ларионов не перестает нежно улыбаться, опустив взгляд в кафельный пол. Он тоже что то вспоминал. - Ваши посиделки после съемок, вероятно?– В бритой черепушке раздается родной голос. Он не говорит подьебом, а даже с малейшей грустью. Он тоже привык к Илье, чуть меньше чем сам Влад, но все же его помнил. ‐ Скучал он. Дочка копия его, мать прям ксерокс.. Влад опускает руку на дверь, заходит в помещение туалета, но сам он далеко не там. "" i was all over her - salvia palth - А ты видишь, о чем я думаю? - Илья поддатый, специально растягивает слова. Смакует их, говорит так нежно и тихо, что становится абсолютно точно ясно о чем же он все таки думает. - Не вижу а знаю, Илюш.. - С каждым словом они все ближе и ближе, рассматривают веснушки друг друга, считают родинки, заглядывают в чужие глаза. Зрачки Влада темнеют с каждой секундой, голос опускается ниже, а в водолазке становится все теснее. Покрывало лунного света добавляет изящности их номеру, а единственная лампа теплым светом мягко очерчивает лицо бесноватого. - И о чем же?.. - Илья вытягивает шею навстречу, ловит губами чужой вздох. На его взьерошенные кудряшки ложится тяжелая ладонь, смещается на щеку и утягивает в поцелуй. Их видит одна только луна, наблюдает из под молочных занавесок и точно сохранит вечное молчание о их секрете. Эти поцелуи были нежнее лепестков, шерстки котенка или крыла бабочки. В них была вложена вся любовь, вся забота из их сердец. Не было в этом поцелуе чего то животного, горячего или пошлого. Хотя только один их тандем был вершиной бесовских похотей, был запрещен законом, но именно в том Рязанском отеле им было плевать на все. Губы раз за разом сталкиваются, стукаются зубы, кусаются и сразу же зализывают ранки в знак извинения. Целуют друг друга до посинения, пока воздуха не перестанет хватать совсем, пока губы не примут красноватый оттенок и на них не образуется кровавое пятно. Илья забирался на чернокнижника каждый раз, когда тот тянул его за волосы назад, что бы попробовать на вкус россыпь родинок на шее. Казалось бы воздух стал воском: плотным и раскаленным, душным, давящим на кадык и пах. И не было ни одной вещи, заставившей бы их вынырнуть из теплых обьятий. Рука Влада скользнула в ладошку Ильи, показалось что их руки специально были вылиты друг для друга раскаленным железом. Поразительная совместимость. Они уснули вместе в тот день, в носках и верхней одежде. Это был самый мощный обмен энергиями, здесь рядом не стояли никакие шаманские практики и секс. Во всем была виновата любовь. Теперь во Владе была часть его Ильи, и в Илье была часть его Владика. Но все имеет свойство заканчиваться. Влад встречает любимую с пакетом новых косметических баночек, которые украсят их ванную и вольют в квартиру Череватых жизнь и уют. В понимании Влада так все быть и должно. Не всегда мы находим ответов на свои вопросы, и это послужит мотивацией двигаться дальше. Парни доказали что не пропадут, сдержали когда то данные обещания двигаться дальше не смотря ни на что. Они друг другу благодарны так же, как может быть благодарна первая любовь за опыт, ставшая "знакомыми" под гнетом времени. И им не жаль. ' post traumatic all-night-long - salvia palth