Modus operandi

      Близнецы, уложенные на дневной сон, крепко спали. Вася, забравшись с ногами в кресло, с упоением листал подаренную дедом книгу про динозавров. Большая красочная энциклопедия очень его порадовала, дед лишь довольно улыбался, радостный, что смог угодить. Тимофей с Елисеем книжками не интересовались, им перепало два грузовика, которые можно было возить на веревочке, чему они тоже искренне обрадовались и улеглись с подарками спать. Родители же, пользуясь законной передышкой, устроились в гостиной на диване. Володя, не дожидаясь Жениной просьбы, закинул ее ступни себе на колени — ежевечерний массаж стал традицией, к Жениному удовольствию. Конечно, левая кисть его слушалась не так хорошо, как могла бы, мышцы сводило после нагрузки, но в целом Володя был доволен, совмещая приятное с полезным — помощь любимой женщине и разработка пострадавшей руки. Женя, расслабленно улыбаясь от удовольствия, поудобнее устроилась на диванных подушках. После насыщенного дня ноги гудели, и отдых совершенно точно был необходим. К тому же им еще предстояло поужинать, искупать и уложить мальчишек спать, а сил для этого требовалось достаточно много. — Завтра как обычно? По субботам обычно был Женин день, в том смысле, что он забирал мальчишек и они куда-нибудь шли. В парк, на набережную, просто на детскую площадку, в кино, на представление в цирк или зоопарк. Женя занималась своими делами по работе, просто отдыхала, спала, ездила к мачехе и отцу, или ходила по магазинам, в салон красоты или парикмахерскую. На завтра у нее была запланирована поездка в адвокатскую коллегию, поэтому Винокуров заранее прикинул, как получше распланировать день. Чтобы можно было и поспать, и собрать детей, и неплохо провести время. Сегодня они тоже хорошо погуляли, мальчишки попрыгали на батутах, покатались на карусели с дедом и бабушкой, а на паровозике — с тетей Есенией. В другие, не праздничные дни, они не так часто катались на аттракционах, Женя придерживалась строгой линии, что подарки и развлечения должны быть только по праздникам. В остальное время дети должны уметь развлекаться сообразно возрасту и не закатывать еженедельные истерики, если их не отвели в парк, игровую зону в ТЦ или не купили очередную игрушку во время похода в магазин. — Да, если ты не против. — Жень, ну мы же договаривались — суббота твой день. — А давай Еську попросим? Она же говорила, что в случае чего поможет. — Да неудобно, Жень. Чего ее дергать… — Она опять увлечется своей работой и увидимся, в лучшем случае, у папы на дне рождения в декабре. — Я хотел взять велосипеды, чтобы мальчишки покатались. Погоду хорошую обещают, вроде бы… — Вот и давай, Еся поможет, в случае чего. Ты, у меня, конечно, отец-герой, но за троими, да на великах, уследить сложно. Женя потянулась к телефону, оставленному на журнальном столе. — Я спрошу, может она или нет, если нет, тогда погуляете сами, ага? — Давай, спрашивай, — Володя кивнул. Через пару минут стало понятно, что Есения не против помочь с племянниками еще и завтра, они договорились встретиться в десять часов в парке у дома. — Ну вот. Мне так будет спокойнее. — Жень, по-моему, мне прекрасно можно доверить детей. Хоть троих, хоть пятерых. — Так я и не спорю, Володь. Но чем больше присмотра, тем лично мне спокойнее. Не принимай на свой счет, это беременные тараканы в голове, — Женя примирительно улыбнулась и Винокуров перестал возмущаться. — А так я дергаться не буду, спокойно съезжу в контору, а на вечер что-нибудь вкусное приготовлю. — Договорились. Планы на выходные были определены, а по будням они распределили обязанности пополам. Женя отводит близнецов в сад, Володя провожает Васю в школу, сдает на руки учительнице, потом идет на процедуры и возвращается домой. Если у Жени какие-то рабочие или домашние дела, то забирает Васю тоже он, а близнецов вечером — по ситуации. — Хорошо, что ты сейчас дома. Дети не так скучают, ну и я тоже. — Да я тоже рад, что в итоге так получилось. Близнецы вряд ли что-то запомнят, а Васе, наверное, важно, что я рядом… Пока он маленький был, виделись только утром и вечером, а это неправильно. — Ну, когда я их отвожу в сад, они спрашивают, кто их будет забирать и требуют папу. — Без проблем, могу и я забирать. Ты же знаешь — я дорогу запомнил, группу тоже, чужих не приведу… — с самым серьезным видом отозвался Винокуров и они рассмеялись, стараясь негромко, чтобы не разбудить близнецов. — Кстати, мне тут Маша написала — сегодня вечером возвращается из Англии, привезет детям какие-то сувениры. Напишет тебе, как и что. — Спасибо ей за заботу, это так мило, — Женя открыла календарь, пытаясь сопоставить дела и даты. Все необходимые дела она записывала, не полагаясь на память. Рассеянность, обычная спутница беременных, настигла и ее — забыть что-то важное она попросту боялась, поэтому фиксировала все. — Завтра можно будет к ней заехать. Ну, созвонитесь, в общем. — Я не представляю, как отдать детей учиться в чужую страну, — поежившись, Женя подтянула ноги к себе, пересела поудобнее и позволила мужу приобнять себя за плечи. — Ну да, это сложно — отпускать так далеко и так надолго. — Конечно, образование хорошее, но по-моему и у нас ничуть не хуже. — И ты даже не будешь против, если кто-то из мальчишек захочет в кадетское училище? — Ну, наверное, нет. Тем более, мы все равно сможем более-менее часто видеться. В Англию все-таки не налетаешься. — Верно. Слушай, а если Ульяна наша захочет в кадетское училище? — Володя, не пугай меня, пожалуйста. То ты говоришь, что дети могут пойти на юридический и будет у нас династия, теперь вот кадетское училище придумал… — Женя шутливо стукнула мужа по плечу, тот закатил глаза, изображая, что удар был слишком сильным и нанес ему нестерпимую боль. — Женечка, рукоприкладство тебе не идет. Ладно, не буду так шутить. Пусть станут кем захотят, лишь бы были здоровые и счастливые. Ну и законы не нарушали. — Именно. — Пап! — в комнату вбежал Вася, таща с собой новую энциклопедию. — Ты можешь мне почитать? Тут про динозавров, очень интересно! — Так, вы читайте, а я ужином займусь, близнецы скоро проснутся, — Женя, насколько могла изящно поднялась с дивана, и ушла на кухню. Вася забрался к отцу под бок, с удобством устроился и приготовился слушать.

***

Шасси коснулись земли довольно жестко, но вместе с тем аккуратно и выверенно — пассажиры по традиции зааплодировали пилоту, радуясь тому, что полет благополучно окончен. Возвращаться в рабочие будни отчаянно не хотелось, но Маша тоже поддержала окружающих. В качестве ручной клади у нее была небольшая сумка, в которую уместились сувениры — в том числе книжки для сыновей Жени и Володи, и совершенно очаровательное приданое для новорожденной малышки — мимо белоснежного кружевного костюмчика ручной работы она просто не могла пройти. Поездка однозначно удалась, правда до последнего она не знала, сможет ли полететь. Они отлично провели время с детьми — вдоволь посекретничали со Златой, да и у Костика, как-то резко повзрослевшего, нашлись темы для обсуждения. В общем, Маша не без удивления, но с гордостью и теплом понимала, что ее дети выросли и отношения между ними улучшились. И если раньше Маша начала бы себя грызть за то, какой ужасной матерью она самой себе казалась, то сейчас, по истечению времени, она все-таки пришла к выводу, что не все так плохо. Дети выросли умными, способными мыслить, добрыми и довольно дружными — их явно сплотила жизнь в Англии. А то, что она никогда не была матерью наседкой — то, видимо, просто не ее путь. Костик и Злата первыми бы взбунтовались, если бы она отодвинула работу на задний план и окружила их гиперопекой, водя на кружки и в школу, трясясь над каждой двойкой, ссорой с друзьями, разбитыми коленками или порванными лямками рюкзака во время прогулки. Благополучно спустившись по трапу и почувствовав твердую почву под ногами, Маша почувствовала, как в кармане завибрировал телефон. Звонил Курочкин, а вот по какому вопросу — она даже не догадывалась, мысленно надеясь, что не по рабочему. — Да, Федя, привет. — Вы уже прилетели, Мария Сергеевна? — Да, только что. Я вас на парковке жду, между знаков F и Е. Точнее, мы с Альбиной ждем. — Ой, Федь, не стоило, я бы сама добралась, на такси… — Ждем вас, — без лишних пререканий Федор отключился, а Маша улыбнулась. Забота от друзей всегда была приятной. Написав Диме сообщение, что все в порядке, она прилетела и почти едет домой, направилась к зданию аэропорта. Во время полета она даже умудрилась поспать и сейчас не видела ничего плохого в посиделках с подругой, в том, что Курочкин сошлется на дела, она не сомневалась. Так и получилось — он быстро и с комфортом довез их до дома, проводил до квартиры и отбыл, сославшись на дела. — Аль, ну Федька с тобой стал таким джентльменом, — едва войдя в собственную прихожую призналась Маша. — Он и был таким, просто раскрылся рядом с настоящей женщиной, — улыбнулась Альбина в ответ. Они снова обнялись. — Марусь, ты не ругайся, но мы с Федей уборку небольшую сделали, продукты купили. Ну, чтобы тебе не бегать сразу по возвращении… — Спасибо, вы настоящие друзья, — Маша прочувствованно улыбнулась. Ей бы и в голову не пришло, что Альбина могла бросить свои дела и заняться порядком в ее квартире, к тому же задействовав Федора, который без Винокурова буквально зашивался на работе. Крутицкая, продумав даже ужин — купленный в кулинарии у Машиного дома, давно признанной безопасной и вкусной, — позвонила старшему сыну, проверить и решить какие-то вопросы с ключами. Пока она разговаривала, Маша успела быстро сходить в душ, привести себя в порядок и переодеться в домашнюю рубашку и уютные вельветовые брюки. Вечер пятницы, пугавший ее одиночеством пустой квартиры, стал гораздо лучше. На правах хозяйки она быстро накрыла на стол, разогрела то, что должно быть горячим, и достала для Альбины и Федора подарки. Небольшую коробочку с косметикой, ей показалось интересным вариантом подарить подруге набор с твердыми духами и дезодорантом. Аля как-то рассказывала, что это сейчас очень модно, но самой приобрести такие новинки не удалось. С подарком для Курочкина было куда проще — она купила буквально перед отлетом красиво украшенный Баноффи-пай, и он прекрасно пережил дорогу. Пирог она вручила Феде перед тем, как он уехал и догадывалась, что дегустация пройдет если не незамедлительно, то в самое ближайшее время. — Надеюсь, тебе понравится. — Ой, Машка, что тут такое красивое? — Аля занялась яркой коробочкой, ловко развязав бантик и поддев золотистую бумагу. — Ой, какая красота… Это же духи, и дезик, и пудра, и помада… Альбина с восторгом стала рассматривать красивые обертки и вынимать содержимое, нюхать флакончики и счастливо улыбаться. — Марусь, спасибо большое. Запахи — очумительные. Это же самый тренд, понимаешь? Буду всем говорить, что духи прямиком из Англии, только-только привезли специально для меня. — Если тебе правда нравится — я рада. — Конечно, нравится! Ой, давай я скорее все тут уберу, ты с дороги наверняка голодная, — Альбина быстро убрала подарок в сумочку. Они занялись едой, и какое-то время стояла комфортная для обеих тишина. Маша обдумывала, чем стоит поделиться и какими словами. Справившись с любимым салатом из ананаса, курицы и сыра, Крутицкая посмотрела на полупустую тарелку подруги и поинтересовалась: — Маш, ну как вообще? — Хорошо. Ты же знаешь — Лондон замечательный город. С детьми отлично погуляли, Костик с девушкой познакомил. Милая такая, вежливая. Коренная Англичанка, зовут Эммой. Костик, похоже, ей правда очень нравится — она так смущалась… — А Злата? Замуж не собирается? — Аль, ей шестнадцать! — Уж и спросить нельзя, — Крутицкая повела плечами. — Ты чего загруженная такая? По Луганскому так страдать, точнее без него, ты не будешь… Все-таки устала, и из вежливости не послала нас с Федькой? Мань, ну свои же люди, сказала бы — я бы тебя прекрасно поняла. Будем по чуть-чуть за встречу? Альбина взяла в руку бутылку вина, принесенную ею же самой и, увидев отрицательный жест, вопросительно изогнула бровь. — Рассказывай, подруга. Маша, почему-то вздохнув, ответила невпопад: — Дима в Москве, я тут. Дети в Лондоне, я скучаю и как-то это все неправильно, что ли… Когда семья раздельно. — Ну, похоже, дети скоро и тут будут. Дима знает? Маша мотнула головой. Налила в их бокалы вишнёвого сока, зачем-то переставила тарелочки с фруктами, сыром и орехами. — Нет, я не говорила ему. И не знаю, стоит ли, пока ему что-то говорить. Альбина смотрела на нее, не веря своим ушам. Маша, в своем нежелании напрягать кого-либо проблемами, превзошла саму себя. Не рассказать любимому мужу, который мечтал о детях, о беременности… — Ты с ума сошла?! Да он умрет от счастья! — Вот поэтому и не хочу. Как-то не планировала овдоветь. Аль, давай уже выпьем. — За нас, красивых и умных! Осушив едва ли не все содержимое бокала, Крутицкая выжидательно уставилась на подругу. — Аль, мы это уже один рад проходили… Я снова не знаю, что делать. — Ребенок от Луганского? — Да. Аль, это даже без вариантов. — А что делать? Рожать. Альбина внимательно посмотрела на Машу, точнее на ее живот, практически плоский. По глазам было видно, что в ее голове шел сложный мыслительный процесс. — Подожди. Уехал Дима в апреле. Сейчас сентябрь. Ты ездила к нему? — Нет, — позабавленная реакцией подруги, Маша улыбнулась. — Не получалось как-то. — Значит он к тебе? Машка, ты шутишь? — у Али не складывалось воедино то, что она видела и слышала. — Срок восемнадцать недель. Крутицкая ущипнула себя за руку, потом поднялась из-за стола, подошла к Маше и, попросив ее встать, покрутила. Осмотр фигуры на предмет характерных изменений ничего не дал — выглядела Маша как обычно, разве чуть более уставшей, но это можно было списать на перелет. — Где он в тебе прячется?! — Не знаю. — И когда ты собираешься будущему отцу рассказать? Срок большой, рожать скоро. Или ты собралась устроить сюрприз по полной, уже новорождённого домой принести? Аборт как бы поздно уже делать. — Аль, у Димы важный период в бизнесе. Он заключил несколько выгодных контрактов в Москве, я не хочу его отвлекать… — Какая же ты дурочка, хоть и умная! Ты ребёнка носишь, от него, между прочим. Кто хоть будет, сказали уже? — Да. Мальчик. Сейчас приду, — Маша оставила подругу задумчиво поедать виноград и кусочки сыра, а сама вскоре вернулась с небольшой папкой. Несколько черно-белых фото лентой легли на стол. Не сдержав умиленной улыбки, Альбина стала рассматривать изображение. — Машка, как я рада за вас! Это же чудо… Мы с Федькой тоже решимся, пожалуй. Он о девочке мечтает, чтобы там всякие платьица-бантики… — А ты? — А мне — лишь бы здоровый родился. Маш, а как себя чувствуешь? Что врачи говорят? — спохватилась Альбина, отложив первые «фотографии» крошечного человечка. — Нормально, в первые недели только спать сильно хотелось, я это списывала на переутомление на работе… А в целом — неплохо. Токсикоза не было, еда отвращения не вызывает, запахи тоже. По УЗИ ребенок развивается как положено, скоро опять пойду, в двадцать недель. Делала недавно, но если положено, то схожу еще раз. — Не расскажешь Диме сама, это сделаю я. Хотя бы на это УЗИ он должен с тобой попасть, Марусь. — Только попробуй! — Не теряй время, напиши ему. — Аля, — укоризненный взгляд эффекта не возымел. — Дотянешь, обидишь его окончательно. — Да я не… — Отвлекать не хотела, половину срока зато отходила. Пока на работе закончишь дела, уже и в роддом пора. Альбина допила остатки сока, потом взяла в руки телефон и отложила, собравшись было позвонить Луганскому и пожаловаться на его непутевую жену и свою подругу в одном лице. — И что? Ну вот напишу, и что? Он там бросит все и приедет, что ли? — Маша была как никогда права, интуитивно попав в точку. Она еще не знала, что Дима действительно собирался приехать к ней сюрпризом, точнее, уже выехал и совсем скоро должен был оказаться дома. — Марусь, спишу это на гормональный сбой. Твой муж должен знать о том, что у него родится сын. И желательно не после родов, а заранее. Дай ему почувствовать себя в роли будущего отца, не лишай его такого удовольствия. Устав спорить и понимая, что с подругой лучше согласиться, Маша отправила Луганскому сообщение, надеясь, что он перезвонит, как только сможет. — А на работе как, тебя готовы отпустить в декрет? — Да. Молодняк немного подучился, ждем пополнение — еще двое должны прийти… Так что, Аль, без меня ничего не рухнет. А вообще, шефу срок не продлили. Мы с ним уйдем почти одновременно, — Маша грустно вздохнула. — Давай не будем рубить с плеча. Сначала надо выйти в декрет, отдохнуть, а там и в конторе твоей наладится все. Может, твоего шефа еще вернут. Все равно ты полтора года минимум никуда не выйдешь, верно? Маша кивнула. Между любимой работой и не менее любимой семьей она выбрала семью и теперь будущее ее слегка пугало. Но одно знала точно — обратно на работу после декрета она не выйдет. Без обожаемого шефа работа сразу же теряла большую часть своей привлекательности, да и атмосфера в коллективе будет оставлять желать лучше. Ее по-настоящему радовала перспектива рождения еще одного ребенка, но чем больше она об этом думала, тем сложнее было разобраться в собственных чувствах. Малыш уже пинался, а она почему-то тянула с признанием Диме. Чего в этом больше — страха, что ребенка он не примет, или ее личной неуверенности в том, что стоит рожать в сорок лет, она не понимала. Но полностью соглашалась с правотой подруги: Луганскому нужно знать. По крайней мере на аборт он ее не отправит, срок уже большой, а если не захочет растить младенца, то… Наверное, она сможет принять его выбор и справится с ролью молодой матери сама. — Если что, я с малышом посижу, ты учитывай. — Спасибо, Аль. — Да не за что. Если я сама дома с ребенком засяду, то совсем не проблема — где один, там и второй. — И будем мы, Аль, многодетными матерями, — Маша улыбнулась. — Точно! Трое у меня, трое у тебя, четверо у Винокурова… — Представляешь, как будет весело, когда мы все соберемся с малышней? — А что? Дети — цветы жизни. Чем больше, тем лучше, — философски заметила Альбина. — Так, давай я тебе помогу тут все убрать, и поеду. Ложись спать лучше, а поболтать мы всегда успеем. — Спасибо, Аль. Я правда что-то устала. — Сейчас Федьке наберу, пусть приедет, — Крутицкая собрала грязные тарелки, и, не боясь за безупречный маникюр, стала мыть посуду, набрав предварительно любимого мужчину. Спустя двадцать минут подруги распрощались, довольные друг другом и встречей. Маша, поставив телефон на зарядку, решила, что полежит пять минут и будет готовиться ко сну, но незаметно для себя заснула.