Псина

Как и многие влияющие на его дальнейшую жизнь решения, все началось с Хены. Зная об одержимости Тилла музыкой, однажды она позвонила ему с предложением выступить в баре, где когда-то много раз пела сама. — Ты ведь у нас талантливый, — заявила сестрица с ходу, не дав ему и слова сказать. — И исполняешь неплохо. Тебе понравится. Давай. Давай-давай-давай! — Скандировала она, пока Тилл не сдался. В какой-то момент ему и самому эта идея показалась довольно заманчивой. Он ведь ничего не терял, правда?.. Так называемым злачным местом Хены оказался небольшой дешевый бар с живой музыкой где-то на задворках города. Но сестрица заверила Тилла, что никакого криминала и ему даже перепадет копейка-другая, если выступление окажется удачным. К тому моменту, он уже какое-то время жил в доме Ивана, в качестве его… спутника жизни. Тилл все еще привыкал к этому, однако начинал смиряться. И все же, музыка всегда была его страстью. Чем больше Тилл об этом думал, тем больше понимал, что хотел бы попробовать. В конце концов, комментарии под собственными аудио, зачастую всегда поднимали ему настроение. Сообщив о своих планах Ивану, он уже был готов с пеной у рта отстаивать свои права на личную жизнь. Но тот, неожиданно, поддержал его. Единственное, захотел узнать адрес. Посетителей в тот вечер было немного. Точнее сказать, их вообще практически не было. Это не остановило Тилла, скорее, даже немного обрадовало. С трудом уняв нервную дрожь, он, запретив себе сомневаться, без каких-либо вступлений вышел на сцену, если так это можно было назвать, и начал играть. Выбор пал на одну из тех песен, что он написал еще в школе. Тилл не смог бы забыть ее, даже если бы захотел. Вслед за ней пошла вторая, третья. Тилл пел не думая, остановившись, только когда понял, что близок к тому, чтобы сорвать голос. Только тогда он вспомнил, где все это время находился. Словно сквозь вату до него донеслись хлопки. Они были одиночными, возможно по большей части из вежливости, но Тиллу было все равно в этот момент. Он застыл, тупо пялясь в зал и пытаясь отдышаться. Адреналин бушевал так, что казалось еще немного и его сердце разорвется. Это было прекрасное чувство.

***

Обычно Тилл был весьма воодушевлен, когда возвращался поздно вечером после своих так называемых маленьких концертов. Иван находил его лицо, когда тот изо всех сил старался казаться невозмутимым, но походил на нетерпеливого довольного щенка, особенно милым. Но в этот раз, Тилл быстро прошел мимо Ивана, отреагировав на его «как все прошло?» сухим «нрмальна». Причина, почему его партнер был таким тихим, обнаружилась сразу, стоило Ивану зайти следом, застав его сидящим на диване, прижав колени к груди. На скуле у Тилла красовался свежий кровоподтек. — Тилл… ты ничего не хочешь мне рассказать? — Поинтересовался Иван, подойдя сзади и положив руки на спинку дивана, упершись всем весом. — Нет, — коротко отозвался тот, продолжая смотреть прямо. На картину, которую когда-то мама распорядилась повесить, сказав, что в доме Ивана слишком пусто. На ней была изображена какая-то внушительных размеров яхта, причал и море. Должно быть, это было море. Иван вздохнул. — Тилл, — повторил он с нажимом. — Я ни о чем, блять, не хочу тебе рассказать, Иван! — Мгновенно завелся Тилл. — Отъебись! Иван замолчал. Время было уже довольно позднее, но вместо того, чтобы пойти спать, он расположился рядом, взявшись за книгу, что не успел дочитать накануне. По его подсчетам, должно было пройти около получаса, прежде чем Тилл почувствует угрызения совести, и еще пара часов, после которых он, не выдержав, начнет жаловаться. Как и следовало ожидать, совсем скоро Иван начал ловить на себе виноватые взгляды. Понимал Тилл это или нет, он был невероятно предсказуем. Чуть позже, Иван понял, что поторопился. Даже на следующее утро, тот упорно отмалчивался, становясь раздражительным, когда Иван снова поднимал эту тему. Чем больше Тилл избегал разговора, тем более заинтересованным становился Иван. Ему нужно было знать.

***

Иван ни в коем случае не должен был узнать. На самом деле, вечер прошел отлично. Тилл рискнул добавить в привычный репертуар пару новых песен и его постоянная публика приняла их с энтузиазмом. К концу выступления он был измотан, но вполне доволен собой. Никто не заставлял его петь столько времени без перерыва, но зачастую Тилл настолько погружался в музыку, что останавливался лишь когда совсем выдыхался. Плюхнувшись за барную стойку, Тилл заказал себе выпить. Он редко когда позволял себе крепкий алкоголь, но не видел ничего плохого в том, чтобы позволить себе стакан пива после столь напряженного рабочего процесса. Пока Тилл наслаждался приятной усталостью, которая разлилась по его телу стоило схлынуть эйфорическому волнению, к нему подсел один из его так называемых фанатов. Поначалу их разговор был вполне ровный. Тилл не особо любил общаться с незнакомцами, но и вопреки сложившемуся в школе мнению не пытался строить из себя социопата, если только человек не вызывал у него отторжения. Парень перед ним казался сносным. Посему, все было в порядке, пока в какой-то момент он неожиданно не заговорил о периодически мелькавшем здесь мужчине, что явно казался лишним в таком месте. — Тот тип со странными глазами. У него еще зуб торчит. Я видел, вы как-то разговаривали. — Ну разговаривали. И че? — Уточнил Тилл, со скучающим видом отхлебывая из стакана. Но внутри он напрягся. С чего вдруг кому-то понадобилось выспрашивать об Иване? Не подозревая, что Иван заходил исключительно ради Тилла, парень начал насмехаться над привилегированными богачами. Вдобавок ко всему, он назвал Ивана пидарасом, отметив его чересчур ухоженную внешность. В следующую секунду, Тилл вспыхнул, словно гирлянда на новогодней елке. — Ты сам пидарас, понял! — Орал он, пока их растаскивали по углам. — Сука! Еще раз откроешь свой блядский рот, тебя по частям собирать будут, уяснил?! Парень причину столь бурной реакции своего кумира осознать не успел, однако просто терпеть побои очевидно был не намерен. Пару раз Тиллу ощутимо прилетело в лицо. Его усадили в небольшой подсобке, вход в которую был только для персонала, и вручили в руки ведерко со льдом. Какое-то время Тиллу пришлось молча сидеть там, прижавшись к холодному ведерку щекой и размышляя над потерянными перспективами. Разумеется, Тилл не рассчитывал на какой-либо карьерный рост. Это не было даже официальной работой, больше хобби, чем источник дохода. Но ему искренне нравились эти 1-2 раза в неделю, что он появлялся здесь с купленной всего пару лет назад электрогитарой. Выступать Тиллу не запретили. Однако, очень убедительно попросили больше не кидаться на посетителей. — Этот обмудок обозвал Ивана пидарасом, — бросил Тилл мрачно, когда заместитель управляющего и по совместительству бармен по имени Дьюи, хороший знакомый Хены, вернулся в подсобку, чтобы расспросить его о произошедшем. — А вы разве не… — начал Дьюи, но осекся, увидев, как лицо Тилла мгновенно перекосило. — Звиняй. Сказать по правде, я бы тоже вспылил, если бы мою девушку оскорбили. — Иван не девушка, — сообщил Тилл, все так же мрачно. — Я заметил, — Дьюи неловко поскреб затылок. — И все же, могу понять. Его поддержка Тилла приятно поразила. Большинство людей находили отвратительным иметь любовные или же сексуальные контакты с кем-то своего пола. Тилл и сам когда-то так считал, что было не удивительно, учитывая условия, в которых он рос. Однако, по мере взросления он вдруг пришел к выводу, что судить подобным образом с его стороны было слишком однобоко. Разве Тилл сам не был тем, кто презирал подобное узкое мышление? Разве являлось чем-то плохим то, что он мог любить как женщин, так и мужчин? На самом деле, Тилла не испугало осознание, что его уже некоторое время влекло к парню. Его пугало, что этим парнем был Иван. Иван, по которому сходило с ума, наверное, большинство девушек в их классе и далеко за его пределами. Иван, который всегда находил способ вывести Тилла из себя. Который мог во время их очередной потасовки треснуть его головой об стену так, что перед глазами плясали черные точки, а парой часов позже провожать через весь квартал, вместо того, чтобы просто, сделав ручкой, уехать домой со своим личным водителем. Это время ощущалось настолько далеким теперь. Как будто из совершенно другой вселенной. Иван оказался очень ласковым в любви. Возможно, он всегда был ласковым, просто до определенного времени Тилл не позволял ему в должной мере проявить эту свою сторону. Пусть даже так, он все равно оставался все тем же Иваном. Строил из себя образец правильности в обществе, а дома мог наклониться и лизнуть Тилла в взмокший от пота затылок. Тратил смехотворное количество денег не задумываясь. Не понимал очевидных шуток. Носил дебильные водолазки. Но это был его Иван. Его Иван с его дебильными водолазками, в которых он — между прочим — выглядел прекрасно. Чтоб Тилл позволил какому-то херу с горы, наверняка ничего не добившемуся в жизни, поносить его партнера прямо перед собой?! В то же время, при одной только мысли, что Иван узнает о произошедшем, Тилл хотел провалиться сквозь землю. Так что… это было делом его, Тилла, чести. Он никак не мог рассказать Ивану о том, что причиной его драки в баре было то, что Тилл оказался неожиданно чувствительным к оскорблениям в адрес этого раздражающего ублюдка.

***

Ведомый виной за то, что причинил проблемы Дьюи и остальным, Тилл попытался возместить ущерб тем, что снова пришел в бар на следующий день. Обычно он не обращал внимание на сидевших в помещении людей, сосредоточенный исключительно на самой песне, но мысли о вчерашнем придурке не выходили у Тилла из головы. Когда тот в очередной раз украдкой оглядывал периметр, его взгляд неожиданно выцепил до боли знакомый силуэт. Тилл едва не выронил медиатор, с растущим раздражением наблюдая, как Иван переходит от одного человека к другому, о чем-то с ними беседуя. И Тилл догадывался, о чем именно. С трудом доиграв, он соскочил со сцены, оставив гитару лежать прямо там. В пылу эмоций у Тилла не было времени задуматься, что ее могут спереть. Увидев быстро приближающегося к нему Тилла, Иван мгновенно расплылся в довольной улыбке. — Тилл, — сказал он, как будто констатируя факт. Женщина, с которой он разговаривал парой секунд ранее, странно посмотрела на Тилла, что еще больше вывело того из себя. — Какого черта ты здесь разнюхиваешь? — Прошипел он, вплотную приблизившись к Ивану. — Ты так и не рассказал мне, что произошло, — ответил Иван с обычной громкостью голоса, все еще улыбаясь как идиот. Коим он, впрочем, и являлся. — И не собираюсь, — Тилл дернул его за предплечье, но не смог сдвинуть с места. — Пиздуй отсюда. — Я имею такое же право находиться здесь, как и любой другой посетитель, Тилл, — Иван вскинул подбородок, уставившись на Тилла своими бездонными глазами. Его улыбка превратилась в упрямую насмешку, которую Тилл также видел уже много раз. — Или я что-то пропустил и мое имя внесли в черный список? В любом случае, не припомню, чтобы ты нанимался сюда в качестве охраны. Тилл заскрипел зубами в бессильной досаде. Он понимал, что не может позволить себе устроить сцену на следующий же день после вчерашней драки. Иван же демонстративно уселся на свободный стул, с явным любопытством наблюдая за тем, что Тилл собирался делать дальше. Вот же ж ублюдок… Набрав в грудь побольше воздуха, Тилл ткнул в Ивана пальцем. — Ты! — Выпалил он, мечтая съездить по этой самодовольной физиономии. — Если уж назвался посетителем, так и веди себя как посетитель! Сиди и слушай! Пыхтя от злости, он снова забрался на сцену и, не глядя в сторону Ивана, вновь начал петь. На самом деле, к тому моменту Тилл изрядно подустал, но делал это уже из чистого упрямства. Когда он все же проверил, Иван действительно продолжал сидеть там, где его оставили, таращась на Тилла с безумно серьезным видом. Когда же Тилл, окончательно выдохшись, снова поднял голову, то осознал, что тот в какой-то момент ушел. По возвращении Тилла домой, вечер прошел в молчании. Очевидно, Иван по-детски дулся на него, поэтому не пытался разговорить. Тилл, не оставшись в долгу, демонстративно лег спать в гостиной. Иван к тому времени уже спал, поэтому оценить его поступок было некому. Утром они оба негласно сделали вид, что ничего не произошло. Тилл все еще был сердит на Ивана за его выходку, но игнорировать друг друга и дальше было бы глупо. После вчерашнего, горло слегка саднило, однако Тилл принципиально потащился в бар. Отчасти, им двигало желание перехватить Ивана раньше, чем тот снова начнет донимать посетителей, поставив под угрозу его и без того такую себе репутацию. Ивана, к счастью, нигде не было видно. Наконец-то угомонился? Вряд ли. С таким как он никогда нельзя было терять бдительность. И Тилл намеревался оставаться начеку весь сегодняшний вечер. — Твой приятель заходил вчера, — сообщил Дьюи, когда Тилл подсел к нему за стойку, решив сделать перерыв. — Я в курсе, — буркнул Тилл, недовольный, что навязчивый визит Ивана не остался незамеченным. — Расспрашивал о той драке, ну, ты понял, — продолжил Дьюи, очевидно не заметив его дискомфорта. — Я был удивлен, что он не знал ничего. Надеюсь, вам удалось поговорить об этом позже. Глаз Тилла дернулся. Дурное предчувствие не просто подкралось сзади, оно стремительно влетело, возможно выбив при этом дверь. Снесло Тиллу крышу — Что именно ты сказал ему вчера? — Уточнил он настороженно. — Что знал лично, то и рассказал, — Дьюи пожал плечами, продолжив протирать стакан. — Зачем ты, блять, ему рассказал?! Тилл стукнул кулаком по дереву с такой силой, что стоящая рядом посуда жалобно зазвенела. Дьюи с опаской попятился. — Ну… — он сделал неловкую паузу, — потому что твой парень спросил. А что, не надо было? Издав невнятный громкий звук, Тилл стукнулся головой теперь уже сам. Он был в ярости. Написав Ивану несколько гневных бессвязных строк, изобилующих грамматическими ошибками и попутно послав нахуй, он отрубил телефон. Наверняка этот ублюдок сейчас смеялся, довольный собой. Неужели нельзя было просто оставить его в покое?! Но нет, Иван не был бы Иваном, если бы отступился сейчас. Наверняка единственной причиной его отсутствия здесь и сейчас было лишь то, что он был занят на работе. Очередное скучное совещание, с не менее скучными графиками и такими же скучными коллегами. Не то, чтобы Тилл обесценивал работу Ивана. На самом деле, втайне он немного гордился тем, насколько тот преуспевал там, где Тилл и за сто лет бы не разобрался. Но это не отменяло того факта, что он бы скорей удавился, чем попробовал бы себя в этой сфере. К его удивлению, Иван в тот вечер так и не появился. Устав ждать, Тилл тоже направился к выходу. Отлично. Еще и ебаный дождь, -пронеслось у него в голове. Сделав несколько шагов по направлению к ближайшей остановке, Тилл замер. В свете фонаря он смог отчетливо разглядеть своего горе-супруга, застывшего словно каменный истукан. В руках у Ивана был зонт, но тот не особо спасал от капель, которых гнали прямо на него порывы сильного ветра. Иван напоминал огромную породистую мокрую собаку. — Ты стоял здесь все это время? — Спросил Тилл тупо. Вся его злость вдруг разом куда-то улетучилась. — Ты отключил телефон, — ответил Иван, как будто это что-то объясняло. — Почему ты просто не зашел внутрь? — Ты бы разозлился. Тилл поморщился. Иван был прав. Он был бы в бешенстве, снова увидев Ивана на пороге бара. — Если ты заболеешь из-за своей дурости, я тебя выхаживать не буду, — произнес он вслух, не желая признавать это. — Мы идем домой? — Оживился Иван, прилипнув к Тиллу так, что тот тоже оказался под зонтом. Тилл вздохнул. — Да, Ваня, — произнес он тоном терпеливой матери. — Мы идем домой.

***

— Иван, — начал Тилл прямо, стоило им вернуться домой и переодеться в сухую одежду. — Какого черта тебе нужно? Иван непонимающе уставился на него в ответ, остановившись посреди комнаты с полотенцем в руках. — Я говорю о всей этой ситуации, — поправился Тилл. — Ты ведь нарочно меня выбешиваешь, — он нахмурился. — Может, хватит уже? В конце концов, не помер бы, если бы не узнал. Услышав это, тот прищурил глаза, растянув губы в довольной ухмылке. — Если тебе так хочется выместить на ком-то свою злость, сделай это на мне, — заявил Иван. Его щеки подернулись едва заметным румянцем, казалось, он действительно наслаждался одной лишь только мыслью о том, как Тилл кидается на него. — Ты действительно ненормальный… Не успев закончить фразу, Тилл оглушительно чихнул. Он замер с удивленным лицом, весь перемазанный соплями. Иван рассмеялся. — Ты говорил, что я заболею, — напомнил он Тиллу, который скривился, поспешно вытирая нос рукой. — А еще говорил, что не будешь обо мне заботится в таком случае. — Закройся… — произнес Тилл гнусаво. — Дай мне салфетки. Иван протянул ему носовой платок. — …Ты все еще таскаешь их с собой? Мог бы просто взять салфетки. Ты ведь не собираешься делать с этим платком что-то странное после? — Хмуро уточнил Тилл, но все же вытерся, попутно высморкавшись в предложенную ему ткань. И тут же, свернув, сунул к себе в карман, чтобы Иван до нее не добрался. — Чем он тебя так разозлил? — Поинтересовался вдруг тот, попутно предприняв неудачную попытку обнять Тилла сзади. — Не прикидывайся, — проворчал Тилл, с раздражением отпихивая Ивана от себя. — Дьюи уже рассказал тебе. — Рассказал. Но я все еще не понимаю, почему ты так разозлился. Тилл хмуро уставился в две черные дыры, которые также уставились на него в ответ. Не было похоже, чтобы Иван прикидывался. Он действительно не понял причины. Зная Ивана, начни Тилл объяснять, он бы ответил что-то вроде, что Тилл и сам постоянно называет его гомиком. А то и вообще не нашел бы в словах того утырка ничего оскорбительного. Его это совсем не устраивало. — Потому что люблю тебя, дурень, — Тилл хмыкнул, схватив Ивана за его раздражающе красивое лицо, намереваясь ущипнуть. — Какого черта твои щеки такие холодные? Ты там что, три часа торчал? — Пробурчал он, вместо этого начав их растирать. Почувствовав, как на пальцы стекла горячая мокрая капля, он резко остановился. — Иван?.. — Позвал Тилл, мгновенно растерявшись. — Т-ты чего ревешь?.. — Я тоже тебя люблю… — Выдавил тот, а затем как-то совершенно по-детски всхлипнул, полез обниматься и спрятал лицо на груди у Тилла, неосознанно напомнив о том далеком дне, когда они оба еще были подростками. — Вань… ну ты чего?.. Все еще абсолютно растерянный, Тилл впервые за вечер позволил себя обнять. Внутри что-то болезненно ныло от осознания того, что он уже дважды заставил Ивана плакать. Ивана то. Ивана. И в то же время, Тилл вдруг почувствовал себя невообразимо по-идиотски влюбленным. Абсурдно влюбленным для человека, который был вместе со своим партнером вот уже более пяти лет. — Я люблю тебя, — попробовал он еще раз. Объятия вокруг него стали крепче. — Я люблю тебя, — хрипло отозвался Иван. Тиллу казалось, повтори он это раз десять, Иван каждый раз будет отвечать. Каким-то образом, это привело его обратно к разговору с Дьюи. Должно быть, тот действительно был прав и реакция Тилла не являлась чем-то ненормальным. Никому не понравится, когда оскорбляют кого-то, кого ты любишь. Стоило только понадеется, что желающих высказаться в адрес Ивана больше не найдется. Иначе Тиллу пришлось бы искать другое место для песенных практик. Ну… в конце концов, Иван был тем, кто всегда охотно слушал его музыку, даже когда Тилл безбожно фальшивил или сбивался с нот. Его аудитория в интернете тоже по прежнему никуда не делась. В этот момент, у Ивана зазвонил телефон. У него было несколько сим-карт. Звонили с рабочей. — Да, — ответил тот ровным голосом. Тилл озадаченно моргнул, наблюдая контраст между его непроницаемым лицом и все еще мокрыми глазами. Пока Иван говорил, его пальцы будто бы неосознанно гладили Тилла по бедру. И если же это означало, что Иван так наивно полагал, что Тилл простил ему его выходку, то это было нихера не так. Ущипнув того за запястье, Тилл поймал его слегка удивленный взгляд, мстительно поймав себя на мысли о том, что этой ночью очередь Ивана спать в гостиной.