Друг познаётся в беде

Ледяной волк не стал возвращаться прямиком в замёрзшую башню. Присутствие там новоиспечённых стражей позволило магу расслабиться немного: он больше не боялся оставлять Аврору и мог спокойно потратить несколько минут свободного времени исключительно на себя. Беловолосый остановился в заснеженной пустоши, на небольшом холме подле замерзшего океана. Только шагнув из портала, мужчина упал на спину и начал делать снежного ангела, не прекращая смеяться и довольно улыбаться: — А говорят ещё старого волка не научишь новым уловкам… — его ухмылка была такой самодовольной, что даже блеск снега в солнечных лучах не мог её затмить. Север старался не показывать своей радости на глазах у Гремори, потому что точно знал его реакцию: демон начал бы рычать на него недовольно и запугивать всевозможными проклятиями (пускай тёмный так и не выучил ни одного стоящего заклятья). Этот прохиндей отнекивался бы от всего даже под угрозой оборвать крылья, но Бореалис просто не мог игнорировать тот факт, что напарник не отнял у феи свой драгоценный плащ при первой подвернувшийся возможности. Ледяному волку хватило шока ещё в тот момент, когда он увидел друга без капюшона – впервые за последние лет десять. Демон прятал своё лицо уже в те далекие годы, когда все богоизбранные впервые познакомились. Выходит, беловолосый в принципе первый раз видит своего товарища. — За два месяца заставить Дикого снять капюшон, ещё и плащ отнять – а Небула хороша… — Север приподнялся на локтях, ещё глубже утонув в снежном сугробе. Длинные пряди вдруг упали на глаза, заставив волка на секунду опешить: он провёл ладонью по волосам, зачесав их в сторону. — А точно… я же превращался. Crepes, надо будет попросить Аврору снова завязать их. Мужчина лишь немного поднял корпус, чтобы встать на ноги, когда ледяная снежинка упала ему на нос. Но маленькое изваяние природы не растаяло холодной каплей, коснувшись тёплой кожи мага. Не подтаяла, даже когда Север снял её со своего носа кончиком пальца – держалась стойко, отказываясь поддаваться температуре. Волк стал изучать ледяной кусочек со всех сторон – снежинка была неправильной: кривой и острой на краях, будто её вырезал ребёнок. Куда больше она была похожа на те аппликации, что дети делают из бумаги и вешают на окна – у ледяного мага даже язык не поворачивался назвать это полноценной снежинкой. Бореалис готов был признать это единственной случайностью, но ещё пара таких же кусочков льда упала ему на ладонь – от них было по-настоящему холодно, чего не случается с магом при обычном снегопаде. Это был скорее жуткий ледяной дождь, чем прекрасные падающие крупицы снега. Подняв взгляд, Север увидел тяжелые, будто пыльные тучи, что нависли над замёрзшим океаном плотной баррикадой. Порывы ветра начали сносить падающие льдинки так, что они теперь падали под углом на большой скорости – одна из них резанула по скуле мага, отчего алая линия проявилась на его коже. Но вокруг было так холодно, что кровь, кажется, замёрзла практически сразу: ни одна капля не стекла вниз по щеке. — Надо проверить остальных. — маг коснулся царапины на своём лице, тихонько зашипев от неприятного ощущения мороза на пальцах. — Принцесса, что же ты делаешь? Обернувшись волком, избранный когтя только жалобно заскулил, когда очередной залп ледяных снежинок прошёлся по спине, так неприятно шаркнув по самой коже. Он старался бежать быстро, особо не утопая в глубоком снегу. Да и с каждой прошедшей секундой это становилось всё проще: сугробы промерзали насквозь, только вот становились чуть более скользкими. Чем ближе к замёрзшей башне был волк, тем яростнее становились порывы кусачего ветра и тем острее были кусочки льда, падающие с неба. Запрыгнув на чуть выпирающий край ледяного замка, маг начал цепляться когтями за глыбы, подтягивая себя как можно выше. Добравшись до коридора, Север намертво закрыл дверь, не желая пускать этот ужасающий ледяной ливень в стены летающего дворца. Теперь, очутившись в спокойствии комнат, Бореалис понял, что ему тяжело: шерсть была раза в два тяжелее из-за прилипших льдинок, даже ресницы были бледными, словно покрытыми инеем. Чародей стряхнул с себя лишнюю тяжесть – острые льдинки разлетелись по полу со звенящими звуками падения. — Да уж погодка… — когда весь лёд слетел с его шерсти, волк вернулся в свой человеческий облик. Он сразу же загладил волосы в сторону, дабы ни в кого не врезаться по неосторожности. — И где все? — Коготь! Громкий и немного напуганный крик появившейся из ниоткуда Айлы заставил ледяного мага вздрогнуть неловко, отчего длинные волосы дыбом встали. Север едва ли удержал свой порыв выпустить когти, аккуратно повернувшись к хищнице. — Не будь мои волосы и так белыми, ты бы увидела, как они седеют. — усмехнулся мужчина, лучезарно улыбнувшись. Но его яркая улыбка медленно сходила на нет, с каждым шагом, что делала волчица. — Что-то случилось? Страж неловко потупила взгляд, прижав к голове острые уши. Вскоре из-за угла появилась волшебница с длинными волосами цвета морской волны – она смотрела на свою связанную как-то сочувственно. Присев рядом с хищницей, фея стала успокаивающе гладить ту по шее, тихонько что-то нашептывая. — Айла, что такое? — Северу становилось по-настоящему страшно от того, какой подавленной была аура вокруг арктического зверя. — На вас напали? Кто-то ранен? Тон человека был настолько обеспокоенным, что страж начала мотать головой. Глубоко вздохнув, она наконец подняла взор, но страх так и не покинул её глаз. — Мы хотели перенести твои вещи, чтобы ты не тратил на это время, когда вернётся третий принц. — начала Айла неуверенно, поджимая хвост. — Спасибо за заботу! — улыбнулся ей богоизбранный, честно, польщенный таким вниманием стражей. — Да, но… — перебила его волчица, навострив уши. — Пока мы всё собирали, какая-то коробка выпала и… старшая фея подняла её. — Короб-ка? — маг не сразу понимает о чем именно говорит хищник, потому может только неопределённо наклонить голову набок, медленно моргая. Расстроенный и будто виноватый взгляд стража совершенно не нравится телохранителю. — Какая коробка, Айла? — Я не уверена… тёмная, плоская. — говорила она с такой серьёзностью в голосе, что становилось даже страшно. — Старшая фея открыла её и через несколько секунд ушла. — Тёмная и плоская.— повторяет мужчина себе под нос, старательно вспоминая такой предмет в своих вещах. Он, в принципе, не брал с собой слишком много и уж точно не в коробках. В оковах деревянного ящичка был только… — Черт. Избранный когтя срывается с места, скользя на резких поворотах, лишь отдалённо слышит извинения Айлы и то, как она проклинает кривые лапы своих товарищей. Но её рассерженный голос пролетает мимо ушей чародея, который может думать только о том, чтобы как можно быстрее найти Аврору. Он буквально пролетает мимо всех комнат, изо всех сил стараясь добраться до покоев старшей феи. Но когда порез на скуле начинает ныть, а по коже ударяет мороз, волк замедляется. Бореалис сейчас пропустил… свою комнату. Остановившись у закрытой двери, Север прислонился к стене в попытке восстановить дыхание. Опустив голову и облокотившись руками о свои колени, волк начал глубоко дышать. Длинные волосы прилипли к мокрому от пота лбу и, казалось, уже примёрзли к нему из-за холода вокруг. «Белая волчица, пускай я ошибаюсь…» Выпрямившись медленно, но уверенно, маг сделал ещё несколько глубоких вдохов – таких, что легкие вот-вот лопнут от распирающего их воздуха – провёл ладонями по лохматым прядям, попытавшись хоть немного их зачесать. Похоже, сегодня ему суждено проходить с бардаком на голове. Повернувшись к двери, чародей открыл её медленно, едва заметно сморщившись от того, как сильно трещит лёд. Тонкая полоска света просочилась в тёмную комнату и упала на белоснежный мех свободного капюшона, что покоился на плечах феи, сидящей на краю кровати. В её руках – темно серый шарф с витиеватой, немного кривой надписью, вышитой светлыми нитками. Она блестит на тёмном фоне, словно чистое серебро. Север стоит на месте, не решаясь пройти в комнату. Он только смотрит раненым взглядом за плавными движениями девушки, когда она мягко касается вышитой надписи. — Прими мои извинения. — Аврора даже не поворачивается к нему, её голос такой безжизненный, но в определённой мере ядовитый. — Я, действительно, недооценила твои актерские способности. Бореалис открыл было рот, чтобы сказать хоть что-нибудь, но волшебница подняла голову, медленно и нехотя обратив внимание на мужчину. Её глаза – холодные, словно осколки льда – не выдавали никаких эмоций: ни грусти, ни злости. Как будто все чувства вдруг высохли. И маг пока не знает, что ей нужно сказать. — Скажи, это теперь твоё хобби? Возвращаться в мою жизнь раз в десять-пятнадцать лет. С новой личностью, причёской… именем. — шарф постепенно покрывался узорами инея, отчего мягкие шерстяные нитки задубели. — Что скажешь? — Я могу объяснить… — Не сомневаюсь. Зачем по-твоему я здесь сижу? —старшая фея появляется рядом слишком быстро. Мужчина едва сдержал порыв отступить на шаг, с силой сжав кулаки. Девушка смотрит на него таким плохо читаемым холодным взглядом, но в хрустале её глаз волк точно видит ноты презрения, горько смешанные с угасающим блеском надежды. — Итак, что ты расскажешь мне, Север? — волшебница скрестила руки на груди, сжав промёрзший шарф в своей ладони, и вопросительно изогнула бровь. — Или лучше называть тебя Нико? Звучание этого имени всегда было наполнено трепетом и нежностью, но сейчас куда больше оно походила на проклятье – смертельное, нерушимое. Оно резало по сердцу острее, чем когти, но это была тупая боль, ноющая. Та, от которой так хочется избавиться, потому что со временем она начинает попросту раздражать. — Н-нет, Нико это… — в такой важный момент вдруг исчезла вся его разговорчивость: Бореалис и слово с трудом молвил, не то что полноценные фразы. Маг коснулся своей шеи холодной ладонью в попытке проснуться, но не помогло. — Это долгая история. — Ты только что сказал, что у тебя есть объяснение. — кожу снова обдало холодом, порез заныл с новой силой от холодного взгляда девушки. Аврора водит пальцами по серебряной надписи, поддевая нитки ногтями, от чего они рвутся и расходятся. — Где же оно? Пускай фея и была ниже мужчины, возникало ощущение, что именно она смотрит на него сверху-вниз – никак не наоборот. Колени подгибались сами собой и, будь выдержка волка чуть более слабой, он бы сломался под этим осуждающим взором. — Это было задание из твоей академии. Я должен был ликвидировать чародея… — Да, об этом мне известно. — Аврора усмехнулась с такой непривычной для богоизбранного язвительностью в тоне, заметив недоумение в широких от удивления глазах. — Не от тебя, разумеется. Нико был не особо разговорчив, если ты помнишь. Столько тоски и обиды в её голосе, что ледяной волк хочет провалиться под лёд. А что ей тогда сказать? Если она знает, что «Нико» был просто прикрытием для поимки. Знает ли она, как тяжело ему было снова оставлять свою принцессу? Сколько раз он пытался найти её после? Хотя… вряд ли, ей это будет важно сейчас. Север так отчетливо видит уверенность буквально в каждом движении феи – уверенность, что её бросили. Фактически, так оно и есть, но… Все мысли и события перепутались в голове мужчины. Как ему рассказать девушке обо всём, что произошло за эти годы, и не оказаться по итогу последним клютцевым сыном? Простое извинение не успокоит бурю в душе волшебницы, а слушать всю историю она точно не намерена – Бореалис точно мог понять это по буйному росту ледяных глыб в комнате и вою ветра снаружи. — Скажи, что ты потерял память. — шепчет девушка, опустив голову, и проводит ногтями по серебряным нитям, заставив надпись исчезнуть практически полностью. — Что сильно ударился головой и забыл меня… Скажи, что тебя приковали цепью в какой-нибудь пещере и ты не мог вырваться… Скажи, что просто не хотел снова видеть меня… Скажи хоть что-то в конце концов! Порывы ветра, до этого гоняющие ледники на замёрзшем океане, ворвались к ледяные стены мощным, хлестким ударом. Избранный когтя зажал ладонями края свитера, сдерживая порыв закрыть лицо руками. Бушующий ветер прошёлся по замёрзшей алой полоске на скуле, протянув её чуть ближе к уху. Капельки крови стали медленно стекать по щеке – а здесь не так холодно, как кажется волку. Когда буря в комнате успокоилась, осталась лишь снежная пыль, что туманом стелилась по полу. Заиндевевшие ресницы слиплись, потому открыть глаза было куда труднее, чем хотелось бы. Взору чародея предстали всё те же спокойные черты лица, не выдающие ни единой эмоции феи. Он заметил только, как толика страха пробежала в голубых глазах, когда вниманию девушки предстала теперь свежая царапина. — Я всегда помнил о тебе. — Север и думать не мог, что способен придать своему голосу столь ровный тон. Так мог бы говорить громовой зверь, но точно не избранный когтя. — Ещё с той поры, когда мы были детьми, не было и дня, чтобы я не думал о будущей фее Севера. Аврора отступает на шаг, постепенно выпрямляя спину, и глядит на своего телохранителя оценивающе, будто с издёвкой. И уже сейчас Бореалис видит, что сердце феи постепенно замерзает, несмотря на все старания рыжего волка да и самого мага. — Я не знаю, как задание с Земли попало в нашу гильдию. Я схватился за него, не задумываясь. — натянутая улыбка, подобная привычной маске Зода, появляется на лице мага. Иначе – его губы уже давно дрожали бы не в силах формировать слов. — Я не думал, что встречу тебя… вот так сразу. Я думал поискать тебя, когда закончу. Волшебница слушает его с пугающей внимательностью, пытаясь понять и поверить в искренность его слов. Она изучает взглядом черты его лица, старается уловить фальшь – ведь, как оказалось, этот мужчина может быть прекрасным актером, если захочет. Её молчание убивает мага, и он не находит ничего лучше, кроме как: — Я, правда, не хотел этого… Девушка выгнула светлую бровь в несколько надменной, будто уставшей манере. Облачко тёплого пара появилось у её лиловых губ, когда фея выдохнула, медленно замотав головой. Через несколько мгновений тянущегося молчания, их взгляды снова встретились – никогда раньше Север не видел такой боли в чужих глазах. — Разумеется, ты не хотел… — её тон колкий, режущий. Но с тем же очень сухой. — Думал найти меня, когда закончишь… Повторяет она несколько задумчиво и начинает мерить шагами комнату, цокот её каблуков отдаётся в ледяных стенах глухим эхо, но для волка – звучат скорее, как удары колокола перед казнью. Но Бореалис не решается сдвинуться с места, только смотрит за девушкой осторожно и потому замечает, как резко она остановилась, вновь повернувшись к нему. Маг натягивает на лицо вежливую, но грустную улыбку, осторожно сжимая ладони за спиной. В глазах Авроры – холодная, но так остро заточенная обида. — Выходит, мне нужно было просто подождать? — старшая фея усмехается едва заметно, замечая недоумевающий взгляд мага. — Не слишком ли много чести для тебя одного? Север теперь был абсолютно растерян и скорее походил на осуждённого, что уже стоит перед гильотиной, но старается держать стойкое лицо. Однако даже закалённая душа воина даёт трещины. — Когда отец сказал, что вы погибли… я не хотела в это верить. — её голос отдалённый, фея изучает омуты своей памяти, вспоминая нужные ей моменты с такой точностью, что становится больно. — Я каждую ночь ждала звездопада на крыше дома, только чтобы попросить… пусть это будет ложью. — с её губ срывается нервный смех, когда она смотрит на мага чуть игриво: — Наивный маленький ребёнок… такая нелепость. Фея буквально видит новые трещины, что появляются в душе телохранителя, но только хмыкает самодовольно – даже немного радостно. — Но шли годы и ничего не происходило, я забросила это занятие. А потом… — Аврора проводит ладонью по замёрзшему шарфу, надпись из серебра уже практически не читаема. — Появился Нико – заботливый, милый юноша с такими добрыми голубыми глазами, которые я уже когда-то видела… но забыла у кого. Взор девушки болезненно медленно переходит от шарфа к волку, что продолжает стоять недвижно. С каждым сказанным словом блеск этих голубых глаз угасает, теперь превращаясь в какую-то пустую стеклянную оболочку. — Ты отрастил волосы. — эти слова на секунду выводят мага из транса, когда он осторожно косится в сторону, изучая бледные пряди. — Ты однажды сказала, что мне пошли бы такие… — отвечает Север скорее на автомате. — Сказала, и я не ошиблась. — тон формальный, как у аристократа, что оценивает лоты на аукционе. — Но Нико тоже ушёл. Очень скоро. Напомни мне, сколько это длилось… не больше пары месяцев, верно? — Два месяца и две недели. — снова отвечает мужчина, даже не задумываясь о собственных словах. Удивление наигранное и язвительное проявляется в изгибе бровей девушки, она кивает головой почти восхищённо. — Не больше трёх месяцев. — заключает фея и поднимает ладони, начиная загибать пальцы. — И исчез на… для жителей Земли прошло около пятнадцати лет, насколько я могу судить по дочери Морганы, плюс пять лет до моего становления старшей феей и два года мирной жизни. Ты подумай, двадцать два года… Девушка и сама поражается всем этим цифрам – Север видит это в тоскливой полуулыбке, что грустным изгибом затрагивает уголки её губ. — И вот теперь появился ты – избранный когтя, мой давний друг и моя единственная любовь в одном лице… — Аврора усмехается, хотя, возможно, слёзы были бы более уместны сейчас. Но волшебница только смотрит на мужчину перед собой, спрашивая почти беззаботно: — Когда вернешься в следующий раз? Лет через тридцать? Только сразу скажи мне, каким именем назовёшься и какой у тебя будет статус, чтобы я избегала таких. Улыбка, даже заученная долгим опытом переговоров, больше появляется на лице Бореалиса. Есть только гримаса – болезненная, но как будто понимающая. Вопреки ожиданиям феи, Север не отводит взгляда – он смотрел на неё неотрывно всё время, даже не моргая. Неужели, он не чувствует хоть малейших уколов совести? — Я прождала тебя всю свою жизнь. — добавляет девушка обессиленным тоном, подходит ближе к магу, чтобы повнимательнее посмотреть в его глаза. — Сколько лет должно пройти, чтобы ты наконец успокоился? Разве ты не устал мучить меня… давать надежду, только чтобы отнять её собственноручно? Разве не устал? Она уже не просит – умоляет. И Аврора ненавидит, как слабо сейчас звучит её собственный голос. Но она хочет увидеть, что мужчина перед ней сожалеет, что все эти годы ему тоже было трудно. Когда же толика печали и осознания наконец появляется в его глазах, маг опускает взгляд, непослушные пряди закрывают голубые омуты от взора феи. Волшебница слышит только тихий шёпот, что покидает уста чародея маленькими облачками пара: — Je suis désolé, princesse… Девушка ждёт недолго, в надежде услышать от него ещё пару слов, но: — Это всё, что ты можешь сказать мне? — Аврора слышит хруст его костей от того, как сильно он сдавливает кулаки за спиной. Но маг продолжает молчать – остальное не так уж важно. — Замечательно. Фея обходит своего телохранителя, плавно перемещаясь по ледяным комнатам. Она уже слышит беспокойные голоса других девушек, доносящиеся из коридора, и шарканье когтей стражей, что носятся по башне, как бешеные. Их тревожит буря вокруг, но они прекрасно справляются с ней. Волшебница останавливается в дверном проёме, натягивая капюшон, и смотрит на шарф, который почему-то оттаял в её руках. Уже нет на нём злосчастного имени, вышитого серебром. Но Аврора не решается бросить его здесь, только сильнее сжимает в руках. — Я не стану просить тебя уйти, шалун вернётся только через пару дней. — говорит фея привычным холодным тоном, бросая осторожный взгляд на своего телохранителя. — После этого, я не хочу видеть тебя в своей жизни. Кулаки за спиной сжимаются ещё сильнее, растягивая ткань на рукавах. Но Север только кивает головой, не говоря и слова. И девушка рада, что он стоит к ней спиной – так он не видит новой боли, что наверняка мелькнула в её глазах, и едва заметных слёз, что туманят взгляд. Вернувшись в свои покои, волшебница закрывает двери и прижимается спиной к холодным стенам, медленно сползая на пол. Она прижимает колени к груди, пряча лицо, – светлые локоны рассыпаются по её плечам, вздрагивая при каждом тихом всхлипе. — Ты идиот, Север Бореалис…

***

Феи Арктики всё ещё с опаской поглядывали на серое небо, что щедро поливало землю дождём. Острые льдины растаяли так резко, что застали врасплох волшебниц, что пытались усмирить буйную стихию. Прошло уже несколько часов, но свинцовая баррикада только начинает расступаться. — Не нравится мне это. — признаёт Мелани подозрительным голосом, стоя у двери на большую арену. Она даже не вздрагивает, когда ощущает приятное щекотание на своих плечах. — Буря закончилась, слава богине. — голос соболя расслабленный и удовлетворённый: стражи смогли защитить башню от серьёзных повреждений. — Ты не можешь просто порадоваться этому? — Предчувствие редко обманывает меня. — девушка ещё некоторое время следит за бегущими по небу тучами прежде, чем вернуться в замок. — Аврора бы не упустила контроля над этим ледяным хаосом. — Ну… у всех, время от времени, дела идут из лап вон плохо, так что… — Пат’ар чувствует, как по его лапам проходит холодок, и тихо пищит от неприятного ощущения. — Я, пожалуй, помолчу. — Правильно. — Hoi, вы двое! Лис и волчица бежали на бешеной скорости, тяжело дыша, с испуганным блеском в глазах. Айла остановилась рядом с феей, оставив на ледяном полу тонкие царапины своими когтями. Лис проскочил мимо и, вероятно, врезался бы в стену, не поймай его в последний момент связанная. Шерсть Ак’кона слилась с тёмными волосами волшебницы, когда он положил морду ей на плечо. — Что вы здесь устроили? — Вы видели когтя? — чуть не кричит хищница. Но соболь только вопросительно выгибает бровь, встречаясь взглядом с Мелани. Он наклоняет голову, как бы спрашивая, но девушка лишь пожимает плечами: — Мы же всё время вместе были. — Эм, нет, не видели. — отвечает Пат’ар, спрыгивая на ледяной пол. Он садится на задние лапы, передние – скрещивает на груди, многозначно хмыкая. — А что такое? — Мы не можем его найти. — голос принадлежит девушке с волосами цвета морской волны, что подлетает к своему стражу, нежно гладя её по голове. — Его нет в башне, он просто… исчез. — Ха? С чего бы ему уходить? — спрашивает маленький зверь подозрительным тоном, но замечает летящих из коридора сову и фею с такими же расстроенными выражениями на лицах, как и у Кристалл с Айлой. — Ну, даже если он и ушёл, он должен был сказать об этом старшей фее. Пойдите, спросите её. — О чём меня нужно спрашивать? Соболь никогда не привыкнет к внезапным появлениям этой девушки. И почему он не чувствует её ауры, будь она неладна?! Такими темпами шерсть зверя начнёт седеть раньше времени. Когда волна дрожи прошла от кончика носа до кончика его хвоста, Пат’ар ловко прыгнул в воздухе, повернувшись к волшебнице. — Как раз вовремя, но больше так не делай. — соболь поучительно тычет пальцем в воздух, не намереваясь указывать прямиком на фею. Громко выдыхая, он говорит спокойным тоном: — Остальные тут обеспокоены отсутствием когтя. Ты ведь знаешь, где он? — Он сказал, что хочет сходить на водопады неподалёку. — её ответ немного отрешённый, но страж не заостряет на этом внимания. Только кивает понимающе и отпрыгивает в сторону, когда видит, что девушка хочет пройти дальше. — Но он не сказал, когда его ждать. — Ну, до следующей Луны вернётся, а то ведь… — начинает соболь задорным голосом, явно не чувствуя холода, идущего от собеседницы. — Аврора. — голос Мелани осторожный, когда она обращается к старшей фее. Будто бы она говорит с загнанным в угол зверем, который может в любую секунду разорвать связывающие его цепи. Но волшебница останавливается, медленно поворачиваясь, и есть в её взгляде что-то по-настоящему… пугающее. — Мы пролетели водопады два часа назад. — В самом деле? — искренне изумляется светловолосая, задумчиво глядя на открытые просторы снежной степи через открытую на арену дверь. — Надо же, как быстро может лететь время. Такими темпами мы прибудем на Тир-на-Ног чуть раньше, чем планировали… но это не страшно. Что-то ещё? Мелани встречается с холодным и расчётливым взглядом старшей феи и невольно выгибает бровь, застигнутая врасплох подобным состоянием подруги. Но она не озвучивает своих подозрений. — Нет, всё в порядке. — Замечательно. — Аврора взмывает вверх, медленно исчезая в длинном коридоре. — Если буду нужна, я в тронном зале. Нужно выяснить сколько проблем принёс этот… ледяной дождь. Другие феи стоят молча, с беспокойством глядя вслед своей правительнице. Но какие бы мысли ни роились в их головах, они остались не озвученными. — Так… насколько позади мы оставили когтя? — разрушает тишину соболь, встречаясь взглядом с другими стражами. — На твоих лапках туда не доберёшься! Пат’ар готов был огрызнуться, но увидел перед собой фею. Она смотрела на него сверху-вниз с явным ехидством в глазах, поправляя короткие малиновые волосы. — Дени… — шёпот Мелани предупреждающий, и маленький зверь не может сдержать довольной ухмылки от того, что связанная защищает его. — Что «Дени»? Расслабься, я просто шучу. — девушка сбивает кусочки льда с меха на воротнике и громко свистит: — Эй, Батур! Буфарог появляется из коридора в следующую же секунду, сотрясая стены своим тяжёлым бегом. Единственное травоядное среди стражей выставляет копыто, помогая своей связанной забраться себе на спину, и мотает головой, встряхивая шерсть. — Батур здесь самый быстрый, а я знаю где этот водопад – сейчас мы вернём вашего дорогого когтя. — рогатый зверь кивает каждому слову девушки, гордо вышагивая на арену, с которой можно будет спрыгнуть на землю. — Вперёд! Двое срываются вниз с летающего замка, но уже через мгновение можно было слышать хруст снега под крепкими копытами и громкий клич буфарога. — Это ведь хорошая идея, да? — подаёт неуверенный голос лис, тихо подбираясь к краю арены. — Она единственная. — вздыхает Айла недовольно, садясь рядом с товарищем. Глубокие ямы на снегу остались свидетелями бега Батура. — И лучше не будет. Мощный зверь Северного материка преодолевал заснеженную степь поистине исполинскими прыжками и быстрым бегом – лёд даже не успевал затрещать под его копытами. — Мы уже близко! В подтверждение словам феи Батур услышал шум падающей воды где-то за горой. Водопад был скрыт среди ледников, спрятан за лабиринтом холмов. Даже буфарог, наученный выискивать арктических волков, не сразу приметил бледный силуэт, сидящий на камне под самым потоком. Брызги попадали на копыта – Батур остро чувствовал, насколько холодной была вода здесь. — Тебя все обыскались. — говорит Дени с привычной дерзостью в голосе, смело спрыгивая со спины своего стража. — Такой переполох устроили, можешь поверить? Ледяной волк мешкался несколько секунд, будто и не заметил появления рядом феи. Страж смотрел на него с кроткой опаской, медленно вставая подле Дени: она не ощущает ауры, что окружает мужчину. Маг открывает глаза, и на доли секунды Батур видит в них хищный блеск, но он быстро проходит. На лице человека появляется привычная добрая ухмылка. — Переполох, говоришь? — смеётся Север, зачесывая ладонями мокрые пряди, тяжелые и холодные из-за воды. — Из-за меня? — Представь себе! — ухмыляется в ответ Дени, скрещивая руки на груди. — Ты знаешь, что мы два часа как улетели отсюда? — О, я бы догнал вас. — Мужчина поднимается на ноги, осторожно выбираясь из-под холодного потока. Ткань штанов неприятно липнет к коже, затрудняя всякие движения. Потому Бореалис задерживается так, глядя на своё отражение в воде. — Но спасибо за беспокойство. — Кофту накинь, простынешь, чудо снежное. — фея подбирает свитер, оставленный на одном из камней, и бросает его чуть не в лицо магу, но тот успевает поймать свою одежду. — И выходи давай, надо вернуться, пока у Айлы удар не случился. — Хорошо. — он так и не поднял взгляда. — Хэй, дай мне переодеться. Дени только поднимает руки, медленно уходя за один из больших камней, и уводит за собой Батура. Фея облокачивается о холодную поверхность спиной и начинает играться со снежинкой в своих руках, пока буфарог становится совсем рядом, чтобы укрывать девушку от остатков дождя. — Над чем задумался? — спрашивает девушка, хлопая стража по крепкой шее. — Избранный когтя просидел здесь больше двух часов… на него не похоже. — Ну, может он устал. — пожимает плечами Дени. — Всем нужен отдых, тем более от навязчивой компании семи девушек. — У него нет проблем в общении с девушками… — Эй, не заморачивайся ты раньше времени! — девушка несильно бьет друга по плечу, но он болезненно выдыхает для вида, чем заслуживает ехидный смешок своей связанной. — Вот выйдет, и спросишь, что у него на уме. — Можем идти. Фея отрывается от камня: ей нужно обойти Батура, чтобы увидеть мага. Но она только невольно раскрывает рот, когда наконец видит его: — Ты что с волосами сделал? Пострижены. Криво, плохо, безобразно. Там слишком коротко, сзади торчит клок спутанных прядей. Он себя что, мечами стриг? — Они не практичные. — спокойно отвечает мужчина, пожимая плечами. — Так чего ходил с ними? — Ну… они просто кое-кому нравились, но теперь это не важно. Пойдём. Дени выставляет руку вперёд, останавливая ледяного волка от любого шага. — Нет и ещё раз нет, ты с такой шевелюрой в башню не вернёшься. — она теперь тычет ему в грудь пальцем, осуждающе взирая на чародея. — А-то решат ещё, что на тебя напали! — Эм, и что ты предлагаешь? — Садись. — девушка изо всех давит на его плечи, но она ниже его ростом, потому просит помощи у Батура. Тому достаточно только подтолкнуть мага кончиком носа, чтобы усадить на землю. — Сейчас подправим. В руках волшебницы быстро появляется пара ледяных лезвий, напоминавших простые ножницы. Ловко прокрутив их в руке, Дени зашла за спину мага и начала постепенно исправлять бардак на его голове. — Сделаешь прическу, как у тебя? — спрашивает Север полным любопытствам голосом, поднимая голову. — Это стрижка для избранных. — цокает языком фея, заставляя мужчину поставить голову ровно. — Ты её не достоин. Батур ощущает секундное изменение в ауре Бореалиса, что вынуждает его подойти ещё ближе к своей связанной - на всякий случай. — Верно. — шепчет маг еле слышно. — Не достоин.