Я верю в тебя. Верю в нас.

Только проснувшееся ото сна солнце раскрасило собой небо над Парижем и осветило своими лучами уютные, широкие улицы. Столица Франции снова оживает. Она живёт в это время не только романтикой, но ещё и является кладезем искусства и тем самым городом, побывать в котором стремились все, от мала до велика. Наступило раннее утро. Утро началось сразу же после того вечера, а то и ночи, когда к одному из главных героев в этой истории проявил элементарное неуважение какой-то парень — выскочка по имени Рудольф. И это ещё ничего, если бы тот самый Рудольф не был учеником из той самой знаменитой балетной школы Парижа, пареньком — подростком со светлыми волосами и очень хитрым выражением лица. Точно как у той ещё крысы. По улицам Парижа, еле шевеля ногами уже расхаживала противоположность ему, совершенно другой мальчишка, который ещё даже подростком не являлся. Его каштановые короткие волосы были уже слегка взъерошенные от ласкового ветерка, а взгляд карих, слегка похожих на горький шоколад глаз был до краёв пропитан печалью. Причём не просто так. Мальчик с грустным выражением лица осматривался по сторонам, будто искал в каждом прохожем, в каждой паре глаз отражение человека, который много значил. Выглядел он как совершенно просто и не носил вычурных нарядов, как, например, трико, в котором предстал тот самый наглец немного постарше. Его повседневной одеждой стал обычный жилет цвета хаки с массивными пуговицами и темно-синие джинсы. Более практичного наряда не нашлось для юного мальчишки, которому всегда не сидится на месте. Разумеется, приехал он сюда, в такую даль далеко не сам, а даже если и осмелился на этот отважный поступок — то только благодаря одной девочке. Своей лучшей подруге, которая горела мечтой и желанием попасть сюда, чтобы строить своё будущее. Он задумался о ней и о вспыхнувших чувствах, которые до этого мгновения скрывал. Мальчик мечтательно улыбнулся, даже несмотря на то, что его взгляд прямым текстом говорил небу над головой: «Мне грустно, одиноко и больно.»

А стіни вдома тепер затісні…

Его подруга хотела увидеть мир за унылыми серыми, так называемыми стенами дома, которые теперь слишком тесные. Выросли они вместе, в сиротском приюте в Британии. Но в последнее время юной душе стало там невыносимо. Девочка так стремилась к свободе, что смогла уговорить его, своего друга, который уже привык к обычной жизни безвозвратно покинуть територию. Она вдохновила его отправиться навстречу новому, светлому будущему… По крайней мере, юная леди на это будущее надеялась, верила всем сердцем и упорно трудилась. Само собой, её товарищ не отставал, так как тоже был ещё тем любителем нового в своей жизни и делал всё для того, чтобы приблизиться к своей мечте. Это вполне могло стать причиной тому, что поехал в столицу Франции. Сделал первый шаг к переменам, не подозревая, чем это обернётся для них обоих. Помимо своей любимой еды, а именно куриных рёбрышек мальчик также предпочитал чинить поломанные предметы, говоря об этом с горящими от вдохновения и восторга глазами. А всё потому, что он считал отдельным удовольствием узнавать интересную информацию про всякую технику и, конечно же, сам каждый раз пытался мастерить новые изобретения… Так же как и она горел мечтой, но мечта эта была иная: стать известным изобретателем. Мальчик даже попробовал смастерить подобие крыльев, из-за которых его унесло ветром, а с уст подруги в тот момент доносился крик «Виктор!»

Aber ihr Tag lässt keine Pause zu

Собственно говоря, Виктор, а если говорить официально — Виктор Франсуа Завье задумался о ней. О том, что обычно насыщенный танцевальными тренировками день теперь не оставляет ей время на небольшой перерыв. Нынешняя маленькая танцовщица теперь, как чувствовал сам изобретатель; была расстроена из-за того, что не может просто прийти к нему и выговориться, как было в первые дни, намного раньше… Но грусть снова охватила его лицо, так как он переживал из-за своего поведения в прошлом и теперь испытывал чувство горечи и обиды, собственнной вины перед подругой.

Sie will träumen, macht die Augen zu...

В голове появился тот самый яркий момент из воспоминаний, когда они только начали своё путешествие и вместе ехали в Париж. Тогда, когда его подруга, которая сейчас балерина, ещё только хотела мечтать, закрывая глаза и уже сонная спала у него на плече, а он с умилением смотрел на неё… Но теперь ему оставалось лишь думать.

Повествование от лица Виктора

Да, теперь я виноват. Её, похоже, за всё это время, пока я вёл себя как непонятно кто зацепил другой человек. Хотя, этого Рудольфа даже нормальным человеком не назовёшь, а просто трусом, который только и может, что вступать в драку, из-за которой она назвала идиотами нас обоих. Теперь другой назвал её своей музой в ту ночь и день вчерашний… Но он вообще не знает её настолько хорошо, как я! Честно? Я тоже хорош. Не хотел слушать, когда она рассказывала мне, поглощённому собственнной гениальностью, как оказалась в балетной школе… Я только перебивал и насмехался, говоря «Врёшь!». И даже не дослушал до конца… Это было очень неправильно. Признаю, это было ужасно и некрасиво с моей стороны. Не удивительно, что ей вообще стало стыдно из-за меня. Моя дорогая подруга, милая Фелис. Я виноват… Если она меня конечно простит — это будет лучший день в моей жизни. Но сначала у Высших сил я попрошу прощения… Ведь по неосторожности обижал своими поступками дорогого мне человека. Стоило оно того? Нет.

Und wenn sie tanzt, ist sie woanders… Für den Moment dort, wo sie will…

Когда Фелис танцует, я вижу, что она как будто находится не здесь, а в своершенно другом месте. Где-то там; за гранью этой реальности. Самое главное, что она в своих мечтах оказывается на мгновение там, где хочет быть. На сцене главной Оперы. Да, бывает так, что у меня складывается впечатление, будто бы она иногда слишком помешана на этой теме… Но это вовсе не мешает ей гореть этим занятием. Танцы — её жизнь. Моя — изобретения. Я выучил эту истину. Всё просто как дважды два. Но объединяет нас двоих, всё же, одно и то же: мы — настоящие мечтатели, которые делают всё для того, чтобы исполнить задуманное до конца, чего бы это не стоило.

Und wenn sie tantzt

Ist sie wer anders…

Когда она танцует, она становится кем-то другим. Другой Фелис, более уверенной и даже нежной натурой. Да, я сам не мог похвастаться этим раньше, но сейчас я понимаю, что она и её присутствие — это свет в моей душе.

Lässt alles los,

Nur für das Gefühl…

И даже если её пытаются как-то остановить другие балерины и коварный преподаватель — то это ничего не значит для Фелис, ведь она живёт этим. Оставляет все сомнения и страхи только ради этого чувства. Чувства радости и вдохновляющей атмосферы, которая, я уверен, будет царить на сцене при её выступлении. Что я могу сделать? Только поддерживать её и искренне верить. Верить в то, что она сможет стать знаменитой балериной… Я верю. Причём я хочу её поддерживать не только по-дружески. Наверное это звучит как чепуха, но всё это время, пока я размышлял сам наконец понял, что она мне нравится. Возможно говорить люблю рано, но это повод признаться в симпатии. Стоп. Хватит думать, но не делать. Это хорошая идея! Я точно всё исправлю!

Конец повествования от лица Виктора.

С этими мыслями окрылённый Виктор принял решение исправить ситуацию, а именно продолжать поддерживать Фелис и быть с ней рядом. Он поспешил к ней, чтобы в будущем приходить на танцевальные тренировки и делить напополам и горе, и радость.

***

День за днём пролетает так незаметно, словно это вуаль, которая соткана искусным мастером из самых разных, ценных для всех нас мгновений. В жизни девчушки- сиротки, которая стремилась стать известной примой уже каждый день был на счету. Каждый раз начинались все новые и новые испытания. Это было естественно, ведь каждый из нас сталкивается с проверками на прочность. Но очень важным моментом в карьере танцовщицы, точнее, балерины для самой Фелис и переживающего за неё Виктора стал батл. Решающая битва с соперницей со светлыми волосами за главную роль в балете « Щелкунчик» В этом батле победила, естественно, она сама. Народ восторженно наблюдал за изящностью в момент её танца и полёта в воздухе. Полёта и души, и тела. Так произошло не только потому, что девочка приложила много усилий, а и верила в себя. Стремилась к вершине, к своей мечте. Она верила, в неё верили. Прежде всего бывшая прима — балерина, женщина по имени Одетта, которая заменила одинадцатилетней мать, точнее, стала ею. Перенесёмся же к моменту после этого баттла - её спасения от того, чтобы улететь в пропасть. Фелис уже казалось, что она вот- вот упадёт с крыши и разобьётся, ведь прямо перед ней, над её взволнованным и напуганным личиком буквально нависает опасность… Опасность в виде злобной женщины, вернее, матери её соперницы, на первый взгляд избалованной девочки, танцовщицы и конкурентки по имени Камилла. Только вот на самом деле эта женщина сломала свою дочь тем, что заставляла танцевать. И теперь хотела попытаться сломать её, балансирующую на крыше дома Ле Бра. Буквально выкинуть из этого мира. И вот, она срывается с криком и падает...

Де я ніби в слоу-мо лечу вниз...

И вот она будто бы в замедленном режиме летит вниз, а женщина ухмыляется и злорадствует, так как ей самой казалось, уже достигла своей цели… Но, к счастью, всё обошлось. Виктор подоспел вовремя со своим изобретением, одетым на его спину и на плечи. Хоть и мальчишке было далеко до неба, но так называемые крылья лежали в шкафу. Франсуа уже опустился вниз и полетел прямо навстречу, следуя потоку ветра и как настоящий супергерой спас симпатизирующую ему подругу, после чего сразу же взлетел ввысь, беря девочку прямо на руки. Мать Камиллы сразу воспылала яростью. — Что?! Вы ещё пожалеете! — что есть силы выкрикнула она. Женщина только - только ступила шаг — и сразу же зацепилась ногой за крышу. Столпившийся вокруг этого дома народ звучно рассмеялся, даже не замечая, что творится над головой. В небе уже парили над землёй двое надёжных и верных друзей. Франсуа смотрел в глубину зелёных, словно изумруды глаз Ле Бра, наблюдая за её реакцией. Он понимал, что настолько вовремя спас ей жизнь. Фелис смотрела на него с благодарностью и улыбалась, а на её щеках прослеживался розоватый румянец. Уже после этого они приземлились и сразу же поспешили на выступление. Потом произошло невероятное. Мать Камиллы снял с крыши не кто угодно, а сам Луи Мерант, строгий тренер учениц балетной школы между двумя лучшими друзьями состоялся тот самый разговор, к которому так преданно стремился сам Виктор. На ещё недостроенной Эйфелевой башне сидели они, двое друзей, которые крепко обнялись, даже не боясь свалиться вниз, ведь держались друг за друга. Сердце Виктора уже во всю застучало от объятий с умиротворённой и счастливо улыбающейся Фелис, сидящей с закрытыми глазами. Внутри него приятной волной разливалось тепло. — Ты столько пережила, Фелис... — нарушил тишину Франсуа, обращаясь к подруге шёпотом, а та тотчас открыла глаза и совсем немного отстранилась, аккуратно высвобождаясь из уютных объятий. — Это точно. — с её стороны тут же прозвучал короткий ответ. Не хотелось быть многословной и болтливой, как это происходило всегда. Фелис отвела взгляд, вспоминая пережитое и добавила, снова смотря на милое её юному и храброму сердцу лицу друга: — Но при этом ты всё время был со мной рядом. Спасибо тебе. Карие глаза тут же засияли от осознания того, что она ценит его по- настоящему. Виктор ощущал, как возник трепет внутри, а улыбка возникала сама собой от приятного ощущения счастья, после чего с его губ сорвались правдивые слова: — Я всегда рад быть рядом с тобой. Правда. — Как думаешь, Виктор...— сделала паузу балерина и перевела взгляд на смотрящего на неё с теплом друга и спросила. — Что теперь, после того, как я получила роль? — Это только самое начало твоего пути.— после этих слов на лице изобретателя появилась лучистая, душевная улыбка и он положил руку ей на плечо. — Нашего пути. — Что это значит? — слегка недоумевающе спросила танцовщица и хихикнула. Для Завье было настолько волнительно признаваться в своей симпатии именно ей, той самой мечтательнице Ле Бра, с которой с самого начала объединила дружба. Разумеется, что теперь, после всего пережитого ими обоими маленькой тоненькой ниточкой связывало два юных сердца что-то новое, большее. — Я верю в тебя. Верю в нас. — Виктор произнёс настолько значимые для Фелис слова. В его глазах, словно в том самом зеркале любящей души отражалась её улыбка. — Ты мне нравишься. — перешёл Франсуа на шёпот, тем самым давая подруге понять, что всё серьёзно. — Ты мне тоже. — выдала Ле Бра в ответ без лишних раздумий. Не нужно было лишних слов, чтобы с улыбкой смотреть друг на друга и наслаждаться моментом признания. Виктор аккуратно переместил ладонь с плеча на рыжие волосы, а затем медленно наклонился к румяной щеке Фелис и, невесомо касаясь, поцеловал. Она в ответ приобняла того, кем особенно дорожила и коснулась его щеки. Они уже снова сидели в обнимку; понимая, что стали ещё ближе, чем раньше, но уже в полусонном состоянии. Юные влюблённые наблюдали за волшебным рассветом, который наступал вслед за ночью и пришёл вместе с лучами оранжевого тёплого солнца, смешанными с нежно - розовым цветом, а затем, отдавая слегка багровым светом от утренней зари разливался по небосводу. Хотя раньше обоим было непонятно, что ждёт впереди, но теперь всё-таки было ясно лишь одно: их, как парочку, ожидает счастливое будущее. Будущее, в котором есть место чему-то большему, чем просто симпатия. Той самой поддержке и любви, с которой они переживут всё, оставаясь вместе…