Детство

      Тихо. Слышно лишь сопение слева. А ещё темно, хотя глаза открыты. Ночь. Настенные часы, которые светятся в темноте, показывают всего лишь половину третьего, а Тэхён уже не спит. Вернее, вынужденно проснулся. Сначала он даже не понял причину, почему это вдруг резко выспался. Тело словно затекло, лежать жарко, неудобно, Чонгук мешается, разбросал тут свои конечности и доволен. Чтобы снова уснуть — нужно устать, а для этого встать с кровати и пройтись. Заодно и Чанёля проверить можно. Вот только тихий чих пугает омегу. Он медленно приподнимается на локтях и видит самую милую картину этой ночи — на груди у альфы спит Чанёль, лежит на животе и слюнявит футболку родителя.       — Опять отец тебя в кровать пустил, да?       — Угу, — вместо ребёнка отвечает Чонгук.       — Прости, я разбудил тебя… Давай мне Чан~и, я отнесу его в…       — Не дам. Это мой сын, — сонно хрипит альфа и, в доказательство, крепче обнимает ребёнка.       — Не поверишь, и мой тоже. Зачем ты приучаешь его спать с нами? Хочешь, чтобы он всю жизнь к нам бегал?       — Не грузи меня, я сплю… А ты чего не спишь?       — Выспался.       — Сколько?       — 2:38.       — Ложись-ка спать. Выспался он…       — Не могу пока.       — Сейчас сможешь, — Чонгук аккуратно переворачивается на бок к мужу, придерживая альфочку, а после давит рукой на омегу, чтобы лёг, и обнимает, — вот: лежи и спи. Мы тебя не отпустим.       — Чонгук~а…       — Тсс, а то Чанёль проснётся.       — Чонгук.       — Ну что?       — Ты завтра же выходной?       — Угу.       — Давай я возьму завтра отгул? Утром отведём Чанёля в сад и днём будем вместе. А вечером его заберёт мой папа на все выходные.       — Ммм. Звучит неплохо.       — Спасибо, — слышится улыбка в словах омеги.       На удивление, Тэхён моментально засыпает. А вот теперь Чонгук не может. Что-то волнует его истинного, потому что им всегда хорошо втроём, и вдвоём им хватает времени, когда сын уже спит. А тут прямо отгул и сразу отдать дедушке? Его омеге настолько не хватает альфы? В чём подвох?       Утро настало как-то слишком быстро. Нечего было болтать друг с другом и много думать. Тэхён встал первый, просто так вышло, проснулся с первым же будильником (а это редкость). Вслед за ним проснулся и Чонгук. А потом они с двух сторон одновременно поцеловали Чан~и, который открыл глазки с удовольствием, ведь он с родителями в кровати, а был уверен, что папа вернёт его в комнату (так всегда было).       — Доброе утро, малыш, — нежно шепчет омега.       — Ммм, доброе, — трёт глазки ребёнок.       — Не расскажешь папе, как ты оказался в нашей кровати?       — Ну пап! Отец меня пустил…       — Это я понял. А почему ты ночью пришёл?       — Потому что… — бубнит мальчик, опустив головку. Маленькими пальчиками он мнет одеяло, а это наводит Тэхёна на мысль, что его сын толи смущается, толи стыдится.       — Тэ, перестань, — просит Чонгук, ещё больше лохматя утреннюю причёску альфочки.       — А что я? Мне просто интересно, вдруг кошмар приснился, или в туалет захотел, или что? — невинно хлопает ресницами Тэхён.       — Пап… — начинает ребёнок, но тут же оказывается в сильных руках отца.       — Мы с Чан~и всё уладили. И вообще, мы уходим умываться, а ты звони давай начальству, — на ходу говорит Чон и сразу скрывается за дверью.       — Нормально… Секреты у них…       Естественно Тэхён расстроился. Но есть одна идея, что же всё-таки произошло, за что ребёнку стыдно признаться. А сейчас не об этом, правильно муж сказал, нужно на работу позвонить. К счастью, начальство у омеги замечательное, поэтому его отпустили и даже прогул не поставят. И довольный Чон заходит на кухню к своим альфам, которые уже сидят за столом и ждут только его.       — Вижу, всё хорошо, — улыбается Чонгук.       — Да, просто отлично.       — Что хорошо? — любопытничает юный альфа.       — По работе, милый. Кушай скорее, я сейчас отвезу тебя в сад.       — Я хочу, чтобы отец меня отвёз!       — Чан~и, у отца сегодня выходной, — у них есть чёткие правила, если у отца выходной, то в сад везёт папа.       — Но ты же не спишь… — обращается ребёнок к родителю, смотрит так жалобно, выпячивая нижнюю губу.       — Снова споришь с папой? — строго спрашивает альфа.       — Ну отец…       — Как-то слишком много секретов у вас от меня. Что ночью, что сейчас хочешь, чтобы отец отвёз…       — Папа, ну просто…       — Я поеду с вами, договорились? — подмигивает Чон.       — Угу, — не скрывает улыбки Чанёль.       — Ну уж нет, езжайте вдвоём.       Тэхён психанул. Он не может объяснить, с чего это вдруг завёлся на простую просьбу сына, чтобы его отвёз отец, но почему-то это обидно. Его альфы такие дружные, а он словно третий лишний. Омега быстро убрал свой завтрак, в напряженной тишине, и молча вышел из кухни.       — Я… Обидел папу? — дрожащий голосом и со слезами на глазах шепчет Чанёль.       — Я поговорю с папой, родной. Уверен, что папа не обижается. Просто расстроился.       — Почему?       — Это… Я попозже объясню, пока будем ехать в садик. Беги одевайся.       Чанёль кивнул и поплёлся в свою комнату, а Чонгук — в спальню. Там, на кровати, свернувшись калачиком, лежит Тэхён, раскидав вокруг себя парочку футболок альфы, и листает твиттер.       — У тебя скоро течка, — не спрашивает.       — И что? Это запрещено?       — Поэтому ты уже сейчас хочешь быть рядом со мной.       — И что?       — И приревновал ко мне сына.       — Нет! — вскакивает Тэхён, испуганно глядя на Чонгука, — Это же наш сын!       — Но тебя задело, что ребёнок делится со мной секретами и хочет быть…       — Нет…       — Тогда что это было? Ты бы не так отреагировал в любой другой день, это же глупо.       — Да… Нужно извиниться. Боже… Ещё и это зуб.       — Какой зуб? — напрягается альфа.       — К-какой зуб? — испуганно переспрашивает омега, — Я сказал зуб? Я… Так, нужно помочь Чан-и одеться и собрать рюк…       — Рюкзак готов со вчерашнего дня, одежда висит на стуле, ему 6 лет, одевается уже сам. Что с зубом, Тэхён?       — Н-ничего.?       — Чон Тэхён.       — Восьмёрка… — сдаётся.       — Что восьмёрка?       — Режется. Я вижу её.       — Почему ты сразу не сказал? — негодует Чон, — Болит?       — Нет.       — Нужно сделать снимок.       — Акула… — голос омеги жалобный, тихий.       — Что?       — Не надо… Я не хочу. Та болела, а эта…       — Снимок, Тэ. Просто снимок.       — Ты скажешь, что нужно удалить.       — А может и не скажу. Так, собирайся, сразу заедем и…       — Нет.       — Я не буду тебе ничего удалять. Как минимум потому, что у меня сегодня выходной. А как максимум — у тебя скоро течка.       — Обещаешь, что это будет только снимок?       — Да.       — И если придётся удалять, то это будешь именно ты?       — Конечно да. Ты хотел к кому-то другому?       — Нет…       — Вот и хорошо. Одевайся, Тэ.       Тэхён вздохнул, но послушался. Как можно было так спалиться? И перед кем! Дурацкие зубы… Чонгук тоже одевается, но весь такой сосредоточенный, скорее даже задумчивый. Омега лишний раз только корит себя за длинный язык — грузанул мужа в выходной, супер. Но альфа быстро оказывается рядом с мужем и обнимает, гладит спину и шепчет:       — Хватит ругать себя, глупый.       — Я не хочу…       — Маленький мой. Только не плачь.       — Очень смешно! — на самом деле, Тэхён уже плачет, и Чонгук это чувствует.       — Ну успокойся, любимый. Так и до панической атаки не далеко. Тебя уже потряхивает. Слышишь меня? Эй-эй-эй.       Альфа теряется, потому что омегу в его руках и правда трясёт, и дышит тот часто-часто, словно не может вдох сделать и задыхается. И побледнел весь. Чон подхватывает истинного на руки и несёт на кухню, где чуть ли не насильно даёт успокоительное, сам держит стакан, который подносит к губам и заставляет пить, после чего снова обнимает.       — Спокойно, Тэхён~а. Прости, я напугал тебя… Тшш. Мой любимый.       Пара стоит в обнимку ещё несколько минут, за которые Тэхёну удается успокоиться и прийти в себя. Тем более, что к ним бежит альфочка.       — Я все! Я готов! Па… Папа? — резко замирает ребёнок, с беспокойством глядя на родителей.       — Умница, Чан~и, — хвалит сына Чонгук и вытирает большими пальцами слёзы истинного, которые так и текут по щекам.       — П-папа?       — М-моё солнышко.       — Ты… Плачешь из-за меня?       — Нет-нет, это я папу нечаянно сильно напугал. Сейчас папа успокоится и мы поедем в садик.       — Все вместе? — радостно спрашивает мальчик.       — Да.       — Спасибо! — счастливый ребёнок подбегает к родителям и крепче обнимает обоих за ноги.       Тэхён так и стоит в объятиях своего альфы и старается дышать ровно, сдерживать слёзы, успокоиться и настроить себя на эту дурацкую поездку в стоматологию. Это же просто снимок. Нужно всего лишь постоять у прибора с закрытыми глазами с какой-то фигнёй во рту и всё. Вот что течка творит с людьми…       — Поехали, а то в сад опоздаем, — шепчет Чонгук, не отпуская истинного.       — Угу, — слабо кивает омега, но только сильнее прижимается к мужу.       — Чанёль, иди одевайся, мы с папой сейчас придём.       — Бегу! — как только ребёнок скрылся за дверьми, Чонгук поднимает омегу, сажает на столешницу и, чуть раздвинув его ноги, обнимает. И всё это так резко и быстро, что младший еле сдержал визг.       — Чон! — бьёт по рукам.       — Ты как? Нормально?       — Я… Всё хорошо. Мне стало лучше, правда.       — Испугался?       — Угу.       — Может…       — Нет, — перебивает Тэхён, — я настроился, пока успокаивался, и готов. Поехали. Все равно дома я уже спокойно сидеть не смогу, скорее на работу сбегу.       — Ладно.       — Пойду к Чанёлю, как-то там тихо…       — Лучше оденься до конца. На улице не так тепло, чтобы ходить в футболке, причём домашней, и без носков.       — Ой. Тогда… Ты иди. Вон, как обычно одет с иголочки.       — Ты в любом виде прекрасен.       — Хватит каждый раз говорить мне эту сопливую ху… Ерунду. И не отвечай мне ничего! И не думай! Брысь к сыну. Молча.       Чонгук усмехнулся, но для своей безопасности и в нежелании ссориться быстро вышел из кухни. Всё же предтечный период… Самый ужасный, хуже самой течки. Наверняка многие и разводились именно в такие моменты.       Тэхён же выдохнул и преспокойно пошёл в комнату. Надо же, как он сильно себя загнал обычным снимком, что паничку словил. Это что-то новенькое. В любом случае, рано или поздно это бы всё равно раскрылось. И ведь лучше раньше, чем поздно, да? Возможно это и правда хороший зуб, который просто вырастет и не будет беспокоить парня. Да?       — Папа!       — Иду! — надо же, опять задумался.       Тэхён через две минуты вышел из комнаты. В коридоре уже стоят готовые альфы, причём старший дразнит младшего, подняв игрушку вверх так, что ребёнку, естественно, не достать, из-за чего он злится. Поэтому омега молча подходит к ним, забирает игрушку у мужа, отдаёт сыну и одевается. На все возражения «мы же играли» Тэхён отрицательно мычит.       — Папочка, прости меня, пожалуйста. Ты прав, мне приснился страшный сон и я очень сильно боялся оставаться один в комнате… Но я же взрослый, э-это неправильно. А отец услышал, что я плачу, и пришёл. И мы договорились, что это останется маленьким секретом. А ты расстроился…       — Милый, — омега садится на корточки перед сыном и берет за руки, — это ты меня прости. Ты ни в чем не виноват. У нас, омег, так бывает, наступает период, когда мы более чувствительны ко всему.       — Хорошо, папочка.       Тэхён целует щёчку альфочки и, довольный, встаёт на ноги. Чонгук всех поторапливает, потому что ещё немного, и в садик они опоздают.

***

      — Доброе утро! — Чонгук подходит к регистратуре и приветливо улыбается сотрудникам.       — Доброе утро, Чонгук-щи. Разве, у вас не выходной?       — Если я в такое время не в кабинете, значит, выходной, — кивает альфа, — выпишите мне талон на меня на снимок. Так, давай, наверное КТ.       — Угу… Печатаю.       Чонгук от нервов трясёт ногой, пока ждёт талон. Страх мужа перешёл и к нему. Только он боится за омегу. Восьмёрку придётся удалить, без вариантов. В будущем лечить эти зубы бесполезно. Альфа помнит снимок, который они делали год назад, когда разбирались с карманом. Там было всё в стадии прорезывания, но зуб долго сидел, медленно шёл и на последней чистке, 4 месяца назад, его ещё не было видно.       — Чонгук-щи, вот талон, проходите.       — Спасибо.       Чонгук идёт к кабинету, у которого посадил Тэхёна. Собственно, омега и сидит на скамейке, листая ленту в телефоне, и ждёт (в какой-то степени сам не знает чего). Дверь в кабинет открыта, значит — свободно.       — Пойдём, — омега пугается, потому что даже не заметил, как вернулся альфа, настолько о чём-то задумался.       — Угу. Нет, подожди, я до туалета.       — Всё в порядке?       — Да. Не волнуйся.       Тэхён уходит, а Чонгук решил не терять время и сразу заходит в кабинет.       — Доброе утро, доктор Чон, — первым здоровается врач.       — Доброе!       — Даже в выходные на работе, — тихонько смеётся коллега.       — Зубы — дело непредсказуемое, сам знаешь.       — У тебя, что ли?       — Пока что, к счастью, нет. Сейчас супруг придёт. Нужно КТ.       — Ого, что собрался делать?       — Первоначально — удалить восьмёрку, заодно посмотреть ещё на одну.       — И почему тогда именно КТ?       — Тэхён может прийти в любую минуту. Вот когда начнёшь — расскажу в двух словах.       — Чувствительный?       — Слушай, да. Иногда я не верю, что его муж — стоматолог.       — Любовь зла, полюбишь и…       — Здравствуйте, — не специально омега перебивает доктора, за что тут же извиняется и кланяется, — я вас прервал, прошу прощения.       — Тэхён-щи, ничего страшного. Проходи. Украшений, смотрю, нет, замечательно. Так, надеваем зелёный жилет и подходим к нашему аппарату. Он маленький, ничего плохого не сделает. Снимки же ты делал уже?       — Да. Сюда встать?       — Да, верно. КТ делается так же, просто нужно чуть дольше постоять.       — КТ?       — Да, чтобы доктор Чон смог рассмотреть твой зуб со всех сторон.       — А, хорошо…       Врач показал, как встать, и вышел из кабинета в пультовую, где его ждал Чонгук. Пара кнопок, аппарат начал работу, а на экране появилось изображение.       — Вот она, дырочка. И верхние зубы уже отпустились. Имплантат нужен. Доктор Чхве работает, не знаешь?       — Да.       — Схожу за ним. Тэхён пусть на скамейке ждёт.       — Передам, — улыбается альфа.       Оба выходят из пультовой. Доктор Чхве, имплантолог, и правда на работе. Совпадение или нет, но даже без пациента. Поэтому уже через две минуты мимо омеги проходят два врача. А Тэхён, естественно, подумал, что с зубом всё настолько плохо, раз в пультовой уже три специалиста смотрят на его снимок, поэтому не сдержал слёз.       — Доктор Чхве, спасибо. Не знаю, когда придём. И придём ли… Скорее всего обойдёмся пластинкой или протезом.       — Не за что! Да, вы подумайте. Конечно, имплантат лучше. С наркозом, конечно, не рекомендуется. Но есть альтернатива — седация.       — Мы обсудим, большое спасибо, доктор Чхве, — кланяется Чон и выходит. Но состояние омеги заставляет буквально подбежать к нему. Тэхён чуть ли не на грани уже второй панической атаки за утро. Его уже трясёт, он быстро и часто дышит, а рядом сидит омега из регистратуры и помогает сделать глоток воды.       — Тэ, дыши, мой хороший. Всё в порядке, — альфа садится рядом и за спину обнимает мужа.       — Ч-Ч-Чонгук… — омега разворачивается и утыкается лицом в шею, ближе к железе, откуда запах чувствуется лучше всего. Дышит, дышит, дышит, старается успокоиться.       — Да, я здесь. Сейчас поедем домой, да? — Чонгук прижимает его как можно ближе к себе, выпускает феромоны, окутывая запахом со всех сторон.       — У-угу.       — Всё хорошо.       Они сидят так ещё 2 минуты. Альфа дождался, когда омегу перестанет трясти, и сразу после этого встал и за руку повёл на улицу, где больше свежего воздуха.       — Лучше?       — Да.       Омега уже не плачет, но видно, что сил больше нет, совсем. Он еле держит глаза открытыми. Чонгук помогает сесть в машину, сам садится и скорее едет домой.

***

      Тэхён со стоном просыпается и даже пугается, что лежит в спальне. Он смутно помнит, что был в машине. Видимо, паничечкая атака забрала с собой все силы. Чонгука в комнате нет. Но на краю тумбы стоит стакан с водой, а рядом лежит таблетка, видимо, успокоительное. Часы показывают 2 часа дня.       — Кошмар. Дурацкий зуб!       — Тебя так травмировало удаление той восьмёрки, что это — естественный страх новой, — Чонгук как раз шёл к комнате, когда услышал тихий голос омеги.       — Ты же знаешь, что я не боюсь тебя? Ты же видишь, что я нормально хожу?       — Я знаю. Всё хорошо, — альфа подходит к кровати и садится на край. Омега тоже садится, но облокачивается спиной на стену.       — Я не должен так реагировать на зуб. Ты правда мне помог тогда. Спас! Другие стоматологи запугали меня осложнениями, неправильным положением, рисками, что меня перекосит, я потеряю чувствительность лица и так далее. Поэтому и пытался вырвать её сам. Не получилось. Только ты взял и спокойно удалил без каких-то проблем.       — Да, это так.       — Прости… Я не знаю, что со мной.       — У тебя совсем скоро течка. У тебя травма. Ты не должен извиняться. Только скажи, что тебя так испугало? Я же говорил, что…       — Ты позвал коллегу. Вас было трое. Я подумал… И думаю… Что с зубом совсем всё плохо. Да?       — Нет. С твоим зубом всё хорошо. Прости, любимый, что я так тебя напугал. После течки мы спокойно удалим его. Минут за 20 справимся.       — Тогда… Зачем КТ? Зачем ещё один специалист?       — Меня беспокоит твоя дырка, где должен быть зуб, которого у тебя нет. В идеале, нужен имплантат. Но я понимаю, что ты к такому не готов.       — Не готов…       — Поэтому можно поставить несъёмный протез. Он крепится на два соседних опорных зуба. Нужно просто сделать слепок.       — То есть, правда всё хорошо?       — Да, Тэ. Всё правда в порядке.       — Спасибо. А Чанёль?       — Ну, на выходных он у твоих родителей, а на неделе — у моих. И не переживай, я уже обо всём договорился.       — Ты лучший!       Тэхён обнимает Чонгука за шею и целует. Альфа придерживает мужа за тонкую талию и, конечно же, отвечает на поцелуй.

***

      — Чанёль, солнце, ты собрался? — зовёт омега сына из комнаты.       — Ну пап! Почему мне снова нужно к дедушке? — ребёнок недоволен. Он демонстративно топает, пока идёт к папе, и мычит.       — Потому что одного я тебя оставить не могу. Всего на часик, малыш. Чуть больше.       — А ты куда? — а вот это уже интересно.       — А мне нужно к отцу.       — Но он же на работе!       — Да, милый.       — Ты… Идёшь к нему, как к доктору?       — Угу.       — Зачем?       — Мне нужно зубик удалить.       — Как это? Ты же уже взрослый, — Тэхён присаживается на корточки, чтобы быть с сыном на одном уровне, и рассказывает:       — Есть зубки, которые начинают расти намного позднее, чем все остальные. Они не совсем хорошие. И чтобы не было проблем, их лучше удалить.       — И… Тебе совсем не страшно? — удивляется альфочка.       — Солнце, конечно немного страшно. Но я же иду к лучшему стоматологу.       — К отцу.       — Да.       — А можно с тобой? Помнишь, ты сидел со мной в кабинете отца, чтобы было не страшно? Теперь давай я посижу?       — Боюсь, милый, не получится, — улыбается омега, — потому что мы будем в другом кабинете, где сопровождать нельзя.       — Почему нельзя?       — Такие правила.       — Ладно…       — Зато дедушка купил твоё любимое мороженое, — Тэхён знает, чем заманить сына.       — Ура! Пап, поехали скорее!

***

      — Проходите, — зовёт ассистент.       Тэхён делает глубокие вдох и выдох, после чего заходит в операционную. Чонгук уже всё подготовил, поэтому жестом приглашает супруга сесть на кресло, пока сам надевает перчатки и маску.       — Как самочувствие?       — Я в порядке.       — Ты весь как на иголках. Боишься?       — Тебя — нет.       — Хорошо. Сегодня мы, наконец-то, удалим восьмёрку. Ты рад?       — Безумно.       — Что ж, тогда начинаем?       — Даже без сказки про акулу?       — А ты забыл, чем она заканчивается?       — В нашем случае она только начинается.       — Ты прав. Ну всё, открываем ротик. Вот она, красавица. Но нам она не нравится.       Тэхён спокойно лежит с закрытыми глазами, только морщится на уколах с внутренней стороны, но сразу слышит: «чуть-чуть терпим, молодец, ещё немножко, всё, ждём». Чонгук отвлекает омегу от мыслей болтавней с Сехуном, поэтому 5 минут проходят незаметно.       — Сехун, — зовёт врач.       — Готов.       — Тэ, открываем рот, проверяю. Вот здесь больно? А тут? Так я делаю — чувствуешь что-нибудь? — альфа с разных сторон тычет или проводит скальпелем по замороженной десне, но омега спокойно мычит, что ничего не чувствует, — Если вдруг где-то больно — сразу говори, ясно? Приступаем.       Вся операция заняла примерно 20 минут, как две недели назад и говорил альфа. Омега искренне старался игнорировать фразы «щипцы», «поддержи голову», «застрял», «пилим», «тампон». Но в итоге дождался заветных слов «а вот и наш зубик». Да он и сам почувствовал, как будто напряжение в десне на другие зубы прошло. Конечно, зря он рано открыл глаза, потому что перчатки у мужа в крови, да и вся плевальница такая же.       — Осталось немножко. Только зашить. И сделать укол.       — Какой укол?       — Противовоспалительный и обезбаливающий.       — Лучше бы молчал.       — Как ты?       — Всё хорошо. Заканчивайте операцию, доктор Чон.

***

      Тэхён забрал спящего альфочку от родителей и поехал домой. Конечно, он мог бы дождаться, когда ребёнок проснётся, но анестезия уже начала проходить, потихоньку, а сколько проспит товарищ — неизвестно. Но перед домом малыш заворочался и, в итоге, открыл свои сонные глазки.       — Папа?       — Да, мы почти приехали. Сейчас домой пойдём.       Чанёль знал, что папу нельзя отвлекать, пока он за рулём, поэтому сидел как мышка и смотрел в окно. Только когда омега припарковался, альфочка взбодрился. Но стоило ему увидеть лицо родителя, тут же атаковал вопросами.       — Папочка, а почему у тебя такая большая щека? Отец что-то не так сделал? Она теперь такой останется?       — Нет, солнце, конечно нет. Мне же зубик удаляли, он жил в самом конце, рядом с щекой. Поэтому воспаление видно сильнее. Твой отец замечательно справился. Вылезай, — Чанёль спрыгнул с сидения и сам закрыл дверь машины. Но вопросы то остались! Он взял папу за руку и продолжил:       — А какой это зубик? Если его не было, значит, не молочный?       — Верно. Его называют зубом мудрости.       — И ты его удалил?! Зачем? Ты же теперь не будешь мудрым и умным!       — Чан~и, — смеётся омега, останавливаясь у двери, — этот зуб так называется, потому что он появляется, когда человек уже взрослый, то есть мудрый, — и открывает дверь.       — То есть, ты останешься умным?       — Конечно.       — Аааа. А долго щека такая будет?       — Три дня точно. Заходи.       — А тебе не больно? — запрыгивает в дом почемучка.       — Нет, мой хороший.       — Тогда ладно. А у дедушки тоже были такие зубки?       — Были, конечно.       — И у отца?       — А у отца, наверное, ещё есть, — омега присел на корточки, чтобы снять курточку сыну, — У меня тоже ещё один зубик есть. Их всего четыре.       — Ооо. А у меня скоро они появятся? Я ведь уже взрослый и умный!       — У каждого свое время, Чанёль. У кого-то они только в старости просыпаются.       — А может быть, отец разрешит тебе один оставить?       — Зачем?       — Ну, я не знаю. Чтобы ты и в старости умным был, чтобы он появился?       — Попозже у отца спросим.       — А если у него они ещё есть, то отец глупый?       — Наш альфа очень умный, наверняка он просто на про свои зубки не рассказывает.       — Понятно… А отец скоро вернётся?       — Да, сегодня короткий день.       — А давай мы поедем к нему? — умоляет ребёнок жалобным голосом, актёра включил.       — Чанёль, ты чего, милый?       — Я к альфе хочу… Хочу в другой кабинет.       — Милый, — Тэхён не понимает такую смену настроения ребёнка.       — Пожалуйста…       — Ладно. Хорошо.       Как хорошо, что не успели переодеться. Поэтому они быстро оделись и снова поехали в клинику. К счастью, у Чонгука как раз и пациент ушёл, и больше никого не было по записи.       — Отец! — альфочка забегает в кабинет, чем пугает врачей.       — О, разбойник, а ты тут откуда? — подхватывает альфа сына на руки, кивая Сехуну, что он свободен.       — Я очень захотел к тебе… Папа сказал, что сюда никому нельзя, а мне очень хочется, интересно.       — А папа где? — альфа медленно ходит по комнате,       — В туалете. Он знает, что я у тебя.       — Ясно.       — А почему я не был в этом кабинете?       — Потому что у тебя с зубками всё хорошо. И, папа, наверное, сказал, что сюда посторонним или сопровождающим нельзя?       — Да.       — Это правда. Но если у тебя или у другого ребёнка с зубками будет что-то плохое — тогда можно будет родителю присутствовать.       — Аааа, понятно… Отец, а ты умный?       — К-конечно, — теряется альфа, — что за вопрос?       — Значит, у тебя тоже есть зубы ума?       — Зубы мудрости. Они есть у всех, но начинают появляться… Когда…       — Когда мы взрослые. Так папа сказал.       — Правильно.       — А у тебя они тоже есть.       — Да.       — Почему папе ты удалил, а себе нет? Это нечестно! Теперь у папы большая щёчка, которая болит. А у тебя ничего! Верни ему зубик!       — Сын, ахах, у меня, как и у папы, зубки есть, но они ещё спят. У папы остался один зуб, у меня осталось два.       — Вот видишь, нечестно!       — Как только они проснутся и начнут резаться — обещаю, что удалю.       — Сам себе? Это как?       — Нет, я тоже пойду к доктору, к своему коллеге, например.       — Ааа. А я точно ещё не взрослый? — уточняет ребёнок.       — Взрослый, но для тех зубов ещё слишком маленький.       — Это хорошо?       — В каком-то смысле да.       — Отец… — начинает говорить альфочка, но его перебивает строгий голос папы.       — Чанёль! — в кабинет входит Тэхён, — Вот ты где! Я кому сказал ждать меня? А если бы здесь был другой пациент? А если бы не было отца?       — Кхм, Чанёль? — хмурится Чонгук.       — У-упс…       — Тэхён, давно такой отёк? — сын прав, щека большая.       — Да.       — Ты точно 10 минут держал лёд?       — Вроде бы.       — Сядь, я посмотрю. В прошлый раз было так же?       — Да.       — Ура! Папочка, не бойся, я посижу рядом, чтобы ты не боялся.       — Чанёль, — устало вздыхает омега но садится снова на кресло.       — Сын, сиди здесь, ближе не подходи, видишь, сколько на полу проводов, — Чонгук посадил ребёнка на стул, а сам вернулся к креслу.       — Хорошо!       Альфа включил лампу и поднёс зеркало к своему творчеству. Десна воспалена, это понятно. Но откуда настолько большой отёк?       — Давай-ка я тебе ещё немного лекарством швы полью. Анестезия проходит?       — Да.       — Отец, а что такое швы?       — Не говори ему, — шепчет Тэхён.       — Швы могут быть не только на деснах, он должен это знать, — тоже шепотом отвечает Чонгук, — швы, Чан-и, это такие нитки, которыми зашивают большую рану. Вот и я зашил.       — Папа, а тебе не было больно?       — Нет, у папы была заморозка.       — А почему ты мне не зашивал?       — Потому что у тебя была небольшая дырочка.       — Отец, я хочу посмотреть! — альфочка спрыгнул и скорее побежал к родителю, спотыкаясь о провод.       — Чанёль! — альфочка уже тут, встаёт на носочки, крепко держась за руку папы, за которую успел схватиться, чтобы не упасть.       — Фу, так страшно, — отворачивается ребёнок.       — Вообще-то, милый, я старался. Тэхён, не слушай сына, швы очень красивые.       — Я очень рад, — с сарказмом отвечает омега.       — Папа, а почему тогда ты недовольный?       — Я тебе попозже расскажу.       — Предлагаю поехать домой, — переводит тему стоматолог.       — Ура! Чур я с отцом.       — Ты на машине, Тэ?       — Да. Чанёль хотел увидеть тебя в новом для него кабинете, а пешком бы мы не успели.       — Понятно. Так, Чанёль, иди с папой в коридор, я навожу порядок и поедем.       — Хорошо! Папа, идём, — тянет родителя за руку.

***

      Чонгук освободился через 5 минут и семья на двух машинах поехала домой, по пути устраивая небольшую гонку. Сначала альф обогнал Тэхён, а Чанёля это не устроило. Дома они все вместе посмотрели мультик, который выбрал альфочка, Чонгук приготовил ужин, а Тэхён испек пирог к чаю.       — Папа, а у меня братик то будет? — прерывает молчание Чанёль, на что теперь Тэхён давится чаем, а Чонгук замирает и с удивлением смотрит на сына.       — Что?       — Ну, братик, маленький.       — Милый… — начинает омега.       — Что? Вы же уже думали.       — Д-да, но…       — Чанёль, здесь не всё так просто, как хотелось бы.       — Эх, ладно, всё равно Уён и Джонни уже подружились…       — Сын-а…       — Но вы всё равно ещё подумайте.       Альфочка выходит из-за стола, убирает за собой посуду и спешит в свою комнату. Чонгук лишь смеется, а вот Тэхён и правда задумался. Он уже не так и против второго ребёнка, но…       — Хватит думать. Время покажет, — хмыкает альфа.       — Ты прав, — хитро улыбается омега.       Эта течка совпала с гоном, и супругам точно было не до трезвого ума и защиты.