Хвостик: Кровавые перемены

      Просыпаться под бурчанье брата было непривычно, но приятно.       Проспав в одной позе всю ночь, Карина шумно выдохнула, стоило двойняшке потрепать её за плечо — неровные и немного грубоватые касания, она знала очень хорошо. Наконец раскрыв слипшиеся веки, в глаза ударил яркий луч солнца, тут то Васильева и поняла, что настало утро. Уже прошёл почти год, как девушка покинула стены родной школы, но до сих пор, стоило пробудиться хотя бы на час раньше обычного, в голове всплывали воспоминания — родная квартира, что уже была давно продана, две деревянные кровати, тусклый свет, ранний подъем, сыроватый завтрак и снег за окном.       Девушка в мельчайших деталях помнила как всё начиналось.       Блондинка потерла лицо руками, стараясь убрать сонливость, и присела. Одеяло сползло вниз, чуть оголяя скрытую под майкой грудь, широко зевая, Карина поежилась от холода. Нужно было сказать Ирине, чтобы она занесла обогреватель с балкона.       — Доброе утро, — послышался голос брата откуда-то сбоку. Младшая медленно повернула голову и сквозь пелену в глазах увидела силуэт парня. Тот мельтешил из стороны в сторону.       — Что ты ищешь? — хриплым ото сна голосом спросила девушка. Андрей остановился и неловко почесал затылок.       — Мне четыреста рублей надо.       — Чего? — Карина тут же открыла глаза. Для неё такая сумма до сих пор была большой, несмотря на постоянные сборы, зарплату с подработок, денежных подарков и накоплений в размере четырнадцати тысяч рублей, о которых никто не знал. — Тебе ведь должны были дать какую-то сумму на первое время? В чём дело?       — Менты сказали, что сейчас нет.       — И ты ничего не спросил? Странным не показалось? — блондинка прокашлялась. Сон окончательно сошел на нет. Спустя пару секунд она заговорила чуть тише, с трудом веря в происходящее. Это всё сон? — Тебя как чушпана развели, а ты повёлся… Не могли они не дать.       — Знаю я, знаю, — Васильев раздражённо выдохнул и присел на диван. — Схожу, спрошу на днях. Но деньги-то сейчас нужны, как я без них? Да и я… Не знаю. Мне с вами что ли жить? Надо себе что-то искать.       — Андрей… — нахмурилась Карина. Последнее, что ей хотелось делать в девять утра – это выступать в роли психолога. — Ты только вчера из колонии вышел. Сначала привыкни к нормальной жизни… Думаешь, Ирина не поймёт и выгонит тебя?       Парень почесал затылок задумавшись, и младшая подумав, что разговор окончен, оглядела сгорбленную фигуру брата, после чего встала со спального места и, почёсывая поясницу, двинулась к выходу из гостиной. Именно в тот момент Андрей невольно вскрикнул от посетившей его голову идеи.       — Надо будет мне в спортзал сходить. Там ведь… Ещё собираются?       Карина выдохнула и, сложив руки перед собой, повернулась к брату.       — Ну я же куда-то хожу.       Андрей закусил губу кивая. Васильева снова двинулась на выход, но брат вновь её окликнул. Девушка закрыла глаза, стараясь мысленно досчитать до пяти, после чего обернулась. Не любила она, когда с утра трогали. Даже если это был двойняшка.       — А на сегодня какие планы у тебя? Может… Со мной сходишь?       Карина искренне не понимала, куда делась вчерашняя серьезность юноши. Сейчас Андрей напоминал совсем другую версию себя — тихую, скромную и с горящим фитилем внутри.       — Сегодня нет сборов.       — А завтра?       — И завтра нет, — Васильева тяжело выдохнула и облокотилась головой о стоящий рядом шкаф. Почему-то ей не нравился ход мыслей брата — дело было в страхе за него или в чем-то другом? Блондинка не понимала и понимать не хотела. Мысль о том, что Андрей сумеет вовремя остановиться, в отличии от сестры, обнадёживала.       — А когда есть? Мне надо знать!       — Кащею сейчас не до тебя…       — Почему?       — Есть причина… — младшая отвела взгляд. Испепеляющий взгляд Андрея настораживал. О том, что у Кащея произошло, чуть ли не вся Казань твердила. Удивительно, как слухи до колонии не дошли.       — Может расскажешь? — парень закусил свою пухлую губу.       Васильева сглотнула. Она погрузилась в свои мысли и замолкла на недолгие пол минуты, за которые Андрей успел рассмотреть все царапины на своей правой руке.       — Одевайся, — девушка встала ровно.       — Куда? — тут же спросил старший. Карина развернулась на пятках и непринужденно двинулась к двери.       — К Кащею в гости пойдём.

***

      — Тут воняет сигаретами, — Андрей закашлялся. — Я уже отвык от этого запаха.       Карина весело хмыкнула — в спортзале такой запах уже даже не выветривался.       Спустя час после неоднозначного разговора двойняшки наконец двинулись по делам. Сначала зашли в магазин, прикупив какие-то вещи парню за честно заработанные младшей деньги, после вернулись домой, где оставили четыре полных пакета с одеждой и всякой мелочевкой, и только потом пошли куда хотели изначально. Андрей обмолвился, что Карина просто оттягивала неизбежное, на что та пожала плечами — спорить было бесполезно.       Кащей, которого только самые близкие могли называть Костей Ахмадулиным, жил в относительно дорогом доме. Оно и не удивительно — почти сразу после выхода из тюрьмы мужчина занимался собственным благоустройством, желая восстать из грязи в князи. Так и вышло — за спиной развалившаяся группировка, которую он практически один воссоздал вновь, море крови, драк, разбоев и боли. Неоднозначным он был человеком, но Карина, чей зад Кащей ни раз спасал, уже свыклась. Каждый раз, находясь с Ахмадулиным рядом, старалась не думать о тех ужасных вещах, которые он мог когда-то делать. Так и свыклась.       Впрочем, мужчина мог удивлять. После предательства Универсама стал более расчётливым. За голову взялся и стал бизнесом заниматься, который был крупнее всех предыдущих — Кащей стал перевозкой вещей из почти родного Казахстана в Москву заниматься. Но главное для Людки, что до сих пор рядом была, и Карины — это то, что с наркотиками завязал. Было сложно и тяжело, но постепенно жажда и ломка заменились важными делами, и белый порошок был высыпан в мусорку.       В тот день Васильева впервые сказала мужчине искреннее спасибо за то, что он для неё сделал.       Двойняшки замерли у двери, что была утеплена дерматином и покрашена в малиновый свет. Они переглянулись и Карина, увидев натянутую улыбку брата, нажала на звонок. Громкий и противный звук послышался изнутри, и спустя пару секунд к нему добавился и быстрый топот.       Дверь отворилась и Васильева счастливо выдохнула, завидев Люду. Пухлые губу той дернулись в приветливой улыбке, глаза с морщинками под ними сузились, а большая грудь, скрытая халатом, дернулась от беззвучного смеха. Тридцатилетняя девушка немного располнела в силу обстоятельств, но менее красивой, как она считала, на самом деле не стала. Отнюдь — Карина всё чаще стала замечать с какой похотью Кащей на женский зад смотрел, да слюни пускал.       — Привет, — улыбнулась старшая. Двойняшки кивнули, и женский взгляд тут же задержался на Андрее. — Я тебя кажется помню… Ой, не стойте на пороге!       Васильевы по очереди обтряхнули ноги от грязи с улицы, после чего вошли в квартиру. Привыкшая к подобному Карина стала безмятежно разуваться, пока совсем не смущенный Андрей рассматривал чужие хоромы. Жилье Ахмадулина отдаленно напоминало место жительства Суворовых. И находились они, кстати, рядом друг с другом.       — Я Андрей Васильев, — руки парня, скрытые в карманах, нервно сжались в кулаки.       — Пальто, — хмыкнула Карина, уже вешающая свою кожаную куртку, которую она забрала у Турбо.       В ту же секунду из гостиной послышался мужской смех. Люда дернулась и молниеносно убежала на звук, в проходе столкнувшись с Кащеем. Андрей невольно сделал шаг назад, вспомнив их последнюю встречу, но сестра тут же ухватила его запястье — бежать было поздно.       — Каринка пришла, наконец-то! — воодушевленно, практически крича от радости. Из гостиной на него громко шикнули.       — Мы виделись позавчера, — хмыкнула девушка, сделавшая пару шагов вперед. Андрей почувствовал себя незащищённым, но практически сразу парень взял себя в руки. «Забыл кто ты такой? Так вспомни, сколько всего успел сделать! Да ты только вчера из колонии вышел, ты как никто Кащея поймешь» — успокаивал сам себя Васильев. — Успел соскучиться?       Он заторможенно моргнул, когда старший закивал, подозвал Карину к себе и, закинув руку ей на плечо, прижал к своей груди, что скрывалась под белой майкой. Теперь стало ясно, у кого сестра отняла привычку ходить по дому так. Кащей обнимал блондинку так непроизвольно и свободно, что у Андрея замерло сердце — он слишком много пропустил за эти два года.       — Пальто… — мужчина просмаковал слово на вкус. В его голосе не осталось и нотки задорности. — А я же говорил, что с нами останешься. Чего молчишь? М? Не помнишь?       — Помню, — Васильев сжал челюсть. Воспоминания потихоньку всплывали в голове. Наконец начало доходить, кто перед ним стоит. Пока не видел Кащея, а лишь слышал о нем от сестры, парень стал относиться к нему проще. Но теперь мужчина стоял прямо перед ним и всё, что блондин ощущал — зарождавшуюся ненависть. Идея пришиться уже не казалось такой хорошей.       — И зачем пришел?       — Я его привела, — Карина перевела мужское внимание на себя. — Ему помощь нужна. А если ему нужна, значит и мне.       Кащей завел язык за щеку и шумно выдохнул. Он убрал руку с девичьего плеча, и блондинка была готова покляться, что от одного только дыхания старшего по её спине пробежали мурашки — тот всегда был непредсказуем. Ахмадулин отошел в сторону, одними глазами показав парню, чтобы тот раздевался. Карина обвела брата взглядом и подошла к мужчине сбоку. Стала ждать, пока тот заговорит.       — Помнишь, как мы с Андрюшкой в последний раз поговорили? — зашептал Костя, доставший и закуривший сигарету. Он метнул взгляд в гостиную и завидев там движение, отошел в сторону кухни.       — Помню… — вторя брату ответила Васильева. Девушка сложила руки в карманы и подпёрла дверной косяк, смотря на старшего снизу вверх.       — За что я его ударил? — мужчина выдохнул дым в противоположную от младшей сторону. Та молчала, не зная как сформулировать свою мысль. Книжки уже несколько месяцев не читала — словарный запас начинал забываться. — За то, что вместе с теми крысами меня отшить захотел. Предал меня, как другие. Как паренек твой, как друзья его.       Кащей закурил дольше нужного, но его, кажется, это не волновало. Он даже не закашлялся, но на пару секунд замолк. Васильева решилась вставить свои пять копеек не сразу.       — Если нет, мы уйдем, — губа оказалась зажата меж зубов. — Скажи прямо, Кость, я от тебя нотации уже не первый раз слышу.       Карина нахмурилась и опустила голову вниз. Стала рассматривать свои ноги, пока Ахмадулин на неё сверху вниз смотрел, да сигарету докуривал. Спустя некоторое время полной тишины, что разбавлялась мельтешением Люды, в руках остался один бычок, который тут же был затушен и оставлен в пепельнице.       — Пусть послезавтра приходит в спортзал. Там посмотрим.       Васильева едва сдержала себя от того, чтобы не улыбнуться. Но мужчина и так уловил нотки благодарности в ее горящих глазах. Он потрепал младшую по голове, после чего посмотрел ей за спину — Андрей топтался у двери.       — Послезавтра в час дня в спортзале. Понял?       — Понял. — чуть ли не сквозь губы прошептал Васильев. Ахмадулин хмыкнул, сделав в голове пометку за младшим понаблюдать дольше положенного. Мало ли.       — Ну… — Кащей подошёл ближе и хлопнул парня по плечам. — Понравилось в колонии? Петухом не стал?       — Нет, конечно, — нахмурился Андрей.       — То-то же! — старший улыбнулся и повернулся к Карине. — Мне в тюрьме вот тоже не нравилось. Скучновато там… Тут веселее.       Кащей, до этого озлобленный и хмурый, сейчас чуть ли не светился от счастья. Васильева все ещё с трудом могла разобрать, когда он настоящий, а когда надевает маску.       Неожиданно из гостиной послышался громкий детский плач, и у Андрея неожиданно заработали шестеренки в голове. Так Кащей в спортзале редко появлялся, потому что…       — У вас ребенок есть?       Карина, заслышав плач, тут же унеслась в гостиную.       — Есть, — гордо хмыкнул Ахмадулин. — Дочка.       — Ого… — невольно вырвалось из уст парня. Тот случайно сделал шаг вперед, но старший словно этого и ждал — он тут же хлопнул Андрея по спине и подтолкнул его вглубь квартиры.       — Сам в шоке, — вместе мужчины прошли дальше.       Васильев уже не разглядывал квартиру — всё его внимание было зациклено на Люде, что держала плачущее дитя на руках. Кащей тут же заулыбался и подошел ближе, сменив Карину, что унеслась в ванную помыть руки. Когда она возвращалась назад Андрей перехватил её за руку.       — Это ребенок Кащея? — прошептал он. Девушка хмыкнула.       — Да. Дочка. Люда месяц назад родила.       — А зовут как?       — Мадина, — Карина улыбнулась. Это имя она предложила.       — Как?..       — Тебе рассказать как дети берутся? — девушка выгнула бровь.       — О, ну, ты у нас уже, конечно, спец, — Андрей сложил руки перед собой. — Все азы с Валерой уже познали? Надеюсь, ты хотя бы с собой резиновое изделие номер два протаскиваешь на свидания? Не хочу дядей быть так рано.       Карина стукнула брата по плечу.

***

      — Здравствуйте, — Карина выдохнула, но почти сразу же натянула улыбку. Сидящий через стекло бородатый милиционер в возрасте оторвал взгляд от свежей газеты, выгнул бровь в ожидании и промолчал. Девушка обвела нёбо языком. — Я на свидание пришла.       — Ресторан через дорогу, — хмыкнул мужчина, возвращая внимание к новостям. Васильева подошла поближе.       — Туркин Валера, я к нему пришла.       — Вы заявление писали? — старший тяжело выдохнул и убрал газету в сторону. Надменным взглядом он осмотрел девушку, и та поняла, что этого мужчину в стенах отдела ещё не наблюдала. Тут в принципе много новых лиц, которые перевелись из Москвы в Казань для набирания опыта.       — Писала. Ещё три недели назад.       — Так времени мало прошло, ждите дальше, — мужчина вновь взялся за газету. — Вам позвонят.       Карина шикнула и практически уткнулась в стекло лицом. Стоящая в очереди женщина дернулась и решила отойти подальше.       — Я всегда так писала и меня даже раньше пропускали! Я и так уже два месяца с человеком не виделась из-за ваших переводов из одного города в другой.       — Вы тон поубавьте, — милиционер раздраженно откинул сводку новостей в сторону. Девчонка знатно раздражала и мешала просиживать штаны. — Фамилию заключенного скажите ещё раз.       — Туркин, — выдохнула девушка. Каждый раз попасть на свидание было тем ещё испытанием.       Мужчина встал и следующие пару минут блондинка его не видела. Вернулся он с красным журналом, куда записывались посетители и хранились заявления. Раздраженно усевшись на место, старший стал медленно листать страницы. Карина стучала ногтями по деревянному столу, но терпение сошло на нет, когда работник решил заговорить.       — Нет тут вашего заявления. Пишите новое.       — В смысле «новое»? И опять ждать месяц?       — Туркину, вашему, ещё два года сидеть. Ничего, подождете, — хмыкнул мужчина. Карина закусила губу и снова наклонилась поближе.       — Не моя вина, что вы работать не хотите. Что вам мешает прямо сейчас эту стопку с заявлениями посмотреть и людям свидания назначить?       Стоящий рядом седовласый мужчина согласно кивнул.       — Согласен, девушка!       Милиционер, зыркнув злым взглядом на старика, завел за щеку язык. Он выдохнул, а после резко поднялся с места и покинул кабинет. В два счета мужчина оказался перед Васильевой, что и бровью не повела, начиная сверлить старшего взглядом снизу сверху.       — Хотите его увидеть?       — Хочу!       В ту же секунду озлобленный мужчина схватил девушку за локоть.       — В изоляторе встретитесь, — всё, что сказал мужчина, прежде чем повести Карину через толпу в сторону. Та начала активно сопротивляться, не обращая внимания на косые взгляды. За последние два года на неё и не так смотрели.       — Чего? Отпустите! — закричала Васильева. Лицо мужчины стало ещё злее. — Вы думаете, я не знаю как у вас тут всё устроено? Вы у меня даже документы не приняли, не можете просто так посадить! Я ничего не сделала!       Старший не слушал. Продолжал тащить её подальше, матерясь в душе. Надо было повесить табличку об обеде!       Молодой мужской голос позади заставил младшего лейтенанта остановиться и больно дернуть разбушевавшуюся девушку в сторону. Та крикнула — в плечо отдалась неприятная боль.       — Что вы делаете, Ильнур Гафурович? — спросил незнакомец, уже идущий к мужчине. Тот закатил глаза. Карина постаралась выглянуть из-под широкой спины старшего, однако тот заставил её стоять на месте.       — Да вот, девушка разбушевалась. Наверняка пьяная, раз так себя ведет.       Волна возмущения накрыла с головой. Да Карина ведь вообще не пьет!       — Чего? — шикнула блондинка, заострив всё свое внимание на милиционере. Тот невольно расслабился, стоило молодому парню подойти поближе. Васильева на незнакомца не глянула, предпочитая сверлить взглядом обидчика. — Не пьяная я!       — Что тут происходит? — вновь спросил другой милиционер.       Карина решила наконец перевести на него взгляд. Перед ней стоял высокий, чуть ниже Валеры, парень. Крупноватый нос картошкой, тонкие губы, карие глаза и немного кучерявые волосы. Из одежды — кожаная темная куртка, синие джинсы, в карманы которых он засунул руки. Васильева отдаленно увидела в нем Турбо. Не Валеру. Турбо. Качнув головой, девушка продолжила возмущаться.       — Я на свидание пришла, а меня пускать не хотят.       — Заявления нет! А на нет, и суда нет! — встрял старший. Молодой парень выдохнул.       — Да я постоянно сюда хожу! Посмотрите в журнале, последняя неделя каждого второго месяца! Документы сверьте!       — Ещё чего сделать? — засмеялся младший лейтенант. Незнакомец, до этого молчавший, поднял руку вверх.       — Хватит вам, ладно, — после он повернулся к Карине и протянул руку. — Сержант Виктор Самохин.       Васильева, вырвав запястье из хватки мужчины, протянула её теперь уже знакомому.       — Карина Васильева, — секундная тишина. — Рада знакомству.       Виктор улыбнулся и перевел взгляд на Ильнура.       — Принесите журнал с записями, пожалуйста.       Мужчина закатил глаза, но просьбу младшего по званию решил выполнить. Находиться рядом с этой девчонкой было невыносимо. Он унесся в кабинет, и Карина даже моргнуть не успела, не то, чтобы заговорить с сержантом, когда надоедливый милиционер вернулся. Он передал Виктору журнал и тот кивнул.       — Спасибо.       Ильнур Гафурович ответил парню таким же уверенным кивком, после чего обвел Васильеву взглядом. Зрительный контакт продлился пару секунд, но мужчине хватило, чтобы разозлиться ещё больше. Находиться рядом с девчонкой стало невыносимо, поэтому даже не попрощавшись, он развернулся на пятках и ушёл к себе.       Самохин хмыкнул и развернулся к девушке.       — Пойдёмте, глянем ваше заявление.       Карина впервые за час смогла улыбнуться. Искренняя помощь всегда радовала. Милиционер указал рукой в сторону длинного коридора, куда девушка и пошла. Парень поравнялся с ней и в этот момент возникла неловкая пауза, которую хотелось разбавить. Виктор пытался найти в записях нужную фамилию, пока Васильева расстегнула такую же кожаную куртку как у него и сложила руки в карманы. Боковым зрением сержант пару раз заметил, как младшая заглядывает в журнал. Он хмыкнул и прикрыл его, заставив девушку дернуться. Виктору едва удалось сдержать смешок. Вместе они вошли в кабинет парня. Заметив куда именно они попали, Васильева сглотнула. Кабинет Ильдара Юнусовича пустовал недолго.       — Присаживайтесь, — Виктор указал на стул. Карина кивнула и, выдохнув, уселась на указанное место. — Карина Васильева, верно?       — Да.       Самохин присел перед девушкой на свой кожаный стул.       — Действительно, есть записи. Даже не знаю, почему Ильнур Гафурович их не нашел.       — Потому, что не захотел… — пробубнила Карина.       Виктор, до этого листающий страницы, замер. Улыбка появилась на лице сама по себе.       — Возможно. Ладно, когда заявление писали вспомнить можете?       — Числа 9, в апреле, наверное. Плюс-минус.       Самохин кивнул и встал с места. Ему этого было достаточно. Сержант подошёл к огромному стеллажу и принялся доставать оттуда разные коробки с бумагами, искренне надеясь найти нужную. Васильева, что рассматривала свои костяшки, выдохнула и обвела милиционера взглядом. Тот казался хорошим человеком.       — Вы ведь не местный? Я вас раньше не видела в отделе.       — А вы настолько часто тут бываете? — хмыкнул Виктор, на секунду повернувшись к девушке. Их взгляды встретились и блондинка тут же улыбнулась одной стороной губ.       — Последние два года очень даже.       — Из Москвы перевелся пару недель назад, — парень шумно выдохнул, взяв тяжёлую коробку. Он поставил ее на стол перед девушкой, желая говорить с ней с глазу на глаз. — А вы? Всю жизнь в Казани живете?       — Да, — расслабленный кивок.       — А к кому ходите, если не секрет?       — К парню.       Виктор замер. Вот оно как.       — Тогда понятно, почему часто бываете.       Васильева ухмыльнулась и качнула головой. Самохин тем временем пригляделся к одному из заявлений.       — Вот ваше.       Карина счастливо выдохнула. Теперь точно Валеру увидит.       — Спасибо вам большое, — девушка встала и потянулась за бумагой. Парень хмыкнул.       — Я лучше вас сам оформлю. Ильнур Гафурович вряд ли захочет это сделать, — сказанные с улыбкой на лице слова заставили блондинку ухмыльнуться. Она присела обратно, тоже самое сделал и Виктор.       — Ваши документы, пожалуйста.       Карина протянула руку. Пальцы Самохина и Васильевой случайно соприкоснулись и это заставило их тихо засмеяться. Сержант опустил голову и пару прядей коротких волос упало на его лицо. Девушка же поспешно убрала ладонь в сторону, стоило документам пропасть из рук. Единственный, кто мог так нежно прикасаться был Валера. Виктор отпустил ситуацию быстрее. Уже через пару секунд он как ни в чем не бывало пролистывал паспорт Васильевой, изредка поглядывая на тихую блондинку.       — Так вам на прошлой неделе восемнадцать исполнилось?       — Ага, — кивнула девушка.       — Поздравляю, — неожиданно послышался тихий смешок, заставивший Карину вздёрнуть бровь.       — Что?       — Ничего, — и снова улыбка. — Просто всегда удивляюсь молодым девушкам, которые приходят на свидания. А вы ещё этим давно занимаетесь.       — Обстоятельства такие, — Васильева выдохнула и облокотилась на локоть, спрятав хмурое лицо за ладонью. Самохин обвел напряженное тело взглядом. Руки девушки были особенно красивым — длинные и немного не ровные пальцы, тонкая кожа и выпирающие взгляды. Разбитые костяшки были лишними.       — Прошу прощения, если обидел вас. Просто любопытно.       — Ничего, — Карина, что не убрала руку от лица, стала нервно постукивать ногой и посматривать на закрытую дверь. Хотелось поскорее встретиться с возлюбленным.       Самохин закусил нижнюю губу и неожиданно встал с места. Он подошел к дальнему стеллажу с досье заключенными и стал искать папку, в которой хранилось нужное дело. Карина буравила его широкую спину взглядом. Парень присел на место через пару минут гробовой тишины. Сержант перелистывал страницы и еле сдержал улыбку, стоило нужным документам попасться на глаза. Пальцами он обвел фамилию заключенного, его дату рождения и срок. Внимание остановилось на статье.       — Двести десятая… — хмыкнул Виктор, больше не найдя в досье ничего интересного. — Группировщик? Почему так мало дали?       Карина молчала. Признаться в том, что это Ильдар постарался было практически       самоубийством.       — И из какой он группировки? Кто по… Званию? Так у них это называется.       — Думаете трепаться буду? — Карина наконец убрала руку от лица и посмотрела на старшего. — Если интересно, откройте дело ещё раз и прочтите там.       Самохин хмыкнул и замолк.       — Вот здесь распишитесь, — как ни в чем не бывало попросил парень, протянув Васильевой журнал. Та незамедлительно сделала сказанное, а после подскочила с места.       — Могу идти?       — Можете, — Виктор медленно кивнул и протянул девушке заявление. Та потянулась за бумагой и в последний момент парень убрал свою руку в сторону, не давая Васильевой ухватиться за лист. — Ещё встретимся?       Карина сглотнула и перевела взгляд с бумаги на Виктора. Тот смотрел снизу вверх — практически беззаботно и безэмоционально.       — Непременно, — девушка ухватилась за документы и сержант мгновенно их отдал.       Кабинет Васильева покинула быстро, держа в голове настоящий ответ на чужой вопрос. «Надеюсь, что нет» — хотела сказать девушка.       Да только пятнадцать суток сидеть не хотелось.

***

      В комнате для свиданий как всегда было сыро и темновато.       Туркин успел уже даже к этому привыкнуть. Несмотря на все недостатки, эта комната была уже безумно родной и любимой — именно здесь он мог увидеться с той, что его безумно любила. Впрочем, Валера и сам питал такие же чувства. Когда ему, молодому влюбленному парню, вынесли судебный приговор, он думал, что жизнь кончена. Но дни продолжали идти, и тюремная форма стала обычным атрибутом одежды. Поддержка Зимы, Сутулого, Самбо и других за решеткой, а также частые свидания с Кариной заставляли Туркина не падать духом. У него ведь, кроме них, никого не было — отец его ещё ни разу не навестил, а сбежавшая ещё двенадцать лет назад мать вероятно даже не знала о том, что её сын стал уголовником.       По телу прошелся табун мурашек. И он усилился, стоило железной двери громко отвориться. Турбо вскочил с места и прошелся рукой по бритой голове. От кудряшек, которые Васильева полюбила первее всего, не осталось и следа.       Первым в помещение показался охранник, выглядевший до безумия хмурым и злым. Валеру это не волновало. Его волновала девушка позади, чьи светлые пряди волос свисали с плеч. Взволнованная Карина, еле держащая себя в руках от того, чтобы не прыгнуть на старшего, закусила губу и сжала кулаки. Кулачки, Валера видел их только такими. Коричневая кожаная куртка, которая принадлежала парню, теперь красовалась на девушке — та практически ее не снимала, любив ходить в одежде, которую Туркин украл в Москве пару лет назад. Она там была и всё своими глазами видела, да только даже представить не могла, что через какое-то время будет в этой самой куртке по улицам ходить, да парня из тюрьмы ждать.       Все девушки любимых из армии ждали, но и Карина видимо не обычной девушкой была.       — Сорок минут и на выход, — пробубнил охранник, тут же покинувший комнату. Дверь закрылась и в помещении воцарилась тишина, разбавляемая тяжелым дыханием обоих.       — Привет, — практически шепотом поздоровалась Карина, сделав маленький шаг вперед. В глазах заиграл огонек, а щеки очаровательно покраснели. Васильева такой только с Туркиным позволяла быть.       В ту же секунду парень сорвался с места и, оказавшись возле младшей, подхватил её под бедра. Блондинка засмеялась, стоило Валере закружить её в воздухе. Он тут же стал целовать женский живот через свитер, и из-за этого девушка засмеялась ещё громче.       — Валера, тише, ну… — зашептала она, стараясь слезть. Парень понял её без слов и мгновенно поставил возлюбленную на место, однако нежничать не перестал. Пухлыми губами и смазанными поцелуями он проходился по девичьему лицу, стараясь не оставлять даже миллиметр кожи без внимания. Соскучился.       — Как же мне тебя не хватало, — тяжело дышащий Туркин без проблем снял с младшей куртку. — С днем рождения.       — Оно было неделю назад… — засмеялась девушка, которой приходилось выгибаться в разные стороны, лишь бы уйти от холодных рук парня. Тот никак не мог сбавить обороты, и даже сам не понял, как его большие ладони оказались на женской пояснице под белым свитером.       — Это не важно… — выдохнул Валера прямо в острую ключицу. Девушка тут же возбужденно закрыла глаза, запрокинула голову назад, давая больше место для ласк, и схватилась руками за массивную шею.       — Может… Может сначала поболтаем? — Карина упёрлась руками в широкую грудь. Парень мгновенно остановился — раз Васильева его сейчас не желала, он подождёт.       Валера выдохнул и прокашлялся. Сделал пару шагов назад, отпрянув, а после без стеснения поправил полувставший орган через спортивки. Васильева хмыкнула и подошла поближе.       — Я соскучилась.       — Я тоже, — мгновенно ответил парень. — Уже переживать начал, когда охранник пришел и сказал, что свидания может сегодня не быть.       Васильева закатила глаза, вспомнив озлобленное лицо младшего лейтенанта в приемной. Надо будет Демиду сказать, чтобы колеса ему спустил.       — Проблемы возникли, пускать не хотели.       — Что-то серьезное? — Туркин облокотился на стол позади и тяжело выдохнул. Страсть понемногу уходила, уступая место тревожности и нежности.

Михаил Боярский — Зеленоглазое такси

      — Нет, — Васильева вновь сделала шаг вперед и встала между широко разведенных ног старшего. До одури нежно она взяла его руку в свою и стала поглаживать большим пальцем его костяшки. Валера заострил на этом внимание. Тишину неожиданно разбавила тихая музыка, которую заключённым частенько включали на свиданиях, своего рода романтика.       Влюбленные засмеялись. Карина смотрела на переплетённые пальцы, пока парень тем временем с особым интересом перевел взгляд на девичье лицо. Оно было расслабленным, с едва заметными синяками под глазами и парой веснушек на носу. Туркин сглотнул и свободной рукой потянулся к женской шее. Ухватился за нее поудобнее и стал поглаживать пальцами родной затылок. Васильева вновь прикрыла глаза, расслабляясь.       Валера, приметив это, заулыбался и медленно наклонился.       Первое касание губ вызвало табун мурашек у блондинки. Нежно, непозволительно нежно, Туркин стал целовать Карину, практически не напирая. Без языка и пошлости, поцелуй выходил приятным и романтичным. С каждым новым вздохом, касанием и стуком сердца, ладони начинали потеть, ноги подкашиваться, а внизу живота тянуть.       Каждый секс был как первый.       Девушка углубила поцелуй, закусив мужскую нижнюю губу и просунув внутрь язык. Валера тут же воспользовался ситуацией и стал наседать сам. Медленно убрал руку из чужого захвата, после чего спустил ладони на девичью талию. Погрузившаяся в процесс Карина прижалась своим животом к чужому паху и уцепилась за мужскую шею как за спасательный круг. Заключенный нахмурился и тяжело выдохнув решительно встал на ноги. Отцепившись от возлюбленной лишь на секунду, он одним движением снял с себя белую майку, затем решив помочь девушке со свитером. Не нужные атрибуты одежды полетели на кровать.       — Люблю тебя… — Карина закачала головой так, словно сказала что-то неуместное. Валера сделал тоже самое, желая снова коснуться девушки.       — Я тебя тоже, — он сглотнул, после чего притянул Васильеву к себе. Живот Карины с немного виднеющимися кубиками прижался к мужскому, и разница температур заставила обоих зашипеть.       Валера прошелся руками руками от шеи до груди, скрытой лифчиком, а затем спустил ладони ниже, встретив преграду на пути в виде пуговицы от джинс. Очень быстро он расправился с проблемой, и синие джинсы спустились по бледным ногам вниз. Карина перешагнула через них, немного поежившись от холода. Туркин в мгновенье ока сгреб блондинку в свои объятия, начиная расцеловывать каждый участок чужой шеи.       — Валер… — нахмурилась девушка, полностью погрузившаяся в процесс. Сейчас ничего не волновало — ни время, что бежало со скоростью света, ни надоедливый Самохин, ни озлобленный охранник, которому кто-то испортил день.       — Сейчас… — прошептал Туркин, решивший ещё раз пройтись смазанными поцелуями по шее, ключицам, плечами и груди. Грубый секс Валера любил, но ещё больше ему нравилось доставлять себе эстетическое удовольствие от таких нежный касаний.       Парень сглотнул и отодвинул девушку подальше. За долю секунды он оказался позади неё. Теперь пухлые губы коснулись чужой макушки, затылка и спины. Валера даже пару раз вздохнул приятный аромат любимых волос, которые после решил откинуть вперед.       Карина, осознавшая чего хочет бывший группировщик, без слов наклонилась и улеглась грудью на стол. Валера закусил губу и зацепился руками за девичье белье. Он потянул его вверх, натягивая трусики, и это вызвало у Васильевой первый стон.       Атрибут одежды, скрывающий женское естество, упал к джинсам. Туркин без стеснения смотрел на лоно, а блондинка, привыкшая к такому, даже не смутилась. Из её уст сорвался новый нежный стон, стоило чужим пальцами коснуться мокрого входа. Следующие несколько минут Валера с особым желанием растягивал девушку, делая это как ему вздумается — то быстро, то медленно, то молча, то пошло. В какой-то момент младшая подумала, что не вытерпит и закончит раньше, чем они начнут, однако парень только этого и ждал.       Член без проблем погрузился внутрь, а большая ладонь накрыла девичий рот, чтобы никто не услышал лишнего. Карина никогда не была тихой.       Васильева находилась в эйфории, а перед её глазами появлялись вспышки, стоило Туркину толкнуться сильнее обычного. Он, не сбивая темп, наклонился и прошептал на ухо девушки о том, как сильно он по ней скучает.       Для Карины подобные слова были практически признанием в любви.