Тайна буллита

***

      В кабинете был приглушённый свет, из-за чего создалась напряжённая атмосфера. А быть может, дело было совершенно не в освещении. Антон сидел на кожаном стуле, закинув ногу на ногу, руки были скрещены на груди. Он не сказал ни слова, но выражение его лица говорило о многом. Шастун был раздражён. Нет, не так. Мужчина был взбешён. После новости сына о том, что его отстранили от тренировок на весь сезон, Антон решил, что встречу с тренером откладывать больше нельзя.       — Хотите чаю? — спросил Арсений, который только зашёл в тренерскую, но уже был осведомлён о визите Шастуна старшего.       — Я не хочу... — фраза оборвалась на полуслове. Антон направил свой взгляд в сторону источника звука. Мужчина был поражён. Первая мысль — обознался, но потом понял, что перед ним стоит Попов... Человек, который изменил его жизнь. — Ты? — единственное, что смог произнести мужчина.       — Здравствуй, Шастун. Давно не виделись, потрепала тебя жизнь конечно, — Арсений прошёл вглубь кабинета, садясь за своё рабочее место.       — Мне карьеру испортил, теперь решил за сына взяться? — Шастун вскочил на ноги, ярость охватила его с головой. Мысль о том, что давний знакомый мог навредить его сыну, выводила его из себя.       — У твоего сына проблемы с дисциплиной. Хотя я не удивлён, — и снова эта ухмылка, точь-в-точь как пятнадцать лет назад. В отличие от собеседника, Попов был спокоен. Он откинулся на спинку кресла, одаривая Антона высокомерным взглядом.       — Слушай, если у тебя ко мне есть интерес, то не трогай Ваню. Его не за красивые глаза назначили капитаном, — Шастун пытался успокоиться. Ему уже далеко не двадцать лет, чтобы так бурно реагировать на оппонента, даже если тот ведёт себя как мудак.       — Я не сомневаюсь в том, что Иван может стать специалистом в области хоккея, его ожидает большое будущее. Но, как я сказал ранее, дисциплина хромает: хамит, ставит свои интересы выше интересов тренера. Ты правильно подметил, что он капитан, так какой пример он подаёт остальным? В крайний раз он опоздал на час. На час! А ведь это половина тренировки. Что подумает команда, если ему можно, то и другим? — одно из убеждений Арсения заключается в том, что успех в любом деле заключается в дисциплине. Он никогда не сможет воспитать чемпионов, если они не могут сами поддерживать порядок в своей жизни.       — Ты знаешь причину его опоздания? — Антон молча слушал речь тренера. В глубине души он понимал, что тот бесспорно прав, но есть обстоятельства, которые нужно учитывать.       — Бабушку через дорогу переводил? — усмехнулся мужчина.       — Он вступился за Глеба. Если не ошибаюсь, то он твой племянник.       — Что ты несёшь? — настала очередь Арсения злиться, ведь меньше всего хотелось сейчас втягивать во всю эту ситуацию парня.       — Его ведь тоже не было на тренировке, — на лице мужчины появилась ехидная ухмылка. Он догадывался, что тот ничего не рассказал своему дяде и решил воспользоваться этим.       — Верно, — Арсений начал прокручивать тот день. Он зашёл в раздевалку, когда на телефон пришло уведомление. Глеб сообщил, что у него заболел живот, и на тренировку он прийти не сможет. В тот вечер парень действительно выглядел бледным, поэтому сомнений у старшего не возникло.       — Ваня шёл на тренировку. По его словам, он хотел сократить дорогу и пошёл через дворы. — начал Шастун, следя за эмоциями на лице тренера. — Проходя мимо детской площадки, услышал, что оттуда доносился гул. Сначала он не придал этому значения, но вдали увидел Глеба и решил помочь. За горкой стояли двое отморозков: один держал твоего племянника сзади, фиксируя руки, другой беспощадно бил. Пойми, у парня не было шансов. Я осмотрел Ваню, его ребра в гематомах, а на спине огромный синяк. Ладно, это так — пища для размышления, — Шастун направился в сторону выхода.       Арсений стушевался. Ведь он и правда не удосужился спросить причину опоздания у мальчишки. Больше всего его гложило то, что он не смог узнать от своего племянника, что у того проблемы.       — Пусть Ваня возвращается, — голос дрогнул, уверенность пропала, появилось щемящее чувство вины перед парнем.              Антон ничего не ответил, слегка кивнул в знак прощания и покинул помещение, закрывая за собой дверь.

***

      Арсений зашел в квартиру, закрывая за собой дверь. Он снял обувь и направился в сторону комнаты племянника, понимая, что не хочет откладывать этот разговор. Дойдя до порога, мужчина остановился и постучал об дверной косяк. Глеб был в наушниках, в связи с чем не услышал прихода дяди, но увидел его боковым зрением. Парень поставил на паузу видео и снял наушники, пока старший медленно заходил в комнату.       — О, Арс, ты уже пришел.       — Где ты был в день, когда не явился на тренировку? — мужчина сел на край кровати, опираясь руками на колени и смотря на младшего.       — Так.. я же тебе говорил, что траванулся. Не стоило всё-таки есть тот беляш из столовой, — на лице Глеба появилась нервная улыбка. Было видно как тот нервничал и сжимал пальцами подол футболки. Он знал каков Арсений, когда пытается узнать правду, но отступать было нельзя. Нужно идти до конца.       — Хватит! — прикрикнул мужчина, не желая слушать этот бред дальше. Он не любил когда ему врут, но еще больше выбешивал тот факт, что его пытается обмануть собственный племянник, при том, что сам Арсений знает правдивый ответ. Он не хотел срываться на Глеба, планы были совсем не такие, но шквал эмоций говорил за него.       — Арс, послушай, я все объясню! — парнишка вскочил с кресла, собираясь подойти ближе к дяде, но тот резко встал и повернулся к нему всем корпусом.       — Какого черта, Глеб? Я спрашиваю тебя, какого черта ты творишь? — мужчина уже не кричал, его голос был больше похож на рык. — Взрослым себя почувствовал? Ты хоть понимаешь, что могло произойти? Что тебя в конце концов инвалидом сделать могли?       Арсений медленными шагами надвигался на мальчишку, сердце которого грозилось выпрыгнуть из груди. Глеб попятился назад, чувствуя, как его страх нарастает.       — Я просто… — начал он, но слова застряли в горле.       — Просто что? — его голос стал чуть мягче, но в нем все еще слышалась напряженность. — Ты думаешь, что можешь вешать мне лапшу на уши, а я просто буду закрывать на это глаза?       Парень опустил взгляд, не в силах встретиться с требовательным взглядом дяди. Словно в ответ на его молчание, Арсений сделал шаг вперед, и тень его фигуры накрыла Глеба.       — Я переживаю за тебя, — наконец сказал мужчина, и в его голосе прозвучало беспокойство. — Я не хочу, чтобы ты попал в неприятности. Ты же знаешь, что я всегда рядом, чтобы помочь и...       — Вот именно, Арс! Ты не даешь мне ступить и шагу в сторону, — крик парня заставил мужчину впасть в ступор. Уж чего-чего, но этого он точно не ожидал. — Как там говорится? Шаг вправо, шаг влево — расстрел? Да ты вечно пытаешься меня контролировать! И парни те напали на меня со словами "маменькин сынок"! — конечно, истинная причина была не в этом, те парни всего лишь попросили сигарету, а ответ Глеба, что тот не курит их не устроил, но этого не хотелось говорить старшему, хотелось ему выговорить все, раз появилась такая возможность.— Ты не понимаешь, Арс! Я не могу постоянно быть под твоим контролем. Мне нужно дышать, жить своей жизнью, а не прятаться за твоими правилами!       Арсений, стоя напротив, лишь сжимал кулаки. Он всегда считал, что защищает парня, но сейчас его сердце сжималось от того, что Глеб оказывается, как ему казалось, не ценил его заботу.       — Ты думаешь, мне это легко? — наконец, произнес он, стараясь удержать спокойствие. Так и хотелось повысить голос, но накалять атмосферу еще сильнее он не решился. — Я вижу, как ты себя ведешь, и это заставляет меня переживать. Я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось!       — Но я уже не ребенок! — крикнул Глеб, его глаза вспыхнули гневом. "Еще какой ребенок" — пронеслось в голове у старшего. — Я способен принимать решения сам, но это не значит, что я хочу, чтобы ты вообще забил на меня. Просто дай мне свободу!       Молчание повисло между ними, как тяжелое облако. Арс, обдумывая слова племянника развернулся к двери.       — Наверное, я все таки с тобой не справляюсь. Видимо тебе и правда будет лучше в Омске.       В комнате стало тихо. Даже слишком тихо. Арсений вышел из помещения так же тихо как и появился. Глеб сел обратно на кресло и развернувшись к столу со всей силы ударил по столу. Руки в тот же момент пробила волна боли. Он стиснул зубы, стараясь подавить слезы, которые подступили к глазам. Гнев и разочарование смешивались в единое целое, и он не знал, как с этим справиться.       — Почему ты не понимаешь?! — прошептал он в тишину. — Я не маленький мальчик, который нуждается в защите. Я хочу жить своей жизнью!       В ответ на его слова в комнате так и осталась тишина. Глеб посмотрел на разбросанные по столу раскрытые книги, фотографии, видео, которое он решил посмотреть по совету дяди — все это напоминало ему о том, что он не одинок, но в данный момент он чувствовал себя изолированным, как будто все и всё отвернулось от него.       Он поднял взгляд к окну, где за стеклом уже начинала сгущаться ночь. Улицы были полны жизни, и Глеб вдруг ощутил, как его охватывает желание выйти туда, где его никто не знает, где он мог бы быть самим собой. Где не контролировали бы каждый его шаг. Где ты принадлежишь себе и никто тебе не указывает.       Но тут голову пронзили воспоминания о первом катании на коньках, о первой дискотеке в конце начальной школы, куда смог прийти только дядя, о первых тренировках всех тех моментах, когда Арс был рядом, поддерживая его и подбадривая. Глеб вспомнил, как они с мужчиной смеялись, когда он падал на лед, и как вместе выбирали наряды для первой дискотеки, обсуждая, какой стиль будет наиболее подходящим. Эти воспоминания наполнили его сердце теплом, но одновременно вызвали и горечь.       Он всегда был рядом, но что, если Глеб не сможет стать тем, кем хочет, если будет постоянно зависеть от него? С этими мыслями он поднялся с кресла и подошел к двери. Ему нужно было поговорить с Арсом, спокойно объясниться и прийти к компромиссу.       Шаги его были уверенными, но сердце колотилось в груди, как будто оно пыталось предостеречь его. Он направился к комнате дяди, и, подойдя к двери, остановился на мгновение, прислушиваясь. Внутри раздавались тихие звуки — Арс смотрел телевизор, видимо остановившись на рандомном канале. Глеб глубоко вдохнул и постучал.       — Арс, можно? — его голос звучал немного дрожащим, но он старался держать его уверенным.       — Да, заходи.       — Я хотел поговорить, — сказал Глеб, стараясь не отводить взгляд. — О том, что произошло.       Арс посмотрел на него, и в его глазах Глеб заметил усталость, но и готовность выслушать.       — Я слушаю, — Глеб сел на стул, стараясь собрать мысли в единую цепочку.       — Я понимаю, что ты заботишься обо мне, и мне это важно, — начал он. — Но я хочу, чтобы ты знал: я тоже хочу принимать решения. Мне нужно пространство, чтобы расти. Я не хочу уезжать от тебя, но мне нужно понять, кто я на самом деле. Я не могу быть постоянно под контролем. Это не значит, что я тебя не люблю или не ценю все, что ты сделал для меня.       Дядя медленно кивнул, и на его лице появилась легкая улыбка, которая, казалось, смягчала напряжение.       — Я понимаю, — сказал он. — Я просто переживаю за тебя. Я готов дать тебе больше свободы, но давай договоримся, что больше мы не будем друг от друга что-то скрывать? А то теперь я очень сильно облажался перед Шастуном...       — Арс? — произнес парень присаживаясь ближе к мужчине. — А почему ты так не любишь Ваню?       Мужчина лишь хмыкнул. Он повернул голову к племяннику и, увидев в его глазах неконтролируемый интерес, рассмеялся.       — Ну раз мы договорились, тогда слушай...

***

      Атмосфера матча всё накаляется и накаляется. Зал, заполненный болельщиками, гремит от оваций и криков. На трибунах развиваются флаги финалистов, а зрители одеты в цвета любимых команд, что создает яркую мозаику эмоций. Идет второй период и счет на табло показывает 2:2. На площадке чувствуется напряжение. Зрители замирают, когда Арсений мчится к воротам с шайбой, а затем взрываются радостью. Второй период подходит к концу и команды удаляются с поля.       — Ну что, Шастун, все таки кубок Гагарина в руках буду держать я, — с ухмылкой идя по коридору, Попов говорит вратарю Ке́рсана.       — И не надейся, — раздраженно проговорил парень и, развернувшись пошел к раздевалке своей команды.       — А всё-таки, какую шайбу я тебе забросил. Ну не шедевр? — крикнул Арсений, а в ответ ему прилетел лишь средний палец от соперника.       Следуя по выученному маршруту, Антон не заметил, как чуть не задавил девушку.       — Антон! Ты чего такой замученный? — спросила Яна. — Ты так из-за игры переживаешь?       — Ой, Яна, прости, — Антон окинул девушку взглядом, чмокнул в щёчку, и раздражённо выдохнул, — Да так, с Поповым встретился.       Зо́рина знала, какие терки между этими парнями. Они невзлюбили друг друга еще с самого прихода в хоккей. А сейчас, когда это уже двадцатилетние парни вышедшие в хоккейные клубы в КХЛ, они пытаются доказать что-то друг другу на матчах. Сейчас их яблоком раздора была сама девушка. Как же так вышло? Да все элементарно, ведь Попов являлся бывшим Зо́риной, а она ушла от него к вратарю.       — Я болею за тебя с трибуны. Ты ведь знаешь, что я всегда с тобой! А еще. у меня для тебя есть новость, но ее я скажу после вашей победы, — девушка пыталась подбодрить своего парня и утянула того в поцелуй.       В нескольких метрах от них проходил Арсений. Разглядывая коридор, он краем глаза заметил две знакомые фигуры. Смотреть на то, как эти двоя стоят посредине прохода и целуются не было никакого желания. Нападающий решил, что отыграется сегодня обязательно на этом чертовом вратаре из Ке́рсана.       Через 10 минут.       Трибуны вновь стали заполняться болельщиками и группами поддержки. Гул стоял неимоверный. Шарфы с названиями команд поднимали все выше и выше. Через несколько минут на льду стали появляться игроки.       Звук упавшей шайбы и скрежета коньков означает начало периода. На табло счёт 2:3 в пользу Ориона. Антон отражает все атаки от соперника и надеется, что кто-нибудь уже закинет шайбу в противоположные ворота. Ему хочется сыграть овертайм. Не сдаваться, а играть до победного. Задумавшись, парень не сразу понимает, что к нему летит 23 номер . Шастун уже готовиться ловить шайбу, как откуда не возьмись, появляется Тимур и делает подножку Арсу.       — Ну зачем?!, — досадно кричит тренер. Судья поднимает над головой две скрещённые руки вверх. Будет буллит.       — За подножку, малым штрафом наказывается Тимур Пшенов номер 79 команда Ке́рсан, — произнес судья по громкой связи, — Буллит пробивает Арсений Попов номер 23 команда Орион. Ворота защищает Антон Шастун номер 15 команда Ке́рсан.       Нападающий уже стоит на середине поля и начинает отаку. Быстро набирая скорость, и отбивая шайбу коньком он готовиться к удару. Тут Арсений понимает, что не может контролировать направление езды и, теряя контроль, влетает в вратаря.       — Блять! — не ожидая такого поворота событий, Шастун группируется и чувствует как в него влетает тело. Затем слышится хруст и крики с арены.       15 минут все сидели в неведении, что будет с игроком из Ориона. Тут слышится голос судьи из громкоговорителя.       — Из-за специально нанесенной травмы сопернику, команде Ке́рсан назначается техническое поражение...

***

      — Так это получается, что вы с папой Вани играли против друг друга в КХЛ? — Глеб сидел с раскрытым ртом.       — Получается так.       — И он у тебя увел девушку?       — Парень, да ты Ванга, — рассмеялся Попов, ложась на подушку.       — Подожди, а чем тебя раздражает Ваня тогда? Тебя же травмировал Антон?       — Эх, если бы было все так просто, — мужчина похлопал рядом с собой и парнишка быстро оказался под боком. — Ваня является сыном Антона и Яны. Шастун после того матча ушел в отставку. Я долго думал какая причина может быть у такого перспективного вратаря. Но лет десять назад наткнулся на инстаграмм Зо́риной. Там она часто выкладывала фотки с сыном и сопоставив всё я понял. А сейчас каждый раз, когда я вижу этого мальчишку, я вспоминаю ее: такие же волосы, нос, глаза..       — Да? А мне казалось что Ваня на отца похож. Ну он фотки показывал.       — Янка очень была похожа на Антона. Многие думали, что они брат и сестра.       Мужчина грустно улыбнулся и направился на кухну ставить чайник. Воспоминания нахлынули и травмированная рука снова давала о себе знать. А Глеб так и сидел в комнате размышляя о словах дяди. "Нужно, что то с этим делать, нельзя это так оставлять" — подумал парень.

***

      — Ну что, чемпион, ты готов?       Ваня закидал кроссовки в сумку и выбежал в коридор. Редко когда, но такие моменты всё-таки бывают, когда отец может довести его до дворца и проводить на тренировку. Выезд на гостевые матчи с Сколом и Вайссом состоится уже через 3 дня.       Вчера, когда Антон пришел с новостями, что парня снова допустили до тренировок, Ваня готов был прыгать до потолка, а то и выше. Он сразу начал расспрашивать отца, как прошел разговор с тренером, на что так и не получил внятного ответа. Мужчина решил не погружать сына в подробности своего прошлого, поэтому отмахивался как мог.       Пока младший натягивал на ноги кроссовки, Антон, заметив, как Ваня волнуется, все таки пару дней без тренировок не прошли мимо.       — Знаешь, когда я перешел в Ке́рсан, я пипец как волновался, — сказал он, стараясь придать разговору более легкий тон. — Помню, как однажды мы готовились к важному матчу, и я так нервничал, что едва мог заснуть.       Ваня, не отрываясь от обуви, взглянул на него с любопытством.       — И что? Ты всё равно сыграл?       — Конечно! — ответил Шастун с улыбкой.       Ваня, почувствовав поддержку, встал и потянулся.       — Я не подведу, пап! — больше всего парень хотел всегда радовать отца. Это еще с раннего детства заложилось, если ты сделал хорошо, значит мужчина рад. Просто рад. Когда умерла мама Вани, Антон стал думать, что все, закончено все то ради чего он жил. Но каждый раз, когда он забирал с тренировки маленького сына, он понимал, что вот, вот смысл ради которого он должен стараться, вот ради кого он все это делает.       — Знаю, — сказал отец, улыбнувшись Ване. — Теперь давай, время не ждет.       Они вышли из квартиры и направились к машине.

***

      И вот снова тот самый галдёж, по которому очень скучал Ваня, тот самый коридор, с серым ковром на полу и картинами на стенах, та самая атмосфера, предвкушения тренировки.       — Здарова, Шаст! — увидев только вошедшего капитана, крикнул Марк. Вся раздевалка сразу обернулась на парня и загудела.       — Всем привет, — махнув рукой, Ваня прошел к своему шкафу, — Господи, ребят, как же я рад вас видеть.       — Привет, Шастун, — как из под земли вырос Глеб. — Как себя чувствуешь? — спросил и ухмыльнулся. Конечно, он спросил это, чтобы просто начать разговор. Вежливость тут не нужна. Попов со вчерашнего вечера обдумывал как ему поступить, но сейчас эмоции захлестнули его и он со всей силы ударил Ваню по лицу. Тот стоял в оцепенение, а потом кинув сумку на лавку начал надвигаться на сокомандника.       Удары летели по всем частям тела, а лица парней были искажены от ярости. Не зажившие ссадины отдавались новой волной боли. Странно, но каждый удар, каждый крик, казалось, только усиливал в них злость и обиду. Каждый захват отдавал чувством горечи и переломов. В какой-то момент, когда Ваня попытался снова ударить Глеба, его рука замерла в воздухе. Он не понимал, зачем это делает, зачем отвечает сокоманднику теми же ударами, зачем Поров вообще это начал. Новый удар в живот и Шастуна сложило вдвое и откинуло к лавочке.       — Шастун, Попов, что вы тут устроили? — в раздевалку зашёл Сергей Борисович, державший свой путь в медпункт. Парни сразу разошлись по противоположным углам. — Так, сейчас в этом разбираться времени нет, до тренировки 5 минут. Но! Я жду вас и ваших родителей после у себя в кабинете.

***

      — Серег, ну что за херня? — заходя в кабинет к другу, спросил Арсений.       — В смысле херня, Попов? — Матвиенко раздраженно кинул какие-то бумаги на стол, переводя взгляд то на Шастуна, то на тренера. — Вы хоть понимаете, что ваши дети чуть не покалечили друг друга?       На телефон директору пришло сообщение и тот, взглянув на экран, улыбнулся, но тут же опомнился и снова стал серьёзным. Темные кудри забавно свисали на лоб и придавали мужчине уюта, в то время, как потемневшие карие глаза спрашивали в лоб "какого хуя". Антон как только увидел входящий звонок от директора клуба сразу понял, что что-то не так. Он знал, что у того всегда была своя, особая реакция на подобные инциденты, особенно когда дело касалось детей и их безопасности.       — Если ты думаешь, что это просто недоразумение, ты ошибаешься, — продолжал Сережа, смотря на тренера. Его голос становился всё более резким. — Глеб уж очень агрессивно был настроен. Боюсь если бы я не проходил мимо, Ваня бы, как минимум, остался с переломом.       Услышав эти слова Шастун так сказать немножко приахуел. Конечно, он понимал, что Ваня начать драку не мог, но в то, что на него просто так набросился его друг и что все остальные сокомандники просто стояли и смотрели на их "разборки" он не мог поверить. Этому однозначно должно быть логическое объяснение.       — Попов, поговори с племянником. Что там у них с моим сыном произошло.       Цокнув языком Арсений согласился. Он догадывался, что могло послужить толчком этого поступка парня, но решил узнать это все у него при встрече. Получив положительный ответ, на то что тренер может идти, Попов вышел из кабинета. Буквально через мгновение в дверь влетает медсестра.       — Сергей Борисович... — она замолчала, увидев, что в кабинете находятся посторонние. Русые короткие волосы слегка растрёпаны, а губы приоткрыты из-за отдышки. В руках она держала какие то папки с документами. — Вы просили принести предварительную заявку на закупку лекарств и медикаментов в этом месяце.       — Да, Надежда Ивановна, проходите, Антон Андреевич, не буду Вас больше задерживать. Попрошу только так же поговорить с сыном по поводу этого инцидента.       — Да, конечно, до свидания.       Кабинет погрузылся в тишину, было только слышно, как Надя пытается до сих пор восстановить дыхание. Мужчина сел в кресло и расслабился. Впервые за несколько дней он правда расслабился. Эта женщина своим присутствием дарила спокойствие и веру, что у того все получится. Она обошла стол, положила черную папку с файлами на стол и запустила руку в волосы Матвиенко. Они были мягкими и густыми, как облака, и Надя не могла удержаться от того, чтобы не провести по ним пальцам. Мужчина закрыл глаза, наслаждаясь её прикосновением, и на мгновение забыл о всех проблемах, которые его преследовали. Об этой драке в команде, о постоянной нехватке финансирования и о давлении со стороны болельщиков, требующих побед, когда сезон еще не начался, о том, что должность главного инженера все еще вакантна, также как и нет тренера по фигурному катанию. В этот момент он чувствовал, как напряжение уходит, и вместо этого нарастает тепло и спокойствие.       — Сереж, ты справишься, — тихо произнесла она, наклонившись ближе и оставив легкий поцелуй на его губах. Матвиенко открыл глаза и встретился с её взглядом — в нём светилась искренность, которая была для него как глоток свежего воздуха после долгого заточения в темнице своих переживаний. — Ты сможешь, — повторила Надя, и в её глазах вспыхнуло что-то такое, что заставило его сердце забиться быстрее. — У тебя есть всё необходимое. Просто поверь в себя.       — У меня есть ты, и это самое главное, — приобнимая девушку за талию, шепотом сказал Матвиенко.