Семья на пятерых и ещё две кошки

Если честно, Тайлер и не думал, что экзамены пройдут так легко. Не в том смысле, что он не сидел за учебниками всю ночь напролёт, забывая про сон, или не волновался, что точно всё провалит, и его оставят на второй год или отправят в летнюю школу. Всё было именно так. Тайлер ужасно устал, а его голова постоянно болела от переизбытка знаний, которые он наверняка забудет уже к концу следующей недели. Но в этот раз он мог сосредоточиться на учёбе и не беспокоиться о братьях, ведь мог положиться на Нила и Эндрю. Нил приносил ему горячий кофе, когда видел, что Тайлер даже глаз открыть не может от усталости, и уводил Криса, не давая тому отвлекать его. Эндрю помогал с конспектами, устраивал блиц-опросы по дороге в школу и проверял его знания. Это было странное, но приятное чувство — иметь настоящую семью, которая действительно о нём заботится. Пожалуй, он лишь немного грустил из-за того, что из-за последних экзаменов Тайлер пропустил подготовку ко дню рождения близнецов, который так неудачно совпал с днём получения его табеля. Тайлер не знал, из-за чего нервничает больше — из-за оценок или того, что его маленьким братьям исполняется уже шесть лет. — Ну как? — с нетерпением спрашивает Нил, когда Тайлер садится на переднее сиденье в ожидающую его машину. Нил почти подскакивает на месте, от нетерпения похлопывая по коленям и внимательно глядя на такого же взволнованного Тайлера. — Ещё не знаю. Я не стал открывать. Хотел сделать это с тобой. Торопливо говорит Тайлер, доставая из кармана запечатанный конверт. Нил улыбается его словам, радуясь, что Тайлер захотел разделить этот момент с ним. Первые экзамены его ребёнка — Нил и не думал, что будет так этому радоваться. — Теперь ты здесь. Откроешь наконец или будешь ждать, пока у меня случится нервный срыв из-за переживаний? Тайлер смеётся, оборачиваясь к нему. — Вообще-то это я сдавал экзамены, и нервный срыв скорее будет у меня. — Тай! Я умоляю тебя! Тайлер закатывает глаза, но на его лице играет широкая улыбка. Однако она медленно гаснет, когда он открывает конверт и пробегает глазами по столбцу с оценками. — О нет… Его лицо мгновенно теряет все краски, а листок с результатами начинает дрожать в руках. — Что там? Тай? Тайлер тяжело сглатывает, чувствуя себя просто ужасно. Нил и Эндрю так много для него сделали: поддерживали, помогали готовиться к экзаменам, заботились о братьях всё это время, пока он был занят. А он не смог даже элементарного — оправдать их ожиданий. В груди словно что-то сжимается, тугой узел завязывается прямо в солнечном сплетении. Ему кажется, что его сейчас стошнит. Тайлер немного сгибается, опустив голову вниз. — Можно я посмотрю? — тихо спрашивает Нил. Тайлер молча кивает, передавая ему листок, не в силах произнести ни слова. Всё, что он может сейчас делать, — это думать о том, как Нил просматривает его результаты и видит, какой он на самом деле. Глупый, ленивый и бесполезный. От него точно не стоит ждать больших успехов в будущем. Скорее всего он сопьётся или подсядет на наркотики, как его мать. Может быть, заделает какой-нибудь девчонке ребёнка и сбежит, как его отец. Он помнит каждое обидное слово, каждую насмешку, каждое предсказание его несчастной судьбы. Тайлер знает, что Нил не будет на него орать, не выгонит его из машины и не заставит ночевать на улице. Нил, вероятно, даже ничего не скажет. Но что, если он разочаруется в нём? Что если он разлюбит его? — Я так горжусь тобой, Тай! Тайлер так резко поворачивает голову, что кажется, что-то даже хрустит. Он смотрит во все глаза на довольного Нила, который снова и снова перечитывает оценки. Нил не выглядит ни злым, ни разочарованным, ни даже расстроенным. — О чём ты говоришь? Ты вообще видишь мои оценки? Нил несколько раз кивает, не отрывая взгляда от листа, словно не может насмотреться. — Конечно, вижу! Английский — 5, биология — 4, химия — 4, литература — 5, даже по географии у тебя 5! Тайлер поджимает губы. Возможно, Нил не прочитал всё до конца. — А история? У меня же 3. Тайлер вздрагивает, когда Нил оборачивается к нему, выглядя удивлённым. Его лицо быстро меняется: от шокированного до обеспокоенного. — Тай, ты плачешь? Тайлер отрицательно качает головой, больше из упрямства, ведь он прекрасно чувствует, как слёзы уже текут по его лицу. — Я ведь так старался, Нил! Я правда пытался сделать всё идеально! Кажется, он всё же слишком сильно давил на себя. Иначе почему сейчас он сжимается на переднем сиденье машины своего опекуна, рыдая навзрыд. — Хотел сделать хоть что-то хорошо. Хотел показать вам, что я не идиот. Я хотел, чтобы вы мной гордились. Сквозь рыдания говорит Тайлер, а затем чувствует руку Нила на своём плече. Медленно, очень медленно рука Нила поднимается выше, гладя его по волосам и мягко сжимая затылок. Не больно, но именно так, как нужно, чтобы Тайлер немного расслабился. Тайлер прячет лицо в ладонях, но наклоняется ближе к Нилу. — Тай, ты не глупый. Твёрдо говорит Нил, и Тайлер качает головой. — Нет, послушай меня. Ты не глупый. Ты проделал отличную работу. Я видел, как ты учился. Другой рукой Нил мягко отводит ладони Тайлера от его лица. Он нежно стирает слёзы и отпускает затылок, обхватывая лицо сына руками и заставляя его посмотреть себе в глаза. — И мы с Эндрю так сильно тобой гордимся. Невероятно сильно. Несмотря на всё, что тебе пришлось пережить, ты не сдался. Ты такой сильный. — Я плачу в машине на школьной парковке из-за плохой оценки. Ворчит Тайлер, не предпринимая никаких попыток вырваться из мягкой хватки Нила. Тот смеётся. — И ты всё ещё сильный, и я всё ещё горжусь тобой. Ты же знаешь, мы с Эндрю любим тебя, и это не изменится никогда. Даже если весь твой табель будет в двойках. Тайлер тоже смеётся сквозь слёзы. — Ты бы и тогда сказал, что гордишься мной? — Конечно! Несмотря ни на что. Учёба и оценки не определяют тебя и не влияют на моё отношение к тебе. Ты понял? Тайлер кивает, но Нил не отпускает его, мягко сжимая щёки. — Что ты понял? — Что ты гордишься мной? — И? — И что ты любишь меня? — Верно. Нил отпускает Тайлера, сжимая его плечо, и с улыбкой кивает на бардачок перед ним. — Открой, там есть кое-что для тебя. Тайлер удивлённо моргает, но делает, как ему сказали, и находит в ящике небольшую коробочку. Подарок. — Но это ведь не у меня сегодня день рождения. — Давай же. Это был трудный год. Подбадривает его Нил, аккуратно складывая листок с оценками и пряча его в нагрудный карман. Позже он покажет его Эндрю. — Но я же сдал историю на 3 и еле-еле дотянул биологию до 4. — Ну и хуй с ним. Ругается Нил, и Тайлер тут же поворачивается к нему, прищуриваясь. — Не говори Эндрю. Предупреждает Нил, а затем указывает на коробочку. — Открывай. Если так хочешь, то в наказание мы можем отправить тебя на пару недель к Кевину, он подтянет тебя по истории. Поверь, это даже хуже летней школы. Тайлер смеётся, но, открывает коробочку и находит там новые наушники. Он и мечтать о таких не мог. — Это правда мне? — Правда тебе, только не слушай на большой громкости слишком долго. Ты знал, что так можно оглохнуть? Спрашивает Нил, и, дождавшись, когда Тайлер тоже пристегнется, выезжает со школьной парковки. Им ещё нужно заехать за праздничным тортом. — Хотя дело не в самих наушниках, а в том, что даже однократное воздействие слишком интенсивного звука может привести к глухоте. Хотя обычно проблема развивается постепенно и незаметно, пока последствия не станут очевидными. — Это Эндрю тебе сказал? — Нет, Джим.

***

Они впервые приглашают друзей к себе домой. Аарон и Ники уже были у них, и даже Кевин пару раз заходил, когда заезжал за Нилом. Но они ещё никогда не устраивали вечеринку по случаю дня рождения для своих детей. Эндрю всё распланировал. — Когда все придут? А Софи придёт? А как думаешь, что она мне подарит? А это торт? А можно посмотреть? Прыгает Крис вокруг, и Нилу приходится напрячься, чтобы не уронить просто гигантский торт, который он несёт. — Крис, ты сейчас заставишь Нила всё уронить, и останешься без торта вообще. Предупреждает брата Тайлер, придерживая дверь. Крис испуганно расширяет глаза и закрывает рот своими маленькими ручками. — Тай, ты видел, что папа для нас сделал? Пойдём, покажу! Нил провожает их счастливым взглядом, когда Крис, схватив старшего брата за руку, тащит его в гостиную, указывая на развешанные повсюду цветные шары и гирлянды. — Вот! Это папа повесил, написано: «С днём рождения Крис и Джим!» Правда здорово? Смотри, все буквы разноцветные! Восторженно кричит он, размахивая руками. Нил так счастлив, что они с Эндрю смогли им угодить. — Папа! Спасибо! Кричит Джим, забегая в дом с заднего двора и врезаясь в Нила на полной скорости. — Оу! Привет! Да не за что! Усмехается Нил, взъерошивая волосы Джима и с вопросом смотря на довольного Эндрю. — Ты подарил им подарки без меня? С лёгкой обидой в голосе спрашивает Нил, но Эндрю качает головой. Нил переводит взгляд на Джима в своих объятиях. — Тогда за что было спасибо? — За всё. У меня никогда не было такого праздника. И шариков, и пикника. Нил обнимает Джима крепче, поглаживая его по спине. — Я рад, что тебе понравилось, дорогой, но подожди, пока мы подарим вам подарки. — А можно прямо сейчас? Просит Джим, поднимая на Нила свои светлые глаза. Ну как он может ему отказать? — Почему бы и нет? Иди в гостиную к Крису и Таю, мы сейчас придём. Джим тут же убегает на поиски братьев. Нил протягивает руку вперёд, переплетая пальцы с Эндрю и сжимая их. — Не знаю, как я сдержался, чтобы не сказать им, что мы подали документы на усыновление. Эндрю сжимает его руку в ответ, отлично понимая чувства Нила. Ему тоже хочется всё им рассказать, чтобы они знали, что их любят не просто на словах, чтобы знали, что это их дом навсегда и что они семья, несмотря ни на что. — Ты знаешь правила, нельзя им говорить, пока нам не разрешат. Уже, наверное, в сотый раз повторяет заученную фразу. Это правда, им запрещено это делать, и не только из-за возможного отказа, но и из-за чувств детей. Если они их обнадежат, а затем им откажут, это будет ужасно. — Признайся, ты тоже хочешь им рассказать. Дразнит его Нил и Эндрю кивает, не собираясь ничего отрицать. — Конечно. Нил улыбается ему, осталось ещё немного. Он практически уверен, что их одобрят, и они смогут начать процесс усыновления. Нил не может дождаться, чтобы повесить сертификат в рамочке на стену. — Как всё прошло? Мне так грустно, что я пропустил их первое утро дня рождения дома. Эндрю поднимает руку к его лицу, обхватывая подбородок и наклоняя его голову слегка вниз для быстрого поцелуя. — Всё прошло отлично. Близнецам понравились украшения и стол для пикника. Сэр и Король лопнули пару шаров, но никто не заметил. Пожимает плечами Эндрю и складывает руки на груди, наблюдая за тем, как Нил двигает стул, чтобы забраться на верхнюю полку. — А как всё прошло у вас? Спрашивает Эндрю, принимая коробки у Нила и складывая их на кухонном столе. Их первый день рождения вместе. — Вот. Нил передает сложенный лист Эндрю и спрыгивает со стула, заслужив косой взгляд. — Ноги не сломай. Кевин не простит тебе, если ты возьмешь еще один больничный. — Он всё сдал. Но видишь, по истории? — Тройка. Пожимает Эндрю плечами и вешает табель на холодильник, снимая старый. — Он очень сильно расстроился из-за этого. Плакал. Понизив голос до шёпота, говорит Нил. — Думаешь, его могли наказывать за плохие оценки? — Да. Кивает Эндрю, сжимая кулаки. — Ты проверишь семьи, в которых он жил? — Уже. Эндрю нельзя было пользоваться своими полномочиями, но он всё равно это сделал и не нашёл ничего, кроме того, что уже рассказал им Тайлер. Он уже отправил опеку перепроверить дома, в которых жил Тайлер с близнецами, и пристально следил за ходом расследования. — Папа! — Всё ещё как в первый раз. Ухмыляется Нил и, быстро поцеловав Эндрю, хватает одну коробку, направляясь в гостиную. — Уже идём! Тайлер с улыбкой наблюдает за братьями, раньше они ждали подарки только от него. А сегодня они получат целую кучу, не только от Нила и Эндрю, но и от их друзей. — Тай, может, хочешь подарить свои подарки первым? Предлагает Нил, но Тайлер качает головой. У них есть своя традиция: он всегда дарит свои подарки поздно вечером. Раньше это было из-за того, что он ждал, пока опекуны уснут, чтобы пробраться к братьям, но сегодня это просто милая традиция. — Нет, всё нормально, я подарю позже. Качает головой Тайлер. — Хорошо. С днём рождения, Джим. С днём рождения, Крис. Нил и Эндрю передают по коробке каждому из детей. И пока Эндрю садится к Тайлеру, Нил садится прямо на пол, наблюдая за тем, как мальчики открывают свои коробки. Крис срывает упаковку, разрывая её на мелкие кусочки и раскидывая их вокруг, в то время как Джим аккуратно отклеивает скотч, снимая обёрточную бумагу и откладывая её в сторону. — Ух ты! Восклицает Джим, смотря на большую коробку с яркими буквами. — Это набор юного археолога. Не выдерживает Нил и пододвигается ближе, тыча пальцем в картинки. — Тебе нужно разбить гипс и найти кости, а потом собрать скелет динозавра. Мы взяли диплодока. — Спасибо, папа. Шепчет Джим, оборачиваясь на Эндрю, а затем снова на Нила. — Спасибо. — Просто чтобы ты знал, я хотел подарить тебе скелет в натуральную величину, но твой папа запретил. Говорит Нил, бросая на Эндрю насмешливый взгляд. Эндрю прищуривается, смотря на него. — Это было бы очень неразумно, пап. Куда бы мы его поставили? Говорит Джим, смеясь, и Нил закатывает глаза, слыша, как хмыкает Тайлер, переглядываясь с Эндрю. — А зачем нам ещё задний двор, по твоему? — Это правда мне? Шепчет Крис, смотря на свой подарок, и Эндрю замечает, что у него дрожат губы, будто он вот-вот готов расплакаться. Он садится чуть ближе к нему, присоединяясь к ним на полу. Эндрю заметил это первым, то, как Крис искоса смотрел на кукол в магазине игрушек, тут же отводя взгляд, когда Нил спрашивал, понравилось ли ему что-то? Джим никогда не просил кукол, да и в магазине игрушек кукол брали только девочки. Эндрю тогда задумался, что если Крис думал, что ему нельзя их просить? Что такие игрушки не для него? — Да, это тебе. Нравится? Спрашивает Нил, протягивая руку и с заботой убирая выбившиеся пряди ему за ухо. — Правда? Мне правда можно? Эндрю с Нилом переглядываются, и Эндрю указывает на одну из кукол в коробке. — Конечно. И если дашь мне эту принцессу в фиолетовом платье, я сыграю с тобой. Крис поворачивается к Эндрю со скоростью света, врезаясь в его грудь, не успев спросить разрешения, но Эндрю не колеблется, прижимая его к себе. — А мы успеем? Почти пять? Спрашивает Тайлер, с улыбкой наблюдая за счастливыми братьями. — Мы позвали всех на шесть. Если придут раньше, то могут пройтись и ещё погулять. — Серьёзно, не откроешь им дверь? Вскидывает Тайлер вверх брови, но Нил не отвечает, поворачиваясь к Джиму. — Раз Эндрю и Крис принцессы, то мы можем быть с тобой динозаврами, нападающими на их королевство. Что скажешь? — Да, я сейчас вернусь! Джим практически бежит к лестнице, а Крис с уже широкой улыбкой достает кукол, аккуратнее, чем он расправился с коробкой. — Тай, а ты кем будешь? Хочешь третью куклу? Она фея! Тайлеру достаётся красивая кукла с зелёными крыльями, и он не выглядит разочарованным. — Ррр! Скалится Джим, забегая обратно и держа в руках ярко оранжевого динозавра, свой первый подарок в новом доме. Второго динозавра он передаёт Нилу. Ни Нил, ни Эндрю не хотят, чтобы этот час заканчивался.

***

— Нарисуй бабочку! — Хорошо! Нил оборачивается как раз вовремя, чтобы увидеть, как Софи берёт в руки маркер, но слишком поздно, чтобы остановить её. — О боже! Софи, не надо! Нил подбегает ближе, смотря на кривые линии на лице Криса. Кевин сидит рядом, перекинув ногу на ногу, и смотрит на него скучающим взглядом. — Да брось драму разводить, он же смывается. — Нет. Это перманентный маркер. Кевин, какого черта ты её не остановил?! Кевин надевает солнцезащитные очки и откидывается на шезлонге. Нил даже не знал, что у них есть шезлонг. Но он не хочет спрашивать у Кевина, где он его достал, опасаясь услышать, что, помимо мини-набора для экси, он возит в своём багажнике. — Зато теперь их можно отличить? — Их и так можно отличить, придурок. Выплёвывает Нил со вздохом и снова смотрит на Криса. — Папа, можно, чтобы Софи дорисовала мне бабочку? Дядя Кевин сказал, что это как аквагрим. — Можно, дядя Нил? Умоляет его Софи, складывая ручки в просительном жесте и выпячивая губки. Она слишком сильно похожа на Кейтлин. И слава богу, он бы не смог долго находиться в одной комнате с мини-версией Аарона. — Ладно, всё равно уже лицо придётся отмывать. Веселитесь. Нил бросает взгляд на, кажется, задремавшего Кевина и ухмыляется сыну. — Дяде Кевину тоже можете аквагрим сделать. Он очень любит котят. — Думаешь, ему понравятся кошачьи усы? Загораются у Криса глаза, и Софи не отстаёт, уже оглядываясь на своего дядю. — А если розовые? — О, он будет в восторге! Ухмыляется Нил, оставляя детей с несмываемыми маркерами и спящим Кевином одних. Нил может думать только о том, как будет выглядеть Кевин на их игре в пятницу с кошачьими усами под шлемом.

***

Аарон смотрит в даль заднего двора своего брата, просторного и заставленного детскими качелями и игрушками. Он мягко хлопает Ники по плечу, прерывая с ним диалог и оставляя его и Эрика наедине с Эндрю, направляясь вперёд. — Прячешься тут от всех? Спрашивает Аарон, садясь рядом с племянником. Они сидят в тени высокого дерева, и со стороны их почти не видно — хороший уединённый уголок, чтобы спрятаться от шумной толпы друзей и родственников на семейном сборе. Семейный сбор… в 15 лет Аарон мог об этом только мечтать. — Типо того. Пожимает Тайлер плечами. Аарон бросает на него быстрый взгляд, ухмыляясь. — Куришь? — Нет! Тут же вскрикивает Тайлер, резко поднимая голову, и Аарон смеется. — Вот и отлично. Никотин убивает. Поверь мне, я врач. Табак обладает канцерогенным действием, вызывая рак не менее чем в 12 различных частях тела: в легких, полости рта, носовой полости, параназальном синусе, в гортани, в горле, в пищеводе, поджелудочной железе, желудке, печени, почечной лоханке, желчном пузыре. И даже вызывает миелоидный лейкоз, то есть рак крови. — Ты пробовал сказать это Эндрю? — Ещё бы. Хмыкает Аарон, а затем осматривает двор. Ники с Эриком всё ещё там же, где он их оставил, разговаривают с Эндрю. Его дочь вместе с Крисом, у которого на лице красуется криво нарисованная, но всё равно узнаваемая бабочка, разрисовывают маркерами лицо спящего Кевина. Нил болтает с Кейтлин около стола для пикника. И только одного члена их большой семьи нигде не видно. — Кстати, не знаешь, где Джим? Я давно его не видел. Тайлер кивает, указывая большим пальцем в сторону дома. — Он в доме, ищет кости динозавра. Замечая недоумённый взгляд Аарона, Тайлер спешит объяснить, жестикулируя руками в воздухе. — Ну знаешь ту игру, где нужно разбивать гипс этими маленькими молоточками, а потом ещё смахивать пыль кисточкой? Аарон понятельно кивает. — А, та, в которой нужно собрать динозавра? — Да, да, она! Не может оторваться. Пожалуй, его сможет отвлечь только торт. Они оба замолкают, смотря вдаль. Эндрю рассказал ему об Анне и о том, что Тайлер пошёл к Би. Он не просил его поговорить с Тайлером напрямую, но Аарон знал, что он бы этого хотел. А ещё Аарон знал, что это может помочь Тайлеру почувствовать себя лучше. Знать, что ты не один, и что такое случалось и с другими, освобождает. Аарону это помогло. — Эй, а ты сам как? — Я? — Вся эта ситуация с вашей мамой… — О, ты об этом. Всё в порядке. Я в порядке. Аарон фыркает, явно видя, что Тайлер сжался, будто пытаясь стать ещё меньше. Он тоже так делал, точнее, всё ещё делает. Невозможно переучиться, но можно научиться реагировать иначе. Если Аарон смог, то и Тайлер сможет. — Лучше бы ты научился у Нила чему-нибудь другому, знаешь, у него есть и другие таланты помимо игнорирования своих же проблем. — Да? Ты так думаешь? Усмехается Тайлер и быстро, чтобы Аарон не успел заметить, трёт лицо. Аарон всё замечает — его загнанный взгляд от одного только упоминания о его родной матери, нервные подергивания рук и упрямо поджатые губы. Всё. — Только не вздумай ему сказать, что я так сказал. Но да. Это правда. Он сильный человек. — Эндрю кое-что мне сказал. Начинает Тайлер неуверенно, будто Аарон не будет его слушать, если он выберет не то слово. — М? — Мы говорили про маму. И он сказал мне, что ты поймешь меня лучше. Ты и Нил. Но Нил… Тайлер морщит нос, подбирая верное слово, но не находя его. — Слишком сильно ненавидят твою мать? Подсказывает Аарон, и Тайлер с облегчением кивает. — Они пытаются делать вид, что это не так, но я же не слепой. Я просто… Тайлер с силой трёт лицо, издавая тихий, короткий крик ярости. — Это слишком сложно. Словно я должен между ними выбирать. Но я не хочу выбирать. Я хочу всё и сразу. — Почему тебе нужно выбрать? — Это ведь не как развод родителей. То есть они не будут нормально общаться. А я… — Ты этого хочешь? — Я люблю её. Она моя мама. Тихо говорит Тайлер, и голос его звучит так мягко. Аарону хочется плакать, но он только кивает. — Я понимаю. На самом деле, даже лучше, чем кто бы то ни было. Эндрю рассказал тебе про нашу мать? Эндрю на самом деле редко называл Тильду своей мамой, в отличие от Аарона, который до сих пор с криком просыпается по ночам, когда ему кажется, что он слышит её шаги внизу. — Он называл её Тильдой и сказал только, чтобы я не думал, что тебе повезло остаться с ней. Они говорили об этом, много раз на самом деле. На совместной терапии с Бетси, когда они напились в баре в Колумбии и решили излить друг в друге душу и когда Аарон, узнав о беременности Кейтлин, плакал Эндрю в плечо и боялся стать таким же, как она. Эндрю был прав, ему не повезло, как и ему. — Знаешь, её уже давно нет, и за всё это время я кое-что понял. На самом деле я любил не её. Мне так казалось, но это было не так. Аарон говорит это так просто, как самую неоспоримую истину. Это было именно так, но Аарону не просто далось это открытие. — Я не знал эту женщину. Она для меня была незнакомкой. Но я любил свою фантазию о ней. То, какой она могла бы быть, если бы всё сложилось иначе. Понимаешь? — Кажется, да. Соглашается Тайлер, тяжело сглатывая. Аарон делает глубокий вдох и продолжает. — Твоя мама играла с тобой? Читала перед сном? Или готовила завтрак? — Нет. С сожалением качает головой Тайлер, и Аарон видит в его глазах слёзы. — Тогда что она делала, чтобы ты мог узнать её? Тайлер уже открыто плачет, вытирая слёзы. — Но она ведь моя мама. Как я могу просто…что? Не общаться с ней? Я не могу. Сквозь всхлипы говорит он, дыша через рот, чтобы успокоиться. Аарон знает это чувство, но Тайлеру нужно это прочувствовать и пережить, только так он сможет исцелиться. — Можешь. Уверенно говорит Аарон. — В этом и суть. Ты не обязан общаться с ней, если тебе больно каждый раз, если после разговора с ней ты чувствуешь себя грязным. — Я сейчас скажу кое-что ужасное… Говорит Тайлер еле слышно. — Давай. — Иногда… Он сглатывает, в горле стоит ком, и Тайлеру тяжело сказать, что он думает. Ведь как только он скажет это, станет реальным. А он ещё никому в этом не признавался. — Иногда я думаю, что может было бы проще, если бы она умерла. Мне не пришлось бы её ненавидеть, и я мог бы погрустить и забыть. — Может, и так. Лицо Аарона странно меняется, будто он что-то вспомнил. Так и было. Ему было больно, очень больно, когда его мама умерла. Особенно зная, что это был не просто несчастный случай. Но со временем стало лучше. Аарон понял, что так ему лучше. — Моя мать… она умерла, когда я был немного старше тебя. Это не сильно мне помогло. Я цеплялся за это чувство изо всех сил, потому что я потерял не мать, а возможность осуществления своей фантазии. Я больше не мог с ней поговорить, и мой путь к исцелению был дольше. Ты всё ещё можешь сказать ей, что тебе не нравится. — Нет, я не могу. Бешено качает головой Тайлер. — Ты боишься, что она снова вас бросит? — Даже не знаю, боюсь ли я этого или надеюсь. Всё так сложно. Я не могу. Не могу объяснить тебе, что чувствую, я и сам-то не понимаю. — Сложно забыть прошлое, когда оно написано на твоем теле, да? Аарон приподнимает свою футболку, демонстрируя длинный белый шрам. — Это осколок бутылки, которую она в меня бросила. И ещё. Аарон показывает ему свои руки, на которых отчётливо видны следы уколов. — Начни с малого. Скажи ей, что тебя зовут Тай, а не Тайлер. Тайлер закрывает покрасневшее лицо и стонет. — Это Эндрю тебе рассказал? — Нет, Нил. — Аарон, Тай, идите сюда! Сейчас будет торт! Аарон распахивает руки, и Тайлер соглашается, обнимая его. Становится лучше, он это замечает. Чем чаще он говорит о маме, тем легче ему становится. Будто с каждым словом кто-то заботливо убирает груз с его груди. Тайлер всё время улыбается, смотря на своих маленьких братьев, вокруг которых собралась толпа людей, которые очень их любят. Их троих. И Эндрю в праздничном колпаке, который на него надел Ники, с нахмуренными бровями и дрожащим уголком губ в улыбке. И Нил с широкой улыбкой, растягивающей шрамы на его лице. И Кевин с ярко-розовыми усами на лице, и Ники, хлопающий в ладоши и поющий громче всех. И Аарон с Кейтлин, держащей Софи за плечи, чтобы она не задула праздничные свечи на торте близнецов. А Джим и Крис так счастливы. Тайлер не может мечтать о большем для них и для себя. Потому что теперь он это видит — это его семья. — Можно нам поночевать у Софи? Можно? Можно? Умоляет Крис, после двух кусков праздничного торта на его лице всё ещё виден крем, он складывает руки в умоляющем жесте и прыгает перед Эндрю и Нилом. Софи присоединияется к нему и смотрит своими умоляющими большими глазами на Эндрю, точно зная, что тот не сможет устоять. Эндрю обожает свою племянницу и даже не скрывает этого. Эндрю бросает взгляд на Аарона, который пожимает плечами. Нил несколько раз кивает, по крайней мере это облегчает задачу стереть маркер с лица Криса, ведь это творение его дочери. — Хорошо. И не забудьте вести себя хорошо и разгромите дом дяди Аарона. Говорит Нил. — Ты хотел сказать, не разгромите. Фыркает Аарон, но Нил только ухмыляется. — Я сказал всё верно. Когда дети, счастливые и возбуждённые своей первой ночёвкой, убегают наверх, Нил снова ухмыляется, играя бровями. — О, и Аарон, спасибо. Мы как раз сможем провести время вдвоём, если ты понимаешь, о чём… Лицо Аарона сморщивается от отвращения, хотя это больше наиграно. За все эти годы он уже привык к шуткам, что Нил периодически трахает его брата и наоборот. — Фу. Закрой рот. Не хочу ничего знать. Он выскакивает за дверь, махнув Эндрю на прощание. Близнецы вскоре спускаются, и Нил с Эндрю помогают им сложить ещё одни подарки в их рюкзаки. Это небольшие твёрдые свёртки с не такой аккуратной обёрткой, как у Нила и Эндрю, но особенные. Ведь они от их старшего брата. — Что ты им подарил? Спрашивает с любопытством Нил, закрывая за ними дверь. Тайлер отрывается от телефона, видимо переписываясь с кем-то очень важным, если судить по тому, как быстро он набирает текст. — А? Да так, ничего особенного. Всё как всегда, дарю им книги. Джиму детектив, а Крису что-то про магию и всё такое. Пожимает плечами Тайлер, снова опуская взгляд на экран. — Слушайте, а можно мне тоже пойти к подруге? Вдруг спрашивает он и быстро отключает телефон, положив его в карман. Тайлер закусывает губу, ожидая ответа, и желательно положительного. Нил и Эндрю переглядываются, они уже видели подругу Тайлера раньше, ту с пирсингом и ярким макияжем. — К Тессе? Тайлер слегка морщится, но кивает, умоляюще смотря на них. Эндрю кивает, и Нил не видит причин ему отказывать. Может, он хочет поделиться новостями об экзаменах или просто устал находиться в постоянной компании Нила и Эндрю. Нил пытается не обращать внимание на скребущее чувство тревоги внутри и повторяет кивок Эндрю. — Эм, хорошо, да почему бы и нет. Но только без происшествий, хорошо? — Хорошо! Спасибо! Глаза Тайлера загораются, и он кажется слишком возбужденным перед обычной ночёвкой у подруги. Но они всё равно его отпускают. Нил никогда себе этого не простит. Что не остановил его. Что не сказал Эндрю, что чувствует что-то неладное. Что не позвонил позже, чтобы узнать, как он.

***

Нил выдыхает, когда в доме наконец остаются только они с Эндрю. Впервые за последние полгода, если не больше. Но Нил всё равно отчётливо чувствует, что в этом доме живут дети. На холодильнике, куда Нил складывает остатки торта, висят рисунки близнецов, табель Тайлера и списки покупок. Совсем рядом, на стене, уже не такая чистая и идеальная, вся в белых разводах, висит доска со списком дел на неделю, которую они пытаются вести, не забывая. Игрушки, кроссовки Тайлера, забытый учебник по биологии в гостиной и белая хрупкая кость из игры Джима — всё это такое семейное и так наполняет их дом уютом. Ни Эндрю, ни Нил не променяли бы этот хаос на их прежний дом, хотя и на счёт вечера, только для них двоих, они ничего не имеют против. Уже так поздно, и рассеянный лунный свет проникает в гостиную через слегка приоткрытое окно, обрисовывая мягкими линиями лицо Эндрю, собирающего с пола фантики и лопнувшие шары. Нил в жизни не видел ничего сексуальнее склонившегося Эндрю, даже если он всего лишь поднимает с ковра мусор. Нил с громким звуком захлопывает холодильник и идёт в гостиную, прочищая горло. Его пальцы слегка дрожат в предвкушении касания, Нил будто всё ещё не привык, что может это сделать. Что Эндрю не только не против, но и полностью за. Словно даже спустя 15 лет Нил всё ещё не верит, что ему есть кого обнимать, целовать и любить. — Мы дома одни… Начинает говорить Нил, облокачиваясь о диван и неотрывно наблюдая за Эндрю. — Да ну? А я и не знал. Усмехается Эндрю, выпрямляясь и выкидывая мусор в стоящую рядом мусорную корзину, с таким видом, будто это было что-то сексуальное. Его губы изогибаются в дерзкой ухмылке, а глаза, словно поглотив лунный свет, сияют, обжигая Нила своим взглядом. Нилу кажется, что его сердце может выскочить из грудной клетки, так Эндрю прекрасен. — Ага, и я конечно шутил над Аароном, что мы проведём время вместе, но мы и правда можем. Если хочешь? Эндрю склоняет голову набок, делая шаг к нему ближе, и ещё один, и ещё, пока он не встаёт почти вплотную. Нил наклоняется ближе, вдыхая родной запах. От Эндрю всё ещё пахнет лосьоном после бритья, сигаретами и костром, хотя готовил сегодня Эрик. — Даже не знаю, надо ещё посуду помыть… Шепчет Эндрю, и его горячее дыхание обжигает губы Нила, но тот не двигается, застывший во власти взгляда Эндрю. — И убрать всё… Руки Эндрю, сильные и горячие, ложатся на его талию, сжимая и поглаживая сквозь плотную ткань темно-синей рубашки, праздничной и, как сказал Эндрю, отлично подходящей по цвету к его глазам. — И завтра мы хотели сходить в океанариум, а значит, нужно рано вставать, чтобы забрать близнецов от Аарона… — Эндрю, хватит издеваться. Выдыхает Нил, но в его голосе нет ни разочарования, ни раздражения, только желание. Он не успевает больше ничего сказать, их губы соприкасаются — сначала осторожно, почти робко, а в следующий миг уже увереннее, почти жёстко. Поцелуй выходит жёстким, жадным и требовательным, будто они оба вспоминают, как на самом деле соскучились друг по другу. Нил не закрывает глаз, как в кино, не в силах отвести взгляд от Эндрю. Прекрасный. Прекрасный. Прекрасный. Если бы ему дали шанс прожить свою жизнь заново, Нил бы сделал всё также: он бы пережил боль от отцовского ножа, жестокое обращение матери и пытки Лолы. Он бы всё сделал так же, чтобы оказаться сегодня здесь, в гостиной своего собственного дома, целуя своего мужа, пока дети ночуют у друзей. — Ты на вкус как вишневая газировка… Выдыхает Нил, облизывая губы. Эндрю улыбается, и Нил практически кожей чувствует его собственное удовлетворение. Как бы больно Нилу ни было, осознавать, что пришлось пережить Эндрю, он уверен, что Эндрю бы тоже ничего не изменил в своей жизни, чтобы оказаться здесь. Руки Нила не дрожат, и он, не сомневаясь, тянется к пуговицам на чёрной рубашке Эндрю. Вот только маленькие пуговицы то и дело ускользают из-под его пальцев, и, не выдержав, Нил нетерпеливо дергает рубашку, срывая их. — Дикарь, мне нравилась эта рубашка. Говорит Эндрю, наблюдая, как одна из пуговиц закатывается под диван. Завтра придётся его двигать, чтобы вытащить её. — Я куплю тебе новую. Хрипит Нил, быстро целуя ключицу Эндрю и снимая свою рубашку через голову, бросая её куда-то в сторону. Эндрю приподнимает бровь. — А свою, значит, ты снял? — Хватит ворчать, будто пятидесятилетний старик, и трахни меня уже. Я так скоро монахом стану. Нил тянет Эндрю к дивану, но потом резко передумывает, разворачиваясь к лестнице, ведущей на второй этаж. Лучше уж в спальню, он потом не сможет смотреть детям в глаза, когда они будут сидеть на этом диване. Ну и ещё они хранят смазку наверху, рядом с кроватью. Тёмная спальня, наполнена только их тяжёлым дыханием и шелестом постельного белья, скользящего под обнажённым телом Нила. Эндрю нависает сверху, удерживая свой вес на локтях и не давя на Нила, который, несмотря на постоянные тренировки, всё ещё был стройнее Эндрю, делающего упор на упражнения в зале, чем на бег. Эндрю ненавидит бег. Они касаются друг друга с любовью, и каждый поцелуй, каждое движение и взгляд передают всю ту страсть, накопившуюся за долгое время, пока они посвещали себя детям, забыв, что они ещё и супруги. Нил закрывает глаза, запрокидывая голову назад и теряясь в Эндрю. Его горячие губы очерчивают путь от его губ до груди, а пальцы скользят ещё ниже. И Нил беззвучно молится, чтобы он не останавливался. Эндрю, Эндрю, Эндрю… Словно молитва. Пальцы Эндрю твёрдые и уверенные, а ещё скользкие от смазки, приводят его в чувства, когда он не может разглядеть заставляя распахнуть глаза и встретится взглядом с Эндрю. Им не нужны слова, но Нил всё равно говорит. — Давай же. — Нил… Предупреждает Эндрю, слегка отстраняясь, но Нил не отпускает его, обхватывая за плечи и судорожно вцепляясь, с неистовой силой качая головой. — Нет, нет, нет, я подготовился утром. Ну же, Эндрю! Эндрю смеётся тихо и открыто, и это самый прекрасный звук в мире. В комнате становится жарко, будто температура их тел приближается к критической отметки, но никому нет до этого дела. — Серьёзно, Нил? В день рождения близнецов, на что ты надеялся вообще? — На чудо! Вскрикивает Нил, когда Эндрю проходится по особенно чувствительной точке внутри, прежде чем убрать пальцы и надеть презерватив. — Ты не хочешь от меня детей? Это, между прочим, очень обидно… Шепчет Нил, наблюдая за Эндрю и рассматривая его крепкие мышцы. Особенно одну конкретную, хотя это скорее орган… Интересно, может ли он спросить позже у Аарона, как правильно? Если он не скажет, что думал о члене его брата во время их секса, он ему скажет? — Закрой рот. Нил послушно закрывает рот и раздвигает ноги. Эндрю входит в него неторопливо, снова склоняясь над ним и прикасаясь губами к его шрамам на груди. Эндрю знает их наизусть, но словно не может насытиться. Каждый его поцелуй — это молчаливая благодарность. «Спасибо за то, что ты справился.», «Спасибо за то, что выжил.» Тело Нила сводит судорога, заставляя его сжаться. Он закусывает губу, выдыхая, и Эндрю замирает. — Нил? — В порядке. Спешит успокоить его Нил, приходя в себя и поворачивая голову в сторону, чтобы поцеловать запястье Эндрю. — Извини. Всё в порядке. — Не извиняйся. Эндрю никогда не торопится, особенно во время секса, давая Нилу столько времени, сколько нужно. Он начинает двигаться медленно, постепенно наращивая темп и следя за выражением лица Нила, готовый в любой момент остановиться, если заметит хоть малейший намёк на дискомфорт. Немного привыкнув к темпу, Нил тоже начинает двигаться, приподнимая бедра, так как любит Эндрю. В награду он получает тихое дыхание и дрожащий голос. — Ненавижу… — Да, да, я знаю. Нил снова целует руку Эндрю, а затем почувствовав непреодолимое желание, вонзает в него зубы, не так сильно, чтобы причинить боль, но достаточно, чтобы Эндрю содрогнулся над ним. Нил ухмыляется, снова покрывая его поцелуями. Эндрю наклоняется ещё ниже, практически ложась на Нила сверху и давая ему больше возможностей для укусов. Нил знает, что ему это нравится. — Нил. Голос Эндрю не дрожит, но Нил слышит всё, что он пытается сказать. Нил тоже это чувствует. Он снова проводит губами теперь уже по его плечу, приближаясь к шее. Укус выходит нежнее, но Нил дольше удерживает зубы, то и дело заменяя их своими губами до тех пор, пока Эндрю не сводит дрожь. Эндрю выходит из него так же аккуратно, даже во время оргазма думая о нём и его комфорте. — Твой… Голос его прерывается, когда он падает на постель рядом. Нил хрипло смеётся, приподнимаясь и помогая Эндрю снять презерватив, зная, что его руки теперь не слушаются. Он завязывает его и выкидывает в мусорку около дальней стены, всё же эти тренировки прошли не зря. — Да, мой фетиш насчёт шеи отвратителен. Ты это уже говрил. Нил вытирается влажными салфетками и быстро вытирает Эндрю. Он не возвращается на свою половину постели и укладывается прямо на Эндрю, натягивая на них сброшенный в спешке плед. Эндрю мягкий и тёплый под ним, а его сердце всё ещё быстро бьётся под его щекой и это самое лучшее, что случалось с Нилом. Да, он ничего бы не изменил.

***

Среди ночи раздаётся громкий звонок, разрывающий тишину и вырывающий двух мужчин, сплетённых в объятиях друг друга, из сна. Нил просыпается первым, но это Эндрю тот, кто приходит в себя быстрее, бросая взгляд на часы. Его сердце пропускает удар, когда на циферблате ярко отображается время — половина третьего ночи. Слишком поздно для обычного рекламного звонка, в такое время обычно звонят, чтобы сообщить плохие новости. На экране отображается имя, и Эндрю чувствует, как его с головы до ног охватывает тревога, ледяная и сковывающая его по рукам и ногам. — Тай, что случилось? Мгновенно переходя к делу, Эндрю отвечает на звонок и сразу же нажимает на кнопку громкой связи. Нил рядом молчит, с тревогой смотря на него мутными от сна глазами. — Тай! — Эн…дрю…я…я…что-то случилось…ты мне нужен… Эндрю, ты мне нужен… Эндрю бросает взгляд на Нила, и они оба в спешке выбираются из кровати, на ходу натягивая первые попавшиеся вещи. Нил выглядел бы смешно, в футболке с щитом Капитана Америки и полосатых штанах, если бы не дрожащий от паники голос Тайлера. — Где ты? Мы сейчас же приедем. Тай, ты у Тессы? Тайлер резко втягивает воздух, и Эндрю слышит ветер и звуки редких проезжающих машин на фоне. Он что, на улице? — Нет…нет…я у Джейкоба… Джейкоб. Джейкоб. Дж… Эндрю сжимает зубы, вспоминая, где слышал это имя. В их первое знакомство детей с семьёй, Тайлер сказал Ники, что так зовут его парня. Они с Нилом решили, что это была шутка. Им нужно было отнестись к этому серьёзнее. Эндрю просто надеется, что он ещё не опоздал, что всё можно исправить. Ощущение чужих рук вызывает в нём панику, и Эндрю дёргается в сторону, но это просто Нил, забирающий у него телефон. — Тай, он там с тобой? Ты сейчас в безопасности? — Нет… в смысле… да… я ушёл… я хотел пойти домой, но не смог… я на улице, рядом с его домом… Нил, мне страшно… Тайлер не плачет, и это пугает Нила ещё больше. Он не хочет вспоминать тот день, когда нашёл Эндрю с Дрейком. Эндрю тогда тоже не плакал. — Скажи мне адрес, Тай. Голос Тайлера дрожит, но он послушно диктует ему адрес, и Нил садится за руль, не доверяя Эндрю в таком состоянии вести машину. — Мы уже едем. Мы почти рядом, слышишь? Говорит Нил, чтобы заполнить тишину. Он бросает взгляд на Эндрю, но тот молчит. Нил даёт ему время прийти в себя, он сейчас нужен Тайлеру больше. — Всего 10 минут, и мы будем там. Нил доезжает за 6, скорее всего нарушив кучу правил, но он оплатит любой штраф, лишь бы обнять сына как можно скорее. — Тай! Кричит Нил, бросая машину как попало и бросаясь к нему. На Тайлере другая одежда, не та, в которой он ушёл, и это ранит Нила сильнее, чем он мог себе представить. Он падает перед ним на колени, протягивая дрожащие руки вперёд. Тайлер смотрит, будто сквозь него, будто не верит, что они действительно приехали, что он больше не один. — Ты в порядке? Скажи мне, что с тобой? Мне позвонить в скорую? Тайлер всё ещё держит в руках телефон с так и не сброшенным звонком. — Прости… прости… прости… Щёки Тайлера сухие, как и его безумные глаза. Эндрю видит, как Нил сходит с ума от догадок и не знает, как подобрать слова. Он делает глубокий вдох. Дрейка здесь нет, никого из тех, кто разбил Эндрю на куски, здесь нет. Только Эндрю, Нил и их сын, которому сейчас очень нужна поддержка. Ему нужен уверенный и спокойный Эндрю, позже он позволит себе нервный срыв. Потом, когда Тайлер снова будет в безопасности, в своей комнате, где никто не сможет сделать ему больно. — Он тронул тебя? Нил вздрагивает, бросая на него шокированный взгляд. «Зачем так прямо?», кричат его глаза. «Поверь мне», отвечает Эндрю. — Я этого не хотел… я сказал ему, что не хочу… он просто не хотел меня слушать… Тайлер роняет телефон, и Эндрю тут же оказывается рядом, протягивая ему свою руку, предлагая, но не навязывая. — Он изнасиловал тебя? — Я не сопротивлялся… я сказал, что не хочу, но я не… я позволил этому случиться… Эндрю приходится сдержаться, потому что Тайлер вцепляется в его руку, словно утопающий в спасательный круг. Эндрю сжимает пальцы Тайлера крепче, заземляя его и притягивая к себе за плечи, готовый спрятать от всего мира. — Я сказал нет… но я не сопротивлялся… он всё равно продолжил… но я сказал нет, Эндрю… я сказал… — Это его дом, Тай? Тот, что с голубой дверью? Это его? Мягко спрашивает Нил, и Тайлер судорожно кивает. Это словно знак, и Нил мгновенно принимает решение, не скрывая ярости во взгляде. Свободной рукой Эндрю достаёт телефон, набирая знакомый номер и смотря на Нила. Он хочет пойти с ним, но в его руках Тайлер, и Эндрю не оставит его. — У тебя пять минут, пока не приедет полиция. Нил уже направляется к дому, сжимая кулаки. — Мне хватит и трёх. — Не забудь, что у тебя рука сломана. Напоминает ему Эндрю, слушая гудки. — Я справлюсь и без неё. — 911, что у вас случилось? — Меня зовут Эндрю Миньярд-Джостен, мой сын только что подвергся сексуальному насилию, мне нужна полиция и скорая по адресу… Нил сдерживает себя, чтобы не выбить дверь этого чёртового дома с ноги, и стучит, будто он сосед, пришедший одолжить немного соли в три часа ночи. — Какого хрена…? Дверь ему открывает высокий парень, выше самого Нила как минимум на голову, но это не мешает Нилу пнуть его прямо в пах со всей силы. Парень с криком сгибается пополам, прижимая руки к члену и оставляя лицо беззащитным. Фатальная ошибка. — Сука! Следующий удар Нил наносит ему прямо в нос, хватая правой рукой его за волосы и ударяя об колено. Он чувствует чужую тёплую кровь, пропитывающую его домашние штаны, но не чувствует удовлетворения. — Ну здравствуй, Джейкоб. — Блядь! Что вам нужно?! — Я отец Тайлера. Знаешь такого? Мальчик, которого ты изнасиловал. На лице Джейкоба отображается испуг. Нил с отвращением думает, что ему не меньше 20. Может, 22. — Тайлер — та ещё шлюха, и он не был против, когда раздвигал передо мной ноги. Нил не колеблется, когда пинает его, хватает за руку и выворачивает её, слыша щелчок, а затем крик. — Как жаль. Кажется, ты сломал лучевую кость запястья. Ауч… Нил не отпускает его руку, поворачивая её в сторону и с удовлетворением слушая ещё один крик. — Подобные повреждения сопровождаются болевым синдромом и суставной деформацией. И заживают долго, особенно если со смещением. Нужно быть аккуратнее. — Я вас засужу! Кричит парень, и на его лице больше нет ухмылки, только страх. Это хорошо, Нил хочет, чтобы он боялся, чтобы чувствовал то, что чувствует Тайлер сейчас, сидя на улице. — Я бы хотел на это посмотреть. Усмехается Нил и сжимает пальцы, наклоняясь ближе к его лицу. Он уже слышит звук полицейской сирены вдалеке. — Слушай сюда, сучёныш. Я выиграл Олимпиаду. Дважды. А мой муж борется за права детей и женщин, подвергшихся насилию. Ты правда думаешь, что суду будет дело до мерзкого педофила вроде тебя? — Ему 15! — Закрой рот, или я вырву твой мерзкий язык. Скажи спасибо, что я тебя ещё не убил. Мой муж — адвокат, и ты присядешь надолго. Нил отпускает его, слыша, как тормозит машина около дома, и встает на ноги. — Если ты извращенец ещё хоть раз даже подумаешь о нашем сыне, я тебя убью. Нил ещё раз бьёт его в пах, надеясь, что-нибудь сломать, и выходит из дома, сталкиваясь лицом к лицу с офицером полиции. — Хорошо, что вы приехали. Там парень, кажется, упал с лестницы, спускаясь. Офицер медленно кивает. Нил его знает. Эндрю не раз приезжал на его вызовы, когда очередной жертве домашнего насилия нужна была помощь. Кажется, его зовут Джон, да, точно. — Хорошо, мы заберём его в отделение. Нам понадобятся ваши показания позже. Но сейчас вам лучше быть с сыном. — Спасибо, Джон. С благодарностью кивает Нил, направляясь к Эндрю, помогающему Тайлеру сесть в машину скорой помощи.

***

— Я обманул тебя. Шепчет Тайлер потерянно, когда Эндрю заканчивает звонок со службой спасения и обнимает его двумя руками. — Это не важно. — Мне так жаль. Это я во всём виноват… — Перестань. Я не люблю ложь, но мы поговорим об этом позже. Прерывает его Эндрю. Ему больно от того, что Тайлер и правда думает, что его обман сейчас важнее его состояния. Что вообще может быть важнее него сейчас? Эндрю как никогда благодарен Аарону, что тот забрал близнецов с ночёвкой. Сегодня никто из них уже не будет спать. — Сейчас я просто хочу держать тебя, пока тебе не станет лучше. Слышишь? И ты не сделал ничего плохого. Это не твоя вина. — Но я… — Ты ни в чём не виноват, понял? Повторяет Эндрю, крепче сжимая руки. Он слышит звук подъезжающей полицейской машины и видит Нила, выходящего из дома с голубой дверью. На нём чья-то кровь, и взгляд у него холодный и убийственный. Тайлер сжимается сильнее в его объятиях, будто пытаясь стать меньше, будто пытаясь спрятаться в его руках от жестокого мира вокруг и стать ребёнком, о котором позаботятся взрослые. — Но… я мог… Пытается выдавить из себя Тайлер, но голос его не слушается и предательски дрожит. — Нет, ты не мог. Ты сказал нет, ты сделал всё, что мог. Это не твоя вина. Не твоя. Говорит Эндрю то, что и сам хотел бы когда-то услышать. К ним спешит молодая девушка в форме фельдшера и осматривает их обеспокоенным взглядом. — Сэр? Меня зовут Сара, пройдите со мной, чтобы я могла отвезти вас в больницу. Тайлер вздрагивает, но Эндрю помогает ему встать и дойти до машины скорой помощи, не отпуская его руки. Они пройдут этот путь вместе. У Эндрю такого не было, ему пришлось всё делать самому, сжимая зубы и пряча окровавленные простыни, чувствуя, как по ногам течёт чья-то сперма. Но Тайлер не он. Тайлеру не придётся делать ничего в одиночку. Тайлер сидит на твёрдой поверхности сиденья скорой и прижимается к Эндрю. Нил совсем рядом, готовый оттолкнуть медсестру, делающую ему укол успокоительного, при малейшем намёке на дискомфорт. Он не плачет. Потому что вместо страха и ужаса Тайлер испытывает только облегчение и благодарность. У него никогда не было отца, который бы бросил всё и приехал в три часа ночи помочь ему, не говоря уже о двух.