Demon

[ Мир людей. Северная линия фронта ]

Забрав Хэйдзо у ангела, опирая его на себя так, что тот будто и не шагает вовсе, а лежит в руках демона, Кадзухе увел его в палатку. Человек ощущается как никогда слабым и легким, а температура его тела повышена. — Хэйдзо, ляжешь спать? — Я не хочу спать. Удивительно бодро себя чувствую. Ну, в плане… сна. — Странный… — зайдя в палатку Хэйдзо, Кадзуха усаживает того на каремат. Сам демон садится напротив и щурится, разглядывая человека с головы до ног. — Что-то не так? — От тебя пахнет другим. — В каком смысле «другим»? Аха… — Хэйдзо неловко тянет на себя спальный мешок, чтобы прикрыть ноги. — Другим демоном. Почему-то мне это делает грустно, — Кадзуха помогает Хэйдзо накрыться. — А ещё грустно из-за того, что ты выглядишь не здоровым. — Я… я просто чувствую себя немного странно, аха… — прикрыв себя ниже пояса спальным мешком, Сиканоин неловко смеётся. — Я демонов не встречал. Может, кто-то был, пока я в обморок упал. — Твой запах гораздо сильнее. У тебя повышена температура тела, ускорено сердцебиение. Ты простудился, Хэйдзо? — Кадзуха наклоняет голову. — Нет, вряд ли дело в этом, аха… — он отводит взгляд в сторону. Сейчас, когда сознание понемногу проясняется, в голове Хэйдзо всплывают картинки, что он видел, находясь без сознания. Это заставило его задуматься, что никакого обморока не было, а скорее, он уснул. И пусть он не может понять, как именно это произошло, сейчас он точно знает, что во сне почему-то видел Кадзуху. Осознание этого заставило смутиться и отвернуть голову, будто пытаясь избежать зрительного контакта с демоном. — Я могу позвать девушку ангела, она хорошо лечит. Я беспокоюсь, что тебе станет хуже, — Кадзуха поднимается, собираясь звать товарища. — Тшшш, — он схватил демона за руку, — не надо никого звать, Казу. Я не простужен, правда! «У меня стояк после влажного сна, — он мысленно заканчивает предложение. — Будто бы суккуб околдовал. Если, конечно, всё так, как пишут в книгах». — Горячая, — Кадзуха опускает взгляд на руку человека. — Хорошо, но что с тобой…? — Присядь, пожалуйста, я просто устал. Вот… да… — Устал? Тогда надо поспать, — Кадзуха подсаживается ближе и кладет руки на плечи человека. — Я уже выспался… — Но ты же устал? — Кадзуха поднимается и усаживается на колени к Хэйдзо. Человек машинально тянет на себя спальный мешок, стараясь прикрыть пах, к которому Кадзуха теперь слишком близко. — Просто посижу и всё пройдет, — Хэйдзо неловко смеётся, чуть приобняв демона за талию. — Почему ты волнуешься? — он устраивается поудобнее и наклоняется к Хэйдзо ближе. — У меня просто маленький конфуз случился, — не в силах больше держаться, Сиканоин просто упал головой на плечо Кадзухи. Демон принюхивается. Запахом Хэйдзо сейчас пронизана вся палатка. Он настолько сильный, что голова начинает немного кружится. Кадзуха тянется ближе к Хэйдзо и задевает бедром его пах. — Ой, ты сел в спальник с оружием? Это же опасно, давай уберу, — Кадзуха тянется руками к спальному мешку, который держит Хэйдзо. — Не надо! Ой, то есть… не надо… — Сиканоин обреченно стонет. — Казу, просто убей меня, аха. — Не хочу. Зачем это? — растеряно хлопает ресницами, наблюдая за лицом человека. — Я сейчас от стыда сгорю… нет у меня оружия с собой. Ну, как минимум, огнестрельного, аха… Господи, я ещё и сам себя стебу. — М? А это? — Кадзуха кладет руку туда, где ощутил что-то твёрдое. — Это не оружие, Казу, — Хэйдзо перехватил его за запястье. — Хотя, если я все же умру от стыда, отчасти, оружие, аха… — Это твой член? — с едва ощутимо неловкостью в голосе спрашивает Кадзуха. — Блять, да. «Ну, всё, похороните меня, пожалуйста, кто-нибудь». — А почему он… — Кадзуха слегка хмурится. — Тебя трогал другой демон, и ты возбудился…? — Нет. Я потерял сознание, и, наверное, уснул потом. А сейчас, уже сидя здесь с тобой, я начал вспоминать свой сон. Поэтому возбудился. Ко мне не прикасался никто, кроме Чун Юня, который держал меня под пояс, пока мы возвращались в лагерь. «Какой стыд. Просто убейте меня». — А что тебе такого снилось? — Эротический сон. — Если ты долго будешь возбуждён, он потом будет болеть. Надо что-то сделать. Надо довести тебя до оргазма. Я могу помочь, мне Тигнари объяснял. — Казу, не нужно. Я отдохну, отвлекусь, и возбуждение пройдет само, — Сиканоин трется носом о плечо демона. — Мне очень неловко за эту ситуацию, извини. — Почему ты извиняешься передо мной? Это нормально для всех организмов, — Кадзуха слегка поворачивает голову, почти утыкаясь носом в щеку Хэйдзо. — Я просто не понимаю, откуда взялось это возбуждение. То есть, понятно, откуда, сон приснился, а сейчас моё воображение никак не хочет выбрасывать из головы эти картинки. Но мне стыдно, что ты стал свидетелем этого. Ох… — А что за картинки? Почему ты не хочешь, чтобы я помог тебе? — Кадзуха немного наклоняется вперёд, заставляя Хэйдзо опускаться на спальник. — К-Казу… заниматься подобным нужно с теми, кто тебе нравится. Я не хочу использовать тебя просто потому, что ты демон, и все эти людские «нравится-не нравится» тебе чужды. Это… неправильно. — Я ведь говорил, что ты мне понравился. И мне нравится твой запах. А сейчас он очень сильный и мне это тоже нравится, — Кадзуха кладет руки на чужие плечи и начинает слегка давить. — Казу, ты правда этого хочешь? Сам ты. Без мыслей о том, что мне дискомфортно. Подумай о себе. Только о себе. Тебе хочется это делать? Прикасаться ко мне там? Это не самое чистое место. Да и вообще. — Хочу, — Кадзуха укладывает Хэйдзо полностью спиной на спальник и слегка нависает над ним. — Из-за возбуждения ты пахнешь так сильно. Мне нравится твоё возбуждение, — в глазах демона сверкнуло желание. — А если кто-то войдет… — Хэйдзо смотрит на него, широко распахнув глаза. — Я тебя спрячу, — Кадзуха ведёт руками ниже, опуская «одеяло». Хэйдзо шумно выдыхает. В палатке вдруг стало невыносимо жарко и душно, пульс подскочил, а сердце бьется так громко, что заглушает голос Кадзухи. Отпираться нет ни сил, ни желания. Конечно, он и подумать не мог, что до этого дойдет, тем не менее, останавливаться он не хочет. — Х-хорошо, Казу, — с придыханием отвечает, смотря в глаза демона. Запах этого человека сводит Кадзуху с ума. Он не думал, что когда-нибудь прикоснется к кому-то так. Расстегнув ремень на форменных брюках, демон приспускает одежду и открыто рассматривает возбужденный член Хэйдзо. Сиканоин приподнимается на лопатках и опускает взгляд, прослеживая движения Кадзухи. Хочется сжать ноги вместе, чтобы хоть немного прикрыться, но одновременно с тем, хочется полностью избавиться от одежды. Демон смотрит на человека настолько заинтересованным и голодным взглядом, что в груди второго всё сжимается. Тело Каэдэхары начинает приятно покалывать от витающего запаха человека. Кадзуха бросает взгляд на Хэйдзо и улыбается. Молча демон кладет пальцы на головку и ощупывает ее подушечками пальцев, изучающе наблюдая за дрожью чужого тела. Его ладонь опускается на основание возбужденного органа и гладит его, ведя вверх. — Скажи, если я буду делать что-то неправильно. — У-угу… — с придыханием отвечает тот. Он откидывает голову назад и закрывает глаза. Неважно, что их могут услышать. Неважно, что могут увидеть. Ему кажется, что он и так уже готов умереть от стыда, так что хуже вряд ли будет, а раз так, тогда почему не отдаться моменту, тем более с тем, кого видел в своем эротическом сне. Кадзуха во сне такой же спокойный и мягкий, как и в жизни. Да и сам сон был настолько явным, что, вспоминая его, Хэйдзо кажется, будто бы это было на самом деле. Он сгибает ноги в коленях и немного толкается в руку Кадзухи. Накрыв его кисть своей ладонью, Сиканоин осторожно водит чужой рукой по всей длине своего члена, выдерживая неспешный ритм. Предэякулят проступил довольно быстро, стекая на пальцы демона. Кадзуха слегка ерзает, наблюдая за жидкостью и особым интересом размазывает ее, поглаживая член Хэйдзо целиком. До безумия интересно увидеть лицо этого человека, когда он достигнет оргазма. Дыхание Кадзухи сбивается. Он облизывает губы, разглядывая каждое движение их рук. «Какой приятный запах… Разве запах бывает настолько приятным…» — К-Казу… — Хэйдзо зовёт его полушепотом. Стоило демону на секунду оторваться от рассматривания рук и перевести взгляд в зеленые глаза, как Сиканоин уже впился в его губы с поцелуем. Детектив выровнялся, продолжая удерживать одной рукой руку Кадзухи и водить ей, пока пальцы второй руки сжали пепельные волосы на затылке. Хэйдзо жадно целует демона, прикрыв глаза, и роняя тихие стоны в этот смазанный поцелуй. По телу демона словно пускают ток. Каждую секунду этого поцелуя. Широко распахнутыми глазами Кадзуха наблюдает за лицом человека, неосознанно сжимая руку на его члене. «Приятно… Не так, как с теми незнакомцами…» Закрыв глаза, Кадзуха слегка подаётся вперёд. Он ерзает, то сжимает, то разжимает свои ноги и цепляется свободной рукой в бедро Хэйдзо. Сиканоин разорвал поцелуй лишь на секунду, чтобы повернуть голову из-за того, что шея начала затекать. — Ты очень красивый, Кадзуха, — прошептал и сразу вновь впился в чужие губы. Он видит, что демон тоже ёрзает, будто не может найти себе места. Отпустив руку демона, Хэйдзо ведет по его бедру, направляясь к паху. «Какие странные ощущения… Жарко… Никогда не чувствовал себя так…» — Кадзуха тихо скулит в поцелуй. Его тело начинает дрожать от предвкушения чего-то, чего Кадзуха не особо понимает. Он тянется ближе, судорожно и быстрее водит по возбужденному члену Хэйдзо, тянется вперёд, прижимается, будто желая ощутить что-то ещё. Не получив сопротивления, Хэйдзо медленно взялся за ремень на чужих брюках. Пришлось разорвать поцелуй и переключить внимание на одежду. Он быстро вытянул ремень, чтобы случайно не ударить себя или Кадзуху бляхой, и отбросил его в сторону. Расстегнул пуговицу и опустил молнию. — Можно мне к тебе там прикоснуться? — шепчет Хэйдзо, водя носом по шее демона. Кадзуха усаживается ближе. Он почти касается животом живота Хэйдзо. Его взгляд затуманен, а тело бьет слабая дрожь. Красные щеки и прерывистое дыхание говорят сами за себя. — Да… Да, можно… Распахнув чужие брюки и спустив его белье, Хэйдзо осторожно касается твердой тёплой плоти. Кадзуха возбужден, его член уже истекает влагой, и ему точно было дискомфортно в одежде. — И очень милый, — Сиканоин целует его в шею около уха. — Казу, ты знал? — шепчет. — Давай поближе… Он осторожно подвигает Каэдэхару к себе впритык и немного наклоняется назад, уперевшись ладонью в каремат. Так сидеть удобней, и так член Кадзухи касается члена Хэйдзо. Аккуратно и нежно Сиканоин мокро выцеловывает шею Кадзухи. Он берёт оба члена в руку, прижимая друг к другу и размазывая предэякулят. — С-странно… Я впервые это ощущаю… — дрожащим голосом протягивает Кадзуха на ухо человека. Неосознанно демон слегка подмахивает бёдрами, пока его руки судорожно гладят плечи и шею Хэйдзо. Кадзуха не знает, куда себя деть, как реагировать, и что нужно делать. Закусив губу он тихо стонет в плечо солдату. Сиканоин очень осторожен и нежен, будто бы обращается с хрустальным цветком, который может разбиться от любого неверного движения. Он мокро целует, вычерчивая линию скул, опускается чуть ниже — на шею, а затем вновь поднимается выше. Движения руки стали чуть более ритмичными и быстрыми. Стоны, которые дарит ему Кадзуха, возбуждают куда больше, чем тот эротический сон. И всё же, почему-то не хочется, чтобы кто-то из услышал. Хэйдзо накрыл его уста очередным поцелуем, забирая каждый случайный стон себе. Демон вздрагивает, а человек чувствует, как пульсируют вены под его ладонью. Ощущая, что и сам уже на пределе, Хэйдзо ускоряется ещё больше, вознося Кадзуху куда-то на седьмое небо. Ещё несколько рваных движений, и они оба, практически одновременно, излились в ладонь Сиканоина, простонав в поцелуй. Хэйдзо тут же разжал кулак и убрал руку, чтобы не причинять дискомфорт, пока тело слишком чувствительное. Забыв о том, как сильно Кадзуха хотел увидеть лицо Хэйдзо во время оргазма, он лежит на плече человека и тяжело дышит. Руки цепляются в форменную куртку, а запах Хэйдзо совсем не отпускает демона из этого дурмана. — Жарко… — Тебе понравилось? — шепчет, потираясь щекой о пепельные волосы. — П-понравилось… — Кадзуха с трудом поднимает голову и смотрит в глаза Хэйдзо. — Это был у меня самый приятный поцелуй. И первый настоящий оргазм… — Мне тоже понравилось. Первый оргазм? У тебя никогда не было нормального партнера? —…— Кадзуха мотает головой, отвечая «нет» и рассматривает губы Хэйдзо с неприкрытым желанием. — Если вдруг тебе будет интересно зайти дальше, чем просто поцелуи и взаимная дрочка, то я не против сделать это с тобой. — Мы с тобой партнеры? — Кадзуха наклоняет голову, туманно глядя в зелёные глаза. — Ну, партнером называют участника какой-то совместной деятельности. Мы были партнерами, да, — кивает. — Или ты не об этом спрашивал? — А это то же самое, что у Тигнари и Сайно? — Думаю, нет? Сайно и Тигнари — это ведь пара, да? Они уже не один год вместе и любят друг друга. Такие отношения нужно выстраивать с тем, кого любишь. — А как ощущается любовь? Вдруг я тебя люблю? — взгляд Кадзухи падает вниз. — Твоя рука испачкана. — Я никогда не любил, так что не знаю. Из описания похоже на простуду, — он пожимает плечами. — Сходим искупаться на озеро? — Пойдём. Оно холодное, хочу охладиться, — Кадзуха сползает с чужих колен, поправляет на себе одежду и дожидается Хэйдзо. Сиканоин быстро собирается, приглаживает волосы и, прихватив рюкзак, выходит. Первое, что они оба видят, покинув палатку — ледяные и пробивающие до дрожи голубые глаза капитана. Альбедо ничего не говорит, а на его лице совсем нет эмоций, но его взгляд будто насквозь прожигает. — Эм, мы на озеро, капитан, — информирует Хэйдзо. — Казу, вдвоем справитесь? Может, возьмете с собой ещё кого-то? — алхимик смотрит в алые глаза. — Мы справимся, профессор, — с тяжёлым выдохом, отвечает Кадзуха, чьи волосы торчат в разные стороны, словно их специально и долго взъерошивали. — Хорошо, — Альбедо осторожно погладил его по голове и мягко улыбнулся. — Идите, но, в случае опасности, немедленно возвращайтесь. — Обязательно, — кивает Кадзуха, хватая Сиканоина за руку. — Кхм… Что-то ты красный, Хэйдзо, — к Альбедо подходит Кэйа с легкой ухмылкой. — А ты черный, — Сиканоин улыбается. — Образно, в смысле, как туча. В общем, я не расист, но шутка сама напросилась. — Иди, шутник, — Альбедо скрестил руки на груди. — Не задерживайтесь. — Ведёшь себя как отец, — Кэйа слегка наклоняется, выглядывая к Альбедо из-за его спины. — Потому что Казу мой сын. Вопросы? — Никаких, капитан. Не тяжело Вам быть отцом одиночкой? Я мог бы помочь, — невинно улыбается. — Многодетным отцом-одиночкой, — поправляет его Альбедо. — Мог бы помочь? Хочешь усыновить кого-то из моих деток? — Не совсем, хочу воспитывать их вместе с тобой, — Кэйа обходит мужчину и уже выглядывает из-за другого бока. — Опоздал, мои малыши уже взрослые. Делают друг другу хорошо и слушают, как другие делают друг другу хорошо. — Можно сделать новых и воспитать. — Собрался рожать? — Альбедо одаривает его холодным взглядом. — Я чего-то о тебе не знаю? — От Вас могу и родить, — Кэйа кладет руку на сердце. — Придется пересаживать тебе матку. Согласен? — Согласен, — спокойно отвечает, улыбаясь все шире. — Выйдете за меня? — … — бровь алхимика немного изогнулась. — Как мне относиться к этому? — К матке не особо серьезно, к замужеству - серьезно. — Не смеши, — Альбедо машет ладонью. — Такими словами просто так не разбрасываются. — Я не разбрасываюсь, я совершенно серьёзен, — Кэйа выравнивается, подходя к Альбедо немного ближе. — Мы не виделись пятнадцать лет. Я уже не тот мальчик, с которым ты когда-то дружил, а ты — не тот долбоящер, в которого я влюбился. — Сейчас ты гораздо горячее, Альбедо. А я… Я хочу… — Кэйа обводит взглядом лагерь, чтобы убедиться, что никто не смотрит и не подслушивает. — Я чувствую, что ты мне нужен и очень мне нравишься, Бедо. — Мм… — алхимик равнодушно смотрит в лицо Кэйи. — Готов заслуживать моё прощение? — Очень готов. Давно готов. Оно мне нужно больше воздуха. — Встань на колени и гавкай. — Как пожелаете, — Кэйа спокойно начинает опускаться на колени. — Дурачок, что ли? — алхимик тянет его за локоть. — Гав, — улыбается. — Кэй, я очень пытаюсь, правда, но давай не будем спешить. Я хочу верить в твою искренность и уже совсем не обижаюсь за прошлое. Пусть остается в прошлом. Мне стало спокойней, когда я узнал, что меня не использовали. Наконец-то пропало чувство грязи. Но я не знаю, что чувствую к тебе сейчас. Поэтому давай пока без матки, ладно? — Можно и без матки, — Кэйа слегка печально улыбается и неловко чешет затылок. «А не из-за Фарузан ли это все… С чего я решил, будто он влюбиться в меня снова…» — Раз Бездна вновь дает нам передышку, предлагаю тоже сходить на озеро. Не каждый день выдаются возможность искупаться. Кроме того, нам пора менять позицию. Сайно и Нари на обходе. Ангелы пойдут вместе, девушки пойдут своей компанией. Кадзуха и Хэйдзо ушли. Остались только мы. — В-вдвоём пойдём…? — Из мужчин остались только мы и дракон, но, понятно, что дракон будет с ангелами. — Да… Идём, тогда, — забыв обо всем, Кэйа мягко взял Альбедо за руку и повёл в сторону озера. — Вместо полотенца будем дуть друг на друга? — Я бы мог и подуть, — Кэйа останавливается, оборачиваясь на Альбедо. Заметив, что держит его за руку, Кэйа вздрогнул, покраснел и отпустил ее, отводя взгляд. «Ну и дурак я…» — Лейтенант, соберите всю одежду у солдат, займемся стиркой, раз уж идём туда вдвоем. Я прихвачу полотенца. Алхимик быстрым шагом направился в палатку. Скрывшись от взгляда Кэйи, Альбедо упал лицом в спальный мешок. «Нет-нет-нет, забудь, — он хмурится от того, как в груди всё неприятно сжалось. — Кроме всего прочего, он человек. А я просто сосуд…» Бегло сложив в рюкзак полотенца и несколько колб, Альбедо выбрался из палатки. Кэйа стоит с большим мешком одежды и с рюкзаком на плечах возле палатки Альбедо. Он смотрит на него, будто пёс, чей хозяин ушел в магазин и оставил того привязанным на улице. — Я готов, — широко улыбается. «Ну и почему он смотрит на меня такими… таким глазом». — Надеюсь, Хэйдзо и Казу закончили уже, — алхимик обходит Кэйю и идёт немного впереди. — Если твой друг обидит Казу, я его убью. Предупреди его. — Я ручаюсь за него. Мы давно знакомы, он хороший парень и твоего сына не обидит, — Кэйа с улыбкой до ушей следует за Альбедо, но не решается встать с ним рядом. — Я за своих деток и «хорошего парня» убью, — хмыкнул тот. — Мне так нравилось место этого лагеря, что даже грустно будет расставаться с ним. — Я предупрежу его. Это место…? Скоро нужно покидать…? — Да, мы не можем долго оставаться на одном месте. К тому же, по последнему приказу, нам нужно ступать в пустошь. Некрытая местность. Звучит, как приказ о самоубийстве. — Некрытая… Ну… Я сделаю все, что смогу, чтобы защитить тебя и твоих детей. — Аха, — Альбедо роняет смешок. — Скорее наоборот, собачка. — Не понял сейчас, — Кэйа догоняет мужчину и шагает рядом. — Ты сомневаешься в моих способностях? В моем прекрасном глазе? — Твой глаз и вправду прекрасен. — Я про искусственный, — улыбается, рассматривая чужой профиль. — Я тоже. Сразу видно искусную работу лучшего после Рэйндоттир алхимика. «Ой, ну какой же я дурак. Флирт это вообще не мое…» — мысленно стонет Кэйа. — Да… Самая лучшая частичка моего тела. — Алхимия требует равноценный обмен. Чтобы что-то создать, ты должен отдать что-то, что будет равноценно тому, что создаешь, — Альбедо остановился и повернулся к Кэйе лицом. — Этот прекрасный глаз, не такой идеальный и очаровательный, как твой настоящий, содержит частичку моей энергии. Кэйа нервно сглатывает ком в горле, глядя широко распахнутыми глазами на Альбедо. Взгляд проходится изящным скулам, уставшим глазам и синякам под ними. «Слишком красивый…» — Во мне частичка тебя, — Кэйа улыбается, смущаясь от того, как нелепо флиртует. — Благодарю за этот подарок… — Не такая большая, конечно, как можно было бы подсадить тебе, будь у тебя матка, но пожалуйста. Кратко подмигнув, он развернулся и продолжил путь к озеру. Сердце громко ужарило в грудь и Кэйа не сразу смог продолжить следовать за Альбедо. «Подмигнул мне… Это… Значит ли это что-то… Ребёнок… Матка… Стоп, что?! Блин, как же он хорош…» — Альберих зачарованно смотрит в затылок капитану. По дороге на озеро они пересеклись к Кадзухой и Хэйдзо, которые как раз возвращались. — Получается, да? — Альбедо посмотрел на Кэйю через плечо. — Вдвоем. — В-вдвоём… — шепотом повторяет Кэйа. — М? — алхимик остановился на берегу и сбросил рюкзак. — А нет… Ничего такого, — Кэйа неловко трёт шею, рассматривая вещи. «Р-раздеваться при нем… И он разденется… Ой, ой…» Без тени смущения Альбедо медленно раздевается, приковывая к себе взгляд Кэйи. Движения алхимика изящны и плавны, словно танец. Он ощущает прикосновение прохладного воздуха к коже, и та сразу покрывается мурашками. Шепот ночного бриза играет со светлыми волосами, взъерошивая и бросая в лицо. Под тусклым светом здешней «Луны» его тело кажется особенно бледным, хрупким и будто хрустальным. Шаг за шагом Альбедо приближается к холодному озеру, сбрасывая на берегу одежду. Холодные воды озера обволакивают его, словно нежные объятия природы, омывая от всех тревог и забот. Расставив руки в стороны, он закрывает глаза и падает спиной на водную гладь, погружается в атмосферу спокойствия. «Я сейчас с ума сойду…» — Кэйа стоит не шевелясь, разглядывая фигуру в воде. Не думая о том на сколько эта вода холодная, Кэйа быстро выпрыгивает из своей одежды и с головой ныряет в воду. Немой крик от пронизывающего тело холода остался где-то в озере. Мужчина выныривает рядом с Альбедо и улыбка вновь озаряет его лицо. — Чего улыбаешься? — алхимик равнодушно смотрит на прилипшие к лицу Кэйи пряди. — Хоть бы волосы повыше собрал. — Не могу не улыбаться, когда на тебя смотрю, — Кэйа проводит руками по лицу, отбрасывая волосы назад. — Флиртовать пытаешься? — Ну… Последние пару недель… Да… — Кэйа погружается в воду, оставляя над ней только нос и глаза. «Какой же я придурок в его глазах…» — Ой, пару недель? То есть, это все был флирт? — он поднимает брови. — У меня для тебя плохие новости. — Да я догадался, аха… — бубнит мужчина. — Я никогда не флиртовал целенаправленно… — А сейчас решил, что пора? — Угу… — Кэйа неловко отводит взгляд. — Ты смешной, — Альбедо выравнивается, оказываясь по шею в воде. — Смотри, я с тех времен ни на сантиметр не вырос. — Мило, — Кэйа подходит немного ближе, разглядывая Альбедо. — А вот я подрос… — Да, я вижу. И внешне повзрослел, — алхимик вздыхает. — Лет на десять. — Внешне, ахах, — вновь неловкий смех. — Надеюсь, что не только внешне… — Я тоже на это надеюсь, — алхимик осторожно берёт пальцами темно синие волосы, что лежат на водной глади. — И хвостик такой же длинный? — Н-не стригся… — Кэйа боится даже шевельнуться, будто спугнет Альбедо лишними движениями. — Оу, — Альбедо опускает взгляд. — Темно уже. Поверю на слово. — М…? Так… Волосы же трогать можно… — … — алхимик вновь поднимает взгляд на Кэйю. Мужчина молчит, изучая каждый сантиметр чужого лица. Альберих сейчас кажется как никогда наивным и подобным ребенку. — Ч-чего…? — Кэйа растеряно бегает взглядом, то и дело встречаясь с холодными глазами Альбедо. — Нет, ничего, — он поглаживает длинный хвостик, наблюдая, как мокрые волосы отражают тусклый свет небесного светила. — Тебе идёт. — Идёт быть мокрым…? — Кэйа наблюдает за бледной кистью руки. — О, это было хорошо, — Альбедо кивает. — Идёт такая прическа. Но и мокрым тебе тоже хорошо. — Чувствую себя слишком тупым, — Кэйа ныряет под воду, чтобы скрыть смущение и через пару секунд выныривает обратно. — Ну, это не новость. Алхимик аккуратно убрал волосы, что прилипли к лицу Кэйи. Чтобы заправить их назад, ему пришлось подняться на носочки, отчего внутри вдруг появилось чувство уязвимости. — И вправду вымахал, — Альбедо опускается на полную стопу. «Хочу нырять постоянно, если ты будешь прикасаться ко мне…» — Ну… В отца пошел… Он тоже высокий, ахах… Ахах… — А я… не пошел, — усмехнулся. — Каким был маленьким, таким и остался. Я сейчас про рост. — Про рост? — Кэйа глупо смотрит на Альбедо, а потом заметно краснеет. — Блять. — Имел в виду, что ментально я уже, вроде, не маленький. Мое времяисчисление отличается от вашего. Да и вообще, по-моему, время слишком субъективно. На момент нашего знакомства мне было уже больше сотни, я полагаю, но при этом в плане взаимодействия с людьми… Хотя, какая разница, — он качает головой. — Это не имеет значения. Кэйа звонко ударяет себя ладонью по лбу. «Я идиот…» — Ты был милым и хорошим мальчиком… Сейчас… Ты будто такой же, но в десятки раз уверенней, сильней и строже, хех… — Практика показывает, что «милых и хороших мальчиков» часто обижают. А вот ты бы не бил себя по лбу. Все мозги выбьешь. — Потому что дети идиоты… Особенно подобные мне… — стонет мужчина. — Дети жестокие. Так устроен мир людей. Я усвоил урок, — он слабо улыбнулся. — Если перемерзнешь, у тебя все хвостики отпадут. — Волосы не выпадают из-за холода ведь… — Кэйа недоуменно смотрит на Альбедо с виной и болью в глазах. — Я про другой хвостик, — он улыбается. — Или ты пёсик без хвостика? —…— несколько долгих секунд осознания и Кэйа краснеет словно помидор. — Ох, какой же идиот… — стонет, возвращаясь на берег, чтобы избавить Альбедо от себя и своего недоумия. «Милый», — алхимик усмехнулся, провожая его взглядом.