Love hurts

Синчень не находил себе места — Сун Ланя он не видел с прошлого вечера. Наконец удалось выяснить у дозорных на остатках ворот, что Цзычень ушёл, едва минул час Кролика. Куда он мог пойти, дозорный не знал. Сердце стиснула тревога. Что, если Сун Лань опять направился на поиски того, кто устроил нападение? Даосом снова овладели противоречивые желания. Одна часть его требовала защитить свою пару, а вторая найти и покарать преступника. В том, что за нападением злых духов и ходячих мертвецов стоит Сюэ Ян, Синчень почти не сомневался. Слишком уж похоже на случившееся с кланом Чан. Если бы на выручку не пришли адепты ордена Цзян, до утра бы дожили считанные единицы. Мирно спящий монастырь сотрясли громкие взрывы. Один, другой, третий. Несколько минут тишины, пока разбуженные монахи выскакивали во двор, пытаясь понять, что случилось, и начался сущий хаос. Глухой рев пробирающихся в проломы стены и через остатки ворот мертвецов смешался с паническими криками. В центре главного двора закрутился смертоносный вихрь, от которого отделялись злобные призраки, тут же вцепляясь в ближайшего человека. Хороших бойцов среди адептов монастыря было немало, но они по большей части странствовали как бродячие заклинатели, в Байсюэ же постоянно жили наставники, уже давно перешагнувшие рубеж почтенного возраста, и совсем юные ученики. Немногие оставшиеся в эту ночь в обители молодые заклинатели отчаянно бились с нечистью, но силы были слишком неравные. То и дело падал ещё один из защитников — кто раненым, а кто мёртвым. Стариков и детей после того, как схлынула волна паники, укрыли защитным куполом, но и среди них пострадавших и погибших было не меньше двадцати. На ногах осталось от силы человек пять, когда над стеной пронеслись росчерки мечей и во дворе замелькали лиловые одежды. Соскакивая на землю, заклинатели Цзян тут же бросались в бой, прикрывая уцелевших. С их помощью с призраками удалось справиться к рассвету. Свернув Цзыдянь обратно в кольцо, глава Цзян отвесил подошедшим даосам небрежный поклон. — Бьюсь об заклад, что это дело рук Сюэ Яна, — его низкий резкий голос прозвучал погребальным звоном для Синченя. Цзян Ваньинь известен своей беспощадностью по отношению к тёмным заклинателям. — Сюэ Яна оправдали, — негромко заметил даос, стараясь скрыть малейшие оттенки нервозности. — Бросьте, даочжан Сяо, — неприятно усмехнулся Цзян Ваньинь. — И я, и Вы прекрасно понимаем, что это был не суд, а представление. — Глава Цзян абсолютно прав, — бесцветно произнёс Сун Лань. — Кто ещё бы мог сотворить такое бесчинство? — Он не мог уйти далеко. Я пошлю людей на поиски. — Мужчина резко развернулся и, не прощаясь, направился к своим заклинателям. Те три дня, пока шли поиски нападавшего и хоронили погибших, Сяо Синчень старался максимально занять себе делами, чтобы не присоединиться к людям клана Цзян. Он не знал, как поступит, если они действительно найдут Сюэ Яна. Но три дня прошло, и Цзян Ваньинь увёл своих адептов, сухо бросив, что у них ещё полно дел. И вот теперь, когда всё вроде закончилось, пропал Сун Лань… Синчень, промаявшись ещё две палочки благовоний, решительно направился вниз по дороге. Не успел он отойти от ворот и на пару ли, как заметил знакомую высокую фигуру друга, усевшегося на придорожный камень. Ранен или просто решил передохнуть? Он ускорил шаги, торопясь увериться, что с товарищем всё в порядке. — Цзычень! — воскликнул даос, подойдя вплотную. — Куда ты пропал? Почему никого не предупредил? Ты… Сун Лань медленно поднял голову и Сяо Синчень осекся — в тёмных глазах плескался гнев пополам с презрением. — Он передавал тебе поклон, — мёртвым голосом произнес Цзычень. — И что долг получен. — Он? Ты говоришь о Сюэ Яне? Что произошло? — от мысли о том, что Сун Лань столкнулся с омегой, Синчень похолодел, не зная, чего боится больше — узнать, что Сюэ Ян снова сбежал или что он убит. — Что произошло?! Сущий пустяк! Он всего лишь убил моих братьев, разрушил мой дом! И мою жизнь! — обычно спокойный Цзычень сорвался на крик. Он вскочил с валуна, судорожно стискивая ножны Фусюэ, с трудом удерживая себя от того, чтобы выхватить меч. — И, кроме того, меня предал человек, которого я считал родственной душой, — он перешёл на сиплый шепот, словно растеряв все силы. — Признав своей истинной парой того самого преступника и убийцу, что три дня назад разрушил Байсюэ! Цзычень внезапно засмеялся — хрипло, безумно. — Сюэ Ян оставил ещё один подарок. Сказал, ты непременно оценишь. Сказал, мы теперь повязаны. Навсегда. Он откинул волосы с плеча и рванул охватывающую горло повязку. Сяо Синчень почувствовал, что задыхается. На коже друга алел свежий укус — почти такой же, каким он сам отметил своего омегу, проводя ритуал обретения истинной пары.