Love hurts

Синчень закрыл дверь в свою комнату и устало вздохнул. Уже больше двух лун минуло, как он прибыл в Байсюэ, но Сюэ Ян никак не проявил себя. Неужели он ошибся и омега выбрал другую цель? Или вовсе решил отказаться от мести, вычеркнуть из жизни случившееся и его, Сяо Синченя? Отказаться от истинной пары? Всё время он старательно гнал от себя эти мысли, но чем дальше, тем труднее становилось их игнорировать. Сюэ Ян ведь действительно искренне ненавидит своего альфу. И не только его — это объяснимо, учитывая их историю, — но и всех альф в принципе. Синчень честно пытался понять причины такого отношения, пытался, но не мог. До недавних пор не мог. Поселившись в Байсюэ, он несколько раз присоединялся к братьям, вставшим на путь милосердия, — они посещали глухие, полузаброшенные деревушки, бедные городки, оказывая помощь тем, кто в ней нуждался. А между этими вылазками даос уже сам начал спускаться в городок у подножия монастыря — то раздавал милостыню, то оказывал лекарские услуги, то просто бродил по трущобам, вглядываясь в лица, слушая разговоры тех, кто их населял. И то, что он видел и слышал, ужасало. Неужели все эти люди действительно заслужили такую жизнь? Этот омега, которого он отбил у зажавшего его в тёмном углу пьяницы? А сгорбленный старик, которому он помог подняться после того, как вполне приличный молодой альфа-заклинатель сбил его с ног? Или стайка оборванных чумазых мальчишек, попрошайничающих на рынке и тащащих всё, что под руку подвернётся? Они заслужили такой жизни? Все те люди, которым не посчастливилось родиться в зажиточной или знатной семье, или не имеющие ремесла… Они вынуждены выживать, изо дня в день бороться за право прожить ещё немного. Изредка им везёт получить еды или денег от жалостливого прохожего. Но по большей части миру нет до них никакого дела. Всё то, чему его учила Наставница, оказалось лишь пустым звуком. Его идеальные представления о мире за пределами обители Небесной горы не выдержали столкновения с реальностью — сначала пойдя трещинами, как надколотая чашка, а после и вовсе осыпавшись к его ногам мелкими осколками. Превратившись в бесполезный прах. Это произошло, когда он наткнулся на мёртвого омегу в подворотне. В этой части трущоб, оказавшихся гораздо больше, чем могло показаться, Синчень ещё не был. Его внимание привлек шум во дворе брошенного дома. Даосу не хватило лишь нескольких мяо. Всё, что он успел заметить перед тем, как в глаза бросилась тонкая фигура в медленно расползающемся под ней пятне крови, это два смутных силуэта в дальнем углу двора. На краткий миг, за который вся ци успела заледенеть, Синченю почудился в убитом омеге Сюэ Ян. Трясущимися руками перевернув тело, он судорожно, со всхлипом втянул в себя воздух. Облегчение наполнило его до краев, а следом пришёл стыд за неуместные чувства. Погибший юноша был младше его лет на пять минимум, только-только приобрел вторичный пол. И поплатился за это. Его убийцы изрядно поиздевались над несчастным — тут и там виднелись синяки, ссадины и порезы. Кроме того — Синчень содрогнулся — омега был обесчещен, взят насильно и, судя по всему, неоднократно. Стоя над погибшим, Сяо Синчень с ужасающей ясностью осознал, что Сюэ Ян был прав, прав с самого начала. Не стоило ему покидать обитель. Глупым мечтателям с полным отсутствием представлений о реальной жизни не место в этой самой жизни. С трудом вынырнув из собственной памяти, Синчень поднялся и зажёг свечи. Единственным положительным моментом было то, что он стал лучше понимать Сюэ Яна и его выбор. Заклинатель остановился у окна, глядя в окутавшие монастырь синие сумерки. Он понимает такой выбор, но не позволит ничему из того, что ему довелось увидеть, случиться с истинным. Любой ценой, но он отыщет своего омегу и никогда больше его не оставит.