Миллион мелочей

***

      Перед Ней безмятежно расплывался офонаревший Арбат. Вокруг зазывно гудел внезапно ночной город, обволакивая своих добровольных пленников майской духотой. Цветущая черемуха весела пышной белоснежной шапкой над головой и душила бескомпромиссно резким запахом. От выпитого за вечер — нескольких бокалов красного сухого прямиком из Испании — в теле разливалась вязкая теплота. Жаль только: от назойливых мыслей алкоголь так и не избавил.       Хотя, может дело лишь в количестве. Выпей Она больше, давно бы уже выкинула из головы этот явно «мёртвый» груз.        Вот и не беда. Сейчас только вернуться в бар, усесться за стойку и заказать «еще». Непременно повышая градус. День рождения должен быть приятным во всех отношениях.       Телефон настойчиво завибрировал в кармане пиджака, требуя внимания хозяйки. Нехотя взглянув на дисплей, женщина лишь устало выдохнула, смахнув долой очередное поздравительное уведомление. Всем родным и важным Она уже ответила, а остальные никогда не имели в жизни особого значения.       Тонкие пальцы непрошено наткнулись на миниатюрный, металлический кейс с красивым замочком. Брюнетка отдернула руку слишком поздно. Курить захотелось одномоментно. Будто и не было этих нескольких дней в завязке. Успела лишь подумать, что отсутствие зажигалки — явно хороший повод наконец расстаться с никотиновой зависимостью.       Внезапно кто-то ещё оказался в нескольких шагах. Глаза невольно поползли по незнакомцу в дорогом пиджаке и потёртых джинсах. Сглотнув вязкий ком, женщина наблюдала, как в Его руках всполохнул яркий язык пламени. Затянулась. Порывисто. До сладкой боли за грудной клеткой.       Они долго молчали. Неприлично долго для незнакомцев. Сима облокотилась острыми лопатками о прохладный бетон. Так легче. Отрезвляло. Глаза тихо горели из-под густых ресниц. Красивое лицо выглядело весьма завораживающе в облаке сизого дыма.       Впрочем, мужчину, вряд ли, хоть сколько-то интересовала привлекательная внешность женщины напротив. Смотрел будто бы сквозь и явно размышлял о чём-то своём. А потом и вовсе прогремели твёрдые шаги, и незнакомец удалился, услужливо оставив зажигалку на деревянном парапете.       Вдруг ещё пригодится.

***

      Странно, почему Она раньше не заметила, что в баре никого кроме молчаливого спутника, не осталось. Он один. Сидел за барной стойкой слегка поодаль, пил коньяк и изредка опускал взгляд на экран телефона.       — Возвращаю… — Зиповская зажигалка скользнула по глянцевому камню. — Спасибо.       — Глупо ведь говорить: «на здоровье»? — Мужчина медленно сел вполоборота. По губам скользнула слабая усмешка. — Впрочем, цинизма мне не занимать, так что… — Пальцы скользнули вдоль стакана. Янтарная жидкость обожгла горло. — Меня, кстати, Илья зовут.       — Сима. — В горле почему-то пересохло. — Луи XIII будьте добры. — Брюнетка глухо выдохнула и опустилась рядом.       — Однако… — Искренне удивлённая улыбка скользнула по губам. Мужчина стойко выпрямился. — Лихо Ты продолжаешь.       — Для Себя ничего не жалко. — Тёмные кудри упали на лицо. Холод стакана обжёг между пальцами. — С Днём рождения Меня!       — Вот Оно что. — Понимающий кивок и звон бокалов — Поздравляю!       — Ага. — Прошипела Серафима сквозь давящую усталость. — Пожелай Мне женского счастья, детей здоровых, и мужа хорошего найти побыстрее… — Растянула недовольно. — Будто бы Я его потеряла где-то…       — Смешно… — Отчего-то безрадостно бросил Илья, опустив взгляд на дно бокала. — А ещё наверняка поторапливают… Про «часики тикают», намекают.       — Открытым текстом говорят. — Женщина ехидно усмехнулась и жадно глотнула коньяк. — Все подружки по парам… Мужья, дети, денег прорва. Как же не похвастаться…       — Но и Ты, судя по аппетитам, не бедствуешь… — Усмехнулся, глядя, как бармен плеснул очередную порцию в стакан. — Не в деньгах же счастье. — Медленный глоток. — А насчёт часиков… Тебе сколько?       — Тридцать один. — Выпалила от неожиданности, даже не успев возмутиться. Кто у женщины о подобном спрашивает?       — У Тебя ещё — вагон времени, это Я как врач говорю. — Пальцы инстинктивно потянулись к пачке сигарет в кармане. Курить здесь было нельзя. Жаль.       — Здорово. — Карие глаза блеснули воинственным блеском. — Вот только мне как-то ни горячо, ни холодно.       Знал бы этот внезапный знакомец, сколько всего мыслей Она передумала за долгие двенадцать лет. Ворох. Прорва безрадостных — серо-тягучих упрёков и обвинений…       Обвинять поначалу хотелось лишь саму себя. За то что слишком своенравная, заносчивая и себялюбивая. Слишком неправильная. Не ценила заботу и внимание крепко влюбленного Мишки Агапова. Отвергла без жалости и сожаления. А ведь могла бы… Могла быть мягкой и ласковой, позволила бы любить Себя. Жила бы как за каменной стеной из чистого золота. А там, со временем, возможно и сама полюбила бы по-настоящему. Как Его такого не любить?       «Просто невозможно.»       Именно так Симе говорили подруги. Жужжали над ухом назойливо, так что иногда хотелось прихлопнуть одним ударом. Советовали не упускать столь выгодную партию и держаться за него обеими руками. Ругали, узнав что «правильный мальчик» Миша был услан далеко и насовсем.       «Пожалеешь ведь…»       Сима, быть может, и пожалела, сначала, и то — самую малость. Недостаточно даже для того, чтобы признаться себе самой. Подругам — тем более.       — Не в этом дело. — Брюнетка заговорила слегка хрипло, прикусив нижнюю губу. — Просто Они счастливо замужние и считают, что непременно всё должны окунуться в это счастье по самую макушку. — Мужчина улыбнулся захмелевшей улыбкой. — И если Я до сих пор не побежала под венец, это значит, что Меня только и пожалеть остаётся…       — А карьера? — Курганский недоверчиво нахмурилась и подался ближе, выдёргивая разомлевшее тело из мягкого кресла.       И когда Они успели оказаться за столиком?       — Я журналист. — Запросто отозвалась брюнетка, глядя на круги белого света, нависшие под потолком. — Окончила МГУ с Красным дипломом, в Париже стажировалась, потом — в Нью-Йорке жила пару лет.       — Впечатляет. — Без ложного кокетства заключил собеседник. — Давно вернулась?       — Полгода. — Губы дёрнулись тёплой улыбкой. — Вот теперь осваиваю новую медиа среду. — «Аристократ». Глянец столичный. Не слышал?       — Я кроме «Гинекологии» ничего не читаю. — Шумно выдохнул и усмехнулся. — Профессиональная деформация.       — Сочувствую. — Саркастические нотки.       — По-моему, Тебя не за что жалеть. — Совершенно серьёзно отозвался мужчина, поправив ворот рубашки.       — Это, по-твоему… — Сима с готовностью кивнула и нахмурилась. — А все вокруг почему-то считают, что у меня мужика нормального не было. — А это, между прочим, очень обидно! У меня они все были хорошие. — Усмешка ностальгии слетела с губ. — Один, так и вовсе — идеал.       — Не твой идеал, по-видимому… — В яблочко. Неожиданно даже.       — Не мой. — Кивнула. — Ну что, Я виновата, что не любила Его. — Тонкие пальцы инстинктивно крепче сжались на подлокотнике. — Как друга — обожала. Как брата даже. Это же не повод для свадьбы и…       Илья вдруг глухо выдохнул и глубоко запрокинул голову, пялясь в ярко белые огоньки. В груди затянуло тяжестью. В голове непрошено хлынули чёрно-белые картинки.       Ленка… Красивая до невозможности. Живая, настоящая. Неприступная. Улыбалась, заливалась соловьём. Была так близко, но не замечала очевидного. Любви перспективного ординатора Илюши Она так и не разглядела. Хотя Курганский выворачивался изо всех сил. Все его ухаживания дочка академика воспринимала не иначе — проявлением братской нежности. Вроде бы и умной девкой была. А главного не понимала.       — Он старался очень… — Из раздумий вытянул Её голос. — Заботился. Задаривал. Всегда рядом был. — Воспоминания о Мише Агапове явно были переполнены шемящей нежностью. — А Я сначала не замечала, а потом… — Запнулась, глотая хрип. — Некрасиво Я с ним обошлась, до сих пор стыдно. Но по другому нельзя было. — Обстоятельства того вечера никак не хотели покидать пределы подсознания. — Он после, как с ума сошёл и на путане какой-то женился. Такой был скандал!       — И до сих пор с Ней? — Отрешенно, словно из неоткуда выронил Илья.       — Развёлся, слава богу, через пару лет… — Сима махнула рукой и поморщилась, представив Кристину рядом с Мишкой. — Она Ему сына родила. И хватит… Крестник мой. — Тёплая улыбка скользнула по лицу.       — И что с Ним теперь, с идеальным? — Мужчина заинтересованно нахмурился. — Страдает от бесконечного одиночества?       — Счастлив до безобразия. — Бросила совершенно легко, без надрыва. — У него жена… Вторая и последняя. Дом — не дом, а крепость… Дети… В общем, Они не пара, а ходячая реклама семейной жизни. — Сима сама себе больше не удивлялась. — А самое важное, знаешь что? Она любит Его так, как Я бы не любила точно.        — Я однажды Ей пластинку достал… — Хрипло и невпопад начал Илья, так что Сима в секунду напряглась и выпрямилась. — Она Лед Зеппелин любила очень. — Илюшу Лена не любила. — Она от восторга до потолка прыгала… — До сих пор иной раз звон в ушах стоял, а сколько лет прошло. — Поблагодарила меня как друга и убежала к женишку своему ненаглядному. — Сердце пробивало хворост рёбер. — Я тогда чуть Его не прибил… До сих пор не понимаю: как сдержался… — Кулаки инстинктивно сжались до побелевших костяшек. — А потом слишком быстро подвернулся случай, и Я в Бостон улетел на практику.       — А Она… — Сима едва смогла сглотнуть вязкий ком. — Она замуж вышла?       — Вышла… — Мягко вытянул Илья. — Только не за того урода. Благо, Бог отвёл…— Иначе и не скажешь. — И муж у Неё теперь шикарный. И любит до умопомрачения. — Женщина ехидно усмехнулась явной вторичности сказанного. — Нет, серьёзно… Они как одна сатана. — Продрался искренний смех. — Сейчас, дружба на века. Так, что Я сына их младшего крестил.       — Впечатляет… — Словно в осколках зеркала.       — А теперь смотрю на всё это и понимаю, что «хороший» почти никогда не равно «любимый». — Точно также как и привязанность не значит любовь.

***

      Как в тумане: дорога от Арбата до Тверской. По накрутке, под алкоголем. Казалось, и не вспомнить никогда всего того, что случилось ночью. Лихорадочно. Жадно. Бесстыдно и безнадежно. Как могло быть только у них — двух едва знакомых, взрослых и самодостаточных людей из бара.

***

       Утро догорало вишнёвым и душным рассветом в окна просторной спальни. На тонкой коже горели крупные мурашки. Дыхание всё ещё поверхностно шумело между обнажёнными телами.       — Выпьешь кофе со мной? — Илья всё ещё настойчиво сминал её губы жадным поцелуем, пристроив пальцы на внутренней стороне бедра.       — Нет уж. — Мило возразила брюнетка, в который раз царапая крепкие плечи.       — Тогда дай мне телефон свой. — Невпопад протянул мужчина, убирая волосы с её лица.       — На… — Запросто усмехнулась и протянула смартфон со снятой блокировкой. — Зачем Тебе? — Минута, и гаджет вернулся хозяйке. — «Илья. Гинеколог. Москва» — Прочитала запись нового контакта. — Занятно…       — Вдруг захочется позвонить.       Из Его квартиры Сима ушла ровно через двадцать минут. Ушла, чтобы больше никогда не вернуться. И не позвонить.       Они ведь оба это понимали…

***