Маленькие слабости

      Пришло время сбора урожая. Благодаря аномальному дождю рис в этом сезоне уродился на славу, вот только с этим пришла новая проблема – нехватка рабочих рук для его сборов. Именно на такое поручение согласился Се Лянь, даже несмотря на то что старик, за неимением большего, мог обещать за него лишь зажечь пару благовоний. К счастью, небожителя это не беспокоило, он был рад помочь жителю деревни, в честь которого было названо его Святилище.       Се Лянь и Хуа Чэн в облике Саньлана с раннего утра работали на рисовых полях, а сопровождал их тот самый крестьянин, пожилой мужчина лет 50-ти, владелец посевов, который трудился прямо рядом с ними. За несколько часов сборов риса им удалось обработать пятую часть всего поля, но этого всё равно было недостаточно, потому что в скором времени нужно было платить за аренду земли, а рис всё ещё не был не то что продан, но и собран. Владелец то и дело бормотал себе под нос беспокойства по поводу количества работы, стоя по щиколотку в воде в своей бамбуковой шляпе. Время шло, солнце поднялось к самой середине неба.       - Ну что, молодежь, надо бы уже и перерыв сделать, а то мои ноги уже не держат меня.       Старик пригласил их к себе на обед на свежий суп с рисовыми лепёшками. Его жена с радостью встретила всех дома.       - Не богаты, но накормить за хорошую работу сможем. – говорила она, усаживая всех за деревянным столом. Се Лянь несколько раз поблагодарил гостеприимных хозяев. Когда все начали трапезничать, к ним незаметно присоединилась бледненькая худенькая девушка... Она выглядела подавленной и ела молча, без аппетита, сидела сгорбившись и ни на что не реагировала. Принцу было неловко напрямую расспрашивать о том, кто она, но он всё равно переживал за её самочувствие – выглядела она излишне бледной. Все, кроме Хуа Чэна обедали. Он отказался от того что приготовила жена старика, сказав, что «Гэгэ уже пообещал накормить его после работы», и просто сидел на краю стола, подперев рукой щёку.       Первой закончила с едой та незнакомка. Она толком ничего не доела и вышла из-за стола во двор. Жена, дородная женщина примерно такого же возраста, что и её муж, хлопотала на кухне, когда заметила, что девушка ушла.       - Вот беда с ней. Опять ничего не поела. Поклевала как воробей и убежала. Может я старая стала, готовлю невкусно?       Се Лянь и её муж разуверили её в этом. Старик решил, что нужно бы представить эту девушку гостям.       - Эта юная особа недавно у нас. Она, когда прибежала к нашим дверям, вся в слезах была, ничего толком сказать не могла. Судя по всему, откуда-то издалека к нам попала – говор у неё не местный.       По крайней мере теперь точно было ясно, что она им не дочь и не внучка. Жена доброжелательно добавила, убирая в шкаф посуду:       - Хорошая девочка, по хозяйству мне иногда помогает, но уж слишком не общительная. Что ни спроси, ничего не ответит.       - Сказала только, что когда-то была певицей, но теперь больше не поёт. – дополнил старик. – Не знаю, чего так. Может, стряслось что. Но из-за этого она и прибежала в слезах тогда. Может Вы бы, уважаемый даос, смогли бы поговорить с ней? А то видите, у нас у стариков не выходит найти с ней общий язык.       Се Лянь вежливо кивнул и сказал, что ничего не смыслит в делах пения, но обещает поговорить с ней. Хуа Чэн слегка нахмурился, как будто что-то вспомнил.       Тем временем небожитель вышел во двор, чтобы найти там девушку, и оставил князя демонов одного, так как тому понадобилось по каким-то делам связаться с Инь Юем. Принц нашёл ту незнакомку на заднем дворе, сидящую почти на самой земле, в тени дома.       - Привет. – осторожно поздоровался молодой человек. – Как тебя зовут? Меня – Се Лянь.       Девушка недоверчиво повернула к нему голову. Она молча рисовала на земле какой-то символ.       - Яньши.*       * 厭世者 – означает мизантроп, и имя героини – это первая половина этого слова, которая переводится как «уставший от мира».       - Приятно познакомиться. – Се Лянь сел рядом с ней на корточках и стал рассматривать, что там было изображено. – Это слово?       - Да. – уныло ответила она, начиная чувствовать нарастающее в ней раздражение.       - «Неудача»? Почему именно оно?       Он спросил это без задней мысли, но, похоже, девушка была совсем не настроена разговаривать, и потому лишь огрызнулась в ответ.       - Просто слово! Нельзя что ли? Что хочу, то и пишу.       Принцу стало неловко продолжать разговор, он кашлянул в кулак и отвернулся, чтобы уйти, как вдруг услышал за спиной тихую фразу:       - Просто слово, которым можно описать всю мою жизнь…       Что-то в этом задело Се Ляня. Чувствовалось, будто она неимоверно хотела высказаться кому-нибудь, но при этом упрямо не давала себе же этого сделать.       Они мне не смогут помочь, у них ведь всё не так плохо, как у меня… И вообще они меня не знают!..       Яньши будто вспомнила что-то и согнулась ещё сильнее, её плечи дрогнули. Похоже, она заплакала. Принц тут же обратно подошёл к ней и сел рядом. Он хотел погладить её по спине, чтобы утешить, но боялся лишний раз разозлить своей навязчивостью.       - П-прости, я не хотел тебя обидеть…       Она всхлипнула, длинные волосы закрыли заплаканное лицо. Слова Принца раздражали её.       - Зачем Вы извиняетесь? Это глупо.       Се Лянь выглядел сконфуженно, но нужно было что-то ответить. Небожителю казалось, что от любых его слов будет зависеть её дальнейшая судьба.       - Хорошо, тогда как насчёт того, чтобы рассказать мне, что с тобой произошло? Может, я мог бы помочь тебе…       - Вы? Помочь? Вы меня не знаете! Как Вы мне поможете?!       - Тебя кто-то обидел?..       - Да!       - Кто?..       - Жизнь!       Наступила пауза.       - Что ты имеешь ввиду?       - А то! Знаете какого это, когда тебе постоянно не везёт? Не везёт – понимаете?! Так происходит всю мою жизнь, это никогда не улучшится!.. – несвязные жалобы начали сыпаться с неё бесконечной чередой, одна за другой, одна за другой, и Се Лянь понял, что проблемы у Яньши были не с пением, а с мировоззрением. – Я постоянно сравниваю жизни других с моей и всё больше и больше разочаровываюсь, потому что они-то все талантливые и удачливые, а я?.. А у меня какая-то судьба проклятая – что не сделаешь, то не получается!       У неё вновь нахлынули слёзы.       Какое знакомое чувство… Сколько прошло лет, когда оно впервые появилось?.. Се Лянь даже не заметил, как Хуа Чэн подошёл к ним и молча встал у стены дома. Принц осторожно вздохнул и продолжил:       - Ну… Может, у тебя и нет всего того, что есть у других, но у тебя наверняка есть что-то своё. Даже есть это мелочь - это тоже нужно ценить.       И он начал спрашивать, есть ли у неё семья, друзья, или вещи, которые она умела и любила делать, а после вновь повторил, что это нужно уметь их ценить, даже если они мелочи.       - … У меня есть пение… Вернее, оно БЫЛО! Теперь это главное разочарование моей жизни!       - Почему же?       Она наспех вытерла глаза и подняла голову. Её бледное лицо казалось ещё более безжизненным в тени дома.       - Раньше я любила петь, постоянно это делала, где бы не оказалась. Но… Этого недостаточно! Я видела, как другие пели в популярных тавернах – им повезло, что у них это есть. А у меня этого нет. И толпы верных слушателей у меня тоже нет. Ничего нет, чтобы быть певицей! Да что тут говорить – в последний раз, когда я пела для других, меня просто обозвали, высмеяли и с криками выгнали! Они велели мне навсегда замолчать! Ну вот как мне после такого не разочароваться в пении?? Меня никто не ценит!       Се Лянь опустил голову, пытаясь подобрать нужные слова, как вдруг из-за спины послышался голос Хуа Чэна:       - Не слышал, чтобы ты хоть раз пела.       Девушка опешила, а небожитель попытался понять, о чём он говорит.       - Что?.. – спросила она, чувствуя, что ей очень не нравится его откровенный тон.       - Если так хочешь петь – пой. Кто тебя сейчас останавливает?       Яньши нахмурилась и злобно посмотрела на князя демонов. Тот даже бровью не повёл:       - А я скажу, кто тебя останавливает – ты сама. Оглянись вокруг. Ты уже давно не в той таверне, и здесь никто не запрещал тебе петь.       - Но ведь тогда они ужасно со мной обошлись! Я не могу петь после такого, разве не понятно?       - Вот. Это – твоя слабость. Нет смысла бесконечно жалеть себя, вместо этого начни исправлять ситуацию, в которой оказалась.       Прямолинейность Хуа Чэна окончательно вывела девушку из себя. Как он смел обвинять её?! Да что он вообще о ней знает?! Он не представляет, насколько тяжело ей пришлось! Глупец!       Девушка почувствовала, как к горлу подступил очередной ком злости и слёз и просто убежала прочь, злясь и на Хуа Чэна и на Се Ляня.       Её не стали догонять, чтобы дать время прийти в себя. И Яньши умчалась, куда глаза глядели, надеясь больше никогда в жизни не видеть этих двоих. Ей казалось, что этот парень в красных одеждах такой же злой и вредный, как и те, кто её выгнал из таверны, потому что вместо того, чтобы пожалеть её, он взял и обвинил. Он стал для неё сродни врага.       Се Лянь встал и подошёл к князю демонов. Он знал, что Саньлан хотел помочь, но также понимал, что его словами были слишком прямолинейными для девушки.       - Слушай, Саньлан, она очень резко всё воспринимает в силу своего возраста, поэтому, пожалуйста, не дави на неё так… или лучше предоставь мне разобраться с этим.       Принц чувствовал, что ему нужно было помочь ей, и очень хотел, чтобы Хуа Чэн просто дал ему это сделать. К счастью, тот не стал его останавливать.       - Хорошо, Гэгэ. Дай мне знать, если потребуется моя помощь.       В доме они встретили старика, который поинтересовался, как продвигается общение с девчушкой. Мужчина рассказал, что она поселилась у них лишь на время, но, как известно, в небогатой семье лишний рот прокармливать – это та ещё дилемма. Вот ему и хотелось узнать, есть ли у неё семья или работа, но самому ему было неловко об этом спрашивать, она ведь к ним в слезах прибежала. Се Лянь убедил его в том, что сможет во всём разобраться.       - Я уже и жену просил выспросить, но ничего не вышло. Девушка каждый раз убегала, ничего толком не ответив. – закончил старик.       После разговора с Яньши лично Принц прекрасно понимал, как так получалось, что она убегала через пару слов. В диалог влез Хуа Чэн, с одним единственным вопросом:       - Она пела хоть раз с тех пор, как поселилась у вас?       - Саньлан…       - Я не про тот случай.       Нет, она не пела.       Се Лянь задумался. Если Хуа Чэн спрашивал не для того, чтобы убедиться в своей правоте в том разговоре с Яньши, то для чего? Ему удалось узнать какую-то важную информацию о ней? Ему точно стоило об этом спросить, как только выдастся время, но сейчас пора было возвращаться к работе, потому что впереди их ждало ещё поле не паханое. Причём, довольно буквально.       Время для Се Ляня пролетело намного быстрее, чем утром, потому что теперь он был полностью погружён в размышления о том, что происходит с Яньши.       - Ох… - кряхтел старик, разгибая свою негнущуюся спину. – Ну и ну, неужто уже свечерело? Как скоро! На сегодня работы достаточно, господа, ничего уже не видать впотьмах. Но вы это… не хотите ли к нам и на ужин зайти?       На этот раз Се Лянь отказался от еды вместе с Хуа Чэном, однако сообщил, о том, что хочет ещё раз поговорить с девушкой.       Стол был накрыт. От скромных, но сытных блюд исходил горячий пар. В комнате горел тёплый свет свечи, под который хозяева принялись за трапезу.       Яньши так и не объявилась.       - Саньлан, эта ситуация с девушкой не даёт мне покоя… - говорил Се Лянь, когда они с Хуа Чэном уже шли от дома старика в святилище водяных каштанов. – Кажется, она очень запуталась в себе и поэтому взяла себе в привычку винить в своих неудачах других.       Князь демонов самоуверенно поднял брови.       - Я сказал ей, что думаю. Что делать дальше – её выбор.       - Понимаю… Просто знаешь… Эти её чувства, это её состояние, они-…       - Знакомы?       Принц кивнул.       - Мне тоже.       Се Лянь посмотрел на своего мужа, но не стал ни о чём спрашивать. Пожалуй, эти чувства хоть раз испытывал каждый, да?..       - Я должен с ней поговорить. Завтра утром.       - Тебе интересно узнать, что мне удалось выяснить о ней?       - Кхм. Да, пожалуй.       В святилище водяных каштанов было тихо, только кузнечики стрекотали за окном. Небожитель и князь демонов лежали на циновке и делились друг с другом информацией.       - Инь Юю удалось выяснить всё, что меня интересовало по поводу этой демоницы.       - Стой-стой, что? Демоницы? Ты точно про Яньши говоришь?       - Она так представилась? Даже это совпало.       Се Лянь попытался примерить на Яньши образ демоницы, и в голову ему пришла незамеченная им ранее деталь: Бледность. Эта хилая девушка была бледной не из-за своего душевного состояния, а попросту из-за того, что она – призрак.       - Саньлан, пожалуйста, что тебе о ней известно? Она и вправду демоница?       - Да. Причём с интересной историей. Всё дело в её пении.       - Пение? А что с ним?       - Её голос способен зачаровывать людей. Но она, скорее всего, не помнит об этом из-за перерождения.       - Теперь всё ещё непонятнее. Я совсем запутался. Яньши – демоница, она переродилась, но при этом потеряла память, да?       - Верно. Но не помнит она только прошлое до перерождения. Своё сейчашнее прошлое она должна помнить прекрасно.       « - Зачем он выделил слово ”прекрасно”»? Яньши что-то натворила в этом сейчашнем прошлом?» - подумал Се Лянь, покручивая между пальцев локон своих волос.       - А что там с пением? Она кого-то убила?..       - Не совсем. – Хуа Чэн подоткнул Се Ляню одеяло. – Она сменила две деревни, прежде чем попасть в нашу Водяных Каштанов. До своей смерти она уже имела эти чары в голосе и использовала их, для того, чтобы вредить другим. Мелкие пакости, сродни Циц Жруновских, но их было много. Слишком много.       - Постой, чьих пакостей? Ты имеешь в виду Ци Жуна?       Князь демонов кивнул.       - И за это жители её первой деревни, у которых попросту лопнуло терпение, утопили. Течением её унесло во вторую деревню, но очнулась она уже без своих прежних воспоминаний. Вспомнила только своё «имя».       - Неужели Инь Юй смог разузнать обо всём этом за такое короткое время? Он молодец!       - Ещё бы. Иначе остался бы без премии. Можешь как-нибудь расспросить у него подробности. Так на чём я остановился? А, перерождение. Эта твоя Яньши, которую прозвали так жители первой деревни за нелюдимость, в новой деревне смогла подружиться с кучкой дворовых мальчишек и вновь стала пакостить, но на этот раз не одна. И вот однажды во время очередных игр она приказала одному из «друзей» поджечь ночью дом соседей.       - Как так получилось? Она нарочно это сделала?       - Этого я не знаю, тебе стоит спросить у неё.       - И что дальше? Как она оказалась в нашей деревне?       - Убежала из второй деревни и пошла петь в таверну Призрачного города. Там все выступления для артистов были платными: хочешь занять сцену для рекламы или просто так побесить народ – плати.       - А она не знала об этом. Вот её и выгнали.       - Так и есть. Благодаря той шумихе, которую она создала, в том квартале города до сих пор болтают об этом. Кстати, с этого Инь Юй и начал искать информацию о ней.       И тут в памяти Се Ляня разблокировалось новое воспоминание.       - Саньлан! Я слышал о ней!       - Неужели? Помнится, мой дворец находится далеко от того квартала.       - Да нет же, это было ещё во время нашего свидания!       - Свидания? Это было давно.       - Да, давно, но не понимаю, почему оно мне сразу не вспомнилось. Это точно она! Демоница из таверны, что выгнали за пение!       Некоторые части этого дела прояснились, но многое всё ещё оставалось неизвестным. Например, мотивы Яньши. Се Лянь захотел узнать обо всём лично у неё.       - Я хочу попробовать поговорить с ней. Завтра утром. Мне понадобится твоя помощь.       - Как скажешь, но ты повторяешься, Гэгэ. Почему ты так беспокоишься о ней?       - Не знаю, как это объяснить… Она напоминает мне о моих ошибках в прошлом… Я просто чувствую, что хочу помочь ей решить её проблему, чтобы она не стала поступать, как я тогда… Ну, знаешь, обозлилась на весь мир и…       - Не нужно объяснений, если тебе это тяжело. Я помогу. Но только потому что для тебя это важно. На самом деле она сама виновата, она и её эгоизм, безответственность и импульсивность.       - Гм, спасибо? Но это прозвучало как-то не очень.       « - Хотя, в чём-то он прав. Яньши импульсивно решала сбегать во время разговоров, безответственно игнорировала свою же проблему, эгоистично требовала к себе внимание всех вокруг. Не самый лучший набор характеристик для той, кто хочет направить свою жизнь в лучшую сторону…» - размышлял Принц.       Хуа Чэн примирительно поцеловал Се Ляня в щёку.       - Не беспокойся. Я могу рассказать тебе о ней в любой другой момент, но на сегодня достаточно. Давай отдыхать.       - Спокойной ночи, Саньлан.       - Спокойной ночи, Гэгэ.       Небожитель ещё долгое время не мог заснуть. Он постоянно думал о том, насколько душевное состояние Яньши похоже на его собственное, когда он практически устроил геноцид. Принц был уверен, что она не могла вредить всем просто так, должна была быть причина для этого. Как это было с ним…       - Гэгэ, ты спишь?       Се Лянь сделал вид, что спит, чтобы не беспокоить мужа. Хуа Чэн молча приобнял его и продолжил спать.       Будучи полусонным, небожитель продолжал проворачивать в голове всю информацию, что услышал от князя демонов, в попытках понять возможные мотивы Яньши... Глаза становились всё тяжелее. Тепло, исходящее от Хуа Чэна, приятно убаюкивало. Ночь шла… Что же всё-таки с ней произошло?.. Неужели она действительно была такой вредной и эгоистичной с самого начала?.. Тишина за окном расслабляла. Мысли незаметно смешивались в пустые облака.       Песня. Просто незатейливый мотив, летящий от самой деревни. Сквозь сон Се Лянь услышал, как кто-то поёт о чём-то грустном, о чём-то своём. Это она?.. Не успел Принц толком проснулся, как вновь погрузился в сон…       На следующее утро, когда солнце только-только поднималось за горизонтом, небожитель с князем демонов уже шли к дому старика.       - Доброго утра, уважаемый даос и его друг.       Мужчины дома не было, им ответила его жена, которая готовила сладкие пирожки с рисом. Что-то в её движениях смущало Се Ляня. Они как будто были слишком зажатыми и механическими, что ей было не свойственно. Он же видел, как она хлопотала по дому. Но для этого времени не было, Принц попытался выяснить у неё, где её муж и девушка. Этого женщина не знала, а на вопрос, что она делает, ответила, что печёт пирожки, как её и попросила Яньши.       - Она захотела как можно больше пирожков, для того, чтобы накормить ими всех своих будущих поклонников.       Каких поклонников? О чём она говорит? Они с мужем ведь не первый год жили и прекрасно знали, что прежде, чем использовать большое количество риса, нужно сначала продать определённый объём торговцам для получения денег, иначе могло не хватить для оплаты аренды! Всем работникам в полях приходилось работать с такими условиями из года в год, так что же сейчас поменялось? К чему такие риски?       Се Лянь начал беспокоиться за эту пожилую парочку. Он вышел во двор, чтобы найти старика, но вместо него обнаружил Яньши. Она расхаживала туда-сюда и задорно напевала себе что-то под нос.       - Яньши!       Девушка обернулась к нему. Хоть она всё ещё немного злилась на него, но, обдумав всё хорошенько, решила на время забыть о своей обиде.       - Что такое? Пришли на моё выступление? Рановато - сцена ещё не готова. Но не волнуйтесь, как только все приготовления будут завершены, я всех позову. Кроме вашего друга, разумеется. Ему вход запрещён. Пожизненно.       « - Пожизненно?», - подумал Хуа Чэн, прятавшийся за углом дома. - «Что ж, мне это не грозит.»       - Яньши, зачем ты попросила приготовить тебе столько пирожков с рисом?       - Они не для меня – они для моих поклонников. А в чём дело? Стоит попросить сделать больше?       - Нет! Разве ты не знаешь, что этот рис для продажи? Себе они оставят его только если останется что-то после!       - Не понимаю. И вообще, сегодня Вы какой-то слишком требовательный! Я Вас не прогоняю только потому что Вы были со мной вежливы в прошлый раз.       - Яньши, скажи, пожалуйста… Где сейчас владелец этого дома?       - Н-не знаю. В лесу, наверное. Для моей сцены нужны были доски!       « - Вот твой эгоизм…». - начал перечислять Хуа Чэн, следя за обстановкой со своего места.       Принц понимал, что старик не был профессионалом в рубке дерева и мог оказаться в опасности, потому перешёл сразу к сути разговора:       - Ты знаешь о силе своего голоса?..       Девушка с недоумением посмотрела на него как на полоумного.       - Эм… Если Вам есть что сказать, то говорите. В противном случае не мешайте – мне перед выступлением ещё порепетировать нужно.       - Послушай, твой голос способен накладывать на людей чары! Если ты будешь бездумно ими пользоваться, это навлечёт беду и на тебя, и на людей!       Казалось, эти слова про «навлечь беду» заронили какое-то зерно в Яньши, однако она продолжала не понимать почему этот даос так недоволен ею.       - Да что с Вами? Я ведь уже начала исправлять свою ситуацию! Теперь я буду петь! Только вот построю сцену и тогда уже начну! Я же сделала, как Ваш вредный друг сказал – взяла всё в свои руки!       Се Лянь, который всю ночь не мог нормально спать из-за этих вопросов в своих мыслях, продолжал свой расспрос:       - Ты правда не помнишь об этом? А про то, как умерла, помнишь? Хоть что-нибудь?       Эти слова совсем напугали демоницу. Умерла? Он не в своём уме? Или он только что смерти ей пожелал??       - Ч-что?.. Я-я не понимаю, о чём Вы…       У неё начали трястись руки. Она не понимала, почему, но знала, что так больше не могло продолжаться.       « - Станешь ли ты слушать Гэгэ и исправлять свою ситуацию? Или снова убежишь? Тебе ещё в двух деревнях прощение просить и вину заглаживать.». – Хуа Чэн услышал, как она начала лепетать «Не хочу об этом слышать» и «Не хочу об этом знать», пока не крикнула «Прекратите! Уходите!». – «Значит, не станешь… Что ж, вот и твоя безответственность. У тебя был шанс во всём разобраться.»       Се Лянь решил сделать последнюю попытку расспросить её о том, что с ней произошло в прошлом:       - Яньши, почему ты… убежала из той деревни?..       Это стало последней каплей. Зачем он упомянул об этом? Как он вообще узнал обо всё?? Теперь и здесь все знают, что она натворила??? Глаза Яньши заслезились, она, не помня себя, рванула прочь со двора. Её ещё не построенная сцена лишилась своего единственного артиста…       « - А вот и твоя импульсивность. Ничего не поменялось. А говорила, что прислушалась ко мне.»       - Саньлан, я должен найти…       - Слышал. В лесу. Иди, я тебя догоню.       - Хорошо!       Се Лянь убежал к старику.       Яньши в слезах пряталась в сарае, что был недалеко от дома. Её всхлипывания были слышны за несколько метров.       « - Я-я думала, что стала сильнее! *всхлип* Я ведь -… *всхлип* я ведь начала исправлять свою жизнь, разве нет?! Я-я… *всхлип* Я ведь буду петь! Буду же! Мне только нужно, чтобы всё для этого сложилось, и тогда всё наладится! *всхлип*», — обняв коленки мысленно причитала Яньши. - «Но… тогда почему я вновь вынуждена убегать?.. Это всё тот даос!..»       Теперь и Се Лянь был для неё врагом народа.       « - Они оба мне ни капли не помогают – только вредят! Разве проблема была не в том, что я не пою?.. Я ведь буду петь… Мне бы только сцену… Ну почему? Почему моя жизнь всё время против меня???»       Она всё ещё не понимала, что одним пением дело было не решить. Проблема изначально крылась в её мировоззрении и характере, а не в пении.       Девушку накрыла волна грустных воспоминаний.       « - Моя жизнь всегда была такой… Никогда мне шанса не давала… Я просто в очередной раз потерпела неудачу… Сегодня — со строительством сцены, в прошлый раз – с таверной, ещё до этого - со словами…»       Ей захотелось выругаться вслух, чтобы может хоть тогда жизнь услышала её:       - Ужасная! Ужасная! Проклятая жизнь!       За закрытой дверью раздался низкий уверенный голос:       - Прежде, чем говорить такое, постарайся хотя бы раз прислушаться к другим, для того, чтобы действительно улучшить свою жизнь.       Бежать из сарайчика было некуда. Через щель Яньши видела только высокий силуэт. Ей стало страшно, она перестала плакать.       - Что тебе надо?!       Дверь со скрипом открылась.       - Показать тебе последствия твоего эгоизма.       Где-то на другом краю деревни Се Лянь, в попытках понять, откуда идёт звук топора, оббегал лесную опушку. Старик всё не отзывался.       Через некоторое время Принцу удалось обнаружить тропинку, по которой возможно шёл мужчина.       Ещё чуть погодя он заметил маленькую фигуру, стоящую под деревом. Ствол был порядком надломлен и готов был свалиться в любую секунду, но старик почему-то этого не замечал. Се Лянь увидел, что дерево начало крениться в сторону лесоруба…       - Берегитесь!       - Ась?       Раздался грохот поваленного дерева.       - Ну и ну… Да что ж со мной такое? Спасибо вам, уважаемый даос, выручили опять.       - Хорошо, что Вы не пострадали… Как себя чувствуете?       - Плохо, плохо… Голова ватная, будто себе не принадлежу…       - Не переживайте, это всё чары песни Яньши, но эффект скоро совсем пройдёт. Главное, что вы не ранены.       Это было опасно. Не известно, чем бы всё это кончилось, если бы Принц не подоспел вовремя.       Се Лянь помог старику встать на ноги и стал отряхиваться от пыли. С дерева, что стояло рядом, спрыгнул Хуа Чэн, в руках у него была неваляшка.       - Гэгэ, ты в порядке?       - В порядке.       - Рад слышать. – и он кинул неваляшку на землю, снимая с неё чары. – Ну, а ты что скажешь, Яньши?       Девушка стояла, понурив голову.       - Я не знала, что мой голос на такое способен. Только догадывалась… Теперь вижу…       - Ты задолжала им извинения. Пошли. – и Хуа Чэн телепортировал всех четверых в дом старика, где их уже ждала жена, тоже освободившаяся от чар. – Теперь давай.       - Кхм, и-извините… Из-за меня вы чуть не попали в беду… Ещё раз приношу вам свои извинения! Извините! Извините!.. – через секунду молчания она добавила. – Но я всё равно рада, что вы тогда впустили меня к себе. Но… неужели это тоже было только из-за моих чар?..       Старик с женой переглянулись, не понимая, что вообще происходит, и за что она просила прощение. В разговор вновь влез князь демонов:       - Нет. Как раз-таки пустили они тебя по собственной воле. Твой голос способен на манипуляции чарами только посредством пения, и как выяснилось, ты не пела с того дня, как убежала из Призрачного города. Разумеется, без учёта сегодняшнего инцидента.       Он был зол и отчитывал девушку, как настоящего несмышлёныша, раскладывая всё случившееся по полочкам. Се Лянь объяснил пожилой парочке, что с ними произошло, и какую роль в этом сыграла Яньши. Они выглядели удивлёнными, но быстро простили её.       - Что ты, что ты! Ты же не знала, что такое могло произойти! Мы с женой прощаем тебя, правда ведь?       - Верно, милая, не переживай.       Но Хуа Чэн и тут был с ними не согласен:       - Знала или нет – не имеет значения. Не знание правил не освобождает от ответственности. Но она и без чар натворила бы бед, потому что невежественна и эгоистична. – затем он обратился к Яньши, смирно стоявшей чуть поодаль. – Не хочешь исправить, что натворила в своей прошлой деревне? Как мне показалось, ты уже набегалась от своих проблем.       - Пожалуй… Но что мне теперь делать?..       - Встретиться со своим страхом лицом к лицу.       Князь демонов был непреклонен и требовал от неё конкретного ответа. Если она не решиться, ей придётся вечно бегать от самой себя, страдать, а потом не понимать, что она сделала не так, и почему «эта жизнь против неё».       Ей дали время на размышление.       « - Встретиться лицом к лицу со страхом…». - размышляла Яньши. – «Это значит пойти в мою деревню и увидеть собственными глазами всё то, что долгое время преследовало меня в кошмарах… Эти крики… Это яркое пламя на крышах домов… Это напряжение в воздухе… И даже мои друзья… Да, даже мои друзья… Они ещё помнят меня?.. Как они поживают? Они скучали по мне? Я вот по ним - да…»       Она вспоминала о тех весёлых играх, которыми был заполнен её день во времена дружбы с теми дворовыми мальчишками. Яньши очень быстро стала с этими детьми самой настоящей бандой. Днями на пролёт они пакостили всем подряд и постоянно смеялись: то нарисуют рожицы трудно выводимой краской на свеже выстиранном белье, то подкинут через окно жуков в кастрюлю глухой бабушке, то сделают из дымовой трубы мишень для снарядов рогатки, то соберут всех куриц с деревни и запрут их в заброшенном сарае… Банда называла это «шутками», и Яньши они очень нравились. Как раз во время одной из таких «шуток» всё и случилось…       - Я хочу всё исправить. – заявила девушка. – Больше не могу убегать от самой себя!       Хуа Чэн одобрительно посмотрел на неё, а Се Лянь до сих пор поражался тому, насколько хорошо его мужу удалось направить её в нужное русло.       - Уже лучше, но есть последний момент. – сказал князь демонов, доставая из рукава какой-то бутылёк необычной формы. – Твой голос. С твоими чарами я не пущу тебя к людям.       - И как тогда быть?       - Я могу перенести все чаровательные свойства с твоего голоса в этот артефакт. Это позволит тебе начать всё с самого начала, только вот помни, что, если я заберу чары, назад ты их уже не получишь. Теперь решай.       На секунду задумавшись, Яньши всё же согласилась. Её голос лишился всех своих волшебных свойств.       - Саньлан, я сопровожу её.       - Будь осторожен.       Хуа Чэн телепортировал девушку и небожителя к деревне, а сам вместе со стариком пошёл работать в поле. Ему хотелось дать Гэгэ разобраться с важными для него вопросами и заодно собрать побольше урожая, чтобы освободить мужа от работы в поле. Так сказать, двух зайцев одним выстрелом убить, а за остальным присмотрят бабочки.       Се Лянь и Яньши стояли на холме, откуда виднелись очертания деревни. Спускаться пока никто не хотел – девушке нужно было убрать с души часть груза перед серьёзным шагом, а Принцу – расспросить её о своём. И небожителю действительно было о чём спросить: его всё не покидала мысль о том, что Яньши не хотела никому вредить на самом деле.       - Я могу попросить тебя рассказать немного о том происшествии в деревне?       Она кивнула ему и оглядела местность своим новым взглядом на вещи. Через пару минут ей предстояло спуститься с холма и начать жизнь с чистого листа.       - В общем, я знаю себя только с того момента, как впервые проснулась в той деревне. Не знаю, как и почему там оказалась, но как бы там ни было, я просто приняла всю ситуацию как данность, к тому же меня почти сразу забрала к себе одна семья. Там мне удалось подружиться с мальчиками, постоянно игравшими на улице. Мы с ними ничем особо не занимались – я пела, а вместе мы устраивали шутки над местными. Всё было таким простым и понятным, мне поначалу даже не слишком доставалось от взрослых…       Она сделала паузу, чтобы собраться с мыслями. Се Лянь подумал:       « - Яньши привыкла к тому, что за неё всё делают и всё ей разрешают, как маленькие дети привыкают к заботе старших. А когда ей встречалось какое-то испытание в жизни, она, наверное, не хотела ни слышать, ни видеть, ни знать о том, что жизнь не может подстраиваться под неё одну, и что вообще может быть как-то иначе, чем она того хочет. Неудивительно, что Хуа Чэн говорил об её эгоизме и безответственности.»       - …Всё вроде бы шло как нельзя лучше, пока однажды вся моя счастливая жизнь не начала падать вниз. А всё из-за того, что мы с друзьями устроили марафон развлечений…       - А что это такое?       - Да ничего особенного, просто нужно было пробежать через всю деревню и оставить ловушки в каждом из домов. Мы поделились на команды и победившем считалась та, которая устроит больший переполох. К счастью, деревня маленькая, оббежать её можно было и за один вечер.       - Надеюсь, эти «ловушки» только звучат опасно?..       Она посмотрела на него, удивлённая тем, что он не играл в такие игры со своими друзьями.       - Нет. Наверное. Ну… Это когда ты, например, подливаешь дёготь в грязевые лужи к свиньям или отковыриваешь доски из стены дома. Ничего особенного.       По лицу Се Ляня она поняла, что это всё же было что-то «особенное».       - Ох… Извините меня… Вспоминая об этом сейчас я вижу, что я только и делала, что постоянно пела, а другие постоянно исполняли мои прихоти…       Принц кашлянул в кулак и напомнил ей о том, что она ещё не рассказала о самом происшествии.       - Меня до сих пор холодит, когда я думаю об этом… - Яньши села на корточки и стала пальцем ковырять землю. – На том марафоне мы во всю веселились… Все знали, что нас потом ругали бы, потому хотели до этого момента оставить как можно больше ловушек! Я тоже хотела! Я не заметила, как начала выкрикивать всякие забавные угрозы, ну, знаешь типо «пусть вам кот лишайный дорогу перейдёт!». Мне было весело, моим друзьям тоже, мы стали соревноваться, кто придумает самую смешную фразу, потом самую злобную фразу. Ну… Эх, я ляпнула про «пусть тогда ночью ваш дом загорится!». Мальчики тоже такие штуки кричали, вот я и не подумала, что оно реальным станет… Я же не знала о силе моего голоса!.. А ночью об этом было уже поздно– я проснулась от криков соседей, выбежала на улицу, а там… Огонь прыгал с одной крыши на другую, все бегали, не знали, что делать. Все так переживали… А я не могла от страха пошевелиться… Если честно, я думала, что это пощёчина от жизни, мол «слишком счастливо ты жила»… После этого я впервые убежала… Из каких-то слов разрушилась моя жизнь…       - И ты прибежала в Призрачный город? – осторожно спросил Се Лянь, чувствуя, что Яньши уже не реагировала на любой вопрос так же резко, как и раньше.       - Наверное, я не знаю, как то место называлось. Я просто хотела восстановить всё как было: петь и баловаться как раньше; но те создания меня опозорили и выгнали! Обидно…       - А из Призрачного города ты уже прибежала в деревню Водяных Каштанов. Понятно… Если честно, я узнал твой голос, когда ты пела этим утром. Он мне приснился. Ты красиво поёшь.       Она посмотрела на него в лёгкой нерешительности. Он пытался её ободрить?       - Спасибо. Даже забавно…       - Что именно?       - Что мой голос кому-то понравился…       - Но он и в правду красивый. Скажи, ты знаешь, что будешь делать дальше?       - Да… Я ведь уже избавилась от своего голоса, ну, то есть от чар своего голоса… Отступать некуда…       - Это хорошее уточнение.       - Ты про «отступать»?       - Нет, я про то, что твой голос всё ещё с тобой, но в нём нет чар.       Она развернулась к нему.       - Разве это имеет значение в моей ситуации? Я вот чувствую, что мне плохо от одного только упоминания о нём. Сколько бед я натворила из-за него? Он ужасен!       Сам по себе голос не мог сделать ровным счётом ничего. Это как оружие без владельца.       Девушка посмотрела на крыши деревенских домиков, затем услышала голос небожителя:       - Не говори так, он не ужасен! Теперь ты сможешь петь, и это никому не навредит. Уверен, он всем понравится!       Яньши на секунду задумалась:       - А почему тогда в «призрачном городе» они высмеяли меня?..       Се Лянь сконфуженно объяснил ей, как мог:       - На них равняться не стоит… Скажем так, у демонов свои вкусы и пристрастия, и они часто отличаются от человеческих. Что им по душе – одним им известно… К тому же ты не заплатила за пользование сценой… - он неловко почесал щёку, мысленно говоря: «Вряд ли нечисть обожает высокую культуру…».       Доброжелательный тон Принца смог немного растопить лёд в сердце девушки, она даже слегка улыбнулась.       - Да, Вы правы, уважаемый даос.       Неожиданное вежливое обращение удивило Се Ляня, он улыбнулся ей в ответ.       « - Кажется, она действительно выросла. Теперь она перестанет винить всех подряд в своих неудачах и перестанет делать из окружающих своих врагов. Надеюсь, она станет учиться у тех, кто хочет ей помочь.»       Яньши первая прервала их молчание:       - Знаете, я теперь и в правду понимаю, что имел ввиду Ваш уважаемый друг. Он был абсолютно прав – так ему и передайте! Я думала, что все мои проблемы не из-за меня, а из-за других людей, считала, что проблемы решатся, если я убегу от них куда подальше. Даже думала, что начну петь, если у меня появится сцена, но… Всё это оказалось неправдой. Мне не нужна сцена, чтобы петь, а я оказалась единственной, кто мешал мне всё это время. Всё-таки дело было не в голосе и не в неудачах, а жизнь не шла против меня. Почему я раньше не видела этого? Хотя я знаю почему, можете не отвечать – я просто боялась по-настоящему увидеть это… Извините за все обидные слова, что я Вам наговорила.       Се Лянь ответил ей, глядя в даль:       - Всё приходит с опытом…       Она посмотрела не него с неким воодушевлением.       - Неужели даже у Вас тоже были такие ситуации? Ну, когда Вам хотелось винить в своих неудачах судьбу??       Се Лянь погрустнел, и Яньши тоже сникла, поняв, что сказала лишнее.       - Да… Было такое… - признался он.       - Извините…       - Ничего-ничего! Лучше пойдём вниз, найдём старосту и узнаем у него, дадут ли тебе там второй шанс.       Се Лянь проводил демоницу в деревню, а после разговора со старостой, обещал напоследок передать слова девушки Хуа Чэну, хотя князь демонов и без того прекрасно знал обо всём - спасибо бабочке.       Хуа Чэн забрал Принца, и они закончили сбор урожая, а после выслушали благодарности от старика.       У Яньши всё тоже шло неплохо. Постепенно она привыкла к своей новой жизни: пела для всех по праздникам, бегала со старыми друзьями по улицам, а также помогала отстраивать разрушенную часть деревни и училась общаться с людьми. Теперь ей ничего не мешало петь, ничего не мешало жить.       Где-то в одной из комнат резиденции Хуа Чэна:       - Гэгэ, ты устал, тебе нужно отдохнуть.       - Спасибо тебе, Саньлан.       - Не стоит благодарности. – отмахнулся князь демонов и поправил локон волос Принца.       - Стоит. – настоял Се Лянь. – Очень даже стоит. Мне повезло, что у меня есть ты. У Яньши нет того, кто помогал бы ей, как ты помогаешь мне. Огромное тебе спасибо за это! Не знаю, что бы я без тебя делал…       Хуа Чэн молча заключил мужа в объятия и продолжил также молча прижиматься к нему, слыша биение его сердца. Молчал. Да, он молчал, потому что, если уж Се Лянь видел в нём поддержку и опору, то что тогда думать Хуа Чэну?