Бесы говорят это любовь

***

—А мне нравится Илья! Он хорош как человек! Добродушный! —Черри, что ты делаешь? Что ты делаешь, Влад? Сейчас же в твиттере разойдутся. — Илья, которому Олег позвонил прямо на стриме совсем не ожидал услышать чего-то такого в свой адрес и с огромным удовольствием спихнул свой шок на не понимание, зачем Череватый толкает аудиторию на фанфики и всю ту лабуду, которую они все вместе ненавидят и осуждают. Только по правде расходился сейчас только Ларионов, пытаясь подуспокоиться и не теряться так сильно от в с е г о лишь слов сказанных как всегда прикола ради. В прочем, очень быстро все сводится к тому с чего началось. Пару слов переводят разговор на тему реванша, а потом и вовсе завершается. Только легче не становится. Иллюзионист в жесточайшем недоумении, которое из-за его тревожности доведет его до белого каления, как и сам Влад Череватый когда всегда. Потому решение ехать и поговорить было принято почти сразу. Пару минут сборов, так как в общем-то он был собран и недавно вернулся после дел в магазинах, еще минут десять на поиск такси, 40 минут на дорогу и вот Ильюша уже устраивает «сюрприз» зрителям на стриме, которые видели на сколько сильно удивлены Влад и Олег, наверняка выдвигая теорию что это все было запланировано. Как бы не так.Он отвлекает их и самих парней, заодно и себя самого, рассказывая какие-то интересные инсайты со сьемок, выпусков которые должны скоро выйти — в общем и целом аудитория получила больше чем хотела и могла рассчитывать, потому стрим по-тихоньку пошел на завершение. Все подуспокоились, остались только заебанные лица ребят и тяжелый выдох сопровождающий завершение. —Ты обычно предупреждаешь о своих приездах, Илья. —Влад усмехается, отъезжая на стуле немного назад и запрокидывая голову с легким выдохом. Даже если со стороны кажется что вести стримы -легко, то таким людям Чернокнижник посоветует попробовать. Это утомляет и ты чувствуешь себя так будто по тебе проехалась чертова машина. В доказательство этого он трет глаза руками до покраснений заметных пытаясь успокоится. По нервам эфиры тоже бьют. Раздраженное состояние после стрима — обычное дело которое преследовать будет еще долго. Влад често сравнивает стримы с пьянкой в большой компании. Вроде и выпил довольный, состояние приятное, но при этом высосанный до пизды — Голова трещит уведомляя о том что на утро отходняк даст о себе знать. —А ты обычно не говоришь на эфире что я тебе нравлюсь. — Илья кидает шуточный ответ, но не скрывает обеспокоенного взгляда, видя как подобные эфиры влияют на Влада. Он тянется к нему и кладет на его ладонь руку даже не замечая, как Шепс уходит куда-то восвояси, очевидно, понимая очевидное всем, пожалуй, кроме них. Сзади слышатся громкие звуки, которые полностью их ухом игнорируются только доказывая на сколько сильно все теряет значение когда ты рядом с нужным человеком. Неудивительно, что Олег ушел — он давно догадывался что между этими двумя нечто большее чем дружба — неудивительно, он же экстрасенс, блять. Тут экстрасенсом быть не нужно было -эти странные взаимоотношения буквально на поверхности со всеми своими изъянами и ненормальностями. Илья каждый раз следует за Владом и так или иначе к нему прислушивается, а Влад нормально разговаривает лишь с ним. Ему никто и ничто не интересно кроме н е г о. —А это не я. Это бесятина балуется. Влад, наконец, оставив глаза в покое, переводит взгляд на Илью. Затем, секундой позже на их руки, которые вместе кажутся чем-то нормальным и словно бы в порядке вещей. Разрывать контакт не хотелось, напротив, сделать его ближе и прочувствовать то тепло что сейчас скопилось в пальцах дальше даже не смотря на свою не любовь к тактильности. С ним она была другой. Ларионов же лишь ведет бровью ровно в такт своим пальцам, решившим погулять по запястью. Желание, которое пропускает его голову, никак не осмысляется, не проходит обработку в голове, а просто идет от его рук. Он не знает почему, делает и все на этом. —И что еще болтает твоя бесятина? За время на проекте он успел поверить и в способности, и в чудо, и в сказки, и в самого себя. Битва не перевернула его жизнь обрушив на него понимание, что магия рядом. Она лишь изменила его восприятие людей и словно бы в холодную воду лицом окунула, когда подкинула ему в жизнь некоторых личностей, а, особенно, Влада Череватого. Второй новый ведущий Андрей часто спрашивал у Ильи, почему он так зависим от битвы, почему так перенимает на себя каждое испытание и так тяжело отходит от сьемок, сравнивая с собой — мол для него этот проект просто его работа и ему совсем не понять своего коллегу. Битва буквально стала главной частью жизни Ильи, заставляя забывать что у него еще есть семья и дом в которые все меньше хотелось возвращаться. Безусловно, это было ненормальным, но ответа на вопрос у Ильи не было. Быть может, ответ был у бесятины Влада? —Бесы говорят это любовь. Влад хмыкает, сплетая их пальцы и улыбается довольно словно Чеширский кот, невольно поворачивая голову будто бы желая уловить реакцию моментально. Все это в любую секунду можно было перевести в шутку и они могли. Его фраза была простой, обычной и ее контекст в силах определить лишь им самим — наполнить ее смыслом могут о н и. Все в их руках — как вещает вечно Шепс младший — магия внутри нас — а еще кишки, кровь и глисты, и никогда не поздно будет свести на дружескую любовь. До того, пока губы Ильи не накрыли чужие, смыкаясь в одном теплом и жарком уединении. Пожалуй, вот сейчас поздно отшучиваться и уходить от разговора. В прочем, за них все говорили красноречивые действия — кожа трется о кожу, а языки сплетаются в жарком танце пуще прежнего, срывая последние остатки дыхания и рассудка. Это не было любовью — в этом бесы ошибались. Если только эта любовь не столь ненормальна, как они сами. Ну что нормального в том, как они реагируют друг на друга? В том, как закатываются их глаза от одних касаний и как словно бы дымится тело, стоит чужим губам коснуться шеи и вобрать в себя кожу, слегка оттягивая в сторону и отпуская, затем снова ловя -будто бы играется. Кто назовет любовью то, как Илья хватает Влада за бедро и толкает куда-то на кровать, забираясь сверху и за него все еще придерживая чтобы от него никуда не ускользили и ему не пришлось потерять ни миллиметра желанного тела и кожи. Этот ненормальный взгляд, провоцируемый будто бесами. Если Влад подселил ему беса, Ларионов клянется, что его в клочья разорвет, после чего зацеловав все разорванные места. Но иначе чем бесом все происходящее не объяснить. Ему наплевать где Олег, все равно на то что не было разговора и объяснений. Были лишь его руки снимающие дурацкий порванный свитер и рвущие его еще сильнее. Лишь взгляды друг на друга и четкие действия, абсолютно взаимные и искренние. Дрожь и табун мурашек идут по коже всего тела, стоило Владу коснуться губами чужого колена и пройтись ими вбок от сустава, заставляя Илью чуть ли не потерять координацию движений. Почему-то многие думают, пишут в интернете что Илья слишком мягкий и прогибается под всех и вся — и только эти двое знали что это абсолютно не так. Влад всегда боялся Илью, потому что прекрасно знал какую реакцию собственное тело может на него выдавать, догадывался, к тому же, что если дать Илью волю над ним — от помещения не останется ни следа и Владу, признаться, было интересно за это посмотреть. —Бесы меня любят, значит .—ведущий поджимает губы и практически заставляет Влада обвить ногами его пояс, для почти полного контакта бедер, так и намеревающихся толкнуться друг в друга лишний раз. Им обоим до ужаса нетерпелось. Но было кое что важнее — ответ на вопрос который мучал Илью уже не один день. Если о взаимной симпатии было известно давно, то о кое-чем большем можно было только догадываться. Больше всего Ларионов боялся услышать именно это — что его лишь хотят сломать бесы, потому продолжает: — А что на счет тебя? Безусловно, Илье было не понятно кто перед ним и кто на самом деле к нему что-то чувствует. Впрочем, всякая дрянь и врать обожает и правду он никогда может не узнать, но сейчас в ответе он нуждался как в глотке воздуха, как в поцелуе, которые чувствует на своей скуле и хватается за чужие плечи прижимая того в кровать еще сильнее, тем самым сокращая расстояние между их глазами — пусть только попробует соврать ему прямо в глаза. Бесы перед ним или Влад — он достанет самого Влада хочет он того или нет из самого горячего и ядовитого, тесного и темного нутра. Чреватый же в свою очередь тянется чтобы стянуть чужие брюки, руки дрожат, но знают что делать и на одних рефлексах убирают лишнюю ткань перед собой, наконец касаясь оголенной кожи и вновь соединяя их бедра. —А што я то? Ты за себя отвечай, Илюш. Мужчина улыбается, руками обхватывая чужую шею и глаза закатывая теперь уже от долгожданных поцелуев ощущающихся металлом во рту — разорванные губы были столь же желанны как все происходящее. —Так, значит, да? Я тебя понял. И действительно. Илья прекрасно понял Влада, который прямо над ним издевался. Решив что будет по Владовски, ведущий битвы отстраняется и встает с кровати, словно бы сейчас собирается уйти. —Ты шо творишь, с дубу рухнул, шоли? Влад присел на кровати, искренне не понимая происходящего. Мышцы напряглись, а тело упрямо ныло. —Я отвечаю за себя. А ты когда будешь готов ответить за свои чувства — дай знать. Ларионов был уверен в том что делает. Наспех застегивал брюки, одевался и искал куртку закинувшуюся непонятно куда. Его совсем не устраивало мучать себя и дальше, потому между тем чтобы остаться и потом оказаться с разбитым сердцем и просто игрушкой он выбирал промучаться сегодня. —Да подожжи ты .да подожжи Все шло мимо ушей Ильи. Он не хотел слушать и не собирался. Потому что знает как эти слова на него повлияют и такого исхода не желал. Его обувь уже переступала порог, когда за руку безответственно потянули. Чертов засранец, знает же, каких усилий ему стоит уходить сейчас переступая через себя и свои чувства. У него просто нет другого выбора. —Прекрати. Отцепись. Можешь называть истеричкой, но я хотя бы могу признаться в том что чувствую чтобы никого не обманывать Влад, облокотившийся на стенку рядом тихо выдыхает, но как же до чертиков соблазнительно: —Так признайся. —Что? Илья повернулся, окончательно разозлившись на Влада. Он прижимает того к стене со всей силы и еле держится чтобы не ударить. Сукин, мать вашу, сын. —Ты мне ничего и не сказал. Ну так скажи. Ларионов готов рвать и метать. Ну за что ему этот придурок? Почему он не мог влюбится в кого угодно другого, а выбрал этого бесноватого? —Люблю я тебя, Влад. И ненавижу при этом не меньше. Это ты хотел услышать? Череватый махает рукой и проводит ею же по чужой щеке. —Я лишь хотел убедиться, шо это взаимно. Было неловко как-то говорить тебе что ненавижу. И был рад услышать, что ты тоже. Поэтому да, я кохаю тебе так же сильно как ненавижу. Еще не определился что сильнее — подождешь, пока определюсь? Но никто больше ждать не собирался. Если только весь мир, который остался в стороне, наблюдающий за тем как они друг друга ненавидит.