Ночь бывает прекрасна..

В одной из гостевых комнат поместья бабочки слышался звонкий неугомонный смех. – Хахахах.. хахах.. боже-боже.. хаа.. – ели успокоившись произнесла владелица этого самого поместья. – Томиока-сан, как вас так угораздило? – с усмешкой проговаривала Кочо. Гию сидела на полу с перебинтованным лбом, но от вопроса девушки бабочки она съежились и посильнее сжала свои кулачки на коленях, отводя взгляд синих глаз в сторону, все так же отмалчиваясь, ведь та уже все и так прекрасно знала, а Мицури в это время стояла рядом с девушками, притворяясь будто её здесь и вовсе нету. – Ты уже и так все знаешь. – тихо произнесла темноволосая поднимаясь на ноги, чтобы уйти. – Томиока-сан? Вы злитесь? – саркастично сказала Шинобу, подбираясь поближе к девушке. – Куда же вы? Я ведь вас не полностью осмотрела. – В этом нет нужды. Низкорослая девчушка еще ближе приблизилась к сокоманднице и стала тыкать в нее своим крохотным пальцем, тем самым досаждая ей. Вздохнув, Гию остановилась и повернулась к Кочо, смотря ей прямо в глаза. – Кочо, что ты делаешь? – О! Ничего особого! – после краткого ответа, тыканье пальцем где-то в районе лопаток продолжилось, а очень «дружелюбная» ухмылка не спадала с ее лица. Канроджи ели сдерживала смех, смотря на поведение Гию с её невозмутимо-забавным видом и саркастичной Шинобу, что сегодня была особо напористой. Не удержавшись, Мицури легонько прыснула смехом из-за этих двоих, на что девушки обернулись и теперь Кочо задумала нечто иное. – Канроджи-чан, расскажи мне все в мельчайших подробностях, мне это очень нужно знать! – «бабочка» сразу же изменилась в лице, а розоволосая поняв что натворила, с легким испугом и стыдом смотрела на обоих. Тяжело вздохнув, Томиока немедля стала покидать комнату, а столп насекомого даже внимания не обратила, хотя пару минут назад толковала об полном осмотре, ведь та уже выбрала себе «цель» для добычи, ну прям «слишком важной» информации. Пусть говорят и думают что хотят. Все равно. Гию была совсем немного зла на свою коллегу, ведь та всегда находит моменты для своих небольших издевок, не подумайте, Томиоке все равно, но иногда это переходит некоторые границы, что все же цепляет девушку. За спиной «бабочки» послышалась захлопнувшаяся дверь, на что обе истребительницы обратили внимание. – Кочо-сан.. мне кажется мы её обидели.. – розоволосая немного отстранилась от другой охотницы, смотря на дверь. – Может догнать её.. – Не волнуйся, я не думаю что она сильно злится. – мягко улыбнувшись, она продолжила. – Томиока-сан плоха в коммуникации, из-за чего она часто чего-то не понимает, как и люди окружающие её. Я просто хочу это исправить. В ответ Канроджи промолчала, продолжая сомневаться в подходе Кочо, из-за чего та не выдержала и тяжело вздохнула прислонив ладонь к переносице. – Ладно, возможно ты права и я вправду переборщила.. – Извинитесь при возможности, она защищала нас всех и меня.. – последние слова девчушка произносила с легкой улыбкой на лице показывая свой милый, иногда детский и добродушный характер. – Конечно. – пообещала Кочо, ведь слова произнесение Канроджи, отдавали теплом в её сердце, скрытом за несколькими стенами. – Но все же расскажи что было, кроме того что я уже знаю, мне правда интересно. – розоволосая с недоверием посмотрела на низкорослую сокомандницу. – Я ей ничего не расскажу, правда. – бабочка подсунула руку с оттопыренным мизинцем, для детского обещания, улыбнувшись совсем нежно, не так как всегда. Увидев некую искренность, на лице Шинобу и в её речи, девушка все же поддалась и согласилась на разговор с ней. – Ладно! – подставив свой палец, девушки скрепили «узы», после чего в комнате атмосфера поменялась на более облегченную и приятную. – Так вот.. Томиока направлялась к своему поместью, испытывая сонливость и усталость после длинной ночи. Нужно отоспаться.. Пронеслось в мыслях девушки, после чего последовала еще одна более навязчивая и непонятно откуда взявшаяся мысль, еще и о детях с деревни. Хочу увидеться с Хотару и Мивой.. Тяжело вздохнув, Гию продолжила идти в свое поместье, чтобы отдохнуть ведь сегодня помимо этого странного желания у темноволосой в планах был патруль, на котором её не было практически месяц из-за внезапно увеличенного количества миссий и небольшой реабилитации в поместье бабочки что длилась где-то чуть больше полторы недели, Кочо не хотела её отпускать из-за непонятного состояния её сердца и слишком глубоких ран на ногах, после битвы с двумя низшими лунами. Если встречу Шинадзугаву, он точно будет не доволен. Вздрогнув от представлений в её голове того что может быть, девушка и не заметила как дошла к Водному поместью, где на крыльце уже как всегда покоился Кандзабуро, что будто «питался» солнечным светом. Эта старая птица всегда возвращалась к её дому, это было единственным что он не забывал. – Кандзабуро.. – совсем тихо произнесла девушка, дабы не напугать птичку, как в прошлый раз. Ворон сразу же открыл свои прелестные глазки-бусинки, смотря на хозяйку, прошло пару секунд, после он встрепенулся и хотел закричать, но все же остановился, узнав своего человека. – Уже лучше.. – подняв ворона на руки, что особо не возражал, темноволосая направилась в дом. Зайдя в свое поместье, Томиока не заметила изменений, все было так же пусто, ведь эти стены не были связаны воспоминаниями, из-за которых хотелось вернутся, даже поместье Бабочки было в каком-то роде роднее, не смотря на запах спирта, криков и боли что таились в его стенах и напрягали Гию. Там хранились теплые воспоминания об Ояката-саме, что тогда еще мог ходить и навестить её, с вестью о её становлении столпом, о некоторых товарищах, об старшей сестре Кочо, что со всей своей любовью заботилась о темноволосой, как за младшей сестрой, хотя девушка была всего на год старше. Поддавшись мыслям о Канае и господине, девушка совсем чуть-чуть улыбнулась, проходя на кухню. Положив птичку на стол, что очень даже удобно устроилась на ней и не особо хотела покидать источник тепла, Гию достала мешочек с зерном, которого у нее всегда было в достатке, чтобы отблагодарить за старание или просто так угостить своего маленького друга. Насыпав смесь разных зерен на низкий столик, ворон принялся не спеша поедать их, пока его хозяйка с легкостью опустилась на татами и наблюдала за ним, накручивая прядь волос на палец. Точно. Лицо Томиоки искривилось, она совсем забыла об этом, даже не заметила отсутствие волос что скрывали ее лицо и все время лезли ей в глаза. Быстро поднявшись девушка рванула в ванную комнату, где у нее хранилось небольшое зеркало с другими принадлежностями. Вот балда. Подумала про себя истребительница доставая из маленькой шухлядки нужную ей вещицу. Смотря прямиком на отражающую, хрупкую поверхность. Взгляд темноволосый был окрашен разочарованием, на голове красовался плотно завязанный бинт, а передние пряди волос выглядели плохо, будто ее стриг четырехлетний ребенок, который еле в руках может что-то держать. Хоть девушка и не особо заботилась о своей шевелюре, но она и не собиралась делать с ней что-то настолько кардинальное и неожиданное, как то что сотворил демон, нападая на невнимательную розоволосою истребительницу. Если б я тогда не оттолкнула Канроджи, было б плохо, потому это низкая цена за ее жизнь, но как же это ужасно выглядит. Вздохнув Гию еще немного покрутила и осматривала неровные пряди на своей голове, что выглядели неопрятно. Взяв в руку ножницы и поднеся их к волосам, девушка отпрянула. Нет. Плохая затея. Все ее детские стрижки всегда заканчивались плачевно, а старшая сестра её ругала, приговаривая какие-то суеверия, по типу « Нельзя стричь волосы самой себе, говорят жизнь укорачиваешь» или « Сохраняю их! Ведь плохие люди могут проклясть тебя или даже сглазить! », эта сторона в ней, навсегда запечатлелась в голове Гию, как теплое и самое яркое воспоминание, её старшая сестра часто упоминала какие-то пословицы и легенды, верила в нескольких богов, молилась им и учила этому и саму девушку.

____

« – Я молюсь, потому что надеюсь, надеюсь на твою лучшую жизнь, Юи – повесив деревянную табличку на стену, привязав её веревочками, девушка в красном хаори опустилась на колени перед сестренкой. – Ты для меня самое главное Юи и все чего я правда хочу, это видеть тебя счастливой, все остальное - не важно. – холодная рука опустилась на покрытую румянцем, из-за холода, щеку, мягко улыбаясь. – Ей! Нее-сан! У тебя руки холодные! Пусти и пошли уже скорее домой! – раздраженно произнесла девятилетняя младшая Томиока, на что старшая захихикала, немного ущипнув ту за щечку и встала. – Да, ты права, пойдем. Я приготовлю нам тушеного лосося с редисом! – глаза малышки засияли от услышанного, после чего та начала немного быстрее спускаться по покрытой снегом лестнице… Я обещаю тебе. Ты будешь счастлива. »

____

Отложив железные ножницы обратно в ящик, девушка томно вздохнула, то ли от тяжести воспоминаний, то ли от своей дурацкой прически. Что же делать. Я выгляжу до невозможности смешно. Покинув ванну Томиока направилась на кухню, чтобы посмотреть как дела у её ворона. Птица доела зерна, потому сидела и ожидала Томиоку. Увидев темноволосую, Кандзабуро поднялся и начал пристально смотреть на девушку, будто на что-то намекая. А? – Кар! – почему-то пернатый друг громко вскрикнул, а после взлетел направляясь в комнату девушки. Ох, Кандзабуро, ты просто хотел чтобы я отдохнула? Ворон хоть и был стар, и имел проблемы с памятью, но был безумно проницательным, как для обычной птицы. Он иногда даже мог понимать её настроение и состояние, тем самым пытался приободрить её или поднять настроение, за что Гию ему безумно благодарна. Точно благословение, а не ворон! – Кар, кар! – тихо хрипел ворон, прыгая на не застреленном футоне. – Ладно-ладно, не переживай. – девушка принялась переодеваться под истошные вскрики пташки, что не могла никак угомонится. – Откуда у тебя столько сил и энергии, Кандзабуро? – птица посмотрела на хозяйку, а после снова начала прыгать по мягкой постели зазывая ее скорее лечь. Сложив аккуратно форму и свое двухцветное хаори, девушка подошла к футону, где уже вполне себе удобно устроился ворон. Ложась рядом с птичкой, Гию укрывается уже легким одеялом, складывая его вокруг сонного Кандзабуро, прям как гнездо, чтобы тот не испугался её резких движений. Закончив импровизированное местечко для своего друга, веки Томиоки начали постепенно закрываться из-за накопившейся усталости за последние пару безумных на события суток, а сознание затуманиваться, оказываясь в темных и мягких объятьях такого желанного сна.

⋆⋅☆⋅⋆

Гию снова где-то оказалась, во сне, она сама не знала где, ведь веки будто свинцом налились и не хотели открываться, что немного пугало девушку, ведь она ничего не видела, да и двигаться не могла, из-за чего паника нарастала еще больше. Неужели снова кошмар?.. Гию начала дышать намного чаще, чувствуя дискомфорт от паралича, пытаясь открыть глаза. Все было так странно, девушка впервые ощущала что-то подобное, ведь просто темное бесконечное сознание в котором Томиока часто оказывалась, было нечто другим, по сравнению с сном сейчас. – Дыши.. Гию почувствовала мягкое прикосновение к своему лбу, чьей-то ладонью, что была невероятно теплой, без единого изъяна , шрама или мозоли. Почувствовав хоть что-то, темноволосая на миг успокоилась, эта ладонь была будто спасением в бескрайнем нечто. Когда Гию окончательно расслабилась, по сознанию начала струится мягкая песня что исполнял милейший ей женский голос, которую обычно поют маленьким детям, чтобы тем не снились кошмары. Колыбельная?

– Далеко за вечерним облаком

Сокол парит одинокий.

Я слышу его грустный крик.

В безмолвном ветре он один летит.

Рассекает небо крыльями.

И нет отдыха ему там никогда... – закончив первый куплет, послышался легкий вздох, после чего начали звучать уже слова второго.

– Никто не знает что в сердце моём,

В сердце как у этого сокола.

Никто не знает что в сердце моём.

Одиноко соколу в небе...

Неужели они и вправду?.. На глаза Томиоки выступили маленькие еле заметные капли слез, что уже давно копились в её сознании годами. Взяв себя в руки, Гию начала тихонечко подпевать, своим слегка охриплым голосом, а «незнакомка» во время пения будто улыбалась и начала проводить по волосам истребительницы иногда касаясь пальцами бинтов.

– По полевой дороге иду я

И друг идёт рядом со мной.

Мы с тобой всегда одни.

На лугу цикады стрекочут где-то.

Мы смотрим друг на друга и что-то

Я никак не могу слово сказать.

Никто не знает что в сердце моём.

Я одинока на свете этом.

Никто не знает что в сердце моём,

Одиночество грустно... – слова колыбельной звучали слишком мелодично и даже убаюкивающе, было ощущение что девушка заснет во сне.

Прозвучали последние строчки детской песенки, после чего повисло недолгое молчание. – Не сомневайся в своих действиях и не кори себя за последствия Юи. – в последний момент Томиока смогла открыть глаза, после чего сразу очутилась в своей комнате, на своем футоне, со своим вороном. ⋆⋅☆⋅⋆ Чего?.. Неужели и вправду это были не просто сны?..