Ариэль Блэк спасает мир

Прошла примерно неделя с тех пор, как мы нашли это удивительное хранилище, и жизнь понемногу начала входить в привычную колею. Винчестеры всё ещё обживались в этом новом для них месте, а Бобби, не спеша, перевёз часть своих вещей из старого дома. Я часто навещал их, помогая с переездом, и каждый раз, когда я приезжал, в хранилище было всё больше признаков того, что это место превращается в настоящий дом. Дин, как всегда, горел нетерпением отправиться на охоту. Он изо дня в день ходил по хранилищу, словно лев в клетке, и не уставал повторять, что пора бы уже взяться за дело. Однако Бобби, с его мудростью и терпением, придерживал горячего охотника: — Дин, — говорил он, когда Дин в очередной раз пытался убедить всех, что пора возвращаться в бой, — сначала нужно разобраться с тем, что оставили нам хранители. Мы даже половины ещё не поняли, что тут к чему. Сэм, всегда более рассудительный, поддерживал Бобби: — Да, Дин, у нас здесь куча информации. Если мы научимся правильно её использовать, это может серьёзно облегчить нашу работу в будущем. Так что давай не будем торопиться. Я, наблюдая за этой сценой, усмехнулся и добавил: — Не волнуйся, Дин. Монстры никуда не денутся, а у нас есть шанс сделать так, чтобы в следующий раз мы знали, что нас ждёт. Дин притворно закатил глаза, но я знал, что он понимает всю важность происходящего. Просто его натуре трудно было смириться с ожиданием. — Ладно, ладно, — пробормотал он, наконец, сдавшись под натиском здравого смысла. — Но если через неделю мы всё ещё будем сидеть на месте, я пойду охотиться хотя бы на пару мышей. Все рассмеялись, и я почувствовал, как в груди разливается тёплое чувство. Это место стало для нас настоящим убежищем, где мы могли не только планировать следующие шаги, но и просто быть собой, шутить и наслаждаться обществом друг друга. Каждый день мы открывали что-то новое в наследии хранителей. Старые книги, артефакты, записи — всё это помогало нам лучше понять мир, в котором мы живём, и ту роль, которую мы в нём играем. Я был рад быть частью этого процесса, видеть, как наши знания и навыки становятся всё более обширными и глубокими. Пока Бобби обустраивал свою часть хранилища, я помогал ему таскать коробки, разбирая вместе с ним старые вещи и воспоминания. Это были моменты, которые сближали нас, делая нашу команду ещё крепче. Когда я вернулся домой после очередного визита к Винчестерам, меня встретило что-то странное. Квартира, обычно полная жизни, казалась пустой и тихой, как будто все звуки внезапно исчезли. Это было слишком странно и я почувствовал, как по спине пробежал холодок. Сердце забилось быстрее, а в воздухе повисло тревожное предчувствие. На диване сидел Кроули, но он выглядел совершенно неподвижно. Я подошёл ближе, и сердце моё сжалось от страха. Его глаза были закрыты, лицо совершенно безжизненное. Это было больше похоже на сцену из фильма ужасов, чем на реальность. — Кроули! — позвал я, надеясь, что он просто дремлет или пытается меня разыграть. Но никакой реакции. Я начал трясти его за плечо, пытаясь привести в чувства. В голове крутились сотни мыслей, и каждая из них была хуже предыдущей. Что, если это ловушка? Что, если ему нужна помощь, а я не знаю, что делать? Никакого ответа. Сердце забилось ещё быстрее, паника начала подкрадываться всё ближе. Я проверил пульс, надеясь, что просто ошибаюсь, что он просто притворяется. Но под пальцами не было ничего: ни слабого биения, ни малейшего признака жизни. Это было невозможно, но факт оставался фактом. Кроули, демон, который всегда был полон энергии и сарказма, сейчас выглядел так, будто его здесь больше нет. Страх охватил меня, словно ледяной ветер. Я начал кричать, звать на помощь, хотя понимал, что вряд ли кто-то услышит. Чувство беспомощности сковало меня, и я стоял, не зная, что делать дальше. Картины прошлого мелькали перед глазами, каждая из которых напоминала о том, как мы вместе преодолевали трудности, и это только усиливало ужас от мысли, что всё это может закончиться вот так. Я не знал, сколько времени прошло, пока я пытался что-то предпринять, но каждое мгновение казалось вечностью. В голове звучал голос, который твердил мне, что я не могу просто так сдаться, что я должен найти способ исправить это. Но как? Как можно вернуть к жизни того, кто, казалось, уже покинул этот мир? Паника всё больше охватывала меня, но где-то глубоко внутри я понимал, что должен успокоиться и подумать. Может быть, это всего лишь иллюзия? Или есть способ вернуть всё назад. Я знал одно: я не могу потерять его вот так, не могу просто позволить этому случиться. И пока в моей голове звучали эти мысли, я продолжал звать на помощь, надеясь, что кто-то услышит и поможет мне. На мои крики из тени появился незнакомый человек, но, к моему удивлению, заговорил голосом Кроули. Его голос был точно таким же, как всегда — с лёгким оттенком сарказма и уверенности, что тут же заставило меня почувствовать облегчение. — Дорогой, успокойся, всё хорошо. Я здесь... — прозвучал его голос, и сердце забилось в нормальном ритме, хотя я всё ещё был в замешательстве. — Кроули? Ты в этом теле? Боже, я забыл, что ты можешь переселяться. Ты меня напугал, — признался я, чувствуя, как напряжение покидает моё тело. Кроули, всё так же невозмутимо, ответил: — Прости, милый. Я думал, что ты придёшь позже. Я посмотрел на него, всё ещё не до конца веря своим глазам. — Но что ты делал в этом теле? И что с прежним телом? — мой взгляд скользнул к безжизненному телу на диване. Это было странно — видеть его в другой оболочке. Кроули улыбнулся, слегка пожимая плечами: — Решил сменить внешний вид. Тебе нравится? Я не удержался от усмешки, хотя ситуация была довольно сюрреалистичной. — Нет, вернись обратно в своё тело! — воскликнул я с лёгкой ноткой паники. — Мне привычнее видеть тебя в прежнем обличии. Кроули, явно забавляясь моей реакцией, продолжал: — Но почему? Смотри — это тело великолепно. Молод, красив, горяч... мышцы так и перекатываются, — и, сняв рубашку, начал красоваться передо мной. Я не мог не улыбнуться, хоть и чувствовал лёгкое смущение. — Милый, я люблю тебя всё равно, но в прежнем теле мне привычнее, — признался я, пытаясь донести до него свои чувства. Кроули вздохнул, но в его голосе звучала нежность: — Милый, я просто хотел тебя порадовать. Я посмотрел на него, стараясь передать всю серьёзность своих слов: — Я и так безмерно рад жить с тобой. Он прищурился, склоняя голову набок: — И тебе никогда не хотелось поэкспериментировать? Я задумался, но всё равно покачал головой: — Я даже не думал об этом. Почему-то твоя идея больше подходит на измену. Кроули усмехнулся, приближаясь ко мне: — Брось, это не измена. Я — это я, неважно в каком теле. Я вздохнул, чувствуя, как его слова начинают находить отклик в моей душе, но всё ещё не готов был принять эту новую реальность: — Я подумаю. И вернись в своё тело — мне не привычно говорить с тобой и смотреть на чужое лицо. Кроули кивнул, улыбаясь с пониманием, и я почувствовал, как между нами вновь восстановилась невидимая связь. Это было не просто облегчение, это было возвращение к тому, что действительно важно. Независимо от внешности, Кроули оставался тем, кого я любил, и это было главное. Когда Кроули вернулся в своё прежнее тело, я почувствовал, как на сердце стало легче. Всё-таки привычка — великая вещь, и видеть его в знакомом облике было куда более уютно. — Ты что, убил хозяина тела? — спросил я с лёгким беспокойством, хотя понимал, что с Кроули всегда стоит ожидать чего-то неожиданного. — Нет, он просто в отключке, — ответил Кроули, как будто это было самое обычное дело. Я вздохнул, пытаясь выразить своё неодобрение, но не будучи готовым читать нотации. — Я не хочу читать тебе мораль, но мне кажется, что угонять чужие тела не очень... гуманно. Кроули усмехнулся, его глаза искрились весельем: — Не волнуйся, попользую и верну... — Звучит не очень хорошо, — пробормотал я, пытаясь скрыть своё смущение. Он поднял бровь, лукаво глядя на меня: — Значит, тебе не понравилась эта тушка? — Не называй их тушками, они же живые люди. Кроули усмехнулся, словно ребёнок, уличённый в шалости: — Это легко исправить. — Нет, просто верни его туда, откуда взял. Пожалуйста. Он щёлкнул пальцами, и тело исчезло. Этот жест был настолько обыденным для него, что я не мог не почувствовать лёгкое восхищение этой магией. — Доволен? — спросил Кроули, а его взгляд был полон игривого вызова. — Очень... — ответил я, чуть расслабившись. Кроули приблизился, в его глазах горел огонёк заигрывания: — Так кого ты бы хотел видеть? — В смысле? — я был слегка озадачен, не понимая, куда он клонит. — В кого мне вселиться, чтобы это тебе понравилось? Я покачал головой, улыбаясь: — Ни в кого — мне нравится твоя внешность... Он слегка наклонил голову, его голос стал тише и глубже: — Это не моё тело. Моё тело давно сгнило и лежит под землёй... Эти слова заставили меня задуматься. Я знал, что Кроули — демон, дух, который может принимать любые обличия, но осознание этого в полной мере пришло только сейчас. Это было странно и немного пугающе, но в то же время завораживало. — Ох, я и не задумывался над этим, — признался я, слегка смущённый своими мыслями. Кроули подошёл ещё ближе, его присутствие окутывало, как тёплый плед: — Запомни, милый: я не тело — я сущность... дух. — Демон... — выдохнул я, ощущая лёгкий трепет от его близости. — Не без этого, — согласился он с усмешкой, и я почувствовал, как между нами снова заиграла искра. Я стоял перед ним, чувствуя, как моё сердце бьётся быстрее, не зная, как правильно принять всё, что он рассказал. Но одно я знал точно: несмотря на всю странность ситуации, я был рад, что Кроули рядом, и что бы ни происходило, это чувство останется неизменным. Кроули, как всегда, умел задать неожиданный вопрос, который, казалось, был выстрелом в сердцевину моей души: — Тебе ведь понравился актёр, сыгравший Трандуила в фильме о Хоббите? Я почувствовал, как мои щеки начали предательски краснеть, и попытался скрыть смущение за лёгкой усмешкой: — О нет, даже не думай! Он актёр, довольно известный актёр! Его будут искать... Кроули, не обращая внимания на мои протесты, продолжил: — Он похож на твоего бывшего мужа? Эта тема была для меня не самой приятной, и я попытался сменить её, но Кроули был неумолим, его голос звучал с лёгкой насмешкой: — Не очень. И вообще, я не хочу об этом говорить... Кроули, словно не замечая моего смущения, обвил меня своим вниманием: — Милый, не стесняйся того, что естественно. Я вздохнул, стараясь не выдавать своих истинных эмоций: — С чего ты взял, что этот актёр мне понравился? Да и где он, а где я? Кроули улыбнулся, в его глазах заиграли искорки лукавства: — И правда, где ты — великолепный, красивый, сексуальный маг и мой партнёр, и какой-то там паршивый актёришка... И да, насчёт откуда я знаю... Ты искал о нём информацию в моём ноутбуке. Я почувствовал, как жар смущения поднимается к лицу, и попытался оправдаться: — Чёрт, это не то, что ты подумал... Мои слова прозвучали неуверенно, и я понял, что выгляжу довольно глупо. Мне было стыдно и неловко, ведь я просто хотел узнать побольше об актёре, сыгравшем моего бывшего мужа. Да, этот актёр действительно был хорош собой, но дело было не в этом. Мне просто хотелось понять, почему моя прошлая жизнь стала такой, какой она была. Кроули, видя моё смущение, слегка смягчился, и его голос стал тише и теплее: — Знаешь, мне нравится, когда ты теряешься в мыслях. Это делает тебя ещё более очаровательным. Я усмехнулся, пытаясь скрыть лёгкое смущение за шуткой: — Ты просто невыносим, Кроули. Он подошёл ближе и его взгляд был полон теплоты: — И всё же, я рад, что ты со мной, а не с каким-то там актёром. Я улыбнулся, понимая, что несмотря на все заигрывания и подшучивания, Кроули всегда умел найти слова, чтобы развеять моё смущение и вернуть мне уверенность. *** Когда Кроули заявил, что его планы ещё не отменяются, я почувствовал, как внутри зашевелилось предчувствие чего-то неладного. С ним никогда не знаешь, что он задумал, и это всегда заставляет насторожиться. — И что же? — спросил я, хотя прекрасно понимал, что его задумки редко бывают простыми. Кроули, с привычной хитрой ухмылкой, ответил: — Я разузнал об этом актёре... Ли Пейс. В меру красивый, высокий, прям как Лосяра, возраст средний, и кстати, ходят слухи, что он гей. Я не удержался от смешка, но тут же почувствовал, как внутри всё похолодело от его намерений. — Нет, даже не думай! — воскликнул я, прекрасно зная, что Кроули может быть непредсказуем. Но он был в своём репертуаре, полон энтузиазма и игривого настроения: — О да, это будет весело, Ариэль! Я вздохнул, понимая, что он уже на полпути к реализации своего безумного плана. — Он же человек! Нельзя без его ведома красть его тело, — попытался я вразумить его, хотя знал, что это почти бесполезно. Кроули, с лукавой улыбкой, парировал: — Зачем красть? Я куплю его время, если ты так не приемлешь насилия. Я приподнял брови, не зная, смеяться или плакать от его безумной логики. — И что ты ему скажешь? "Приветики, сдай в аренду на несколько часов своё тело"? Кроули, явно довольный моей реакцией, ответил: — Почему бы и нет? Спасибо за текст приветствия! С этими словами он исчез, оставив меня в спальне одного. Я остался стоять посреди комнаты, чувствуя, как внутри закипает смесь раздражения и беспокойства. Кроули всегда умел вывести меня из равновесия своими неожиданными выходками. Я начал ходить из угла в угол, пытаясь осмыслить ситуацию. С одной стороны, его задумка была безумной, но с другой — это был Кроули, и его игривый характер всегда привносил в мою жизнь что-то необычное и волнующее. Чувства и эмоции били через край. Я переживал за то, что Кроули может навредить невинному человеку, но в то же время понимал, что его план, каким бы странным он ни был, был продиктован желанием удивить и порадовать меня. Я чувствовал лёгкое смущение от того, что его действия были направлены на то, чтобы сделать мою жизнь интереснее и насыщеннее. Эти мысли наполняли меня теплом, несмотря на всю абсурдность ситуации. Я знал, что он вернётся, и, возможно, с новой историей, которая снова заставит моё сердце биться быстрее. И пусть это было непредсказуемо и порой опасно, но именно за это я и любил его — за его способность превращать каждый день в приключение. Через полчаса Кроули появился на пороге, и с ним был тот самый актёр — Ли Пейс, но, к сожалению, без сознания. Я почувствовал, как внутри всё сжалось от тревоги. Подойдя ближе, я проверил пульс актёра: к счастью, всё было в порядке. — Что ты с ним сделал? — спросил я, стараясь сохранять спокойствие, хотя внутри всё бурлило. Кроули, как всегда, выглядел невозмутимо, но в его глазах было что-то, что я заметил впервые — тень сомнения и беспокойства. — Я заключил с ним контракт, — ответил он, стараясь придать своему голосу обычную уверенность. Я нахмурился, пытаясь понять, что именно он имел в виду: — Какой ещё контракт? Кроули немного замялся, но всё же продолжил: — За аренду его тела я сделаю его самым популярным актёром в мире. Я поднял бровь, не веря своим ушам: — И он согласился? Кроули виновато улыбнулся, и я почувствовал, как внутри что-то дрогнуло: — Нуу... Я вздохнул, стараясь не поддаваться раздражению: — Дорогой, не зли меня. Ты ещё не видел меня в бешенстве! Кроули, словно немного сжавшись, признался: — У него был выбор... Я закатил глаза, уже предугадывая ответ: — Между смертью и согласием на твою авантюру? Кроули кивнул, его голос стал тише и серьёзнее: — Ты такой догадливый! Милый, никто не умер, все вокруг в плюсе. Я посмотрел на него, пытаясь понять, почему он пошёл на это: — Зачем это тебе вообще понадобилось? Кроули, опустив взгляд, ответил с неожиданной искренностью: — Я не хочу, чтобы ты ушел от меня. Эти слова прозвучали с такой тоской, что я почувствовал, как моё сердце сжалось. Я подошёл ближе, пытаясь поймать его взгляд: — С чего ты взял, что я собираюсь уходить от тебя? Кроули вздохнул, его глаза были полны обречённости и страха потерять меня: — Рано или поздно это произойдёт. Тебе надоест такая жизнь... со мной. Я покачал головой, стараясь донести до него всю глубину своих чувств: — Милый, мне хорошо с тобой! Я же люблю тебя. У меня даже мыслей не было таких. Кроули, слушая мои слова, выглядел так, словно не знал, что сказать. Его обычно уверенное лицо сейчас выражало смесь удивления и облегчения. Я видел, как он борется с эмоциями, стараясь скрыть свой страх за маской сарказма, но в этот раз маска дала трещину. — Ты действительно... не хочешь уйти? — его голос был тихим, почти неуверенным, и это было так не похоже на него. Я улыбнулся, чувствуя, как между нами вновь устанавливается связь: — Конечно, нет. Ты для меня важен, и я не собираюсь никуда уходить. Кроули, наконец, позволил себе расслабиться, и в его глазах снова заиграла искра, но теперь это была искра надежды и радости. Я чувствовал, как его страхи постепенно отступают, и это наполняло моё сердце теплом. Мы стояли рядом, и, несмотря на все странности и сложности, понимали, что у нас есть то, что действительно важно — мы сами и наше чувство друг к другу. *** Когда я попросил Кроули разорвать контракт и вернуть актёра обратно, его реакция была предсказуемо игривой и уверенной. — Зачем? Раз уж мы с тобой разобрались, то неужели мы не заслужили ролевой игры? — сказал он, ухмыляясь, словно ребёнок, задумавший шалость. — Ролевой игры? — переспросил я, чувствуя, как внутри всё переворачивается от его слов. Кроули, с обычной уверенностью, продолжил: — Ну да, известный актёр и его преданный фанат. Расслабься, дорогой — контракт уже начал действовать, должен же он хоть как-то отработать его. Я вздохнул, понимая, что его задумка, как обычно, на грани безумия. Но было что-то в его словах, что пробудило во мне странное и непонятное возбуждение, от которого я не мог избавиться. — Мне как-то не нравится эта идея, — протестовал я, но чувствовал, как постепенно сдаю позиции. Кроули, заметив моё внутреннее замешательство, лишь ухмыльнулся, и я знал, что если он что-то задумал, его будет очень трудно заставить передумать. Он умел находить слабые места в моей броне, и это было одновременно раздражающе и привлекательно. Постепенно я согласился, понимая, что ситуация, хоть и казалась мне странной и немного пугающей, пробуждала во мне азарт и интерес. Я чувствовал, как внутри меня разворачивается борьба между здравым смыслом и желанием, но, в конечном счёте, позволил себе поддаться этому ощущению. Кроули, довольный тем, что я уступил, вышел в другую комнату. Я наблюдал, как из-за двери вылетел красный дух и плавно вселился в тело актёра. Это было завораживающее зрелище, и я не мог оторвать взгляд. Чувства и эмоции перемешались в моей душе. С одной стороны, я всё ещё испытывал сомнения и лёгкое беспокойство, но с другой — это пробуждало во мне нечто новое, неизведанное. Я чувствовал, как внутри загорается искра, и понимал, что, несмотря на все странности, именно такие моменты делали мою жизнь с Кроули особенной и неповторимой. Кроули вернулся, уже в новом обличии, и его глаза сияли тем же игривым светом, который я знал и любил. Он подошёл ко мне, и я почувствовал, как мои сомнения начинают таять под его уверенным взглядом. Мы стояли друг напротив друга, и я понимал, что, несмотря на все сложности и неожиданности, мы всегда найдём способ сделать нашу жизнь ярче и интереснее. *** Кроули, стоя передо мной в теле Ли Пейса, ухмыльнулся с тем самым озорным блеском в глазах, который обещал нечто невероятное: — Ли передаёт тебе привет... — Боже, выключи его... — пробормотал я, чувствуя, как внутри всё переворачивается от смущения и неожиданности. Кроули, притворно обиженно, продолжил: — Ты ему нравишься, я начинаю ревновать. Я закатил глаза, пытаясь удержать остатки здравомыслия: — Это была твоя идея. Кроули, с привычной уверенностью, парировал: — Но ты согласился. Эти слова заставили меня ещё больше покраснеть. Я почувствовал себя школьницей, которой предложили поучаствовать в тройничке, и это смущение лишь усиливало мой внутренний конфликт. — Я не хочу, чтобы он всё видел! — воскликнул я, стараясь не поддаваться панике. Кроули, как всегда, нашёл способ обойти мои возражения: — Увы, но он прописал в контракте, что должен быть в сознании и всё видеть своими глазами... — Так не честно... — пробормотал я, заливаясь краской. Кроули, заметив моё смущение, сказал с лёгкой улыбкой: — Не волнуйся, милый. Ты в любой момент можешь стереть ему память. Я взглянул на него, пытаясь уловить смысл его слов: — А как же контракт? Кроули, с хитрой усмешкой, ответил: — Сотрешь память ему ты, а не я. Он замер на мгновение, как будто прислушиваясь к чему-то, потом снова вернулся ко мне с тем же игривым блеском в глазах: — Ли просит не стирать ему память... — Это сумасшествие... — выдохнул я, чувствуя, как внутри всё кипит от противоречивых эмоций. Кроули, с неожиданной нежностью в голосе, предложил: — Давай сойдем с ума вместе! Он обнял меня и поцеловал, и это было так неожиданно и страстно, что на мгновение я забыл обо всех своих переживаниях. Было странно и непривычно видеть его в другом теле, но это не остужало, а наоборот разжигало внутри меня пожар страсти и возбуждения. Я чувствовал, как мои противоречивые чувства борются внутри, но одновременно с этим понимал, что именно такие моменты и делают нашу жизнь яркой и эмоциональной. Кроули, с его умением находить самые неожиданные пути, всегда умел удивить и вдохновить, и это было тем, за что я его любил. Мы стояли, окружённые атмосферой странного и волнующего приключения, и я понимал, что, несмотря на все сложности и странности, именно это делает наши отношения такими особенными и неповторимыми.