Дьяволица

С того самого момента с Лаксасом Мираджейн больше не сталкивалась. Со слов мастера, он ушел на задание и вернется не раньше, чем через неделю. Сложно было скрыть удовольствие от услышанной новости, да она и не пыталась это сделать: весь день ходила с хорошим настроением, едва не прыгала от радости, одаривая каждого встречного миролюбивой улыбкой. Но настроение сошло на «нет», когда пришло время для тренировок. Для столь ответственного часа Мираджейн специально нашла тихое укромное местечко в гильдии, где не то, чтобы людей было мало, они вообще отсутствовали. И так, удобно устроившись на стуле и раскрыв очередную книгу магии перед собой, она принялась перечитывать выделенные строки. Учебники писались довольно сложным, научным языком, и разобраться во всем с первого раза было крайне нелегко. Поэтому приходилось перечитывать предложения и слова по нескольку раз, чтобы хоть какая-то информация осела в голове. Тем временем наверху прогремели удары, а затем что-то покатилось по полу, остановившись. Твердые шаги и снова грохот, сопровождающийся глухим стоном. Мираджейн отложила учебник и прислушалась. Поначалу все стихло, но затем пронесся громкий визг, и снова прогремели раскатами удары. Вскочив со стула, побежала наверх, но стоило ей открыть дверь, как в нее с противоположной стороны что-то влетело, и она захлопнулась, едва не ударив девочку по носу. Следующая попытка выбраться из библиотеки была совершена через минуту, после того как то самое «что-то» поднялось, покряхтело и, шаркая ногами, удалилось. Сперва Мираджейн осторожно заглянула в щель, осмотрелась, затем просунула голову и, наконец убедившись в том, что путь чист, юркнула наружу, глазами выискивая источник шума. И нашла она его быстро: розоволосый парнишка, надрываясь, кричал на темноволосого мальчика. Тот, в свою очередь, не отставал и тоже верещал на всю гильдию. Словесная борьба сопровождалась телесной: каждый из соперников хаотично размахивал кулаками, совершенно не целясь и особо не заморачиваясь, куда бить. Согильдийцы внимательно наблюдали за поединком. Кто-то из присутствующих неодобряюще покачивал головой и вздыхал, кто-то (в основном молодая аудитория) поддерживал, некоторые же и вовсе делали вид, что не замечают их. Эльфман и Лисанна относились ко второму типу и, болтая ногами в воздухе, сидели на столе и следили за каждым действием и жестом. Мираджейн, может, проигнорировала бы потасовку и присоединилась к тем, кто усердно старался не обращать внимания на хулиганов. И она даже точно решилась на это, собираясь уже вернуться обратно в библиотеку, когда темноволосый мальчишка, внезапно оказавшийся полураздетый, раскрутил второго оборванца и пульнул его прямиком в сторону Лисанны и Эльфмана. Девочка полетела вниз, но молниеносная реакция брата, успевшего схватить тоненькую ручку, спасла ее от удара. Мираджейн была готова закрыть глаза на факт самой драки, решив, что Эльфману и Лисанне не помешает усвоить хотя бы азы боевых навыков. Вот только их хоть и не прямое, но все же участие в потасовке она не одобряла. Нахмурившись, подошла к сорванцам и, схватив самого ближнего за руку, резко дернула на себя. Розоволосый парнишка удивленно моргнул, словно вылетел из реальности и пытался осмыслить случившееся. А затем вильнул из хватки и вновь набросился на противника. Но Мираджейн не собиралась оставлять это все безнаказанно. На этот раз она вцепилась в его плечо и развернула юнца к себе. — Что тебе надо? — прокричал он, пытаясь вырваться. — Хватит драться. Ты едва мою сестру не пришиб. Его соперник сидел на полу, внимательно изучая Мираджейн. И если совсем недавно на нем еще были штаны, то сейчас он находился только в одних трусах, причем выглядело все это так, будто бы парнишка и не догадывался о своей наготе. Правая его бровь была разбита, под левым глазом красовался синяк, а верхняя губа опухла. Нехило ему досталось. Но и розоволосому пришлось не сладко: кровоподтеки разукрасили все лицо. — А ну отпустила! — мальчик начал брыкаться и вертеться, но для подстраховки Мираджейн свободной рукой сжала его предплечье. Она начинала закипать, едва сдерживая желание влепить несколько оплеух источнику раздражения. Верхняя губа задрожала, брови сдвинулись к переносице. Одним только взглядом она была готова выпотрошить маленькое тельце, и паренек это заметил, прекратив все движения и замерев на месте, вперив в нее широко раскрытые глаза. — Я сказала: прекрати, — прорычала, склонившись к его лицу и нырнув в испуганные черные глазенки. Мальчишка какое-то время оставался неподвижен, но затем, как по щелчку, сделал неуверенный шаг назад, осторожно высвободился из хватки и ошеломленно посмотрел на друга, получив в ответ не менее удивленный взгляд. Затем скользнул по девочке глазами и, склонив голову набок, спросил: — А ты кто? — Я тебя раньше не видел, — темноволосый паренек поднялся с пола и тоже изучающе оглядел ее с ног до головы. — Похожа на ровесницу Эрзы. — Ага, — протянул второй. — Такая же жуткая, — он обхватил предплечья руками и притворно задрожал. Нелепость. Мираджейн улыбнулась и чуть поддалась вперед, положив правую ладонь на щеку и подперев локоть кулаком. — Ну что вы, — нежно протянула, — если бы что-то случилось с Лисанной, то тогда бы я показалась вам не столько жуткой, сколько смертельно опасной, — выпрямилась и сложила руки на груди. Улыбка исчезла с лица, а само оно приобрело серьезное выражение. — Не стоит рисковать и испытывать меня. Хотите драться — идите на улицу. Я вообще поражена, что всем наплевать на столь оскорбительное поведение! За спиной послышался скрежет стали, а затем женский голос произнес, упрекая: — Не всем. Мальчики, увидев источник звука, непроизвольно сжались и сделали несколько торопливых шагов назад, продолжая неотрывно наблюдать за чем-то явно пугающим. — Грей, Нацу, вы опять что-то натворили? — она говорила спокойно, но было в ее тоне что-то такое, от чего кровь в жилах леденела. Своим вопросом незнакомка выпытывала ответ, в котором на самом деле не нуждалась — ей и без того было все известно. Мираджейн обернулась и столкнулась лицом к лицу с девочкой, облаченной в доспехи. Ее алые волосы были заплетены в длинную косу, испытующий взгляд направлен на хулиганов, а на лицо легла мрачная тень. Она сложила руки на груди, сердито нахмурив брови. — А ты, — она обратилась к Мираджейн, — могла бы с ними и потверже. Та удивилась столь неожиданному замечанию. Мало того, что ей пришлось их разнимать, так еще, как оказалось, она неправильно это сделала. Внутри стал закипать маленький фонтанчик злости, пока еще лишь тонкой струйкой вырвавшийся наружу. — Я даже не член гильдии, так почему разнимать должна? — спросила холодным, бесцветным голосом. — Но ведь вмешалась, — она повела плечами и иронично посмотрела на оппонента, словно задавая вопрос: «И что теперь?». — Из-за них могла пострадать моя сестра. — Именно поэтому я тебе и посоветовала быть с ними тверже, — девочка непринужденно улыбнулась и вновь обратила свое внимание на мальчишек, уверенными шагами двинувшись в их сторону. Они, вскрикнув, поспешили удалиться, да так, что один из них вылетел из гильдии без трусов, бросив их в лицо девочки. Но незнакомка не растерялась и, удержав ярость внутри себя, скинула черную ткань, с омерзением взглянула на нее, повернулась к Мираджейн и уже более приветливым тоном произнесла: — Меня зовут Эрза. Тебя?.. — Мираджейн, — она вынудила себя растянуть губы в улыбке, совершенно не испытывая чувства симпатии к новой знакомой. Больше здесь делать было нечего. Озорники убежали из гильдии, и в здании вновь воцарилось спокойствие: люди обсуждали происходящие вокруг них и государства события, делились жизненным опытом, смеялись и выпивали, при этом никого не отвлекая от своих дел. Эльфман с Лисанной уже успели потеряться из виду, и Мираджейн не сочла нужным отправляться на их поиски. Размышляя о том, где и с кем ее брат и сестра проводят свое свободное время, чем они могут заниматься и о чем разговаривать, девочка вернулась за прочтение книги и приобретение навыка перевоплощения. По совету мастера ей пришлось хорошенько потрудиться, чтобы представить себя счастливой и беззаботной, вернуться в столь болезненное прошлое, вновь пережить его и, столкнувшись в голове лицом к лицу со своим страхом — демоном из церкви —, заглянула прямиков в его мертвые, пропитанные ненавистью и злобой глаза. И тогда внутри что-то встрепенулось. Она вздрогнула и вцепилась пальцами в листы книги, вжимая голову в плечи. Существо неотрывно наблюдало за ней, как и тогда. Теперь Мираджейн отчетливо могла разглядеть мертвенно-бледную кожу, многочисленные шрамы по всему телу, неестественную худобу и выпирающие ключицы, кровавые губы, острые клыки и ехидную гримасу. Но теперь она не боялась этого омерзительного лица, устрашающих лап и ужасающих когтей. Мираджейн расслабила пальцы и выдохнула, тут же почувствовав, как забинтованное место пронзили тысячи иголок, проникающих глубоко под кожу. Она вскрикнула и распахнула глаза. Неистовая боль одолевала руку. Казалось, еще немного, и кость с противным хрустом согнется пополам. Кончики пальцев онемели. Все длилось не больше минуты, но по ощущениям целый час. Когда боль отступила, Мираджейн с опаской коснулась бинта и стала медленно его разматывать, точно зная, что увидит человеческую руку. Удивление, взволнованность, радость — все скаталось в один большой ком, мешавший не то, чтобы логично поразмыслить над случившимся, но и вообще думать. Она не ошиблась. Коленки задрожали. Мираджейн упала на стул, облокотилась на спинку и внимательно стала изучать руку, так, словно впервые ее видела. Те же пальчики, те же ноготочки — это точно ее! Вот только как? Что она сделала такого, чего не могла раньше? Не сразу заметила, как от глаз до подбородка образовалась мокрая дорожка. Мираджейн была счастлива. Настолько, что более не могла сдерживать радость и с визгом выскочила из библиотеки. Она бежала к мастеру. — У меня получилось! — с этими словами вбежала в кабинет Макарова, совсем позабыв о правилах этикета и не постучавшись. Старичок подпрыгнул от неожиданности и, выронив из рук кружку, ошеломленно посмотрел на ворвавшуюся к нему девочку. Он удивленно вскинул брови и чуть приоткрыл рот. Мираджейн извинилась за свое неожиданное вторжение и подошла ближе, подняла правую руку перед лицом и пошевелила пальчиками. Макаров, быстро сообразив, широко улыбнулся, поднялся и взял девичьи ладони в свои. Какое-то время он внимательно изучал ее руку, поглаживал большим пальцем, а затем посмотрел ей в лицо и одобряюще кивнул. — Следующий шаг — перевоплотиться в демона. Мираджейн растерянно смотрела на мастера, пока тот довольно закручивал ус в спиральку. Она не была против всего этого, просто не знала, как притворить в жизнь. — Постарайся представить себя на месте существа, в которого ты хочешь превратиться, — это касательно перевоплощения. А если хочешь выпустить наружу то, что находится у тебя внутри, то попытайся открыть свою душу, выпустить его. Наступило молчание. Макаров, заметив удрученное состояние собеседницы, попытался подбодрить: — Понимаю, это тяжело. Но если ты будешь стараться и не опускать руки, то все получится. Проще сказать, чем сделать. — Кстати, если захочешь, то можешь вступить к нам в гильдию, — сказал как бы между прочим. Пообещав мастеру подумать, Мираджейн спустилась вниз, села за один из свободных столов и опустила голову на плоскую деревянную поверхность, прикрыв ее двумя руками. Она находилась в таком положении довольно долго, взвешивая все «за» и «против». Выбрать гильдию, как оказалось, не такое уж и просто. И дело даже не в привязанности к «Синему Пегасу» или желании найти более сильный союз. За все то время, которое было проведено в Магнолии, девочка смогла провести черту между двумя известными ей гильдиями и составить у себя в голове пусть и не точную, но все же явную характеристику каждой. Они отличались друг от друга не только атмосферой, но и взаимоотношениями. В «Хвосте Феи» замечательные маги. Не смотря на их ссоры, которые казались незначительными и в какой-то степени способом привлечения внимания, между ними сохранялись теплые чувства, и они с легкостью могли простить друг друга, продолжая весело смеяться, словно ничего не произошло. Все здесь очень дружелюбные и общительные. Пусть недели слишком мало, но даже этого хватило, чтобы Мираджейн поддалась настроению гильдии и почувствовала себя ее членом, очутилась в самом центре этого живого потока, в котором были и драки, и пьянки, и веселье — общее движение, взаимосвязь со всеми волшебниками. Да, в «Хвосте Феи» были и такие маги, как Лаксас, причем не только он один, но какое до них дело, если большинство в тысячу... нет, в миллион раз лучше? В «Синем Пегасе» маги редко собирались вместе, и даже если такое случалось, то они чаще сидели, разбившись на маленькие группы, особо не контактируя с другими. Кроме того, Эльфману и Лисанне здесь очень понравилось: они каждый день убегали рано утром с ребятами из гильдии, а возвращались лишь под вечер, уставшие и счастливые, улыбки не слезали с их маленьких румяных лиц. Выбор был очевиден. Оставалось только закончить все начатые дела в Лендре, решить вопрос с жильем и попрощаться с мастером и Карен. И все же она успела привыкнуть хоть и не ко всему «Синему Пегасу», но к малой его части точно. И эта самая малая часть готовила ей не самый приятный сюрприз к ее возвращению.