Turning the Blade

Мастер Сплинтер опустился на колени, его движения были медленными. Их отец старел, этого нельзя было отрицать, но взгляд в его глазах был таким же острым и мудрым, как и всегда. Его четверо сыновей преклонили перед ним колени, почтительно склонив головы. «Мастер», начал Леонардо. «Мы хотели кое о чем спросить вас». Ситуация с их повторяющимися кошмарами была объяснена, и стало очевидно, что их Мастер не разделял те же кошмары. Старый мутант внимательно слушал, не перебивая, заговорив только после того, как Леонардо закончил. «У вас четверых всегда была очень тесная связь. Совместная медитация, постоянная забота друг о друге дали вам особую ментальную связь, о которой вы не всегда можете знать. Если один из вас страдает от эмоционального расстройства, это может повлиять на остальных, в данном случае в виде кошмаров». «Так ты не думаешь, что это нападение, Мастер?» — спросил Лео, старая крыса задумалась. «Конечно, это возможно», — сказал он. «Каждый из вас должен заглянуть внутрь себя и найти источник кошмара; выяснить, является ли создателем ваше собственное подсознание или что-то совершенно иное». «Ну, у меня ничего негативного не происходит», — сказал Майки. «В последнее время было так тихо. Никто не хочет нашей смерти, никаких войн банд, никаких атак инопланетян. У меня нет причин видеть такие интенсивные сны». «Я рад это слышать, Микеланджело. У кого-нибудь еще есть что-то, что на уме? Даже если вы не считаете это чем-то обременительным, ваше подсознание может не согласиться с вами. Думайте усердно, думайте глубоко». Четыре черепахи на мгновение замолчали, пытаясь придумать причину кошмаров. Когда тишина затянулась, Лео наконец ее нарушил. «Есть ли что-нибудь, что кто-нибудь хотел бы высказать? Это может быть что-то незначительное, как сказал Мастер Сплинтер». Лео взглянул на своих братьев и сестер. «Ну, я очень расстроен из-за того, что Раф вчера украл последний кусок пиццы», — ухмыльнулся Майки, уклоняясь от направленного в него удара. Никто не мог сказать ничего негативного, и никто из них не чувствовал никакой злой или негативной ауры друг от друга. Но это не означало, что эти эмоции можно было скрыть; Лео и сам это прекрасно знал. Вина, сожаление, страх; любая негативная эмоция, если она была достаточно сильной, могла нарушить хрупкое равновесие семьи. Связь в их семье была крепкой, но для того, чтобы она оставалась такой, они не могли ничего скрывать друг от друга. Лео почувствовал укол вины в груди. «Может ли это быть своего рода предупреждением, Мастер?» — спросил Донателло, не в силах скрыть тревогу в голосе. Остальные трое переглянулись, зная о плохом будущем, которое Дон когда-то видел, зная, что эти кошмары каким-то образом вернули память о том будущем. Заставлять Дона говорить о том, что он видел в том будущем, было все равно что вырывать зубы, но как только Дон избавился от этого, он научился мириться с тем, что он видел и пережил. Тем не менее, это никогда полностью не покидало его, возвращаясь в ночных кошмарах, подобных этим. Но эти сны сильно отличались от кошмаров, которые Дон рассказывал им о будущем, поэтому они сомневались, что эти кошмары связаны. Но это не означало, что они не заставляли Дона беспокоиться о них. «Все возможно», — спокойно ответил Сплинтер, заставив плечи Дона поникнуть. «Это просто дает вам еще больше причин попытаться найти источник этого». «Как мы это сделаем?» — спросил Майки. Мастер Сплинтер посмотрел на своего младшего, слегка улыбнувшись. «Сны исходят из нашего подсознания. Как лучше всего добраться до него?» Микеланджело застонал, когда ответ пришел к нему; он должен был знать. «Мы будем медитировать, искать смысл этого и, если понадобится, готовиться к этому». Несмотря на стон, Майки больше не протестовал. Он, как и его братья, просто жаждал избавиться от этих кошмаров, готовый на все ради этого. Теперь он на самом деле чувствовал надежду, что у них есть что-то, что они могут сделать с этой ситуацией. «Полагаю, я на самом деле с нетерпением жду медитации», — сказал Майки со смехом, когда они направились в додзё, чтобы немедленно начать сеанс медитации. «Никогда не думал, что скажу что-то подобное. Это то, каково это — быть тобой, Лео?» Лео только улыбнулся ему, схватив несколько свечей. «Если это решит нашу проблему, ты начнешь больше ценить медиацию?» «Посмотрим», — ухмыльнулся Майки, хватая спички и помогая ему зажечь свечи. «Я просто хочу избавиться от этих снов, чувак». «Я тоже», — согласился Дон, когда они встали на колени в небольшом кругу, окруженные светом свечей. «Чем раньше, тем лучше». «Тогда сосредоточьтесь, сыновья мои», — сказал им Сплинтер, скрещивая ноги, чтобы занять правильное положение. «Слушайте, что говорит вам ваш разум. Судя по природе ваших снов, то, что вы обнаружите, не будет приятным. Тем не менее, вы не должны бежать от этого или отталкивать это. Только столкнувшись с этим, вы сможете найти источник и смысл, скрывающийся за этим». Атмосфера была несколько нервной, но черепахи смогли расслабиться, когда знакомый запах лотоса наполнил комнату. Знакомство всего, додзё, ровный голос их Мастера, присутствие друг друга помогли им заземлиться. «Поскольку кошмары — это то, что вы все разделяете, лучше всего подойти к этому как команда. Постарайтесь понять, что именно пытается сказать вам ваше собственное подсознание, но также постарайтесь достучаться друг до друга. Один из способов помочь вам создать эту связь друг с другом — это иметь какой-то физический контакт». Майки не нужно было повторять дважды; он жадно схватил руку Рафа, игнорируя его легкое фырканье, найдя руку Дона другой рукой. Лео последовал примеру, потянувшись и к Дону, и к Рафу. Дон взял его за руку с легкой улыбкой, в то время как Раф не смотрел на него, когда брал его за руку. Горячая голова изначально не был большим поклонником медиации и не совсем понимал, как какое-то держание за руку поможет им избавиться от кошмаров. С этими словами группа закрыла глаза, замедлила дыхание и позволила мыслям проходить сквозь них. Потребовалось некоторое время и много терпения, прежде чем они начали чувствовать ту связь, о которой говорил Мастер Сплинтер. Это был не первый раз, когда они медитировали таким образом, пытаясь соединиться друг с другом духовно, но их удивило, как легко их духовные энергии встретились в этот раз. Микеланджело понял, что он на самом деле пропустил это, чувствуя мягкую и приветливую ауру Донателло, пламенную, но заботливую ауру Рафаэля и спокойствие и безопасность Леонардо. Не было ничего похожего на это, быть рядом с другим человеком, как это. Не то чтобы Майки мог видеть мысли своих братьев или заставить их услышать его, но в этом состоянии вам не нужны были слова. Он также не мог чувствовать эмоции других, но он мог чувствовать жизнь, исходящую от них, их дух. Это заставляло его чувствовать себя связанным и завершенным. Духи Дона и Рафа были сильным присутствием в их маленьком кругу, энергия Лео витала немного дальше от них. Майки тоже хотел, чтобы он был рядом, тянул Рафа и Дона, чтобы заставить их следовать за ним к их лидеру. Его братья последовали за ним без сопротивления, и Майки потянулся к старшему брату- Черная тьма нахлынула на него, отделяя его от братьев. Эта обстановка стала слишком знакомой, и он сразу узнал ее. Бесконечно темные туннели, отвратительный запах крови. Связь с братьями исчезла, сменившись страхом. Нет, он не хотел быть здесь, не один. И не со своими братьями, потому что всякий раз, когда они приходили сюда, преследователь всегда настигал их, всегда причинял им боль таким образом, что- что- Вот они, шаги. Еще до того, как он отдал команду своему телу, он уже бежал, его тело помнило боль, помнило, что случится, если его поймают. Он не должен был быть здесь снова, убегая от этой штуки. Куда ушли его братья? Были ли они с ним вообще, была ли медитация просто частью сна? По крайней мере, он понял, что это сон; обычно так не случалось. Но обычно, когда он понимал, что спит, просыпаться было почти слишком легко. Теперь этого не происходило, он не просыпался, и он не знал, что делать, поэтому он продолжал бежать. Если он остановится, штука догонит его, снова причинит ему боль, проигнорирует его мольбы, уведет его туда, где он увидит измученные формы своих братьев... Он столкнулся с чем-то, отступая назад с испуганным визгом. Как преследователь оказался перед ним? Майки поднял руки в тщетной попытке защитить себя, скуля в ожидании первого удара. Удар так и не последовал; вместо этого его обхватили мягкие руки, и Майки узнал знакомый мех. Его отец был здесь, и Майки немедленно обхватил Сплинтера руками. «Все в порядке, сынок», — утешала его крыса, гладя его по панцирю. «Ты в безопасности». Микеланджело отстранился, чтобы увидеть, где он находится. Больше не было темноты; додзё было тускло освещено, но тусклый свет ощущался как ярко освещенная комната по сравнению с полной темнотой, в которой он находился всего минуту назад. Майки медленно выдохнул, теперь чувствуя себя немного смущенным из-за своей сильной реакции. Он полностью отстранился от отца, потирая затылок. «Э-э, извини. Я не уверен, что произошло», — извинился Майки, теперь взглянув на своих братьев. Он был слегка поражен, увидев потрясенные выражения лиц своих братьев; Раф скрестил руки на груди в оборонительном жесте, уставившись в пол, а Дон выглядел слегка затравленным. Майки не нужно было спрашивать, чтобы знать, что они видели то же самое, что и он, или, по крайней мере, что-то похожее. Лео крепко сжимал кулаки, слишком старался казаться спокойным. Это было видно по тому, насколько он был напряжен, насколько чрезмерно контролировал свое дыхание. Майки понял, что не видел Лео сразу после этих кошмаров, потому что старший всегда уже бодрствовал, когда он вбегал в свою комнату после одного из самых страшных снов. Теперь он мог видеть, как сильно это повлияло и на Лео, хотя лидер прилагал много усилий, чтобы скрыть это. «Прости, Мастер», — извинился Донателло, внимательно глядя на отца. «Я... я не смог ничего сделать, кроме как убежать от этого, хотя мы должны были встретиться с этим лицом к лицу». «Не извиняйся», — проворчал Раф, обращаясь и к Майки, и к Дону, которые оба извинились. Нехотя, не глядя ни на кого, он добавил: «Я тоже бежал». «Я мог сказать, что вы нашли друг друга духовно», — говорил Мастер Сплинтер, «но как только наступила тьма, вы потеряли друг друга из виду. Вам нужно работать над своей связью и вместе противостоять этому страху». «Да, ну, Бесстрашный от нас отдалился», — тихо проворчал Раф, бросив на брата, о котором шла речь, слегка озадаченный взгляд. «Леонардо?» Мастер Сплинтер поднял бровь, повернувшись, чтобы посмотреть на своего старшего, который, казалось, был поражен вниманием, внезапно оказавшимся на нем. Он встретился взглядом с отцом. «Мне жаль», — сказал Лео, взглянув на брата, чтобы направить свои извинения и на них. Их круг рассеялся, но Лео вернулся ближе к братьям и снова встал на колени. Тем не менее, он, казалось, колебался, его Мастер и братья вопросительно смотрели на него. «Мы можем попробовать еще раз», — сказал Лео. Мастер Сплинтер кивнул. «Не торопитесь, сыновья мои, — наставлял их Сплинтер. — Некуда спешить». В конце концов Лео протянул руки братьям, давая понять, что готов попробовать еще раз. Они снова обнялись, сосредоточившись на присутствии друг друга, не давая тьме снова заползти внутрь. Казалось, что они снова выстраивают друг друга, избавляясь от своих страхов, зная, что вместе они справятся с этим. На этот раз они держались рядом, чувствуя нерешительность, исходящую от Лео, чувствуя, что брат не впускает их полностью, но у каждого из них были свои стены, еще не готовые выложить все, что они чувствовали. Этого было достаточно. Просто чувствовать друг друга, быть рядом друг с другом. Чувствовать себя в безопасности, знать, что все остальные в безопасности. Когда приглушенный голос Сплинтера вернул их в додзё, свечи почти догорели. Майки не мог вспомнить, когда в последний раз он медитировал так долго. Эти свечи могли гореть часами, но он чувствовал, будто его глаза были закрыты всего пару минут. «Молодцы», похвалил их Мастер. «На сегодня хватит. Источник этого, возможно, еще неизвестен, но вы укрепили свою связь, возможно, защищая вас от темноты сегодня ночью. Я предлагаю вам пойти и попытаться как следует отдохнуть». Майки чувствовал себя довольным и расслабленным после сеанса медитации, но мысль о том, чтобы спать одному, немедленно вызвала у него тревогу. Медитация заставила его привыкнуть к присутствию братьев, чувствуя, что кошмары теперь не могут его достать, но если он будет один... «Не волнуйся, Майки», — тихо сказал ему Дон, почувствовав, что он расстроен. «Если сны снова придут, просто приходи к кому-нибудь из нас». Самым простым решением было бы просто спать в одной комнате, как они делали, когда были моложе, но Майки воздержался от предложения. Он не мог продолжать беспокоить сон брата каждую ночь. Но если кошмар повторится, он не мог обещать, что ворвется в одну из их комнат.

***

В ту ночь никому не пришлось просыпаться от кошмара. Когда Раф сел на кровати, чтобы взглянуть на часы, обнаружив, что еще слишком рано вставать, он был сбит с толку. Он на самом деле начал бояться сна, зная, что его ждет только тот же кошмар, но теперь он не мог вспомнить, чтобы видел какие-либо сны. Помогли ли уже разговор с их Мастером и сеанс медитации? Раф на самом деле не чувствовал, что они пришли к какому-либо выводу, но с другой стороны, даже если он не говорил этого вслух, он чувствовал себя действительно в безопасности с братьями, как они. Может быть, это действительно помогло. В любом случае, он просто был рад, что кошмар ушел. Потребность выпить что-нибудь разбудила его, гораздо более предпочтительный способ проснуться, чем кошмары. Он встал и направился на кухню. По пути он остановился за дверью своего брата, прислушиваясь к возможным признакам того, что кто-то из них все еще видит кошмар. Он не услышал ничего тревожного, чувствуя еще большее облегчение, продолжая молча идти по логову. Ему не нужно было включать свет на кухне, поскольку он знал, где все находится, но он все равно включил свет. И чуть не получил сердечный приступ, когда свет осветил Леонардо, стоящего рядом с раковиной. «Господи, что за фигня, Лео? Почему ты стоишь и молчишь в темноте?» «...Собирался заварить чай, а не довести тебя до сердечного приступа», — извинился Лео, и Раф теперь мог видеть чайник в его руках. «Хочешь?» «Нет», — тут же ответил Раф. Его ответ был другим всего несколько ночей назад, после того особенно ужасного кошмара, — но сейчас он никак не мог притронуться к чаю. «Пришел за водой. Боже. Мог бы и свет включить». «Ты же знаешь, что они мне не нужны, как и тебе», — сказал Лео. «Это помогает найти чертов стакан», — пробормотал Раф, направляясь к шкафу, чтобы достать указанный предмет. «У тебя снова был кошмар?» Лео покачал головой. «Нет, просто хотел чаю. А ты?» «Ни о чем не мечтал». Лео уставился на него на мгновение, затем повернулся, чтобы наполнить чайник водой, протягивая руку Рафу, чтобы тот мог наполнить его стакан. «Какое облегчение. Я думаю, нам все равно стоит попытаться выяснить, что изначально их вызвало. Для всех нас было очень необычно видеть такие похожие сны». «Не знаю», — пробормотал Раф, забирая стакан, теперь наполненный водой. «Я просто хочу забыть о них теперь, когда их больше нет». Лео ничего не сказал, поставив чайник на плиту. Раф одним махом осушил свой стакан и поставил его в раковину. «Ну, я пойду обратно в кровать, посплю, раз уж могу. Ты сделаешь то же самое после чаепития?» Лео кивнул, отмахиваясь. «Спи спокойно, Раф». «Да. Ты тоже». Рафаэль уже давно не хотел спать, но теперь он был рад вернуться в постель. Сон овладел им почти сразу, но вновь обретенный покой продлился недолго. Не прошло и часа, как он вскочил с кровати, кошмар был свеж в его памяти. Он был не таким уж плохим, как в предыдущие ночи; он проснулся до того, как все дошло до худшего. Его сердце все еще колотилось, и хотя первым делом он подумал о том, чтобы проверить братьев, он знал, что это был тот же чертов кошмар, с его семьей все в порядке. Он встал только для того, чтобы проверить, не спали ли и другие. Ему не нужно было далеко идти; дверь Лео была приоткрыта, и он мог слышать слабые шёпоты изнутри. Один из его братьев уже пошёл к Лео. Майки, скорее всего, поэтому Раф направился в ближайшую к его комнату. Дверь в комнату Дона тихонько открылась, на случай, если Дон был избавлен от кошмара, хотя Раф в этом сомневался. Редко когда гений спал в своей настоящей кровати, а не рухнул на клавиатуру, но кошмары не давали им спать несколько ночей подряд, и даже Дону пришлось оставить свои проекты и попытаться по-настоящему поспать в своей постели. Дон стоял у его кровати и поднял на него глаза, как только заметил Рафа у двери. «А мне вообще нужно спрашивать?» — прошептал Дон. «Нет», — Раф покачал головой, подходя ближе к брату, — «но я обычно получаю их раньше, не так поздно ночью. А этот был короче». Дон кивнул. «То же самое и у меня. Как думаешь, это хороший знак? Раз уж он такой короткий?» Раф пожал плечами. «Я очень надеюсь на это; это становится чертовски раздражающим. Ты думаешь, что все кончено, но, конечно, это не так». «Может быть, медитация — причина того, что он был короче», — размышлял Дон. «Ты попробуешь вернуться в постель?» Раф кивнул. «Да. Майки с Лео. А ты?» Дон кивнул в ответ. «Думаю, я смогу поспать. Это… это было далеко не так плохо, как… худшие». Раф оглядел брата, но, похоже, он говорил правду: с ним все в порядке. Поскольку Майки был с Лео, Раф вернулся в свою комнату, искренне надеясь, что его сон не будет прерван до утра. В логове царила тишина до утра. Когда они собрались, чтобы приготовить завтрак, казалось, что никто не видел больше кошмаров после короткого. Майки был в своем уме во время завтрака, с большим энтузиазмом подавая жареный бекон и яичницу. Донателло также выглядел более отдохнувшим, впервые не похожим на зомби, когда пил свой утренний кофе. Леонардо съел свою порцию еды, поблагодарил Майки и направился в додзё раньше остальных, как он часто делал. Мастер Сплинтер отпил свой чай, выглядя довольным тем, что равновесие медленно возвращается в его семью. Единственное отличие заключалось в том, что Леонардо провел большую часть дня в медитации. Их Мастер предложил им пока не пробовать еще один сеанс групповой медитации, чтобы посмотреть, успокоилась ли ситуация; если сегодня ночью был хотя бы короткий кошмар, то явно что-то осталось нерешенным. Ничего необычного в том, что Леонардо медитировал, ничего необычного в том, что он часами оставался в своей комнате. Но то, что он не видел лидера в течение всего дня, говорило остальным членам семьи, что он отдаляется от них. Раф не вытащил его из своей комнаты только потому, что Лео сказал, что хочет найти причину кошмаров, так что, возможно, это действительно не было отменой; лидер просто хотел докопаться до сути. Тот факт, что следующая ночь прошла без кошмаров, значительно поднял настроение в логове. Раф собирался спросить Лео, принесла ли ему медитация какие-нибудь ответы, но теперь это уже не казалось важным. Он хотел наконец оставить все эти кошмары позади. Они все еще были любопытны и смущены причиной, но были рады оставить ее позади. Если это случится снова, они хотя бы знали, с чего начать ее исправлять. Думаю, медитация все-таки может быть полезна. Сны не занимали его разум, когда Леонардо повел их в додзё на утреннюю тренировку. Сплинтер постепенно передавал руководство тренировками Леонардо, который поначалу не был уверен в переменах, но быстро привык к ним. Теперь это стало нормой для семьи. Было ясно, что Микеланджело и Донателло лучше отдохнули и тоже успокоились, но если старший и успокоился, то не показывал этого. Он казался спокойным и сосредоточенным, как всегда, когда руководил тренировками. Леонардо всегда относился к тренировкам серьезно, но теперь, когда его Мастер официально дал ему разрешение тренировать братьев, он стал еще более серьезным. «Возьмите свое оружие», — приказал Леонардо, когда они почти закончили растяжку. «Сегодня мы практикуемся в разоружении». «Разве мы уже не знаем, как это делать?» — спросил Майки, наклонившись над левой ногой и дотянувшись рукой до пальцев ноги, растягивая мышцы на ноге. «Это как один из первых уроков». Мастер Сплинтер заставил бы своего ученика замолчать суровым взглядом, но Леонардо просто встал и направился к краю додзё, чтобы схватить свои мечи. Он слишком привык к жалобам Майки, чтобы даже потрудиться что-то сказать по этому поводу. Кроме того, даже несмотря на то, что он сейчас руководил их обучением, он не был сенсеем. Он ожидал, что его команда будет следовать и подчиняться, но ему не нужна была строгость, которая была нужна их Мастеру, когда он обучал четырех подростков. Он не руководил учениками; он руководил командой. «Ты будешь идти против меня, — продолжал Леонардо. — Ты научишься, как обезоружить меня, лишив обеих моих катан». «Был там, делал это», — ухмыльнулся Раф, несомненно, вспоминая все те разы, когда он вырывал мечи из рук Лео. «Майки прав; мы уже знаем, как это сделать». Брови Лео слегка нахмурились, и он держал мечи на месте, жестом приглашая черепаху в красном подойти поближе. «Тогда ты первый, Рафаэль». Использование его полного имени, а также мрачный взгляд на лице Лео сказали остальным, что сегодня юмор летал прямо над головой лидера. Лео часто был строг и тверд в своих приказах во время практики, но он обычно пытался сделать практику интересной и удовлетворяющей, редко отдавая им приказ просто атаковать себя. Это сказало им, что Лео был не в хорошем настроении, в отличие от остальных, которые были рады, что весь этот кошмар остался позади. В основном, по крайней мере. План Рафа был прост: разоружить Лео, бросить его на землю и спросить, что за палка застряла у него в заднице. Он схватил свой сай, слегка вращая оружие; они идеально подходили для захвата мечей, чтобы повернуть их в сторону и вырвать из рук владельца. Младший черепаха не терял времени, бросившись на своего противника. Леонардо не уклонился от его атаки; его оружие встретило оружие Рафа, но Лео не позволил Рафу захватить его мечи своим саем, как он намеревался. Вместо этого обладатель меча столкнул их клинки вместе, используя удивительное количество силы, чтобы оттолкнуть Рафа назад и заставить его защищаться. Рафу пришлось сделать шаг назад, чтобы вернуть себе импульс, и как только он перестроился, он снова набросился на брата. И снова Леонардо не отступил с пути, позволив стали встретиться со сталью, но и снова не дав Рафу возможности расположить свой сай так, как он хотел. Все время выворачивая запястья так, чтобы лезвие его меча встречалось с оружием Рафа сбоку, выскальзывая из его захвата, прежде чем Раф успевал поймать оружие. Бой продолжался в том же духе, Лео умудрялся избегать позиций, которые, как он знал, Раф пытался заставить его занять. То, как Лео продолжал маневрировать им, всегда зная, как уйти от ловушки сая, быстро начинало раздражать. Раф зарычал, снова надавил на Лео, только чтобы Лео надавил на него. Лео удивил его постоянными контратаками, теперь надавив на Рафа, атакуя с яростью, которая обычно не свойственна тренировкам. Лео мог быть довольно грубым, когда это были просто кулаки против кулаков, борясь с ним на полу, пока они оба не истощались, но он редко становился серьезным со своими мечами. Раф знал, что Лео не думает, что его братья не смогут избежать его клинков, но все равно не стоило рисковать, атакуя брата в полную силу в ограниченном пространстве. Однако теперь Лео быстро оттеснял его назад. Его атаки были безжалостны, заставляя его с каждым движением прижиматься к стене позади него. Раф также понял, что Лео назвал это уроком, что он будет вести их через процесс разоружения; до сих пор он не сказал ни слова, только нападал на него с растущей яростью. Это был не урок, это была просто драка. Следующий взмах меча Лео заставил Рафа поднять правую руку вверх, в то время как левая осталась внизу, чтобы защитить его от другого меча. С вытянутыми руками Лео толкнул его, сумев нарушить его равновесие. Раф упал назад с хрюканьем, тяжело дыша, когда он посмотрел на Лео. Их взгляды встретились, но Лео быстро отвел взгляд, заставив Рафа нахмуриться. Лео быстро отступил от него, быстро вложил мечи в ножны. «Ух ты, — присвистнул Майки со своего места на другой стороне додзё. — Это было довольно интенсивно для урока по безоружию». «Вы называете это уроком разоружения, но никто не был разоружен», — заметил Дон. Лео начал приходить в себя и строго посмотрел на братьев. «Вот что мы будем делать до тех пор, пока каждый из вас не сможет лишить меня оружия». Майки и Дон обменялись быстрыми взглядами; они оба были опытными бойцами, но, увидев напряженную битву, в которой Раф, самый сильный из братьев, не смог обезоружить лидера... Да, они знали, что останутся здесь надолго . «Да ладно, Лео, отделить тебя от твоих мечей практически невозможно», — заныл Майки. «Нет, это не так», — сказал Лео с некоторой горечью. Они все знали, что это уже случалось несколько раз в прошлом. «Вы узнаете, как именно это делать». «Эм, я знаю, что это важный навык, но мы все знаем, как разоружить кого-то. Ты просто мастер владения мечом. Что вызвало это так внезапно, Лео?» Донателло задал вопрос осторожно, но все видели, как напрягся Леонардо. Обеспокоенные взгляды сменились. «Многие из наших врагов искусны в обращении с клинком», — просто сказал Леонардо, наконец протягивая Рафаэлю руку, чтобы помочь ему подняться. «Важно, чтобы ты узнал слабые места владельца меча». «Ты не облажаешься с этим?» — спросил Раф с легкой ухмылкой. «Если ты собираешься давать нам советы, как сражаться с мечами, я чертовски уверен, что буду использовать их против тебя». Взгляд Лео был таким же жестким, как и прежде, когда он отпустил руку Рафа. «Хорошо». Лидер не дал им времени на дальнейшие вопросы, бросив вызов Донателло, чтобы тот встретился с ним следующим. Леонардо теперь казался немного спокойнее, фактически давая им советы о том, как расположиться, чтобы избежать лезвий, но все же иметь возможность приблизиться. «Когда появляется возможность, лучше сражаться с рукой, которая держит оружие, а не с самим оружием», — сказал Леонардо, глядя на свой меч, пока говорил. «Ударь их по запястью, и...» Донателло резко шагнул вправо, пока Леонардо еще говорил, и взмахнул своим длинноруким оружием. Оно с силой ударило по нижней стороне запястья Леонардо, сделав хромоту на мгновение бесполезной. Катана Лео упала на пол с приглушенным стуком. Прежде чем Леонардо успел что-либо сделать, бо Донателло поднялся, его конец оказался всего в нескольких дюймах от шеи Леонардо. «И иногда ты можешь сказать им бросить оружие, или они могут узнать, каково это — получить сотрясение мозга от бо», — Дон ухмыльнулся своему брату, постукивая по плечу Лео концом своего оружия, чтобы дать ему сигнал бросить свое другое оружие. Леонардо бросил на Донателло ровный взгляд, и когда тот бросил свой меч, он на самом деле улыбнулся. «Молодец», — похвалил Леонардо, и когда Донателло опустил свой бо, лидер схватил запястье, которое ударил Дон. «Ты быстро замечаешь возможности, Донни». «Я ведь не слишком сильно тебя ударил, правда?» — спросил Дон, слегка извиняясь, и подошел к Лео, чтобы поближе рассмотреть его запястье. «Нет», — мягко сказал ему Лео. «Просто болит. Определенно не в состоянии что-либо использовать в течение какого-то момента; как и должно быть. У тебя не было большого импульса, но ты сделал удар очень эффективным». Дон улыбнулся одобрительному взгляду, который бросил на него брат. «Поскольку я не могу удержать их ни на секунду, Раф, возьми мечи, пока Майки попытается тебя разоружить». Леонардо наклонился, чтобы собрать мечи здоровой рукой и передать их Рафаэлю. «Хм». Раф оглядел оружие, которое ему вручили, но ухмыльнулся, когда поднял глаза. «Я немного заржавел с мечами, но ты ни за что не отнимешь их у меня, Майк». «Расти, ха! Когда ты в последний раз держал меч? Ты, наверное, сам их всех уложишь», — поддразнил Майки, хватаясь за свое оружие. «Это будет так просто». «Три, что хочешь», — ухмыльнулся Раф. «Ты скоро об этом пожалеешь». «Просто будь осторожен», — сказал Лео, внезапно немного обеспокоенный тем, что он отдал Рафу свои мечи, хотя прошло уже много времени с тех пор, как этот сорвиголова ими пользовался. Не помогло и то, что Майки пытался действовать ему на нервы. «Не волнуйся», — сказал Дон, похлопав Лео по плечу. «Раф не привык к длине твоей катаны, а Майки — к быстрой. Раф не сможет до него дотронуться». Дон звучал довольно уверенно в своих словах, поэтому Лео немного расслабился, сосредоточившись на том, чтобы давать советы своим братьям. Когда они начали, стало очевидно, что Раф действительно заржавел с мечами. Он был хорош с ними, он был бы в порядке, если бы он был против Пехотинцев или Пурпурных Драконов, но он не был ровней Майки, когда младший орудовал своим собственным оружием. Майки не потребовалось много времени, чтобы обернуть цепь своих нунчак вокруг рукояти одного из мечей и вырвать его из руки Рафа. С рычанием Раф схватил оставшийся меч обеими руками, пытаясь защитить его, но в итоге потерял его, когда Майки ударил его по пальцам. «Вы двое играете грязно», — пробормотал Раф, глядя на двух младших братьев и массируя свои ноющие пальцы. «Они отлично справились», — похвалил Лео, улыбнувшись Майки. «Пока нет оружия, все работает». «Тебе следовало сказать это в самом начале», — фыркнул Раф. «Я бы в одно мгновение уложил тебя и твои дурацкие мечи». «Ты сможешь показать мне позже», — сказал ему Лео, подойдя к Рафу и схватив его за руку, чтобы осмотреть его пальцы. Кожа немного потемнела из-за удара, но в остальном рука выглядела нормально. «У нас небольшой перерыв». Обучение не закончилось, пока Леонардо не был удовлетворен всеми из них. Леонардо дал понять, что сначала они научатся отнимать у кого-то мечи, а затем отнимать оружие вообще, но они ничего не сделали, только вырвали мечи друг у друга из рук. «Как думаешь, он заставит нас завтра тренироваться с нунчаками? А на следующий день — с бо? А послезавтра — с сай?» — спросил Микеланджело, застонав от одной только мысли. «Чувак, нам пришлось провести там несколько часов , чтобы сделать его счастливым». «Я с тобой; надеюсь, этого было достаточно, чтобы обезоружить тебя на какое-то время», — вздохнул Дон, потягиваясь. «Я вымотан. Все еще пытаюсь наверстать упущенное во сне». «Значит ли это, что нам не придется вытаскивать тебя из лаборатории в позднее время?» — спросил Раф. «Так и есть», — сказал Дон, прикрывая зевок рукой. «Как бы мне ни не хотелось оставаться здесь, моим проектам придется подождать. Я собирался дать им несколько часов, но после того, как Лео так нас довез...» «Кстати, о нем», — Майки оглянулся назад, в сторону додзе, из которого они только что вышли. «Он зажигает свечи?» Они могли видеть слабое свечение за бумажными стенами, указывающее на то, что Леонардо делал именно это. «Он все еще собирается медитировать, даже после всего этого?» — спросил Дон, глядя на закрытые двери додзё. «Он был там и вчера поздно ночью. Вы, ребята, видели, чтобы он хоть немного спал?» Майки и Раф пожали плечами. Дон нахмурился и сдержал еще один зевок. «Ну, он, должно быть, так же измотан, как и мы. Он не может там долго оставаться. Спокойной ночи, ребята». Черепахи разошлись в разные стороны: Дон в свою спальню, Раф в душ, а Майки на кухню. Прошло совсем немного времени, прежде чем тьма опустилась на логово, единственной освещенной комнатой было додзё, где до поздней ночи горели свечи.