Óни сидеть в плену не станет

— Позволь узнать, каким именно образом ты сумел обернуться Они? — наверное, выражение лица отца, вот это вот, приподнять бровь, выпучить глаза, немного оскалить зубы, останется в его памяти навеки вечные. Просто, хоть мем делай. Несмотря на его рвение найти родителя, дабы тот научился его управлять энергией Они, его они нашли только когда попытались зайти к Винни, оператору НГТВ. Уж кого они точно не ожидали там встретить, так это завоевателя, теперь видимо бывшего, всея Ниндзяго, и то фирменное и передающееся по наследству, как и форма Они, его «хм», как будто что-то случилось, а он даже не понял что. «Я ожидал пиццу» — Нет, что ещё гениальнее можно сказать после почти пяти лет разлуки??? «Я ЖДАЛ ПИЦЦУ?!» СЕРЬЁЗНО?! А вообще, Ллойд изо всех сил сдерживал своё мудачското-ли О̀ни, то-ли собственное нутро, не позволяя срываться на того, кто ждал пиццу. Даже когда тот крутился с ней, представляя на её месте цветок. в чем проблема была взять ЦВЕТОК, а не галлюцирировать, глядя на еду? Как давно он любит эту итальянскую кухню? Есть ли вообще в Ниндзяго Италия? Ллойд проломал четвертую стену, пытаясь понять, как поступить. Не выдержал он, лишь когда тот упомянул Харуми «иДеАлЬнУю дОчкУ, бЕзЖалОстнУю, жеСтОкуЮ, УмНуЮ», что конечно лучше, чем он, зелёное разочарование, что снова вынуждено просить его помощи!.. но не она тут умеет О̀ни превращаться. Он терпеливо дослушал тираду отца про добро и зло во всём живом, сказал сухое «молодец» настолько тихо, насколько мог, при этом закатив глаза, успел посочувствовать Винни из НГТВ, раз десять точно, подумал, что то, что Винни не позвонил является скорее наглядным показательством того, что бесстрашие Гейл Госсип, с которой он, судя по новостям, работал, передаётся воздушно-капельным путём. «Бедный мужик, как я тебя понимаю… жить с капризной четвероручкой, как же ты задолбался со всем этим..... но раз в полицию позвонил, то ты быть может, както приспособился к нему?» — думал Ллойд, не зная ещё, что будет шипперить эту парочку на протяжение всей жизни. Гребанные шипперы, они заразили и зелёного ниндзя! Хотя, потом он сможет написать яой с Оверлордом… замучить его, пусть знает, как на несовершеннолетних нападать. — Это всё конечно очень интересно, но я тут, чтобы сказать тебе, что я недавно смог навредить Оверлорду, используя энергию Они и мне нужен учитель! — на одном дыхании вставил тогда Ллойд, прерывая диалог Гармадона, когда тот наконец перестал восхищаться его дочерью, даже не родной.- Ты слышишь? Что рот открыл, будто… ты в порядке? — спросил внезапно он, видя и возмущение в алых глазах, и то, как он подавился своим странным пойлом, и то, как уставился на своего «несына», выпучив глаза также, как когда увидел его вместо доставщика пиццы за своей (или Винни) дверью. Удивление. — Позволь узнать, каким именно образом ты сумел обернуться Они? — да, мы наконец пришли к началу главы. Ллойд заметил, что в большей части разговора взгляд того, кого он раньше вслух мог назвать отцом, был направлен на на того, кто спрашивал, а на того, кто молчал, на него. Как и сейчас.— Это ведь невозможно! Помнишь, ты чуть не задохнулся в тумане Они, куда уж там про управление этой силой, манипуляции ею?! Как это вышло? Ты.- спустя молчание, продлившееся секунд десять точно, за которые Ллойд помялся на месте, а Ву, стоял и ждал, не вмешиваясь, в голове, покрытой шлемом, явно шли процессы мысленного штурма. — Ты уверен, что это была именно энергия Они? — уточнительно уточнил лорд, всё еще находясь в офигительном состоянии. — Что должно было произойти, чтобы ты, который этого боишься, превратился?! — он вдруг напрягся, будто волнуясь за зелёного, тот удивлённо приподнял бровь, не понимая такой реакции. — Это связано с Оверлордом? — Была большая опасность и он как-то вышел… — ответил сын Гармадона. — Он… вроде как меня защищает. — немного пожав плечами, он решил повторить вопрос, ответ на который был ему так нужен. Но не успел. Яркий взрыв, снёсший половину комнаты, Ллойд не успел даже заметить, успел ли его отец выйти, или его погребло? Хотя, его мысли были заняты сейчас не этим. Зачастую, то, что может быть нормой для других людей, для тебя становится чем-то непостяжимым, чем- то странным, неприятным. У О̀ни роший слух, и если такие, как Гармадон, к этому привыкли, то, для Ллойда, подобное разнообразие звуков было новинкой, как и миллион запахов, окружающих его и чувствимых теперь, и подобного рода взрыв принёс агонию, в ещё не привыкший к подобному звуковому диапазону, мозг. Ллойд, не в силах совладать с подобным терзанием, чувством, будто у тебя уши рвутся изнутри, а барабанные перепонки вот вот лопнут от подобного издевательства, схватился за ещё сильнее удлинившиеся после превращения остроконечные уши, и, издав тихий писк, больше похожий на сдавленный вой, упал на колени, корчась от боли. Сколько он ещё будет страдать из-за того, что он грёбанный сын Гармадона? Ох, не раз… Парень схватился за уши и не смог видеть, как Гармадон плачет над цветком, как принимает крылатую форму О̀ни, прям как у кое-кого помладше, как раскрошил в пух и прах так, что не осталось ни следа, ни тени солдатов из криптариума, как потом приземлился на Землю, и как подходит к разбитого цветку. Звук взрыва всё ещё пульсировал в ушах, эхом отображаясь от стенок сознания, так что, ни обеспокоенного голоса сенсея, ни такого же, только удивленного, потому что не каждый день видишь, как твоё дитя корчится от чего-то, что тебя и других не достало, от отца. В себя он пришёл, когда его мягко похлопали по плечу, от чего он вздрогнул, и, пугаясь прикосновения, после подобного лютого дискомфорта, зашипел, как дикий зверь, на обоих сынов Первого Мастера Кружитцу, в недоумении глядящих на него с, плюс — минус, одинаковым выражением лица, и подался назад, чуть ли не рыча на просто предложищих помощь. Горе- помощьпринимальщик- это про него. — Племянник? — это также не долетело до ушей. — Ну ты даёшь…- прошептал в неком восторге лорд. — Эй, О̀ни в тебе сильнее, чем я думал… Знаешь, — обратился он к брату, в это время успокаивающего бешенного. — из этого может быть толк. Он похож на существо, которое, используя силы Они, сможет одолеть Оверлорда. Так что, — он хмыкнул, понимая, что видимо сможет помочь тем, кто его ненавидит и тут вообще случайно… — как это не нелепо и странно, но я с вами. Так вот, у Ллойда появился (м)учитель. А у Гармадона — вопросы насчёт его перевоплощения. Ребёнок как мог, уходил от прямого ответа, ссылаясь на то, что не помнит, или то, что не хочет об этом говорить. Его проблема была в том, что он не мог долгое время оставаться в форме Они, если использовать фиолетовую энергию, он быстро устаёт. То есть, он не сможет долго драться, потому что призвать форму Они — это не сдерживать её, не постоянно держать внутри боль, ненависть, сохранять её на протяжении боя, а просто призвал и находишься в ней, как во втором теле. Нужно каким то образом заставить себя переживать во время боя злость, так, чтобы тебя она разрывала на части, так, чтобы ты буквально дышал ею. Для Ллойда это было чем-то практически невозможным, хотя у примера перед глазами всё прекрасно получалось. И это злило. И этой лазейкой пользовался лорд. Раззадорить, заставить напасть, но средний из его трёх детей будто специально сдерживал себя, он что боится? Тогда зачем помощь попросил? «Какие же люди странные», думал злодей в отставке, не понимая, что для них — странный он. Ну, и, теперь, Ллойд немножко. Учить тёмной магии и энергии разрушения — это не то, что можно сделать за один или два дня, этому учатся годами, но, Ллойд этого не знал, поэтому, даже для него, успехи были. В основном с использованием формы О̀ни как живое оружие практически без применения энергии, — Но — аргументировао это вначале Ллойд — Ты сам в бою большей частью используешь физическую силу! — А ты, что, хочешь быть как я? — угрюмо спросил лорд, когда у его подопечного опять не получалось создать энерго-клинок. — Нашёл, на кого равняться! Делай! Вспомни, всю боль, которую тебе причинили, ненавистью обволоки свою душу и напади! — пихнул в спину, и если бы Ллойд, мгновенно перепугавшись, не создал в руке клинок, оборачиваясь в ярости или чём-то, на нее похожем, разозлившись на такой метод обучения, то ему бы пришлось лететь на холодный пол базы. Что Гармадон умел — злить людей, и, постепенно, он начал понимать, какие темы для ученика больные, и давить, легонько водятся по старым шрамам, не вскрывая их, но задевая швы, принося дискомфорт. Он не хотел бы разрушить слабое, еле-еле существуещее доверие, появившиеся между ними, и нелегко дающееся обоим, но, поскольку другого способа победить Оверлорда не было, то, пока что, приходилось так. Гармадон тщательно старался балансировка между применением боли в поучительных целях и… чем-то вроде заботы? Нет, это было странно. Три звёздочки Мда… корабль снова придётся отстраивать. Вокруг Гармадона были ошмётки судна, павшего, будто подбитый самолёт вниз, но его сейчас волновало далеко не это. Он не мог нигде разглядеть единственного человека, который был с ним на этой части расколовшегося «Баунти», и собственно говоря, не мог понять, где тот. Ллойд имел непереплёвываемый талант попадать в передряги, и сейчас Гармадон пытается понять его чувства, обучить, натравить на врага, таким образом отомстив и за Кристоцвета, и за то, что его потенциальный ребёнок сейчас фиг знает где. Запах, который обычно помогал определить своего носителя, сейчас вокруг был наполнен чем угодно, кроме того, что искал Гармадон- не закон подлости ли? Почему Ллойд просто не откликнется на его зов? Он настолько сильно обижен, что не собирается этого делать, отчаянно и самоуверенно надеясь на свои недостаточные силы? Нет, он конечно у него не самый сильный, но не тупой, и, если понимает, что ситуация не хорошая, и что его жизни правда грозит опасность, то откликнется… или нет… — Ллойд! — Вновь выкрикнул отец растения, шизички и зелёной истерички. — Лишь бы Оверлорд тебя не побрал..... Сын! — отчаянно крикнув, он пошёл на крайние меры. Ни ответа, ни звука. Вот теперь, он по настоящему волнуется, как говорят люди, хотя, беспокойство в нем было с самого падения корабля, потому что, в отличии от него, у Ллойда нету настолько крепких костей и брони, и его убить или повредить намного проще! Если он не откликнулся на «сын», то он точно не может быть в порядке… лишь бы не мёртв, лишь бы не мёртв!

***

! Я научилась делать три звёздочки! Первое, что почувствовал зелёный ниндзя, когда очнулся — боль. Второе — холод на своих запястьях. Третье, когда пелена боли немного спала, будто нехотя, — то, что его кто-то не очень аккуратно вытаскивает из-под тяжёлых фрагментов бывшего летающего дома. Память, встрепенувшись, позволила вспомнить то, что случилось, и, сделав усилие над собой, он открыл веки, и медленно сфокусировал взгляд на том, кто его вытащил. Сначала, он даже не понял, кто перед ним стоит. — Вы арестованы, Ллойд Монтгомери Гармадон! — голосом, не требующим и не воспринимавшим каких-либо там препираний, отрицаний, протестов, сказал наконец ищейка Макбрэг, когда заметил на себе немного тупой, в силу своего недавнего прибытия в небессознательном состояние, взгляд изумрудных глаз, ярким контрастом смотрящимся на бледном лице публичного врага, сейчас, при поддержке, скорее, принуждении идти за собой, послушно шагающим. Он воспользуется этой доступностью, а там, и до премии недалеко. Так что, он продолжил тянуть за собой парня. — Кто ты, смерть тебя подери, такой? — Сквозь пелену боли, страха, шока, всё-таки выбросил Ллойд. Он не был в состоянии узнать человека, опознать лицо, так что, инстинкт Они сразу включился, сразу врубая самооборону. — Отпусти меня сейчас же. — Для тебя, шкет, — о, учитывая то, что зелёный ниндзя любого из новых, не говоря уже о старых ниндзя, что странно, младше, то мужчина не может упустить возможности подтрунить над этим. Голос прозвучал снисходительно. — я правосудие этого города. — хмыкнув, он добавил. — Сопротивляться бесполезно. — Пошёл ты. — пробормотал яростно и напуганно Монтгомери. Когда его потянули за собой, то он тряхнул головой, плохо понимая, чего от него хотят. Он вообще плохо мыслил сейчас. Просто хотел, чтобы этот гадкий мужик, желающий его забрать куда-то, отстал! Вдруг вырвавшись из захвата, он, пожелав высвободиться, неожиданно для самого себя, создал в руках фиолетовые сферы, молча смотря на ищейку, уже, правда, не такую уже смелую. На него нахлынули воспоминания о том, как страшно было лежать под Оверлордом, осознав то, что произойдёт. И одна лишь фраза, только что сказанная им, стала причиной его срыва. «Сопротивляться бесполезно " — сказал Оверлорд, за мгновенье, прежде чем Ллойд понял, что с ним вообще хотят сделать. Круговорот эмоций, пробудившийся внутри страх, всё то, через что он прошёл там, на базе Кристального Короля, опять нахлынуло, затемняя сознание. Боль из прошлого и теперяшняя, от того, что завал был не хилый и тело ломило, смешалась в единое целое. В ищейку полетела сфера чистого Разрушения, заставив его издать громкий крик, впрочем, не громче того, что мгновенье спустя издал сам Ллойд, уже находящийся в форме Они, ещё не крылатой, но, пф, «враг», называющий себя правосудием, был уже и так в полном ужасе и медленно отползал назад, успев за мгновенье переменить свою точку зрения и поклясться уйти в монахи. Он никогда не видел настолько страшного зрелища. Когда, казалось бы, для Макбрэга не было ни спасения, ни надежды дойти до дома живым, и когтистая рука повисла на его шее, а рычащая морда была настолько близка к его лицу, сейчас настолько испуганным, что, если бы он умел, то тоже бы превратился в О̀ни, его вырвали из смертельного объятия. То был Гармадон. Ему хватило нескольких секунд, чтобы добраться до места событий, стоило ему услышать вопль сына. Нет, тут, кажется, не у него рядом опасность, а он опасность. — Сын, ты меня слышишь? Парень, ответь мне! Лорд, аккуратно перехватывая руки сына, медленно отводил его в сторону, одновременно пытаясь и разобраться в чем дело, и кидая на единственного свидетеля этой сцены очень преочень недобрый взгляд. —"Что этот гандон сделал только что с МОИМ сыном? " — Тш… — проговорил он в потемневшие у концов пшеничные волосы.- Всё хорошо, тебя никто не ранит, а если посмеет, я оторву ему руки и ноги, заставлю сожрать собственные уши и сверну в треугольник. — точно таким же ласковым голосом, как сказал это «тш» проговорил Гармадон. — Сохрани эту ненависть в себе… мы потом об этом поговорим. Макбрэг, пока ситуация позволяла хотел попробовать встать, но ноги от страха отказывались ходить. Он чувствовал себя загнанным. — А теперь — произнёс лорд, садясь на колени перед тем, кто по его мнению навредил Ллойду. — Ты расскажи, почему мой сын в состоянии ужаса? Он не из робкого десятка… в отличии от тебя, ничтожество… — С-сс-сэр, я клянусь, я-я просто выполнял свой долг — защита Ниндзяго от преступников! — забормотал до смерти перепуганный полицейский — Я- я… Чёрные руки подняли его, вот и Гармадон в форме Они. — Нет, отпусти его. — он вдруг услышал тихий голос, будто неуверенный в том, что говорит. Уже готовый убить, отец опешил. — Здесь не он виноват… — Что ты имеешь ввиду? — еле разобрав из слов Ллойда смысл, Они медленно развернулся к источнику недопонимания. — Разве он не сделал тебе больно? Просто так ты энергией Они ведь не стал бы пользоваться, помнишь? — приподняв бровь медленно задал вопрос. — Вина не на нём… — Ллойд был сейчас где-то в глубине своих мыслей, закрывших его сознание, но прочитать их не смог бы даже опытный мыслечтец — все было запечатано в его голове, без малого шанса на выход. — На Оверлорда так накидываться будешь… — Сэр, прошу… — ищейка напуганно вцепился в руки, держащие его — Я просто делал свое дело..... — Макбрэг. — твёрдо произнёс зелёный ниндзя, когда сын Первого Мастера Кружитцу отпустил того на землю и и подошёл к своему чаду, взглядом проверяя его целость и безопасность, немного отводя назад, на подсознательном уровне желая защитить от «угрозы». — Будь не настолько сильно заинтересован в том, сколько преступников бегают по городу. Работа в жизни не главное, знаешь ли — смерив того взглядом, немного сочувствующим, он добавил, уже уходя немного. — А то вдруг снова можешь наткнуться на испуганного Они. — И всё-таки, что он сделал? Я никогда не видел тебя в подобной ярости. — спросил недобрым тоном Гармадон, бесившийся из-за того, что ему младший не говорит правды, уверенный в том, что остальные знают. — Если ты пожалел его, то ты должен признаться, в том, что именно тебя заставило — он обогнал ещё идущего впереди него — не только обратиться, но и использовать фиолетовую энергию! Я видел, что ты можешь! Ты просто молчишь о том, что может быть ключом к спасению мира! — Если тебе так важно использование мной энергии О̀ни, то почему ты меня остановил?! Мог бы сам понять уже, я не хочу об этом разговаривать! Не отвечая на вопрос, скорее от того, что не мог дать ответ, а не потому что не хотел, Гармадон выпалил: — Если это связано с твоим превращение в Они, то почему ты молчишь, если сам предложил мне обучать тебя! В чём смысл всего этого, если ты не способен дать мне ответ на такой простой вопрос! — Да может я не хочу отвечать! — не выдержав напора, заистерил зеленоглазый- Может, мне больно об этом говорить! — он взмахнул руками, не видя на них пламени цвета кристаллов, сейчас находившихся по всему городу- Может мне страшно об этом говорить! Подумай об этом! — Я пытаюсь! У меня нету логической цепочки! Если тебе страшно, зачем вообще пошёл учиться?! — Да у меня выбора нету, и ещё кто ж знал, что и учитель попадётся такой?! — в сердцах, пытаясь защититься, крикнул парень, уже понимая, как сильно будет сожалеть об этом, но не собираясь останавливаться. Сильный акцент на «такой» застваил Гармадона сделать шаг назад, он отвел взгляд.- Просто не надо докапываться до меня! Оставшийся участок пути они провели практически в тишине. Ллойд грыз себя изнутри, но не решался извиниться. Гармадон делал аналогичное, но не думал о том, что это может сейчас делать нп только он. Он понимал, что ярость к нему давно заслуженна.