Семейные ценности

Вэй только-только открыл глаза, дневной свет слепил его, отчего он щурился. Потерев их, окинул комнату взглядом и испугался. Уж такое явно не хочется видеть первым после пробуждения. Рядом с ним стоял уже нахмурившийся и недовольный Цзян Чэн.  — Доигрался! Потом доставай тебя с того света! — Братец Цзян, ч-что произошло? — Усянь начал быстро прокручивать свои воспоминания.  Эти черные гули, какая-то муть из озера, которая чуть не поглотила его и Не Хуайсана. А потом темнота и ощущение, что вот-вот конец всего. Воздух в легких заканчивался, задыхался, агония накрывала его, отчего подобно рыбе, выброшенной на сушу, набирал в рот воду, обжигая легкие. Мысли истерично проносились в голове, и именно тогда он, в попытке спастись, решил воспользоваться той самой темной ци. Накрывшие его горечь, печаль, обида и злость — весь спектр самых отвратительных и разрывающих душу чувств, начали просыпаться и накатывать волнами по всему телу, проникать в каждый миллиметр, каждый атом. Но это была такая знакомая и неистовая сила, которая ему давалась очень легко в управлении. "Не так уж это и страшно", — улыбнулся сам себе… — Ты не помнишь?! — вырвал из мыслей Цзян Чэн, — Из-за твоей выходки чуть не пострадали вы с Лань Ванцзи! Благо, я успел забрать Не Хуайсана. Если бы не Небожители, которые взялись черт знает откуда, вы бы сами давно умерли на дне этого чертового озера. — Небожители??? — эта мысль ошеломил его.   — Повелитель Ветра и Повелитель Воды. Лань Цижэнь теперь будет в бешенстве, что из-за твоего безрассудства они вообще вмешались и нарушили свои правила… — Цзян закатил глаза. Усянь не знал, что ответить. Только вперил свой взгляд в друга и прокручивал в голове всевозможные последствия. Даже тот факт, что он чуть сам не погиб, был проигнорирован. Если пришел дядя Ши, то отцы уже знают обо всем. Папа Хуа к чертовой матери может разнести Облачные глубины, если узнает первым. Я не могу допустить, чтобы из-за меня пострадали ни в чем невиновные… Но что я могу сделать?! Теперь папа Се будет крайне обеспокоен и явно раздосадован, что я из-за своей невнимательности подвергаю себя опасности. Он же предупреждал… Вот же ж… Надо бы срочно с ними связаться, пока еще не поздно… Вэй встал с кровати, в попытках найти среди своих вещей медальон, который дал ему отец для связи с ним. — Что ты шоркаться там начал?! Лучше бы так бежал извиняться перед Лань Ванцзи, который из-за тебя чуть не пострадал! Если бы не Повелитель Ветра… Эти слова Усяня огрели, как молотком по голове.  Ну этого еще не хватало. Дядя Циньсюань спас Лань Чжаня! Дело пахнет жареным! В эту же секунду Усянь отбросил все вещи и стрелой вылетел из комнаты. В голове всплыли моменты, когда в кромящей темноте, где-то на дне этого чертового озера, среди толщи воды, мелькал белый силуэт, который направлялся прямо к нему на спасение. Точно, это же  был Лань Чжань!!! Да зачем же так собой жертвовать? Ради меня?!   Эта мысль и пугала его, и злила одновременно. Он всегда был уверен, что с ним ничего не произойдет, ведь в умениях управлять и темной ци, и светлой ему не было равных. А если бы Второй Нефрит так безрассудно не принялся спасать его шкуру, все бы вышло наоборот. Именно из-за появления Лань Ванцзи, Вэй Усянь опешил и прекратил использование темной магии. Усянь дернул дверь в комнату и перед ним, на кровати, сидел Лань Ванцзи, который поднял свои глаза на Усяня, даже не удивившись, что тот залетел подобно урагану. Не изменяя своим традициям, Второй Нефрит сохранял полную невозмутимость и спокойствие. По нему и не скажешь, что пару часов назад тот был без сознания. Усянь встал в пороге, в надежде, что сможет хоть слово вымолвить, но так и не знал, с чего начать. А только набрал воздух в легкие… Стоп… Он резко почувствовал до боли знакомую энергию, которую так давно не ощущал. Ах нет... не одну, а две… Обе не уступающие друг другу по мощи, но при этом дополняющие друг друга, как инь и янь, как черное и белое. Такие силы никогда не спутать и ни с кем не сравнить: Хуа Чэн и Се Лянь. ***В кабинете Лань Цижэня в то же время***  — Небожители достали из их озера?! Как это могло произойти?!  — Лань Цижэнь вопросительно повел бровью в сторону Лань Сичэня. — Дядя, я узнал у Повелителя Ветра и Повелителя Воды, чем мы можем отплатить, но небожители просили даже не беспокоиться об этом.  — Они сделали даже слишком много уже тем, что явились в истинном обличии и спасли наших учеников. Ни слова больше, необходимо зажечь как можно больше благовоний в их храмах. Это большая честь, даже слишком большая, оказанная нам! И надо рассмотреть возможность постройки храмов в их честь на территории Облачных глубин! — Цижэнь сосредоточено провел пальцами по своей бороде. Стук в дверь. Один из адептов проходит в комнату.    — Учитель, прошу прощение за беспокойство, у входа в Облачные глубины стоят двое заклинателей, с их слов они обладают информацией о том кто виноват в произошедшем на озере. Они желают поговорить с вами. Мне их пригласить? — спросил один из адептов, открывший дверь.  — Хм… Интересно… Пусть проходят. — Цижень явно не ожидал появления обычных заклинателей, да и мало кто хотел бы попасть на разговор к нему. Но поскольку ситуация касалась не только его учеников, а и его племянника, ему стало довольно-таки интересно послушать гостей. Пару минут спустя двери открываются, заходят двое молодых человек на вид девятнадцати-двадцати лет. Один из них в даосских белых одеждах с бамбуковой шляпой доули за спиной, на поясе — нить цвета цин. Парень очень миловидный на вид, глаза золотистого цвета, он шел спокойным и ровным шагом, лицо не выражало никакого беспокойства или угрозы.  Второй юноша в красных одеяниях цзяньсю с очень бледной кожей, темные волосы собраны в немного небрежный хвост на затылке. Агрессивная красота сочеталась с дикостью и необузданностью во взгляде, а когда их глаза пересеклись с Лань Цижэнем, во взгляде юноши добавилась холодность и смертоносность, на что учитель сразу обратил внимание.  — Сичэнь, можешь идти, займись принесением благодарности Небожителям. — Как мило, — прошипел еле слышно, но саркастично, юноша в красных одеяниях. Эта интонация заставила Лань Цижэня вопросительно нахмурить брови от непонимания. — Кхм-кхм, приветствую вас, уважаемый старейшина ордена. Прошу прощение за беспокойство… — юноша в даосских одеждах выражал свое уважение и общался крайне почтительно. На лице он расплылся в приветственной улыбке. От него веяло очень плавной и приятной энергией, складывалось впечатление, что он строго следит за своим путем самосовершенствования и обладает глубокими познаниями. — Добро пожаловать, странствующие заклинатели, что привело вас? — Цижэнь поглаживал бородку и внимательно оценивал именно юношу в красном. Посторонние не так часто приходили в Гусу, тем более столь молодые юноши. Или вид обманчив? Мощная энергия ношей осязаемо заполняла пространство. — Мы давно странствуем и собираем информацию о происходящих странных событиях. Прослышали про ситуацию на озере Цийн, в которой пострадали ваши ученики. Не подскажите, что изначально сподвигло вас помочь жителям этой деревни? Лань Цижэнь был опытен в общении с заклинателями и за свою жизнь он повидал немалое, но от мужчины в белых даосских одеяниях начала исходить явно, слишком мощная сила, которая не могла не удивлять. Создавалось впечатление, что заклинатель выглядит не на свой возраст. В глазах читалась мудрость ни одного столетия. Оценив этот факт, он посчитал верным, рассказать располагающей информацией, ведь такие заклинатели, по мнению старейшины, достойны уважения. — Известно, что мирные жители рыбацкой деревни жаловались, что не первый день пропадают рыбаки, их кто-то убивает. Наш клан незамедлительно отреагировал на просьбы о помощи, но мы сами никак не могли предположить, что наткнемся на такое количество водных гуль. А то, что все вышло из-под контроля для нас большая неожиданность. Поэтому расскажите подробнее, что вам известно? Се Лянь понимал, что Лань — жертва обстоятельств, а водные гули — головная боль. Зла для их сына клан Гусу явно не хотел. Агрессоры — псы Вэнь. Именно такую информацию ему и Хуа Чэну доложил Инь Юй, буквально на пороге у входа в Облачные Глубины, пока юные монахи спешили их встретить и узнать причину визита. Если бы не он, неизвестно, что бы стало с кланом Гусу Лань… "Гэгэ, может это ОН должен нам рассказывать? И так пусть в ноги падает, что я не сжег Облачные глубины, пока Инь Юй не отсрочил их существование…", — шипел по духовной связи Сань Лан, сохраняя при этом иллюзорный доброжелательный вид. Услышав высказывания супруга, Се Лянь украдкой кинул взгляд на него, отчего последний глубоко и смиренно вдохнул. — Подобное недавно происходило в землях у клана Вэнь… — продолжил отвечать Се Лянь.  — Да, я слышал об этом, — прерывает мужчина, оценивающе смотря на юношу в даосских одеждах. Что, если перед ним на самом деле посланцы Вэней? "Гэгэ, я ему сейчас не только уши прочищу, а еще язык вырву, если он не прекратит умничать", — Хуа Чэн начинал с трудом сдерживаться от самого вида этого «узколобого Ланя». Лань Цижэнь заметил, что молодой человек в красном, готов был взорваться от холодной и леденящей ярости, взгляд становился все тяжелее и тяжелее. Он был пугающе бесстрастен, стоило взглянуть в его глаза, как становится заметно насколько он взбешен. Но ровно в тот же час он был усмирен, как будто с полумысли, молодым человеком в белых одеяниях.  — Мы подозреваем, что это именно дело рук клана Вэнь. И нам не нравится, что без жертв здесь не обходиться, страдают ученики. Дети… — продолжил, как ни в чем не бывало, спокойным и приветливым тоном молодой человек в белом. Юноша в даосских одеждах еще долго беседовал с Лань Цижэнем, рассказал про омут, свое беспокойство за будущее каждого клана, что могут пострадать от чужой вседозволенности. Цижэнь заинтересованно беседовал с юношей, находя в его словах истину, которая и так давно закралась в его голове. — Но откуда у вас столько информации? — подытожил Цижэнь, смотря настороженно на молодого человека в красном, который вцепился в него своим сверлящим и пристальным взглядом. — Хах, догада… — надменно врезался в разговор юноша в красном. Ярость расцветала в его груди, а клинок словно угрожающе сиял. Лезвие казалось смертоносным. — Кхм-кхм… — перебил его второй юноша, обратив секундный взор на спутника в красном, который тут же сменил гнев на милость и продолжил уже в вежливом тоне, — … мы давно странствуем по этим землям и нас настораживают подобные вещи. Страдают не только жители деревни, а теперь и сами заклинатели, тем более молодые ученики. — Но любые заклинатели, в том числе и вы, наверняка прошли не самые легкие испытания. Для этого они и учатся, — парировал Цижэнь, не отводя прямого взгляда от юноши в алом, как будто ожидая от последнего реакции на свои слова. Испытывал ли? "Сань Лан…" — с улыбкой раздалось по духовной связи. "Если Гэгэ просит, то Сань Лан замолчит", — с трепетом ответил Хуа Чэн, но с виду ничего в нем не поменялось. — Ой! Сзади! — воскликнул Се Лянь. В ту же секунду, прямо за спиной Ланя Цижэня начал гореть свиток, лежащий на столе. Каким-то образом свеча упала прямо на него, пламя мгновенно уничтожало красивые витиеватые иероглифы, пахло палёным. Пока Цижэнь поспешно тушил его, Се Лянь удивленно посмотрел на супруга, который прятал свой полный смешинок взгляд. "Озорник!" — с усмешкой передал по духовной связи. "Но гэгэ ведь просил только молчать. Сань Лан ни коем образом не смеет нарушить обещание своего гэгэ". И Хуа Чэн не соврал, он никогда бы не ослушался своего супруга. Ведь маленькая шалость - ни что иное как небольшой комплимент от Князя Демонов для Облачных Глубин. Оставаться в этом «прекрасном» месте, для самого Хуа Чэна, и не сделать что-то подобное, было бы просто преступлением. Ведь, будь воля Демона, он не только бы спалил это место и пепла не оставил, а еще и старейшину этого в какой-нибудь Публичный Дом в Призрачном Городе сдал, для пущей развлекаловки и унижения. И только благодаря Посланнику убывающей луны, это не было сделано. — Да уж… — возвращаясь к разговору с заклинателями, продолжил Цижэнь, — странно как-то. Потушив горящий свиток подручными средствами, он снова обратил свой взгляд на своих гостей. — Глава Ордена! Поскольку мы здесь, хотелось бы еще увидеться с нашим братом — Вэй Усянем, который пострадал на озере Цийн. — налонив голову набок и улыбнувшись соврал Се Лянь. Он понимал, что побудь они наедине с Учителем еще пару минут, Сань Лан мог не только свиток спалить… — Вэй Усянь?! — Цижэнь настолько удивился, что казалось даже обрадовался. А на лице появилось выражение «Ну наконец-таки». И он в ту же секунду начал свой рассказ о самом «любимом» ученике, который наконец найдет отклик…