Палатка Генерала

Лагерь Шэн Нонг.  В конце дня заходящее солнце окрасило леса в горах в золотистый цвет. В поварне стоял дым и аромат. По лесной тропинке грациозно шла молодая женщина с лицом, закрытым белой марлей, словно прикосновение чистого белого цвета, расцветающего в бесконечном голубом цвете листьев лотоса. — «Здравствуй Сяо Лю!» — «Привет!» — «Сяо Лю, я слышал, что братец из кулинарной команды пошёл в море, вытащили из моря целую лодку крабов, съешь еще двух!» — «Крабов следует сочетать с рисовым вином, доктор Лю, не забывайте об этом!» Сяо Яо улыбнулась и всем, как будто она гуляла по городу Циншуй, и повсюду ее встречали улыбающиеся лица. Проведя в аптеке более месяца, Сяо Яо вылечила множество тяжелых и сложных заболеваний и даже щедро делилась своими травяными рецептами, в одиночку значительно улучшила качество еды подняв запеченную рыбу, самое распространенное блюдо на морском берегу, на такую высоту, которая изначально была невозможна. Вначале солдаты Шэн Нонга в частном порядке называли единственную женщину в лагере «женой военного советника» или «той, что в палатке», а теперь все искренне называют ее «Сяо Лю». Сяо Яо не сделала и двух шагов из аптеки, как Сюнь внезапно встал перед ней в темноте и сказал: — «Госпожа Сяо Лю, есть два человека, которые хотят вас видеть». Сказав это, он таинственным образом больше не произнес ни слова. Сяо Яо всегда доверяла ему и последовала за ним в укромную палатку, не задавая никаких вопросов. В палатке ждали два молодых солдата. Когда они увидели входящего Сяо Яо, они посмотрели друг на друга и поклонились. — «Приветствуем жену, военного советника». Сяо Яо не смогла удержаться от смеха, издав какой-то звук, и не ожидала, что кто-то все еще будет называть ее так. — «Зовите меня доктор Лю или Сяо Лю! Это так загадочно. Есть ли у вас какие-либо скрытые заболевания, с которыми вы хотели бы проконсультироваться?» Сяо Яо улыбнулась и села. Они оба ничего не сказали, но начали снимать верхнюю одежду, обнажая свои тела. Сюнь, казалось, был немного смущен. Он достал из-за спины длинный кнут, покрытый зазубринами, и протянул его Сяо Яо. Сяо Яо держала кнут и все больше и больше смущалась. — «Это……?» Двое из них сказали в унисон: — «В тот день это мы выпороли вас. Каждый из нас нанес вам двадцать ударов плетью. МЫ просим у вас извинения и просим вас дать нам сорок ударов, восемьдесят ударов или сто ударов». — «Убери это!» Оказалось, что именно эти два человека в то время избили Сяо Лю. — «...А? Эй, что я думаю? Вы просто выполняли приказы, как я могу вас винить?» Кроме того, даже если я хочу свести счеты, мне следует пойти к военному советнику!» Как только она это сказала, они оба затряслись, и тут же опустились на коленья: — «Сяо Лю, мы не смеем такого сказать! Мы не смеем портить отношения между тобой и военным советником. Мы не можем позволить себе этого греха!» Они оба по очереди сжимали рты и громко начали по ним бить, словно запускали кучу маленьких петард. Сяо Яо потянула Сюня за рукав: — «О! Помогите мне убедить их! Я действительно… ох!» Под уговорами Сюня они наконец перестали бить себя, оделись, обильно поблагодарили его и ушли. Сюнь вышел из палатки и посмотрел: — «Снаружи никого нет, пожалуйста, выходите». Сяо Яо продолжала идти к палатке генерала, опавшие листья хрустели и ломались под ее ногами, сцены, которые только что произошли в палатке, продолжали воспроизводиться, а ее сердце необъяснимо колотилось. Сюнь последовал за ней, выглядя так, будто он сделал что-то не так. — «Госпожа Сяо Лю, пожалуйста, не говорите об этом военному советнику. Подчиненные также не получат свою выгоду, подчиненные просто......» Лицу Сяо Яо без всякой причины стало жарко, и она в панике прервала его: — «Я не скажу Сян Лю! Я не хочу умирать!» Палатка генерала уже стояла перед ними, занавес поднялся и вышли солдаты с документами в руках. — «Я… внутри, не волнуйся!» За столом в одиночестве сидел Сян Лю, одетый в белую одежду из облаков ополаскивая кончик ручки в тарелке с водой. Казалось, он только, что закончил решать дела. Сяо Яо шагнула вперед и официально сжала кулаки: — «Мне тоже есть, что сообщить!» — «Говори». Сян Лю не поднял глаз, но в уголках его губ появилась улыбка. — «Поскольку недавно наступила осень, внезапно стало намного холоднее. Скорее всего, во время смены времен года можно заболеть, поэтому я подумала о том, чтобы добавить в ежедневный рацион немного лечебного супа, чтобы подпитать их тела». — «Эту мелочь, вы можете решить сами». — «Как это может быть пустяком? В лагере десятки тысяч человек. Если что-то пойдет не так, я не смогу себе этого простить». — «Ты раньше учила их жарить рыбу и напоила их кислым сливовым напитком, но ты не пришла спросить моего разрешения?» — «Как они могут быть одинаковыми! Хотя еда и лекарства имеют одно и то же происхождение, они все же разные! Хотя вероятность того, что что-то произойдет, меньше, чем вероятность того, что звезда внезапно упадет с неба и уничтожит Сюань Юань. Если что случится, ты вытерпишь?» Сяо Яо виновато улыбнулась. Сян Лю уставился на нее, как будто хотел ее укусить, но, наконец, сказал: — «Раз уж ты пришла сюда специально, чтобы доложить, то составь документ, иди сюда, и я научу тебя писать». Сяо Яо послушно подошла, подняла юбку и села рядом с ним, взяла ручку и обмакнула ее в чернила. Сян Лю взял копию документа и сказал: — «Вот, напишите год, месяц и день, здесь... и сделай копию...» Сяо Яо слегка кивнула и взяла кисть, чтобы написать, но услышала в ушах легкий смех. — «Почему ты смеешься?» — «Интересно, все ли врачи в мире уехали куда-то учиться, и слова, которые они пишут, совершенно одинаковые, они не могут определить направление написание слов вправо или влево?». Сяо Яо притворилась холодной и фыркнула: — «У врачей, естественно, есть свои причины! Не спрашивайте, если вам не следует спрашивать, и не лезьте, куда вам не следует лезть». — «Что ты планируешь давать, чтобы помочь солдатам не заболеть?» Сяо Яо сказала, копируя текст: — «Астрагал питает Ци и способствует выработке жидкости в организме, атрактилодес питает селезенку, и... эти лекарственные материалы доступны в горах, и никаких дополнительных затрат не требуется..» Она говорила красноречиво, и свет свечей отбрасывал тень ее длинных ресниц на ее лицо, словно опьяняющее озеро. Когда ей ресницы дрожат, они были похожи на маленьких бабочек, расправляющих крылья. Сян Лю посмотрел на серьезное выражение лица Сяо Яо, когда он писал, и тихо спросил: — «Сегодня твой первый день в аптеке. Это все, о чем ты думала весь день?» — «Не то, чтобы я придумала это сегодня. В последний раз заболевания вспыхивала, разве не весной или летом? Я думаю, если бы мы вылечили их тела, чтобы улучшить их устойчивость к болезням, возможно, так много людей не погибло бы». — «Оказывается, с тех пор тебя так беспокоят дела в лагере». — «Я врач и не могу видеть солдат... Забудь об этом, делай, что хочешь». Написав Сяо Яо выдула чернила и передала документ Сян Лю, Сян Лю взял коробку с печатью и поставил на ней печать военного советника. Сделав все это, Сяо Яо не отошла от Сян Лю, а начала сжимать руку на запястье Сян Лю. Манжеты рубашки плотно завязаны, и пульс сложно прощупать. Сяо Яо оттянула манжет рукава, обнажив нефритово-белое запястье, и коснулась отметки в форме полумесяца и снова начала измерять пульс. Сяо Яо решила поиграть ради развлечения, но чем больше она звала, тем больше энтузиазма у нее становилось: она села прямо, слегка нахмурилась и считала пальцы. Сян Лю не смог удержаться от смеха и спросил: — «Что ты делаешь?» Сяо Яо озорно улыбнулась: — «Ты что беременный?» Хотя на ее лице и была улыбка, Сяо Яо чувствовала себя немного неловко на сердце. Она не знала, будет ли такое дразнение девятиглавого демона иметь какие-либо последствия. Сян Лю чувствовал себя немного расслабленным и счастливым: — «Почему я не знал, и когда это я успел забеременеть». Сяо Яо хихикнула и, достаточно посмеявшись, продолжила спрашивать: — «Но, честно говоря, Сян Лю, у тебя есть способность иметь детей?» — «Ты спрашиваешь, смогу ли я родить сам, или ты спрашиваешь, можешь ли ты…» — «Я, конечно, первый спрашиваю!» — «Это возможно, и это невозможно», –слегка улыбнулся Сян Лю. — «Однако королева-мать сказала, что Артефакт больше не сможет изменить твоё тело, а это значит, что ты не сможешь снова стать мужчиной». — «Да…» Сяо Яо сдержала лицо. Сян Лю какое-то время нежно смотрел на Сяо Яо, как будто хотел прикоснуться к ее лицу: — «Вообще-то…» — «Хорошо, хорошо!» Сяо Яо поспешно избежала прикосновений Сян Лю, ее щеки уже покраснели в тусклом свете свечи. — «Прекрати говорить, я не хочу пока обсуждать эту тему с тобой». Сяо Яо взяла чашку Сян Лю и промочила горло: — «Кстати, почему у тебя такой странный пульс?» — «Пульс клана демонов отличается от пульса людей и богов, разве ты не знаешь?» — «Я знаю, я даже принимала роды у демона-кролика, но это слишком странно! Я столько лет занимаюсь медициной, и никогда не чувствовала такого пульса». Сян Лю легкомысленно сказал: — «Может быть, это потому, что я странный с самого начала». — «Я понимаю! Потому, что ты уникальное девятиглавое морское чудовище, рожденное из духовной энергии неба и земли, поэтому ты естественным образом отличаешься от кого-либо или чего-либо еще!» Сян Лю ничего не сказал, но Сяо Яо почувствовала, что девятиглавый демон немного счастлив. Сяо Яо продолжила: — «Я слышала, что сегодня на кухню привезли полную лодку крабов. Хочешь съесть крабов сегодня вечером?» — «Да, осень пришла, и пора есть крабов». Сяо Яо просто прижалась к плечу и руке Сян Лю, ее глаза слегка задумались: — «Когда я бродила, я забыла, через какой город проезжала. Был такой же осенний вечер, я взяла попутную лодку и поплыла по спокойной реке. Берег безграничен с тростниковыми цветами, отражающими закат, наполовину погруженный в реку. Она обширна и красива. На белом песчаном пляже у воды спали пара белых птиц с тонкими ногами. Лодочник сказал мне, что это цапли. Кстати, на берегу десятки рыбацких лодок, и от рыбацких лодок поднимаются клубы дыма». В глазах Сян Лю на губах Сяо Яо появилась глубокая улыбка. Кончики его пальцев все еще были прижаты к лицу Сяо Яо: — «Мой приемный отец пригласил нас поужинать с ним в его палатке. Хочешь пойти?» Сяо Яо, которая крепко прижимала его к себе руками, на мгновение напряглась. — «Ты его боишься?» — «Это… это не то, чтобы я боялась», – Сяо Яо выпрямилась. — «Я бы скорее сказала, что дядя Гун Гун более утонченный и добрый, чем то, что я себе представляла. Но… но как бы это сказать, я в конце концов, человек. Как гражданские лицо, прожившие в городе Циншуй более 20 лет, вы будете знать, что люди в городе Циншуй думают о верховном лидере повстанцев Шэн Нонга». Сян Лю усмехнулся: — «Ты меня не боишься». Сяо Яо не выдержала и улыбнулась: — «Кто сказал, что я тебя больше не боюсь! Советник Лю с девятью жизнями известен, младшие уважают и восхищаются тобой, и…» «Сян Лю, что за выражение лица?!» Она не смела больше шутить и серьезно сказала: — «Конечно, я хочу пойти. Я лично не поблагодарила дядю Гун Гуна за то, что он подарил мне этот нефритовый кулон». Сяо Яо подошла к прикроватной тумбочке, посмотрела в зеркало и поправила свои волосы. Когда она начала собирать волосы, в ее пучок было воткнуто что-то холодное. Сяо Яо подняла глаза к зеркалу. Сян Лю украсил ее не просто заколкой, а чрезвычайно нежной заколкой в виде лотоса. Из вершины шпильки, словно изогнутая змея, отходит зигзагообразный стебель листа лотоса. С льющихся листьев лотоса скатываются хрустальные капли росы. Глядя на эту заколку в виде лотоса, вспоминаешь цветы лотоса, цветущие в озере в конце лета, и красоту озера, где только два сердца знают друг друга под покровом этих цветов. Когда лето подходит к концу и наступает осень, цветы лотоса увядают, но на этой заколке они всегда будут цвести. Первый поцелуй на озере Шао, глубоко в горах, запечатлелся в его сердце так же, как и в ее. Заколка – распространенный среди людей знак любви. Шпильку делят на две половинки, оставляя по одной пряди с каждой стороны. Когда мы врозь, мы скучаем друг по другу, но, когда мы встречаемся, мы вместе. Эта демоническая таблетка уже была самым ценным, что мог предложить клан демонов, и Сяо Яо уже была удовлетворена. Сяо Яо встала с покрасневшими щеками и схватила Сян Лю за рукав: — «Пошли, не позволяй дяде Гун Гуну ждать слишком долго!» Это была первый раз, когда Сяо Яо побывал в лагере Гун Гуна. Ка у высшего начальства его резиденция, естественно, была необычной. Она выглядела как обычная скала, но, когда они подошли, она обнаружила, что это была всего лишь барьер, застилающий глаза. Многочисленные образования, используемые для защиты главной палатки, почти великолепны. В главной палатке Гун Гун улыбался и ждал их перед столом с роскошными блюдами. Занавес поднялся, и они вошли бок о бок. Хотя они не держались за руки, они были близки. Сяо Яо одета в новую белую одежду. Манжеты и юбка изогнуты, как океанские волны, бирюзового цвета. Пуговицы на одежде вокруг ее талии — это не обычные тканевые пуговицы, а маленькие и изысканные жемчужины. Заколка для волос в виде позолоченного серебра в виде полумесяца и заколка в виде лотоса поддерживают ее волосы. Она накрашена розовой помадой, а ее черные, глаза полны улыбки. Увидев, что Сяо Яо цела и невредима и даже выглядит лучше, чем раньше, Гун Гун улыбнулся и сказал: — «Ладно, ладно!» Когда он увидел, что подаренный нефритовый кулон Сяо Яо носит на шелковой ленте вокруг талии, Гун Гун не мог не покрутить бороду и улыбнуться: — «Этот нефритовый кулон действительно очень тебе идет». Сяо Яо осторожно поклонилась и сказала: — «Спасибо, дядя Гун Гун. Я обязательно буду дорожить этим нефритовым кулоном!» Гун Гун попросил их, сесть: — «На самом деле, происхождение этого нефритового кулона как-то связано с вами. Нефритовый материал собирается из самых глубоких нефритовых жил рядом со священной водой Тангу в Гао Син. Надев его на тело, можно очистить его от холодной и мутной ци. Конечно, дядя знает, что вы королевская дочь и вам дарили кучу дорогих подарков. Но этот подарок считается знаком признательности». — «Нет-нет-нет, мне это очень нравится!» — «Я слышал от Сян Лю, что ты хорошо пьешь, поэтому я пошел выкопать две банки вина. Это росистое вино, а это соджу. Чистота очень хорошая. Вкус росистого вина сладкий, вкус соджу острый. Я не знаю, какой вкус вы предпочитаете, когда пьете. Поэтому приготовил, оба». — «Спасибо, дядя Гун Гун! Но что это за вино такое росистое вино? Я впервые о нем слышу». Гун Гун налил ей стакан: — «Этому методу заваривания меня научили местные горные жители, когда я проходил через Снежные горы, когда путешествовал. На самом деле это своего рода рисовое вино, но оно смешанно с фруктами и добавлением йогурта. Оно получается по вкусу очень своеобразным. Мы с Сян Лю варим его сами, попробуй!» На столе стоит большая кастрюля с крабами, они такие большие, что каждый весит, наверное, шесть таэлей и выше. Пока они разговаривали, Гун Гун и Сян Лю разламывали крабов. Дело не в том, что Сяо Яо не хотела есть крабов, но то, как она ела крабов, было очень примитивным, и она боялась, что это испачкает ее недавно сшитую одежду. Она медленно отпила вино. Гун Гун и Сян Лю оторвали крабов и передали их Сяо Яо. Эта ситуация была неожиданной. Сян Лю и Гун Гун посмотрели друг на друга и улыбнулись. Сян Лю передал распакованную миску с крабами Гун Гуну: — «Отец, пожалуйста, съешь это от меня». Сяо Яо взяла очищенного Гун Гун краба и с улыбкой поджала губы: — «Спасибо, дядя!» Гун Гун улыбнулся и сказал: — «Сяо Яо, ты только что зашла и уже несколько раз сказала спасибо! Тебе не обязательно быть такой вежливой!» Сяо Яо обмакнула его в уксус и доела краба, и перед ней поставили небольшую миску, в которой находились пухлые и очищенные креветки. Гун Гун сказал: — «Они все были пойманы сегодня в море, очень свежие». Сяо Яо немного растерялась: — «Нет, нет, нет, я сама почищу!» Гун Гун запаниковал еще больше, чем она: — «Не смей! Сяо Яо, просто сядь и поешь!» Сяо Яо чуть не рассмеялась вслух, вспомнив, как двое солдат говорили: — «Я не смею». Они сказали, что не посмели, что, естественно, имело смысл: ведь они были обычными солдатами, а она — «жена генерала». Но почему Гун Гун сказал, что не осмелился? Она младшая, а Гун Гун — старший, разве не естественно, что младшая чистит креветки для старшего? Затем она подумала, что Гун Гун попросил ее называть его «дядей» теперь, когда я думаю об этом, дядя — это, конечно, общий титул для мужчин среднего возраста, но дядя — это также титул для брата его отца. Отношение Гун Гуна к ней было не только любовью, но и неописуемым уважением. Если это уважение было связано с величием её Отца, то Гун Гун не был таким человеком. Сяо Яо остановила свои мысли. Гун Гун и Сян Лю по очереди кормили ее, и у нее больше не было места случайным мыслям, поэтому ей пришлось погрузиться в еду. Пока она ела и пила, Гун Гун расспросил Сяо Яо о её многолетнем опыте, Сяо Яо рассказал ему о некоторых интересных вещах, с которыми он столкнулся во время медицинской практики, и в главной палатке раздался смех. Неосознанно две большие банки с вином дошли до дна. Гун Гун вышел из палатки и через мгновение вытащил две тарелки тонкой серебристой лапши для куриного супа с плавающими на ней кунжутными семечками и зеленым кориандром, а также лежащие на них жирные белые яйца-пашот. Одна миска для нее и одна для Сян Лю. — «Да ладно, да ладно, я редко готовлю, и у меня плохие кулинарные навыки, поэтому я умею готовить только эти макароны. Не знаю, подойдут ли они тебе по вкусу. Попробуй!» Впервые за многие годы странствий человек, похожий на старшего, лично подал Сяо Яо тарелку лапши. Если подумать, Гун Гун много раз подавал Сян Лю тарелку горячего супа с лапшой. Сяо Яо вздохнул про себя. Неудивительно, что, хладнокровный девятиглавый демон всем сердцем следовал за ним. Генеральская палатка.  Сяо Яо легла на диван, сняла заколку, и ее шелковистые черные волосы рассыпались по спине. Держа в руке шелковую книгу, она плавно покачивала ногами, и белоснежные босые ступни болтались. Когда Сян Лю впервые отвел ее обратно в палатку, ее связали и бросили на землю. Но сейчас Сян Лю умылся, а после сел и начал неторопливо читал шелковую книгу на диване. В тот момент ей было любопытно, на что смотрит девятиглавый демон. Оказалось, что это все путевые заметки и тому подобное. В то время она лежала на земле, но теперь сидела на диване Сян Лю, ожидая, пока он поднимется и ляжет с ней. Судьбы людей порой удивительны, когда я об этом думаю. Прикосновение мягкого меха коснулось спины Сяо Яо, и Сяо Яо почувствовал запах солнечного света, оставшегося на одеяле из шкуры животного. Сяо Яо оглянулась и улыбнулась: «Сян Лю!» Она похлопала по пустому месту рядом с собой. — «Разве не холодно?» Сян Лю выглядел нежным в свете свечей. Сяо Яо улыбнулась, и покачала головой, пододвигая Сян Лю и ослабляя его пучок. Они оба были завернуты в одеяло из шкуры животного, а она все еще была в руках Сян Лю. Они вместе читали шелковую книгу. Сян Лю небрежно сказал: — «То, что сказано выше, неверно. Лучший ресторан-барбекю в городе Сюань-Юань — это не здание Шэнхуа, это просто неприметный небольшой ларек на обочине дороги». — «Это ежегодное знаменитое цветочное мероприятие неинтересно. На самом деле оно не так красиво, как полевые цветы на горе Бованг». Сяо Яо подняла брови и улыбнулась: — «Ты сказал это так, как будто побывал во всех этих местах». Сян Лю ответил полуправдой: — «Кто знает, может быть, я действительно побывал во многих местах?» Блеск его глаз был ошеломляющим, но взгляд Сяо Яо не мог не скользить все ниже и ниже, к ярко-красным губам. Сяо Яо отложила шелковую книгу, перевернулась и легла на диван, коснувшись живота: — «Я чувствую себя хорошо после еды». Сян Лю положил свою руку на ее руку, нежно погладил ее и некоторое время посмеивался: — «У тебя круглый живот». Разум Сяо Яо был полон ассоциаций, от которых ее лицо покраснело, она запнулась и сменила тему: — «На самом деле, я всегда думала, что твои формации очень мощные и красивые, особенно когда увидела формацию перед палаткой Гун Гуна сегодня. Можешь ли ты научить меня этому?» Сян Лю сделал паузу: — «Юйшань всегда славился своими формациями. Ты ученица Королевы-Матери, разве ты не научилась этому?» Сяо Яо ткнула его в щеку: — «В то время я была слишком молода! Я выучила только несколько основных заклинаний, а потом… потом тайно сбежала». — «Нисколько?» — «Нисколько». Сян Лю не ответил, вероятно, потому что был шокирован ее слабостью и невежеством. Сяо Яо небрежно улыбнулась: — «Когда я была в Юйшане в последний раз, ты сказал, что Юйшань не изменился по сравнению с предыдущим. Ты был в Юйшане раньше?» Лежа бок о бок на диване, черные волосы Сяо Яо и белые волосы Сян Лю свисали и переплетались на подушке. — «Дело не только в прошлом. У королевы-матери и приемного отца хорошие отношения. Я выступаю в роли их посланника, доставляя послания и подарки туда и обратно». Сяо Яо ничего не сказал, в его глазах читалось легкое восхищение. Сян Лю мягко спросил: — «О чем ты думаешь?» Голос Сяо Яо тоже был мягким: — «Если бы я осталась на горе Юйшань, я бы тоже встретила тебя?» Сян Лю улыбнулся: — «Может быть». Сяо Яо улыбнулась: — «В таком случае, ты бы не посмотрел на меня дважды». — «Откуда ты знаешь, что нет?» — «Ну... это просто ощущение!» — «Ты не я». — «Я могу научить тебя». После минуты молчания Сян Лю посмотрел на Сяо Яо с улыбкой: — «Однако, хотя формация Шэн Нонга не так хороша, как у Юйшаня, она чуть ниже Юйшаня. Что ты можешь дать в замен». Да, девятиглавый демон никогда не пострадает. Затем Сяо Яо легла на диван и глубоко задумался. Что у нее в руке такого же веса, как и секретная техника магического круга... — «На самом деле, мои медицинские навыки полностью полагаются на «Медицинские писания Шэн Нонга», которую дала мне моя мать. Я обменяю ее с тобой!» Сян Лю долго молчал: — «...Ты хотела бы обменять это на « Медецинские писания Шэн Нонга»?» — «Что случилось... ты думаешь, этого недостаточно? Тогда у меня больше ничего нет!» Сяо Яо сказала это, но ее сердце колотилось. Она всегда знала, что по сравнению с ее медицинскими навыками, Сян Лю всегда больше интересовался её навыками в ядах. Она могла бы объяснить откуда она знает яды, но не могла бы объяснить как к ней попало это писанине. — «Местонахождение «Медицинского писания Шэн Нонга» было неизвестно в течение сотен лет, но оказалось, она была всё это время в твоих руках?» — «Да». — «Ты готова обменять это?» Сян Лю на мгновение уставился на Сяо Яо. Сяо Яо пожала плечами: — «Я могу с этим расстаться. Изначально это была вещь твоего Шэн Нонга, поэтому я просто вернула её первоначальному владельцу!» — «Старик в аптеке на самом деле старый друг моего приемного отца. Он сказал, что ваши медицинские навыки такие же, как у предков. Я не знаю, откуда они взялись. Оказывается, выяснилось, что ее дала вам принцесса Сюань Юаня». — «Да!» — «Как мы все знаем, Медицинские писания— это результат всей жизни Медицинского Предка. У самого Медицинского Предка было три биологических ребёнка и один приёмный. Как он мог отдать её твоей матери, принцессе?» — «Тогда… тогда откуда я знаю? Должно быть, его подарил моей матери император Янь-ди. Ты что хочешь сказать что моя мать украла его?» Сян Лю засмеялся: — «Я не осмелился бы это сказать!» — «Однако твоя мать — принцесса Сюань-Юаня. Для чего она отправилась в Шэн Нонг?» Сяо Яо сердито сказала: — «Откуда я знаю о твоем Шэн Нонг?» Сяо Яо ещё больше закипела: — «Какое отношение ко мне имеет Шэн Нонг? Я выросла в Гао Син, и меня зовут Гао Син – Цзю Яо!» Но Сян Лю выглядел очень серьезным: — «Кроме меня, кто еще знает, что у вас есть эта книга о травах?» Сяо Яо покачала головой: — «Никто». — «Где ты хранишь медицинские писания?» Сяо Яо озорно кивнула головой: — «Вот! Сначала моя мать положила медицинские писания в нефритовый блокнот, но позже королева-мать обнаружила это. Королева-мать сказала, что хранить эту вещь было бы катастрофой, и она заставила меня запоминать всё полностью, а затем уничтожила его». Нахмуренный взгляд Сян Лю расслабился. — «Медицинские писания Шэн Нонга» — это сокровище семьи врачей, и она не имеет ничего общего с катастрофами. Королева-мать также восхищается предками-медиками, и она не будет думать, что усилия ее возлюбленного на протяжении всей жизни – это катастрофа. Это только потому, что все жаждут эти писания, и Сяо Яо, возможно, ты не смогла бы защитить себя в будущем. Если ты не будешь осторожна, ты была бы виновна в том, что у тебя есть нефрит». Сяо Яо бесконечно думала о благонамеренной любви и заботе Королевы-матери о ней, когда услышала, как Сян Лю сказал ей на ухо: — «Ты когда-нибудь думала, что… может быть, в тебе есть что-то, что привлекает меня больше, чем твои медицинские навыки?» Сяо Яо, которая полулежала на диване и разговаривала с Сян Лю, внезапно была придавлена. Все перевернулось с ног на голову. Сяо Яо потребовалось мгновение, чтобы понять, что Сян Лю на самом деле целовал ее. Когда он заговорил: — «Медицинские писания Шэн Нонга». Сян Лю рассмеялся. Надо же они вновь предстали перед моими глазами. — «Я просто дразнил тебя. Что бы ты дала мне взамен? Например... поцелуй от тебя». После того, как он сказал это, Сяо Яо предложила ему мягкие губы. Вероятно, именно такую ситуацию и представлял себе Сян Лю. Поразмыслив некоторое время серьезно, она спокойно достала бы медицинское писание, которое могло потрясти всю пустыню. Ночью в лагере все было тихо, если не считать легкого шума костра, топтания опавших листьев командой ночного дозора и тихого пения сверчков. В генеральской палатке свет и тень подсвечника были размыты, свет и тень на диване колыхались, как волны, и звук поцелуев был мягким и непрерывным. — «……Больно». Сяо Яо оттолкнула Сян Лю, который страстно целовала ее, ее лицо было белым, как бумага, и она нахмурилась от боли. Прошло уже более десяти дней с той ночи в пещере, и впитанная ей демоническая кровь почти теряла свое действие, а демонический элексир начала шевелиться под влиянием эмоций, пытаясь вырваться из этого хрупкого тела с низким духовным уровнем. Непрерывный поток духовной силы хлынул в Сяо Яо. Через долгое время Сяо Яо почувствовала, что снова дышит, и покрылась холодным потом. — «Нам придеться потерпеть ещё два дня». Сяо Яо покраснела и успокоилась: — «Я… почему мне нужно это терпеть? Что я могу терпеть!» Сян Лю редко спорил с ней: — «Хорошо, это я потерплю». Послышался резкий звук щелканья пальцев, и свет рядом с диваном в ответ погас. Немного лунного света просачивалось с вершины генеральской палатки. Сян Лю уставился на просачивающийся лунный свет: — «В этом месяце — первое наблюдение за луной после осени. В последние годы стало традицией проводить собрания, чтобы молиться на луну. ... Я собирался идти в море, но, если ты не хочешь ты можете присоединиться к веселью». — «Я пойду с тобой на море», – Сяо Яо обняла Сян Лю с мирным выражением лица. — «На самом деле, после пятнадцатого дня луна все еще очень круглая. Я слышал, что молитвы луне продлится три или четыре дня. Хочешь пойти в город поиграть?» Под городом, конечно, же подразумевается Циншуй. Сяо Яо некоторое время думала: — «Город Циншуй невелик. Если я встречу Лао Му и остальных, нет никакой гарантии, что я смогу притвориться, будто ничего не произошло. Что, если Чжуань Сюй все еще. Здесь есть шпионы? Лучше пойдем, пойдем в город Си Ли!» — «Ты была в городе Си Ли несколько раз. Ты все еще не устала от него?» — «Хотя я ходила туда несколько раз, я была практически лишь в Магазине шелка и атласа!» — «В двадцати милях к северу от города Си Ли есть город под названием Вэй Жуй. Город Вэй Жуй тоже очень интересен. Хочешь поехать?» «ХОРОШО!» Сяо Яо о чем-то подумала и улыбнулся: «Сян Лю после того, как я пойду с тобой на море… у меня еще будут силы, чтобы поехать в город Вей Жуй?» — «Не волнуйся». Немного холода упало ей на лоб, словно снежинка с неба медленно тает между бровей. Это был поцелуй Сян Лю в лоб. Сян Лю любит обнимать ее лицом к лицу и засыпать. Сяо Яо поначалу не могла заснуть, но постепенно привыкла к тому, что кто-то держал ее вот так и целовал в щеку или лоб перед сном. В темноте голос женщины был мягким, как шепот: — «Почему ты так мил со мной?» Она спросила себя и ответила: — Раньше ты говорил, что я хорошее женьшеневое дерево. Ты можешь затушить меня какой-нибудь зимой, чтобы накормиться мной. Теперь, когда приближается зима, ты готов меня тушить? Ты решил быть милостив к еде и позволил мне хорошо жить, прежде чем стать твоей едой?» — «Да», – обнял ее человек, который хотел ее потушить. — «Так что ты скорее ложись спать и береги себя».