Мультифэндом

       У короля пять дочерей, и только первая из них - дочь от его первой жены, являлась самой любимой дочерью своего отца. Рейнира. Первенец короля. Его наследница и будущая королева. После смерти король женился на леди Алисенте из дома Хайтауэр в надежде на рождение сына, но год за годом королева рожала лишь дочерей.        На первую дочь от второй жены король смотрел долго и задумчиво. Она громко кричала, на всю мощь лёгких. Бойкая девочка, пнула отца, как только смогла вытащить ногу из под одеял. После длительных раздумий, король тяжело вздохнул и передал ребёнка няньке.        - Имя ей Эйрея. В память о моей доблестной тёте, покойной Эйрее, что до меня обладала великим Балерионом. Положите в её колыбель другое золотое яйцо из кладки, из которой было яйцо Сиракс. Пусть Эйрея получит дракона такого же красивого, что и у её сестры.        Королева не ответила. Она, опустив голову, роняла слёзы на постель и нервно сдирала кожу пальцев. Она долго не могла успокоиться. А на дочь смогла посмотреть лишь через некоторое время, полностью успокоившись и приняв то, что и она родила дочь. Но в конце концов, она была молода и у неё ещё были шансы.        Но и результатом второй её беременности стала дочь. Девочка настолько тихая, что только по биению сердца понимали, что она жива.        - Хелейна.        Сказав единственное слово, король снова ушёл, оставив жену рыдать дальше. Только он вышел, к королеве вошла принцесса Рейнира. Заглянула в колыбель младенца, хмыкнула и повернулась к мачехе.        - Поздравляю, Ваша Светлость, - пропела она мелодичным голосом, наполненным злорадством, которое впилось в душу королевы острыми шипами, - с очередной дочерью.        Спустя год надежды короля вновь были разбиты. Королева вновь родила дочь. Король долго держал дочь на руках. Взгляд его был потухший, на свою королеву он даже не смотрел.        - Для неё яйца нету, - тяжело вздохнул он, - даже яйцо Хелейны не вылупилось. Попробует оседлать взрослого дракона, коль будет готова когда повзрослеет. Элейна. Луч света.        Это звучало немного насмешливо, ибо именно третья дочь королевы Алисенты родилась с идеально белоснежными волосами без единой золотой пряди.        Но больнее всего королеве было после четвёртой дочери. Её труды начались как раз после известия, что принцесса Рейнира родила сына - принца Джекейриса. Мальчика с тёмными волосами и тёмными глазами. Мальчика светлокожего, ни капельки не похожего ни на своего отца, ни на мать. Через год ещё одного родила, такого ещё, и ещё одного через два года. И всем троим мальчикам досталось по яйцу, из которых прямо в их колыбелях вылупились драконы, которых Рейнира величала именами своих еретических валирийских богов - Вермаксом, Арраксом и Тирраксесом.        Алисента была в бешенстве. Она, будучи честной верующей женщиной, родила королю четверых дочерей, получила два яйца, лишь один из которых вылупилось. Как король мог отдать яйца бастардам своей высокомерной и нечестивой старшей дочери?

***

       Мало ей мороки с распутной падчерицей, так ещё и её собственные дочери разочаровывали. Эйрея больше всех. Такая же распутная, как и её старшая сестра, она либо летала на своём драконе, либо флиртовала с мужчинами, либо распивала вина и травила байки с оруженосцами. Эйрея мать не слушала, лишь старшая сестра была ей авторитетом.        - Я принцесса и даже не обременена титулом наследницы, так почему я не могу наслаждаться тем, что у меня есть? - отвечала она на любые призывы матери к морали и порядочности. - Я дракон, в моих жилах течёт пламя. Я не обязана соответствовать чьим-либо ожиданиям.        Хелейна, вторая её дочь, не была столь распутной, сколь странной и непонятной. Она избегала прикосновений словно они могли обжечь её по меньшей мере, больше говорила с насекомыми, чем с людьми. Она собирала этих насекомых в разных банках и рамках, чтоб потом вышивах эти образы на ткани. Больше насекомых Хелейна любила лишь драконов, хотя своего у неё не было.        Элейна - ещё одна головная боль королевы. Маленькая упрямая паршивка, вместо сна убегающая красть мечи из склада и размахивать ими. Если королева вовремя обнаруживала отсутствие дочери, то за ухо тащила её обратно в постель, но чем старше она становилась, тем проворнее она была. Поймать её уже было не таким лёгким делом, как раньше. Ночью она размахивала мечом, утром наблюдала тайком за тренировками рыцарей а в остальное время, когда не спала, она читала. Читала эти варваские книги с кровавой историей валирийцев на их варварском языке с такими же варварскими и кровавыми обрядами. Алисента была в ужасе, когда один раз отобрала у дочери книгу и потребовала мейстера перевести ей это и прочитать. От сожжения всех валирийских книг её остановил муж, который твёрдо сказал своё "нет" на уничтожение всех этих нечестивых писаний. Что было ещё хуже - однажды, Рейнира увидев, как королева тащит дочь за ухо от тренировочного двора, расхохоталась.        - Висенья у тебя растёт, моя королева, - молвила она, - не губи талант, я уверена при таком упорстве и упрямстве она станет лучшим мечником, чем даже первая всадница Вхагар.        Королева пришла в ужас. Королева Висенья, старшая из сестёр-жен Эйгона Завоевателя, известная тем, что была ведьмой, жестокой женщиной и матерью жестокого узурпатора, не казалась ей тем, на которую быть похожей должна стремиться её дочь. Но чёртова Рейнира уже заразила Элейну своими грязными мыслями, и Элейну уже было не остановить. Она совсем выбилась из рук в своём стремлении стать похожей на первую королеву-дракона.        Самой нормальной из всех её детей была Дейна. Милая девочка, самая младшая дочь короля и королевы, добрая, утончённая, воспитанная девочка. Та, которая отняла у Рейниры титул самого молодого драконьего наездника, оседлав драконицу Тессарион в шесть лет. Этот успех дочери заставлял Алисеннту с одной стороны гордиться ею, с другой волноваться за её жизнь, а с третьей волноваться за Элейну, которая заперлась в своих покоях на три дня после того, как увидела летающую на Тессарион младшую сестру. Драконица отказала ей чуть раньше, вспомнила в тот день королева. Но поделать ничего не могла. Драконы не были теми зверями, которые она понимала. И драконьи всадники не были теми, кем она мечтала когда-либо стать.        Алисента страдала во дворце. У неё не было сына, у неё не было одобрения отца из-за отсутствия сына, у неё не было признания дворян, которые с лёгкой руки наследницы всегда помнили о "доброй-милой-жертвенной" королеве Эймме. Эймме, что умерла, но рожала сыновей, и плевать всем, что ни один из этих сыновей не пережил своё младенчество. Даже Великие дома не были на её стороне - она уверена, что те же Ланнистеры поддержали бы её, будь у неё хоть один сын. Тиреллы были ею недовольны - Аманда Тирелл приходилась единокровной сестрой Эймме Аррен, и была крайне недовольна, что "выскочка" из вассальной семьи стала королевой.        Но самое страшное с ней случилось в ночь после похорон леди Лейны Веларион. Элейна, её непослушная, упрямая дочь, в своём желании стать следующей Висеньей, оседлала Вхагар - самую большую и древнюю драконицу дома Таргариенов. Самое ужасное чудище, что когда-либо в жизни видела Алисента и лишилась Элейна за это глаза. Средний бастард Рейниры притащил к ней нож, а порочная, несмотря на свой юный возраст, дочь Деймона отняла у Элейны глаз.        - Ты должен наказать её. Смотри что случилось с твоей дочерью, Визерис, смотри! Неужели ты оставишь это безнаказанным? Они изуродовали её, кто теперь её замуж возьмёт?        - Нож был мой, мне нести ответственность, - вдруг неожиданно для всех подал голос принц Люцерис, - я женюсь на Элейне.        - Конечно же, мой принц очень юн, и не очень понимает что говорит, - заслонила Рейнира сына собой, кинув на него предупреждающий взгляд, - мы с принцем Деймоном договорились, что его дочери выйдут замуж за своих кузенов - за наших с Лейнором сыновей. Бейла станет королевой-консортом при Джейсе, когда он сядет на трон, а Люк женится на Рейне, чтоб вместе с ней править Приливами.        - Но мама, я виноват. Если бы не мой нож, тётя бы всё ещё была зрячей на оба глаза! Я должен понести ответственность. Как ты нас учила, помнишь?        - Бейла отобрала у неё глаз, а не ты. Ты не должен...        - Бейла не может на ней жениться. А вот я могу. Мама, я должен, - все были удивлены словами принца. Люцерис, тихий мальчик, что никогда голоса не превышал, вежливый и скромный, отстаивал своё мнение перед столькими людьми и противоречил своей матери.        - Мальчик упрям также, как и ты, Рейнира, - вдруг рассмеялся весело король. Совсем не соответствующе ситуации, - Коль он так уверен, пусть женится на Элейне. Хоть кто-то в нашей семье понимает, что такое долг.        - Отец!        - Визерис! - одновременно воскликнули королева и наследница.        - Я принял решение. Люцерис Влерион женится на Элейне, скрепив две части нашей семьи в одно целое.        Алисента, оставшись в покоях лишь с дочерьми, мерила комнату шагами, ненавидя всю поганную еретическую драконью семейку. Начиная от её собственного мужа и заканчивая мелкими бастардами Рейниры. Ах, как она жалела, что тут нет Дейны. Её младшая дочь всегда находила правильные слова и действия, чтоб утешить свою мать. Но её милая, идеальная дочь отправилась в Старомест всего луну назад. И сейчас Хелейна отправилась спать, как всегда скудная на эмоции, Элейна спала под воздействием макового молока, а Эйрея сидела хмурая и очень задумчивая.        - Нет, ну как она посмела! - воскликнула вдруг принцесса, вскочив на ноги. - Эта сучка берега попутала? Совсем тупая что ли? Королевой она станет. Да я её Солнечному Пламени скормлю, чем стану терпеть её на троне.        Алисента удивлённая опустилась на кресло. Неужели её старший ребёнок наконец перестал слепо восхощяться своей единокровной сестрой? В это слабо верилось, но Алисента хотела верить.        - Я с тобой согласна, но говорить такое о наследной принцессе вслух не стоит, - вздохнула королева.        - Наследная принцесса? Да не о Рейнире я говорю! Нира всегда слепой любовью любила дядю Деймона, и именно поэтому она стелится перед ним, пытаясь оправдать его дочь. Но эта сука маленькая. Я костьми лягу, но королевой она не станет. Ни за что на этом свете.        Эйрея рыкнув пнула чайный столик на своём пути.        - Эта проклятая гадина посмела нанести удар моей семье! Она лишила глаза принцессу, а её за это королевой хотят сделать? Да я чёртов Желейный трон проглочу, но не дам это бляди подойти к нему. Я спать.        Алисента задушенно ахнула, с ужасом смотря на свою дочь. Эйрея никогда не была доброй девочкой, да что там говорить - в детстве она была ужасом всех нянек. Махала руками так сильно, будто хотела летать подобно своему дракону, постоянно избивая тем самым кормилиц, дёргала всех за волосы, а отобрать их у цепкой малышки было почти невозможно. Она кричала во свю мощь лёгких, ей всегда весело вторил Солнечный Огонь. Кусалась принцесса тоже сильно, как только у неё появились зубы. Служанки с ужасом ожидали, что вскоре она и плеваться огнём начнёт подобно своему дракону. Слава Семерым, пронесло. Пламенем Эйрея не дышала, но словам употребляла такие, что уши моряков от них сворачивались бы в трубочки. Но несмотря на это, Алисента никогда ещё в глазах своего злого первенца не видела такого огня ярости и ненависти. Алисента могла бы поверить, что ещё немного и Эйрея начнёт изрыгать пламя из уст. По-крайней мере так она выглядела.        - Никого она не убьёт.        Королева вскрикнув вскочила с места. Сзади неё стояла Хелейна, с растрёпанными волосами и расфокусированными глазами. Алисента быстро налила воды из кувшина с бокал и проглотила одним большим глотком, одной рукой сжимая платье у груди. Господи, она чуть к Неведомому не отправилась один момент назад.        - Хелейна! - рявкнула она впервые на вторую дочь. - Что ты, во имя богов, творишь? Ты меня чуть не убила!        - Ты не сегодня умрёшь, - цинично сказала спокойным голос Хелейна, наконец сфокусировав взгляд на матери, - Элейна станет королевой. Я вижу корону на её голове. Корону из крови и стекла.        - Иди спать, Хелейна! - крикнула королева, отворачиваясь от дочери.        Боги, если её не убьёт брат её мужа или падчерица, то это точно будут её собственные дочери.        Обстановка во дворце явно изменилась, когда к двору присоединилсь принц Деймон и его дочери. Рейнира получила мощного союзника, который умел и восхищать и пугать, чем переманил большую мать Малого Совета в сторону принцессы. Они работали единым фронтом.        А конфликты детей стали происходить чаще. Если раньше повздорить могли мальчики с девочками, то теперь все объединились против девочек Деймона. Люк, как бы Алисента не презирала бастардов, заботился о своей невесте как мог. Он постоянно таскался к ней, крал с кухни её любимые ореховые печенья, чтоб принести ей. Он читал ей, потому что теперь ей читать было сложно, он даже начал усердно заниматься валирийским из-за этого. Элейна после своего ранения стала слишком чувствительной и раздражительной, и порой серьёзно могла ему нагрубить. И несмотря на слёзы, таманящие ему взор, Люцерис лишь вежливо прощался с ней и уходил, чтобы на следующий день прийти снова, исполняя все желания принцессы. Алисента диву давалась терпению этого мальчика, ибо сама она теперь не была в состоянии вынести и пару часов в компании третьей дочери. А когда узнала о её желании засунуть в пустую глазницу сапфир, такой пугающий и блестящий зловещим светом, пришла в ужас. Люцерис же долго смотрел на неё, а потом тихо прошептал, что ей идёт. Алисента могла бы простить ему его статус бастарда за это. Тем более он был будущим лордом Приливов, что означает, что её дочь будет хозяйкой Дрифтмарка. Алисенту радовало, что её дочь получила место девочки, сестра которой отобрала у Элейны глаз.        Спустя два года после того, как Деймон приехал в столицу, случилось очередное несчастье - дракон леди Бейлы, Мунная Плясунья, сильно пострадала от лап Солнечного пламени, когда позарилась на его еду. Правое крыло дракона было буквально оторвано, и драконоблюстители говорили, что если дракон и выживет, то летать не сможет. Конечно Солнечное Пламя тоже не обошёлся без ран - коготь Лунной Плясуньи оставил глубокий след на нижнем и верхнем веке дракона, чудом не затронув глаза. Бейла над своим драконом рыдала навзрыд. И кинулась было на Эйрею, которая также прибежала узнать, что случилось.        - Нужно было воспитать своего дракона, глупая ты уродина. Твоя сука чуть не лишила моего дракона глаза, как это сделала ты с моей сестрой. Видимо дурное поведение у вас передаётся по воздуху. Благодари, что я не приказываю Солнечному Пламени потрапезничать твоей маленькой шавкой.        Бейла была зла и исцарапала все руки драконоблюстителям державшим её, кусалась и рвала их одежду. Одному даже клок волос вырвала. Но её утащили в замок, а принцесса Эйрея подошла к своему дракону, который грустно рыча ластился к ней.        -Sȳrī gaomagon, Sunfire! - прошептала она, улыбаясь довольно и широко. Губить дракона было жаль. Но Лунная плясунья не умрёт, она была уверена. Если бы она умерла, Бейла могла бы претендовать на другого дракона. Эйрее это было не нужно. - Вы! - она повернулась к драконолюбстителям, - Отвечаете головой за дракона леди Бейлы. Вы не уследили за тем, куда она бросается. Если она умрёт, я лично пущу вас всех под нож.        Стражники драконов опустили головы, и потеребив морду Солнечного пламени, Эйрея ушла весьма довольная. Дело сделано. Даже если крыло отрастёт, больно много времени это займёт. Бейла была не из терпеливых, это Эйрея поняла. Девочка помучается. Это доставляло принцессе большую радость.        В замке все уже знали о произошедшем. И встречали её хмурые племянники и не менее хмурая сестра.        - Чего рожи такие кислые? - Эйрея широко улыбнувшись закинула руку на плечи Эелейны, которые та, к слову, быстро скинула.        - Это было жестоко, - покачал головой одинадцатилетний Джейс, серьёзный не по годам.        Эйрея помрачнела. По отношению к дракону да. Лунную плясунью ей было жаль. Жаль, что в хозяйки ей досталась Бейла. Она обводила взглядом каждого из собравшихся. Люк молча отворачивался, избегая её взгляда. Её средний племянник всегда был высокоморальным ребёнком, где он только набрался этого в их то семейке, но явно не собирался вставать на сторону Бейлы - Элейна вряд ли простила бы его потом. Сама Элейна смотрела неодобрительно, но вглуби её взгляда Элейна явно видела удовлетворение. Джоффри было плевать - мальчику вообще на всё было плевать в этой жизни. Всё на него навевало скуку.        Но вот Джейс ... Он смотрел на неё сурово, обвиняюще.        - Ты навредила дракону дома Таргариен, Эйрея, - прошипел он тихо, чтоб слышала только их компания, - ты навредила главному символу нашей власти.        - Эта сука лишила глаза мою сестру, так с хрена ли...        - Я что-то говорил тебе до сих пор про Бейлу, тётя? - Джейс подошёл к ней почти вплотную, злобно шипя ей в лицо, - я никогда не говорил тебе ничего на её счёт, даже когда ты распускаешь нелепые слухи, оскорбляешь её и за спиной, и в лицо, плевать мне на твои разборки с ней. Я бескочнечно тебя люблю, тетя, я всегда на твоей стороне, несмотря на то, что это моё поведение ужасно вредит моим взаимоотношениям с моей невестой. Но ты не смела вредить дракону дома Таргариен!        Эйрее вдруг стало как-то не по себе. Этот сопляк, что на четыре года младше неё, смел выговаривать ей что-то, а стыдно ей. Что за напасть? Она опустила голову, отводя взгляд от племянника. Покраснела. Она была ужасно зла на этого маленького сопляка, но заставить себя говорить что-то почему-то не смогла.        - Первый и последний раз, Эйрея, - проворчал Джейс, отходя от неё, приняв её поражение, - мы никому не скажем, а домыслам Бейлы без доказательств никто не поверит. Впредь будь благоразумна, прошу. И пожалуйста, раз делаешь гадость, постарайся хотя бы не расхаживать довольной улыбкой.        Губы Эйреи против её воли растянулись в широкой улыбке и она подняла взгляд с земли на племянника. Она уловила его покрасневшие уши, но взгляд его поймать не смогла - Джейс его старательно отводил.        - Как прикажет будущий король, - пропела Эйрея, проходя мимо компании, и стараясь укротить довольный оскал на лице. Но почти ничего не получилось.        Деймон не скандалил, но выражение его лица было страшным. У Эйреи пропало любое хорошее настроение, когда они все встретились за семейным ужином. Молчание дяди всегда было страшнее его слов, и в этот раз дядя не проронил ни слова за все пару часов ужина и постоянно сверлили Эйрею слегка прищуренным взглядом. Он даже не обращал внимания на Рейниру, что весь вечер пыталась обратить его внимание на себя.        - Произошло несчтастье, - начал речь король под конец вечера, - дракон леди Бейлы пострадал, когда решил присоединиться к дракону мой дочери Эйреи без разрешения на то Солнечного пламени. И скорблю по этому поводу, но брат, - король остановил внимательный и острый взгляд на Деймоне, - не дай боги Солнечное пламя пострадает, ты будешь изгнан со двора вместе с дочерьми, без разрешения брать своих драконов, которые, я смею тебе напомнить, принадлежат дому Таргариен, и находятся под моей властью, как главы нашего рода. Я смог тебе объяснить?        Это был первый раз, когда отец так рьяно защищал Эйрею, и она посмотрела на него с удивлением. Впервые за всю её жизнь, её отец был не миролюбивым королём, а пригрозил не кому-то, а своему своенравному и опасному брату. Пригрозил отобрать у него дракона, во что конечно же никто не верил. Деймон всё также не отрывал прищуренного взгляда от Эйреи, Бейла ахнула возмущенно, неверяще смотря на короля.        - Я вас услышал, Ваша Светлость, - наконец ответил Деймон своему брату, отрывая взгляд от племянницы.        Эйрея поёжилась. Дядя был жутким. За что его только Рейнира любила. Ах да. Эйрея закатила глаза. Дядя Рейниру тоже любил и был готов ради неё на всё. Она никогда не понимала эту одержимость сестры, и скорее всего не поймёт.        - Слова отца касаются и безопасности моей милой сестры, дядя, - вдруг к огромному удивлению Эйреи молвила Рейнира, - упаси боги с ней что-то случится, я скормлю тебя Сиракс.        Эйреи с открытом ртом шокированно взирала на сестру, что сверлила дядю прищуренным взглядом. Рейнира. Была. На её стороне. Грядёт новый Рок Валирии? Мир затопит? Небо падёт? Эйрея уверена, что произойдёт что-нибудь из такого масштаба.        - Дядя ты меня услышал?        - Она подстроила... - начал шипеть Деймон, наконец начиная возмущаться, как Рейнира его прервала.        - Драконы всегда были опасными существами. Лунная Плясунья сглупила, полезла к взрослому дракону. Может с Вхагар такое её поведение и прокатывало, но с другими такого ожидать было крайне глупо с её стороны, как бы странно это не звучало. Это был несчастный случай. Ты меня услышал?        Деймон не ответил - он толкнул свой стул и почти выбежал из зала.        - Мой брат всегда был крайне сложным человеком, - прокряхтел король, притягивая к себе внимание семьи, - но он никогда не навредит семье. Я в этом уверена.        Эйрея сомневалась. Всех дочерей короля за исключением Рейниры, Деймон за семью не считал, называя андалами. Но что ж. Она надеялась, что дядя послушается брата и любимую племянницу. Если нет ... Что ж, Солнечное пламя, если не победит, хотя бы достаточно поранит Кераксеса, он был довольно проворным и свирепым драконом. Если дядя решит напасть, Эйрея умрёт на спине дракона, как настоящий Таргариен. А затем Рейнира его задницу на его голову натянет, в яростном характере старшей сестры Эйрея была уверена.        Все разошлись. Бейла старалась всячески задеть Эйрею, но той было плевать. До комнаты её провожали племянники и Элейна.        - Тебе сейчас опасно ходить одной, - объяснил Джейс, - хотя бы до тех пор, пока Деймон не успокоится.        Это было довольно трогательно. Особенно когда они после того, как некоторое время посидев у неё в покоях решили пробраться на кухню. Было довольно темно - слуги уже всё убрали и ушли спать, а остальных слуг им удалось избежать - Люк, тихий и проворный мальчик, знал довольно много Ходов Мейгора, которые были по всему замку.        Пока Эйрея искала свои любимые слойки с фисташками, Элейна уже обнаружила лимоны. Старшая её сестра, увидев, как та вгрызается в кислый фрукт из Браавоса, сморщилась.        - Вот ты их ешь, и поэтому у тя лицо всегда такое же кислое, как и эти лимоны, - проворчала она, всё не находя свои любимые сладкие слойки.        - А ты такая же противная приторно-сладкая, как и твои слойки, - ответила ей довольная Элейна. Джейс, смотря на младшую тётю, сморщился. В этом он с Эйреей был полностью согласен - лимоны были той ещё гадостью. Он наконец обнаружил любимые сладости старшей тёти и позвал её. Эйрея, довольная, быстро схватила их, спешно откусывая больше половины квадратика. Сладкий сок потёк по её пальцам, вокруг рта застряли молотые в муку семечки фисташек. Эйрея закрыла глаза, довольно мыча. Джейс широко улыбнулся, почти чувствуя физически наслаждение тёти. Краем глаза он услышал тихий голос Люка, предлагающего своей невесте другие её любимые лакомства - свёрнутые в трубочки полоски теста, полные разных орехов.        - Мне иногда кажется, что Люк бы стал подставкой для ног Элейны, если бы она того захотела, - проворчала с набитым ртом Эйрея. Люк бросил на неё крайне суровый взгляд, нетипичный ему.        - Я очень надеюсь, что ты найдёшь такого же, как и я, тётя. Другого либо убьёшь ты, либо он убьёт тебя.        Джейс хрюкнул, скрывая смех, Элейна захохотала в голос, Люк хитро усмехнулся, смотря на неё исподлобья. Лицо Эйреи вытянулось, и она посомтрела на родственников по очереди.        - Вот же кучка предателей. Да я вас...        Джейс не выдержал и тоже захохотал в голос.        - Кто тут?        Дрожащий голос напугал их, и они, посмотрев друг на друга, быстро дали дёру по тому же секретному коридору, по которому сюда попали. И только в комнате Эйреи они позволили себе выдохнуть и успокоиться. Двольные прошедшим днём, принцы и принцесса разошлись по своим комнатам, Эйрея же в чём была, в том и ратянулась поперёк кровати. День прошёл удачно. Солнечное пламя в безопасности, она сама в безопасности. И она очень надеялась, что так и останется.        Время проходило, Рейнира получала больше и больше власти, училась править. Визерис всё меньше покидал свои покои, находясь постоянно под дурманом макового молока. Джейс, несмотря на свой молодой возраст, постоянно находился радом со своей матерью - Рейнира готовила его стать наследником.        Джейс хотел проводить больше времени с братьями и тётями, но это уже было слегка затруднительно. Его начали усиленно обучать тому же, чему пару лет назад начала обучаться его мать, хотя ему шёл всего лишь четырнадцатый год жизни. Он участвовал в заседаниях Малого совета - в качестве чашника. Мать хотела, чтоб он был в курсе дел государства. У Джейса едва-едва находилось время полетать на Вермаксе, и компанию ему всегда составляла Эйрея. Его названную невесту - Бейлу это дико бесило, но Джейс не мог запретить тёте летать, или тем более, вернуть крыло Лунной плясунье.        Джейс был немного в отчаянии. Он не мог не заметить, чего желает Эйрея. Не мог не видеть её лютую ненависть к Бейле, он отлично знал, с чьей лёгкой руки Солнечное Пламя изуродовал Лунную Плясунью. Он знал, по чьей прихоти по двору и миру распространяются нелестные и нелепые слухи о его невесте. Но ... Джейс не мог ничего с собой поделать - он простил тёте покалеченного дракона их дома, хотя должен был выдать её первым. Он закрывал глаза на её поступки по отношению к своей невесте. Он не пересекал её попытки сблизиться с ним, хотя прекрасно понимал, что это всего лишь для того, чтоб стать королевой. Эйрея не трона желала - она желала отомстить за сестру. Джейс представлял, как его невеста лишает глаза его брата и не мог осуждать тётю за это её желание.        Его невеста. Он почти не назвал Бейлу её именем в своих мыслях. Он должен был помнить, кем ему приходилась дочь Деймона Таргариена. Он должен быть на её стороне. Джейс считал себя довольно справедливым человеком. Ему даже чем-то нравилась его невеста. Но когда рядом была Эйрея...        Он боялся того человека, который появлялся, когда рядом с ним была Эйрея. Спокойный, уравновешенный и справедливый наследник престола исчезал в эти моменты. Особенно этот последний год. Эйрея учила его целоваться. Иногда нежно, иногда пламенно, до распухших, окровавленных губ. Глаза тёти горели в темноте потустронним пламенем. Голос её был так желанен и сладок, что Джекейрис терял рассудок. Он становился до ужаса жаден, ревнив и буквально горел в пламени своего желания. Он прекрасно понимал, что поступает нечестно по отношению к своей невесте. Поступает так, как честный принц не доолжен поступать. Но он не управлял собой в тьме ночи, освещаемой лишь лунным светом.        Эйрея учила его многому. Дала доступ к своему телу, но лишать её девственности Джейс не хотел, несмотря на согласие самой принцессы. Его воротило от мысли, что Эйрея достанется кому-то другому. Не ему. Но он уже обещан своей невесте. Обещан матерью. Невесте, которую совсем не видел рядом с собой. Бейла была хорошей девушкой, она улыбалась ему широко, она пыталась наладить между ними теплые отношения. Бейла была целеустремлённой, она тренировалась со своим отцом, владела мечом, стреляла из лука и арбалета так, будто родилась с ними в руках. Кинжалы были продолжениями её рук. Эйрея клинками не владела, кинжалы спрятаны в одежде лишь для опасных моментов и пугать слишком настырных поклонников. принцесса была игрива, обожала небо и была остра на язык. И целовалась божественно.        Джейс задумывался, то ли чувствовал Эйгон Завоеватель, обязанный жениться на одной, но желающий другую? Джейсу определённо не дадут поступить также, как он. Многоженство было запрещено, Вера разрешила им лишь близкородственные браки. И Джейсу приходилось выбирать. Он уже знал, кого выберет. Знал давно, ещё до того, как Эйрея начала пробираться в его покои. Только когда дело касалось его, он не мог быть идеальным наследником.        Принц вздохнул, возвращая себя к реальности. Он улыбнулся своей невесте, что пылко ведала ему очередное интересное, по её мнению, событие. Только в одном случае Джейс позволит себе стать эгоистом.

***

       Люк мог понять своего брата. Элейна рассказывала ему, как застала Эйрею и Джейса целующихся. Люк тогда взглянул на тётю и подумал, какого это - целовать её? Смутился от своих мыслей и отвернулся. Элейна - он надеялся, что это именно так - ничего не заметила. Старший брат был в разы лучше него, и Люк благодарил всех богов, которых знал за то, что именно Джейс родился первым из них двоих. Он бы не вынес всего, что умел, знал и делал его брат. Джейс был идеальным наследником. Он станет даже более великим, чем сам Джейхейрис миротворец, Люк в этом уверен. Люк был довольно тихим человеком. И оставался таким по собственному желанию - когда ты тихий, тебя обычно не замечают. И никто на тебя ничего не подумает, в случае чего.        Единственный раз, когда он как-то заявлял о себе - добивался помолвки с Элейной. Он отлично знал, что тётя никогда не хотела выходить замуж. Мечи были продолжением её рук, на лошади она скакала лучше всех рыцарей вместе взятых. И только дракона у неё не было. Раньше. А потом она оседлала самого большого. Самого смертоносного.        В их семье мужчин подходящего ей возраста было мало. А их с Джейсом мать собиралась помолвить их с дочерьми принца Деймона. Он знал, что большинство мужчин относятся к женщинам как к дополнению их дома. Люк не мог допустить, чтоб тётю сломали, чтоб она соответствовала стандартам андалов. Он решил, и он собирался следовать своим решениям. И он добился своего. Благо, несмотря на цвет волос и глаз, личиком он пошёл именно в мать, и дедушка всегда был слаб перед этим лицом. Лицом и бараньей упрямостью.        Тем более Элейна стала бы леди Дрифтмарка, если выйдет за него. Люк не был Веларионом в том смысле, в котором хотел бы видеть его дед, и это знали все. Скорее всего, король тоже прекрасно знал, что они не дети Лейнора Велариона, но предпочитал оставаться слеп. Они были Таргариенами, вот что самое главное. В них течёт кровь дракона, она летают на драконах. Вот и Люк был создан именно для неба, а не для волн. На корабле его мутило, но он делал вид, что всё нормально. Он должен получить Дрифтмарк. Он его по праву, пока Лейнор и Корлис Влерион признают его своей кровью.        И сейчас этот грёбанный Веймонд, всего лишь племянник лорда Корлиса, пытался оспорить его права, указывая на незаконнорождённость. Набрался смелости, когда Лейнор умер, а Корлис был прикован к постели. Да как он смел?        Люк бросил взгляд на Элейну. Лицо её было непроницаемо, но она внимательно, из под бровей, смотрела на Велариона. Люк поморщился. Он хотел бы сделать тётю леди Дрифтмарка. Он сам этого не хотел - море ему было чуждо, но Дрифтмарк был богат. А он хотел подарить Элейне богатства. Она их заслуживала. Люк бросил взгляд на Бейлу с Рейной. Даже у них было больше прав на Плавниковый Трон, нежели у Веймонда.        Бейлу он недолюбливал. Слишком горяча кровью, слишком вспыльчива, не умеет себя вести - она не подходила на роль королевы. Тем более на роль королевы Джейса. Но вот Рейна ... Рейна была такая же, как и он - тиха, наблюдательна, умна. Ей было нормально, что её воспринимают лишь как дополнение к её сестре - так она могла незаметно узнавать всё, её считали очередной глупой барышней, в голове которой лишь платья да причёски. Люк не обманывался. Именно Рейна была самой опасной из них двоих. И не имей Люк личный интерес в Дрифтмарке, он бы с радостью отдал его ей.        Рейна, почувствовав его взгляд на себе, тоже посмотрела на него. Её глаза слегка прищурились, и она улыбнулась ему, невинно и сладко. Но глаза её оставались всё такими же хитрыми. Она тоже знала, что они одного поля ягоды. Была достаточно сообразительна для этого. Люк улыбнулся "кузине", хитро всеркнув глазами.        Они примерно знали, что сейчас произойдёт. Деймон слишком опекал свою племянницу, и не терпел, когда её оскорбляли. А Веймонд именно к этому и вёл.        Веларион обернулся к ним, и Люк чуть склонив голову ухмыльнулся. Веймонд вспылил. "Бастарды", "шлюха". Он с тем же успехом мог бы разбежаться и прыгнуть в гроб. По-крайней мере, части его тела остались бы более-менее целыми.        С влажным звуком половина его головы отсоединилась от тела и стукнулась о землю. Люк мог поклясться, что Веймонд даже не заметил, как умер. Он осмотрел всех. Бейла была в шоке, Рейна старательно копировала выражение лица сестры; Джейс досадливо вздохнул, не одобряя кровопролитие, но смиряясь с ним; королева была в ужасе и прижала к себе Хелейну, которая была в ещё большем ужасе, являясь самой чувствительной из них всех; Эйрея выглядела так, будто не понимала, какого чёрта ради этой мелочи её вытащили из кровати.        Элейна сверлила его взглядом. Люк впал в ступор. Что такое? Он что-то сделал не так? Тётя смотрела зло прищурив глаза, словно он отобрал у неё любимый нож. И конечно же первым делом, когда эта пустая трата времени наконец закончилась, Люк поспешил догнать тётю, которая стремительно покинула тронный зал. Элейна была быстра. Люк догнал её лишь когда они достаточно приблизились к её покоям.       - Элейна! Что такое? Я сделал что-то не так? - он остановил её, схватив на предплечье. И белые пряди её волосы довольно больно хлестнули его по лицу, когда она резко обернулась, вырывая свою руку.        - Пожалел уже? А ведь клялся, - зло прошипела она и Люк сглотнул, увидев в глубинах её глаз едва заметную боль.        - О чём ты? О чём я должен жалеть? Элейна...        - Конечно же о том, что не согласился со своей матерью и не заключил помолвку с этой Рейной. Конечно же ты пожалел. Она такая идеальная леди, говорит красиво, ведёт себя также, вся такая в платьях, ей даже розовый идёт. И конечно же никакого шрама на половину лица, уродующего её.        - Ты несёшь чушь, тётя. Я никогда...        - Не смей мне врать! Я видела! Видела, какими слащавыми улыбками вы обмениваетесь. Ты смотрел на неё, и глаза твои прям сверкали. Ты смеешь мне ещё врать?        Люк оглянулся по сторонам. Прислуга, что шаталась тут, уже навостирили уши чтобы собрать как можно больше сплетен. Люк опять же схватил тётю за руку и втащил в её покои, захлопнув за собой дверь. Элейна была ужасно зла и обижена. Люк не мог не улыбнуться. Надо же. Тётя ревновала. Он попробовал обнять её, но она его оттолкнула, вложив всю свою силу. Принц вздохнул. Он не мог дождаться, когда станет такой же горой мышц, как и его настоящий отец. Элейна росла быстрее него, и обещала вырасти ещё больше. Боги, Люк ненавидел это - быть ниже неё. Они смотрелись так нелепо. А Люк хотел быть тем, кто сможет защитить её, когда то будет нужно.        - Я сам выбрал тебя, Элейна. Я никогда, никогда не жалел и никогда не пожалею. Что же до Рейны ... Рейна такая же тихая и незаметная, какой есть я. Я думал о том, что не будь мне нужен Дрифтмарк, я бы отдал его Рейне. Она та, что видит и слышит всё, Элейна. Все думают, что Бейла из них двоих опасна, но именно Рейна опасна из них двоих. Она не побоится пойти на подлость и замарать руки.        - Раз она такая подлая, почему же ты обменивался с ней такими милыми улыбками? - рыкнула Элейна зло, всё ещё не смиряясь с его ответами.        - Потому что мы оба понимали, чем закончится тот фарс. Именно я вывел Веймонда из себя окончательно. Довёл его до такого состояния, чтоб он сам себе смертный приговор подписал.        - Неубедительно.        Люк вздохнул. Элейна была ужасно упряма. Даже упрямее самого Люка и его мать вместе взятых. Боги, да она могла бы претендовать на место самого упрямого человека всего их рода.        - Что бы ты не думала, Элейна, я всегда буду предан тебе и нашему браку. Я готов мир бросить к твоим ногам, Элейна.        - Какие слова, - фыркнула принцесса горько, опускаясь на свою кровать и пряча глаз, единственный оставшийся у неё с того самого вечера пять лет назад. - Слова того, кто даже не знает ничего и мире и взрослой жизни.        - Элейна, - Люк опустился на колени перед ней, беря её лицо в руки и внимательно глядя в её глаз. Сиреневый, такой светлый и красивый. Блестящий сейчас от непророненных слёз. - Я клянусь тебе, клянусь что всегда буду верен, душой и телом. Никогда не предам тебя, не посрамлю твою честь перед двором и миром. Я готов на всё ради тебя, понимаешь?        Люк перевёл дух, вытирая выкатившуюся слезу с лица тёти. Ему самому хотелось заплакать, смотря на её слёзы. Но он не мог. Он был мужчиной. А мужчина только в одном случае может плакать - когда потеряет кого-то. А Люк никого не терял. И не собирался.        Элейна обижалась на него ещё неделю. Она со всех сил старалась избегать разговоров с ним, но когда рядом были дети Деймона, она великодушно прощала его, ибо не хотела, чтоб те узрели какие-то их личные ссоры. и только спустя неделю Люк смог вымолить у неё прощение. Элейна позволила ему находиться рядом с ней, говорить с ней и читать ей. Их общие вечера возобновились - Хелейна сидела за вышивкой, Эйреи и Джейса обычно не было, но если они были, то сидели рядом друг с другом и тихо разговаривали. Джоффри точил свои кинжалы, Элейна читала книги, а Люк валялся рядом с ней, положив голову ей на колени, в блаженном бездельничестве.

***

       Всё шло отлично, пока однажды не грянул гром. Королева решила, что её старшая дочь давно перешагнула возраст, когда разрешается выходить замуж. И вправду - Элейне было уже двадцать лет, и ей разрешали остваться свободной, несмотря на множество предложений лордов о помолвке. И королева приняла совершенно идиотское решение - отправить дочь на далёкий Север, замуж за лорда Кригана Старка, который как раз в тот год взял правление Севером в свои руки. Королева считала, что холодные снега немного остудят пылкий нрав её дочери, совладать с которым она уже была не в состоянии.        Эйрея громко протестовала, перевернула свою комнату верх дном. К несчастью, Джейс на тот момент был на Драконьем Камне - Рейнира отправила его туда узнать о состоянии дел своей крепости. Она буквально в отчаянии была - мать как-то уговорила отца, и он строго стоял на своём. И тогда Эйрея ночью пробралась в Драконье логово и сбежала на драконе. Королева рвала и метала, Рейнира похихикивала в кулак, Элейна недовольно поджимала губы, Хелейна как всегда была отрешенна, король почти всегда был под дейтсивем макового молока.        Вернулась принцесса в компании своего старшего племянника. Два дракона, Зелёный и Золотой, опустились вместе прямо во двор красного замка. Выбежавшая встречать блудную дочь, королева задохнулась от увиденного. Её дочь, донельзя довольная собой, вошла во двор держа племянника, решительно на что-то настроенного, за руку. И первым делом принц обратился к собственной матери, с просьбой расторгнуть его помолвку с леди Бейлой, ибо и душа его, и тело, давно принадлежать принцессе Эйрее. Рейнира опешила.        - Джейс? - ахнула она. - Ты посмел возлечь с другой, когда у тебя была Бейла?        - Я мог бы сказать, что раскаиваюсь о своих действиях, но это не так. Я раскаиваюсь лишь о том, что не сказал тебе об этом раньше, матушка.        Рейнира была в замешательстве. Она знала, что её сёстры и сыновья близки, но чтоб настолько...        Она конечно же, была против. И тогда Эйрея и Джейс надавили на короля и королеву. Король, конечно же, был раздосадован этим случаем, но поделать ничего не мог - на кону стояла честь его дочери, пусть не самой любимой, но тоже из его плоти и крови. Тем более он не возражал, чтоб и младшая его дочь смогла надеть корону, хоть и как консорт его внука.        Но конечно же Деймон взбесился. Сначала одну его дочь лишили неба и Дрифтмарка, затем у дракона второй забрали крыло, а сейчас у неё же отнимают статус королевы. И во всём этом были виноваты полу-андалы сучки из Староместа. Именно это брату и высказал Деймон, за что опять же был изгнан со двора. Только вот уйти он так и не успел - был убит. Его нашли служанки, что пришли убраться в покоях принца, посчитав, что он уже ушёл. Только вот наткнулись они на тело принца, что лежало на кровати. Голову так и не нашли. А через неделю принцесса Эйрея получила письмо от сестры, самой младшей, что находилась в Староместе.        "Соболезную всем, кому дорогой дядя был дорог. Но все смертны." Дочери Деймона были безутешны. Сначала они лишились мать, а теперь и отца. Они отправились на воспитание в Высокий прилив, к бабушке, которая уже давно просила Деймона отправить к ней на воспитание хотя бы одну из внучек. В связи с трауром, свадьбу отложили на год. Королева очень разозлилась на дочь. Заперевшись с ней в покоях, она долго кричала на неё, высказывая своё недовольство.        - Ну вот скажи мне, чего ты ещё от меня хочешь? Если ты не заметила, я охмурила самого будущего короля. Я королевой однажды стану. Это самое большое, на что я могла надеяться. Чем ты, скажи мне на милость, опять недовольна?        Королева стояла, внимательно смотря на свою дочь, и словно только-только до неё доходил смысл её слов. Эйрея была собой как нельзя довольна. Она была той, кто отобрал у Бейлы Таргариен всё, что у неё было. Отца, дракона, жениха, корону. Она отомстила за сестру. Но более того, она получила Джейса. Благородного, умного, галантного, отважного, донельзя красивого. Принца. Будущего короля.        Будущего короля, который сейчас терзал её губы, забываясь в страсти и впиваясь в них зубами. Ох, сколько страсти было в кажущемся самым невинным среди своих братьев принце. Сколько огня, иногда Эйрея верила, что в жилах его течёт жидкое пламя вместо крови. А когда они занимались любовью, она почти была уверена, что обожжётся о его разгоряченную кожу. В её собственных жилах начинал течь огонь, когда Джейс звал её в порыве страсти отрывистым, хриплым голосом. Как он        - Эйр-рея.        Одно единственное слово, один его вид - его завиающиеся от влаги пота волоса, его чёрные зрачки, что полностью закрывали медные радужки, его широкие плечи, подтянутое тело и мыщцы, что двигались по всему его телу. Всё это заставляло её вскрикнув, достигнуть пика наслаждения. И если раньше после каждой их ночи в поведении Джейса чувствовалась тоска и вина, то теперь это исчезло. Он полностью принял это, принял её в своей жизни.        Семнадцатые именины Джейса были совмещены с их свадьбой. Джейс сиял, видя это сияла и Эйрея. На ней было великолепное белое платье, хотя она предпочла бы алое - когда Джейс видел её в алом, черты его лица становились острыми, словно высеченными из камня, зрачки покрывали почти всю радужку. Но сейчас он был почти по-детски счастлив - улыбка, такая широкая и ужасно красивая, не покидала его лица, тёмные кудрявые волосы были аккуратно уложены, сине-красные его одежды и плащ - наполовину красный с чёрным драконом, а наполовину бирюзовый, с черым морским коньком ему очень шли. Джейс не был очень высоким или мускулистым - он был подтянутым и стройным, он был гибким. Он был идеальным. Эйрея не верила, что это реально происходит. Она вообще не считала себя подходящей партией для такого мужчины, как Джейс. Но она была слишком эгоистичной. Слишком влюблена в него. В своего идеального принца из сказок.        Она что-то говорила вслед за септоном. Но единственное, что она чувствовала - свои руки в тёплых ладонях Джейса, свои пальцы, переплетённые с его длинными пальцами.        Они целуются, скрепляя свои клятвы. Не перед богами, нет. Эйрея не верующая. Она клянется перед собой, перед Джейсом. Она его, а он её. Пока она дышит, а даже после смерти. Даже смерти она не даст разлучить их. Ни за что.

***

       У короля пять дочерей. И у всех них разная судьба. Самая старшая, Рейнира Таргариен, ставшая правящей королевой, запомнилась своим милосердием и добротой. Эра её правления была самой мирной, тихой для Вестероса, что нельзя сказать об остальных континентах. Драконов становилось всё больше и больше.        Вторая дочь короля, Эйрея, ставшая королевой консортом при своем племяннике короле Джекейрисе-реформаторе, запомнилась тем любовью народа. Своенравная, непрогибаемая и дерзкая, властвующим она не нравилась, а вот народу - очень даже. Королева Эйрея была ближе к народу, не брезгуя общаться с ними, контактировать. Именно она убедила своего мужа придумать что-то с вонью Королевской Гавани. "Король управляет страной, а королева королём" любили говорить люди.        Третья же дочь, Хелейна, самая мирная, тихая и незаметная из всех, запомнилась тем, что никогда не выходила замуж по собственному желанию, и оставалась жить во дворце. Принцесса Хелейна любила животных и насекомых. Она была той, которая находила самых диковинных жителей природы и собирала их в своих стеклянных сосудах, которые ей приносили её сестры и племянники. Обожаемая всей семьей, Хелейна прожила долгую жизнь, почти сотню лет. После её смерти её дракон, Пламенная мечта, так и не приняла никаких всадников, хотя прожила ещё почти полвека.        Принцесса Элейна, четвёртая дочь короля, запомнилась своим крайне жестоким характером. Хотя и родила в браке с Люцерисом Веларионом восьмерых детей, переплюнув всех своих сестёр, жизнью её и страстью были войны. Она участвовала в завоеваниях Эссоса, хотя правление её не инетерсовало. Пыл её умерла лишь смерть её дракона - Вхагар в 149 году от Заваевания Эйгона. Дети её младшие стали "Королями в Эссосе". После смерти Вхагар Элейна словно растеряла весь свой боевой пыл. Она отложила валирийский меч, добытый для неё её мужем в его путешествиях. Она полностью посвятила себя семье. Элейна прожила не так много, как её старшая сестра Хелейна, но больше чем Эйрея в разы насыщенней, чем они.        Дейна, самая младшая дочь короля, была той, кто, казалось, меркла на фоне своих сестёр. В компании своего племянника Джоффри, она участвовала в Завоеваниях своей старшей сестры. Дейна была милосердной, как Рейнира, дружила с народом, как Эйрея, была тиха как Хелейна, и воевала как Элейна. Но именно Дейну боготворят жители бывшего Залива Работорговцев. Её они называют "Разбивательницей оков". Она была их спасением, и через поколения именно её имя возносилось. "Джоффри Веларион хотел править нами, но Дейна усмирила племянника. Она уговорила его идти завоевать другие места, а бывших рабов оставить в покое" - любили говорить потомки рабов. Она внедрила экономическую систему, подходящую именно им. Дейна всю жизнь провела в Заливе Свободы, и после её смерти покой Свободных хранили её потомки.