Последняя принцесса Водоворота

Naruto
Джен
Перевод
В процессе
NC-17
Последняя принцесса Водоворота
переводчик
Автор оригинала
Оригинал
Описание
Однажды утром девушка просыпается под именем Узумаки Кикуко, сестры-близнеца Узумаки Наруто. Кику погружается в путешествие по миру шиноби, начиная от обучения в академии и заканчивая ее первой миссией ранга С. Когда все рушится, она бежит в единственное безопасное место — Узушиогакуре. И когда она обнаруживает свой остров в руинах, то делает все возможное, чтобы восстановить его. Кикуко — последняя принцесса Узушиогакуре, и она не потерпит поражения.
Примечания
Первая часть из серии "Последняя принцесса Водоворота". Работа на 46 глав. Даты выкладки новых глав нефиксированные. Добавление новых меток, предупреждений, персонажей и т.д. будет по мере перевода.
Содержание Вперед

Глава 9

      — Как утомительно, — пробормотал Шикамару, отодвинувшись от доски с сёгами.       — Что? — удивилась я, отрывая взгляд от доски. У меня и шанса не было выиграть эту партию, так из-за чего он мог расстроиться?       — Неужели ты не видела рейтинг класса?       Клац. Фигура в его руке ударила по доске.       — Нет, зачем мне? Я всегда чуть ниже тебя и чуть выше Нару.       — На этой неделе ты догнала Сакуру.       — Какого черта? — Я взглянула на Шикамару и увидела на его лице ухмылку.       — Похоже, что Ирука-сенсей действительно оценивает тебя справедливо. Твой ход.       — Эх, думаешь, теперь Нару начнет стараться?       Клац.       — Ни за что.       Клац.       — Как думаешь, как долго они с Саске пробудут в одной команде, прежде чем начнут встречаться?       Когда я вновь походила, Шикамару фыркнул:       — Хочешь заключить пари?       — Даю им шесть месяцев, — сказала я, и Шика тут же «съел» одну из моих фигурок.       — Саске — упрямый маленький засранец. Даю восемь месяцев.       — Проигравший покупает победителю обед? — спросила я, «съев» одну из фигурок Шики.       — Если я проиграю, то угощу тебя обедом. Если ты проиграешь, то тогда еда с тебя.       — Скумбрия с рисом?       — Естественно, — закатил он глаза.       Я улыбнулась, несмотря на то, что он «съел» еще одну мою фигурку. Такое постоянство со стороны Шикамару, казавшееся лишь ленью для остальных, успокаивало меня.       — А тебе барбекю?       — Естественно, — закатила я глаза, делая ход.       — Эй, вы уже закончили играть? — спросил Наруто, запыхавшись, пока спешил к нам.       — Наруто, я же не мешаю вашему с Саске соревнованию или что там у вас, — пробурчал Шикамару.       — Вы двое были слишком заняты игрой, чтобы поесть, даттэбайо!       — Черт, — процедил Шикамару сквозь зубы. Его реакция вызвала у меня смех, заставив отпрянуть от игральной доски. — Мама положила мне тонкацу…       — Она даже лучше, чем на прошлой неделе! — с яркой улыбкой на лице сообщил Наруто. — А теперь ешь, или я заставлю тебя.       Шикамару аж вздрогнул, а я закусила губу, чтобы не рассмеяться. Наруто уже заставлял Шикамару есть. И это было некрасиво с его стороны. Думаю, это все из-за того, что он слишком много времени проводит с Ёшино. Ну и, конечно же, из-за того, что он сын своей матери — яблочко от яблони.       Я взяла у Шикамару бэнто и перебралась на его сторону, чтобы прислониться спиной к дереву. Открыв коробочку, я обнаружила красочный салат и несколько клубничек! На нижнем ярусе бэнто были рис и тонкацу. Я с жадностью набросилась на фрукты, а Шикамару лишь покачал головой и принялся есть салат из своего бэнто.       — Ребята, вы уже проверяли сегодняшний рейтинг класса? — подойдя к нашей небольшой компании, поинтересовался Саске.       — Мы все в самом низу, кроме тебя, тэме, — нахмурился Наруто, посмотрев на нашу партию в сёги.       — Кикуко поднялась по списку, чтобы быть наравне с Сакурой, — сказал Саске, и я не удержалась от слабого вздоха.       Недавно у Наруто начали проявляться признаки ревности, когда речь заходила обо мне. Это можно было заметить в его незначительных фразах или в игнорировании меня во время наших тренировок по кэндзюцу. Последнее, чего бы мне хотелось, это чтобы между нами образовалась пропасть. Но мои успехи — это все, что я имею. Ведь все мои друзья — друзья Наруто. Все члены нашей команды Анбу, не считая Тэнзо, сфокусированы именно на Наруто.       — Что? — прокричал Наруто. — Как так вышло?       — Это первая неделя, когда Ирука-сенсей выставляет всем оценки, — уплетая рис, сказал Шикамару. Закатив глаза после его слов, я откусила кусочек тонкацу.       — Тебе следует начать стараться, Нару… — попыталась сказать я.       — Мы с Саске хотим попасть в одну команду, поэтому я должен быть в самом низу рейтинга! — заявил Наруто, скрестив на груди руки.       — Ну, может быть, если Кику еще немного подтянется, то мы втроем сможем быть в одной команде, — добавил Саске, доедая помидор черри.       — Не уверен насчет этого, — покачал головой Наруто.       Я почувствовала, как у меня защемило в груди. У меня было предчувствие, что он может подумать нечто подобное, но то, что он сказал это вслух перед нашими друзьями…       Нет, перед его друзьями.       Он проводит с ними больше времени. Обычно Шика единственный, с кем я вижусь вне стен академии…       — Не очень-то и здо́рово, если вы двое будете в одной команде, — согласился Шикамару.       Я почувствовала комок в горле, пытаясь не заплакать. Неужели я действительно была не так хороша, как Наруто и Саске? Неужели они думали, что я не смогу за ними угнаться?       — Тогда у вас будет слабое место, которое легко обнаружить.       Что ж, отличное замечание для моей и без того хреновой самооценки. Спасибо, Шика.       — Это очевидно, потому что Наруто и Кикуко — близнецы, — сказал Саске.       — Вот именно, я не позволю, чтобы из-за меня кто-то напал на мою младшую сестру, даттэбайо!       Я почувствовала, как тяжесть в груди начала стихать. Так вот почему Наруто не хотел, чтобы я была с ним в одной команде?       — Ки-чан? — позвал Наруто, заставив меня поднять на него глаза.       — М-м?       — Что-то не так.       Ненавижу это обеспокоенное выражение на его лице.       — Я…       — Когда девушка говорит, что все в порядке, она врет, — сказал Чоджи, протягивая пачку с чипсами. — Мне так Ино сказала.       Я слегка улыбнулась ему в ответ и взяла чипсинку.       — Ты всегда говоришь, что я старше тебя всего на две минуты, — Наруто скрестил руки, пристально глядя на меня.       — Я просто не очень хорошо себя чувствую. Волнуюсь из-за завтрашнего теста.       — Не понимаю, почему вы двое каждый раз проходите их, когда вам предлагают это сделать, — сказал Саске, копошась в траве.       — Это хорошая возможность потренироваться перед сдачей настоящего экзамена! — сказал Наруто, толкнув Саске локтем.       — Но вы же и так сдаете настоящий экзамен, — сказал Чоджи.       — А с Ирукой-сенсеем, следящим за ним, вы сможете сдать его в этот раз, — добавил Шикамару.       — Мизуки-сенсей тоже его оценивает, поэтому я ни за что не сдам, — сказала я, укладывая обратно свой наполовину съеденный бэнто.       — Нет! Мы вместе всегда сдавали тесты!       — Как утомительно, — опустила я голову на плечо Шикамару, закрыв глаза. У меня плохое предчувствие.

***

      — Тадаима! — воскликнула я, как только закрыла за собой дверь.       — Окаэри! — доносился голос Тэнзо из глубины нашей квартиры.       Я широко улыбнулась, стаскивая сандалии, и побежала на кухню. Тэнзо сидел за кухонным столом и читал свиток.       — А где твой брат? — спросил он, наклонив голову, когда я запустила сумку на один из кухонных стульев.       — Ирука-сенсей взял его с собой в «Ичираку», — ответила я, направляясь к холодильнику. В нем ничего не было, кроме кое-каких специй и молока. Меньше всего мне сейчас хотелось идти в магазин. Желательно заглянуть туда прямо перед закрытием, ведь тогда можно купить что-нибудь по скидке.       Я закрыла холодильник и уже собралась составлять список покупок, но рука Тэнзо на моем плече остановила меня.       — Пойдем на барбекю.       — Я не могу…       — А я могу, — сказал он, подняв меня, словно перышко.       — Тэнзо-нии! — завизжала я, изо всех сил пытаясь удержаться за его плечи.       Он лишь засмеялся, пересадив меня к себе на спину, и выпрыгнул из окна. Тэнзо бежал по крышам Конохи в сторону «Якинику Кью». Теперь я понимаю, почему команда Асумы так часто туда ходила. Там так вкусно.       Вскоре мы уже сидели в отдельном павильончике (а мы всегда занимали именно его, потому что там было лучше всего) и ждали свою еду.       — Ты завтра будешь сдавать экзамен? — спросил Тэнзо, положив соломинку в мою чашку, отчего я закатила глаза, но все же не могла не ощутить теплоту внутри. Тэнзо по-прежнему относился ко мне так же, как и раньше. Он всегда был надежной опорой в моей жизни.       — Да, наверное, — ответила я, делая глоток газировки. Это было единственное место, где я могла ее выпить, так что я поспешила насладиться этим моментом.       — Ты не выглядишь слишком взволнованной, — сказал он, играя с оберткой от соломинки. — Не то чтобы ты когда-то была в восторге из-за экзаменов, но все-таки, похоже, сейчас ты боишься его даже больше, чем обычно.       — В рейтинге успеваемости класса я сравнялась с Сакурой.       — Значит, Ирука-сенсей оценивает тебя справедливо.       Я кивнула в знак согласия.       — Он бы и Наруто оценил справедливо, но Нару хочет завалить экзамен, чтобы оказаться в одной команде с Саске.       — Тогда почему он так настаивает на тесте? — брови Тэнзо поползли навстречу друг другу, и при этом зрелище я не удержалась и хихикнула.       — Он говорит, что это хорошая возможность попрактиковаться, но есть шанс, что в этот раз мы пройдем. Я не понимаю, почему он такой настойчивый, даттэбанэ!       — Тебе не нужно…       — Я не могу больше оставаться позади, — слова и слезы вырвались у меня одновременно. Я тут же зажала рот рукой и опустила глаза. Тэнзо был последним человеком, на которого мне следовало бы это сваливать. Я убрала руку, чтобы извиниться…       — Я понимаю, Кику-чан…       Официантка, расставлявшая на стол нашу еду, прервала его мысль. Как только она удалилась, он занялся приготовлением еды на гриле для нас обоих (все еще не доверяя мне и опасаясь, что я все подожгу).       — Тэнзо-нии, ты последний человек, на которого я должна была это обрушить. Ты всегда рядом со мной, даттэбанэ! — Я вытерла слезы и подняла на него взгляд. — Прости меня, ниисан.       — Ты прощена, имоуто, — ласково улыбнулся он, выкладывая мне на тарелку овощи.       — Я понимаю, почему ты расстроена.       Конечно, он понимал. Несмотря на то, что его история была засекречена, когда я подросла, Тэнзо говорил со мной об этом. Его бросил Орочимару, а затем его бросила команда уже в деревне. Какаши был единственным, кто разыскивал Тэнзо, но тот все еще испытывал трудности с установлением прочных дружеских отношений.       — Я знаю, — ответила я, расщепив палочки для еды.       — Может быть, прохождение теста будет для тебя полезным, Кикуко, — сказал Тэнзо, положив мне на тарелку мясо.       — Но если Нару…       — Кикуко. — Я подняла голову и увидела решительное выражение на лице Тэнзо. — Братьев и сестер, особенно близнецов, никогда не ставят в одну команду.       Все мое тело словно заледенело. Я не могу защитить его…       — Ты не сможешь уберечь его от всего, Кикуко, — продолжил он, озвучивая мои собственные мысли. — Ты и не должна.       Я опустила взгляд на свою тарелку, перемещая по ней симпатичного сосисочного осьминога, и неистовый голод, который я испытывала всего несколько минут назад, исчез.       — Кику-чан, все, что ты делала до сих пор, было только для твоего брата. Либо чтобы защитить его, либо чтобы дать ему еще большую поддержку, либо чтобы сделать его счастливым. — Вздохнув, Тэнзо взял сосиську-осьминога и поднес ее к моему рту. Я потянулась вперед и съела ее, хотя по-прежнему смотрела только на стол.       — Ты заслуживаешь того, чтобы отыскать свое собственное счастье.       Я пододвинула свою тарелку к тарелке Тэнзо, а затем встала и пересела к нему поближе.       — И ты тоже, — пробормотала я ему в руку.       — Я работаю над этим, имоуто.       — Может быть, после этого мы закажем тайяки? — спросила я, когда мои слезы высохли.       — Конечно, — услышав улыбку в его голосе, я наконец-то расслабилась.       Снова вернувшись к еде, я попыталась положить ее на гриль, чтобы разогреть.       — Делай что хочешь, лишь бы из-за этого не сгорело полдеревни.       — Значит, ничего страшного, если я подожгу всю деревню? — Я склонила голову, чтобы посмотреть на Тэнзо — на его лице была мрачная улыбка.       — Мы создали монстра, — сказал Какаши своим обычным скучающим тоном, проскользнув в наш павильончик и сев напротив нас.       — Ну, этого следовало ожидать, учитывая обстоятельства, — пожала я плечами, а затем быстрым движением потушила огонь на конце своей палочки. — Нас воспитали животные.       Тэнзо хмыкнул, а Какаши просто опустил книгу и посмотрел на меня безразличным взглядом.       — Да ладно, признайте, что это было довольно забавно, сенпай.       — Ма-а, только если ты поджаришь для меня баклажан, Тэнзо-кун~.       Я почувствовала, как внутри меня что-то замерло.       Тэнзо-КУН?!       — Честное слово, сенпай, — Тэнзо покачал головой, но при этом ласково улыбнулся.       Ни за что.       Не может этого, бляха, быть.       Я дернула Тэнзо за рукав, чтобы он наклонился ко мне поближе.       — Почему вы двое не сказали мне, что встречаетесь, даттэбанэ?       — Не понимаю, о чем ты говоришь, — румянец на его лице говорил, что всё он понимает.       — И мне пришлось выслушать речь о чрезмерно опекающей сестре, хотя я даже не знала, что вы встречаетесь?       — Мы не…       — Так, значит, вы тр…       — Нет! — взвизгнул Тэнзо.       — А что тогда было прошлой ночь-ай… — Какаши принялся растирать голень, которую точно пнул Тэнзо.       — Ты бы не стал так себя вести, если бы вы не встречались, — сказала я, устремив палочки в лицо Тэнзо.       — И как же ты догадалась? — спросил Какаши, наконец отложив книгу, в то время как Тэнзо перекладывал ему на тарелку баклажан.       — Это было бы слишком обременительно, — пожала я плечами, наконец-то вернувшись к еде. — И ты платишь за обед, Кака-ниисан.       В ответ на мой взгляд Какаши лишь вздохнул и принялся за еду.       — Я, пожалуй, одобрю ваш союз, если ты пригласишь нас на тайяки.       — Ты уже одобрила.       — И как меня только затянуло в этот хаос? — прошептал себе по нос Тэнзо.       — Хоть мы и маленькие засранцы, но мы любим тебя, а ты любишь нас, — за это я получила еще две сосиски.       А через час я получила от Какаши самый большой во всей деревне тайяки с шоколадным кремом.

***

      — Кику-химэ, — улыбнулся Хирото, когда я вошла в оружейную лавку.       После того как мне удалось получить свои тайяки, я оставила Какаши и Тэнзо в караоке (одно из любимых хобби Тэнзо).       Я огляделась вокруг, помощника Хирото-сана здесь не было, и, проверив время на часах, поняла почему.       — Простите, Хирото-оджи! Я не заметила, который час.       До закрытия оставалось всего пять минут. В прошлой жизни я тоже работала в разных магазинчиках, поэтому знаю, каково это, когда люди приходят в последнюю минуту.       — У меня всегда есть время для тебя, химэ, — непринужденно улыбнулся он, подойдя к двери и перевернув табличку с «Открыто» на «Закрыто».       Я быстро обхватила его руками и крепко обняла. Он похудел с тех пор, как я навещала его в последний раз. Мне нужно чаще бывать здесь.       — Вы все еще плохо себя чувствуете? — Мой голос прозвучал тихо даже для меня.       Он вздохнул, погладив меня по макушке.       — Я уже старик, Кику-химэ.       Я прикусила губу, не зная, что сказать. Почему мне кажется, что я вижу его в последний раз?       — Идем, — сказал он, потянув меня за собой в заднюю часть магазина.       Мы прошли через заднюю комнату, в которой за последние несколько лет я провела бесчисленное количество часов. Здесь я узнала, как правильно ухаживать за своим мечом, узнала названия множества рыб, о существовании которых даже не подозревала (оджи-чан сказал, что важно знать их все), и где я наконец почувствовала себя как дома.       Но потом мы прошли через дверь, которую я никогда не открывала, и поднялись по лестнице. Мы прошли еще через одну дверь и оказались в небольшой квартирке. Здесь почти ничего не было — лишь небольшая кухня у самого коридора и ведущие двери в ванную и туалет, как я поняла, у входа. В конце коридора находилась основная комната, единственной мебелью которой были котацу, расположенный в самом центре, и небольшой футон рядом с ним.       Включив обогреватель на высокую температуру, Хирото заставил меня сесть за котацу, а сам направился к шкафу. Ко мне он вернулся с сумкой и положил ее на пол рядом со мной.       — Оджи-чан? — произнесла я, мой голос дрогнул. Мне стало очень, очень нехорошо.       — Я не был с тобой до конца честен, химэ, — сказал он, садясь напротив. — Ты и твой брат не единственные Узумаки в этой деревне.       — Ты ведь тоже, да?       Он слабо улыбнулся и кивнул.       — Так и есть. У меня не было достаточно средств, чтобы позаботиться о…       — Ты любишь нас — это главное, — сказала я, перебив его.       В его глазах стояли слезы, когда он притянул меня к себе.       — Химэ, не думаю, что смогу прийти завтра на твой выпускной.       Я ощутила, как у меня сдавило в груди. В глазах жгло, когда я смотрела на него. На человека, который подарил мне мой меч, который дал мне представление о том, каким был мой дом. Наш дом.       — Всё… — Я глубоко вдохнула в попытке остановить грозящие вырваться наружу рыдания. — Всё в порядке, Хирото-оджичан.       — Кику-химэ, в этой сумке все, что у меня осталось от нашего клана. Я знаю, что, когда придет время, ты сможешь правильно использовать это. Не торопись раскрывать её, если ты чувствуешь, что в этом нет необходимости.       Я послушно кивнула, как и всегда, когда он давал мне советы.       — Мой помощник возьмет на себя управление магазином. Если тебе что-то понадобится, он предоставит тебе это совершенно бесплатно.       — Но…       — Это его идея, малыш. — Улыбка его была такой же нежной, как и всегда. — А теперь повернись.       Я сделала так, как он сказал, повернувшись к нему спиной. Вдруг я почувствовала, как ослабевают мои пучки, а затем он принялся заплетать мои волосы в косы.       — У нашего клана много традиций, связанных со смертью, Кику-чан.       Я крепко зажмурила глаза.       — Наши жизненные силы чрезвычайно велики, поэтому мы живем очень долго. К тому времени, когда мы достигаем такого возраста, мы уже готовы к новым приключениям в Чистых Землях.       Старательно вдыхая через нос и выдыхая через рот, я почувствовала, как он начал заплетать мне еще одну косичку.       — Если в Конохе смерть — явление весьма мрачное, то в Узушиогакуре разные кланы создавали различные предметы искусства для тех, кто чувствовал, что его жизненные силы начинают угасать.       — А что бы сотворил наш клан?       — Прекрасные лоскутные одеяла, — последовал его незамедлительный ответ. — Расшитые различными событиями из жизни человека. На том, который я сделал для твоей мамы, немало деталей, связанных с раменом.       Я тихонько прыснула.       — И хотя я не могу научить тебя ни этому мастерству, ни нашим обычаям захоронения…       — Но ты заслуживаешь…       — Я умру как житель Конохи, Кику-химэ, — попытался он утешить меня. — Впрочем, я был бы не против, если бы ты сшила для меня одеяло. Я запечатал в один из свитков кое-какую одежду на случай, если ты захочешь использовать ее для этого дела.       — Я сошью.       Я сошью ему одеяло. Самое лучшее. Потому что оно будет для Хирото-оджичана.       Я почувствовала, как его руки перешли к следующей пряди моих волос.       — Мне также удалось отыскать несколько рисунков и описаний традиционных причесок Узу. Я знаю, что тебе нравится прическа Мито-баачан, но существует еще много других.       — Прямо сейчас ты делаешь одну из них?       — Да, — ответил он. — Порой прически имеют определенное значение. Эта праздничная. Не каждому выпадает возможность носить её.       — Для чего она?       — Обычно ее носит человек, находящийся рядом с тем, кто вот-вот перейдет в Чистые Земли. — Слезы хлынули из моих глаз. — В мирное время такую прическу носили только Узукаге и члены их семей.       — Потому что в Узу умирало не так много людей.       — Именно.       — Что мне нужно сделать, Хирото-оджи?       — Ничего, химэ, — он перешел к последней прядке моих волос.       Он был прав. Технически мне не нужно было ничего делать. Но…       — Я последняя принцесса Узушиогакуре, — твердо сказала я, в то время как он уже закреплял мои волосы шпильками.       — Так и есть.       — Ты мой дядя. Я ни за что не покину тебя, — сказала я, как только его руки отстранились от моих волос.       Он устало улыбнулся и кивнул. Затем, выключив обогреватель, он отошел от котацу. Я взяла его за руку, и он провел меня в ванную, чтобы я взглянула на свою прическу.       Волосы были заплетены в четыре красивые косы, две из которых спадали на спину, а остальные были заколоты на голове, переплетаясь между собой, словно разбивающиеся друг о друга волны. Шпильки, которые он использовал для их крепления, были выполнены в виде красивых дельфинов. Я быстро обернулась к Хирото и крепко обняла его.       — Я люблю тебя, — сказала я в его свободную рубашку.       — Я тоже тебя люблю, маленькая химэ.       Вскоре мы снова оказались в основной комнате, но теперь ее освещали лишь несколько свечей, стоявших на столе-котацу. Хирото-оджи облачился в традиционные одеяния Узумаки.       Одеяния, в которых он будет погребен.       Мне удавалось сдерживать слезы, и я лишь подавала ему воду в перерывах между успокаивающими рассказами об океане. Со временем его веки стали опускаться. Последнее, что он слышал в этой жизни, это мои слова о том, как сильно его любят.       Водный клон передал эту новость Джиджи. Он был в квартире и крепко обнял меня, после чего воспоминания клона оборвались.       Перед уходом я в последний раз поцеловала в лоб Хирото-оджичана. Похорон у него не будет. Джиджи уже работал над исполнением всех их договоренностей.       Когда я снова оказалась в своей квартире, солнце уже взошло. Ступив на порог, я проигнорировала обеспокоенные всплески чакры Генмы и Шисуи. Я проскользнула в ванную, заперев за собой дверь. Закатив рукав кофты, я осторожно поместила тяжелую сумку в свою самую надежную печать. Ту, что была на внутренней стороне моего запястья. Все, кто видел эту печать, думали, что я просто люблю разрисовывать себя. На самом же деле в ней хранились все важные документы о моих родителях и Узушиогакуре.       Осторожно раздевшись, я погрузилась в горячую ванну, стараясь не намочить волосы. Сначала я придерживала своих ниспадавшие косы, а после просто уложила их на край ванны. Дядя сказал мне, что такую прическу обычно носили в течение семи дней — именно столько длилось чествование в Узу.       — Кику-чан? — раздался робкий голос Тэнзо по ту сторону двери.       Резко заморгав, я не сразу поняла, что вода уже совсем холодная. Я аккуратно встала и насухо вытерлась.       — Ты не мог бы принести мне чистую одежду, Тэнзо-нии? — в конце концов отозвалась я.       Услыхав, как он вздохнул, я почувствовала, что его чакра удалилась от двери. Меньше чем через минуту он вернулся, и через небольшую щель в дверном проеме я схватила свою одежду. Осторожно одевшись, я снова накинула на себя кофту. Остальные вещи я бросила в корзину для белья, после чего сделала глубокий вдох и вышла из ванной.       — Кику? Ты обычно поздно встаешь в дни экзаменов, — сонно сказал Наруто, как только я вышла из ванной. Он сидел в кровати, его шапочка для сна едва держалась, пока он протирал глаза ото сна.       — Я еще не ложилась, — честно ответила я.       — Что? Но…       — Этой ночью Хирото-оджичан попросил меня остаться с ним, поскольку он совершал переход в Чистые Земли, — мягко сказала я.       В глазах Наруто мелькнуло осознание, но внезапно меня крепко обнял Тэнзо.       — Кику, тебе не обязательно идти сегодня…       — Хирото-оджи извинился за то, что не сможет прийти сегодня на мой выпускной. Но я буду там и в этот раз сдам экзамен, даттэбанэ! — решительно заявила я.       Наруто робко улыбнулся, уверенный, что мы оба провалим экзамен.       Я справлюсь с этим проклятым тестом настолько хорошо, что даже будущий предатель Мизуки не сможет меня завалить.       Я — последняя принцесса Узушиогакуре.       И я не провалю его.
Вперед

Награды от читателей

Войдите на сервис, чтобы оставить свой отзыв о работе.