"Сквозь время и боль"

— Гэгэ, нам действительно нужно было брать его с собой? — жалобно произнес Хуа Чэн, пока он вместе с Се Лянем и Му Цином пробирался сквозь густые заросли леса. Он остро ощущал желание скорее избавиться от Му Цина, чтобы остаться наедине со своим Гэгэ. — Владыка поручил мне это задание, а территория на Юго-Западе находится под контролем Му Цина, — с неизменной мягкой улыбкой, уже, вероятно, в сотый раз ответил Се Лянь. Му Цин, услышав имя человека, который поручил задание, лишь слегка искривил губы в усмешке, а на притворное нытье собеседников отреагировал с раздражением, закатив глаза. Он двигался впереди этой милой парочки, расчищая им путь и совершенно не обращая на них внимания. – Мы могли бы справиться и сами, – невозмутимо произнес Хуа Чэн. – Это было бы неуважением к покровителю Юго-Запада, – в ответ сказал Се Лунь. Они говорили такие очевидные вещи, словно Му Цин, хозяин этих земель, не присутствовал рядом. Хуа Чэн едва не задохнулся от накопившихся невысказанных слов, однако не стал высказывать свое мнение принцу. Му Цин, который находился немного впереди, лишь хмыкнул в ответ, но ничего не сказал. В своих мыслях он был раздражен повторяющейся ситуацией, когда они встречаются, и тем, что всегда возникает такая неловкая атмосфера. Тем временем Се Лянь продолжал рассказывать Му Цину о задачах, которые предстояло выполнить на этот раз. Совсем недавно в Юго-Западном регионе произошло необычайно мощное проявление демонической духовной силы. Это явление было настолько сильным, что могло сравниться с Непревзойденными. В связи с этим Небесный Владыка решил отправить принца на помощь. Хуа Чэн, конечно же, не мог остаться в стороне и последовал за ним, хотя Му Цин не был уверен, что Демон не догадывался о том, что Хуа Чэн, как преданный хвост, будет следовать за Се Лянем в это рискованное задание. Се Лянь, возможно, и не имел ничего против такой компании, но Му Цин явно нервничал — его глаз невольно дёргался. При этом прошло всего лишь несколько минут с начала их общения, и его раздражение только нарастало. Как назло, он вспомнил, что когда-то был мужем Хуа Чэна, и его не покидало удивление, что тот может оказаться таким нытиком. Вдруг, краем глаза, Му Цин уловил странное движение. Это оказалась серебристая бабочка, которая быстро исчезла из поля зрения. В этот момент Сюаньчжэнь бросил взгляд на Хуа Чэна, который уже обнял принца, расслабленно положив голову ему на плечо, но при этом оставался совершенно неподвижным. – Ты заметил что-то необычное? – с притворной вежливостью спросил он. – Если ты полагаешь, что я собираюсь участвовать в этом, генерал, то с сожалением сообщаю, что ты ошибаешься, – так же с притворной учтивостью ответил его собеседник. Му Цин замер в молчании. Все было слишком очевидно: Хуа Чэн ни за что бы не вмешался в это дело, если бы принц не обратился к нему с просьбой. Но потом в памяти всплыла та бабочка... Неужели ему это только кажется? Однако в его груди что-то защемило и возбуждённо поднималось, но Му Цин быстро подавил свои эмоции. Ведь он уже больше ста лет был разочарован жизнью и не собирался снова испытывать это чувство. Особенно в тот момент, когда он сам дал себе обещание смотреть только вперёд.

***

Это уже был тридцать шестой мир. Хуа Чэн* оставался терпеливым и продолжал ждать, несмотря на то что каждая новая встреча с другой версией его мужа лишь приводила к новым ранам на его страдающем сердце и наносила всё новые удары по его душе. В некоторых мирах его муж был счастлив, в других — полной своей противоположностью, в третьих — его точной копией, но при этом всё равно отличался чем-то, а в некоторых... он по-прежнему оставался мёртвым. Хуа Чэн* действовал по плану, который он разработал в ходе своих путешествий. Сначала он стремился понять, какую роль он занимает в этом мире. На первый взгляд, он не казался слишком отличным от других людей, но в то же время он ощущал, что между ним и окружающими существует значительная разница. Затем, преобразив свой внешний вид, он направлялся в Царство людей, где его целью было выяснить, как обстоят дела на Небесах. Он интересовался легендами и сказаниями, которые там рассказывали, ведь порой в них можно было обнаружить множество полезных сведений и знаний. После этого Хуа Чэн* направился на Юго-Запад с целью привлечь внимание генерала. Он оказался уверенным, что мощный выброс демонической энергии и предстоящая встреча с ним гарантированы. Однако, конечно, могли появиться и нежеланные гости, чье присутствие здесь абсолютно неуместно, как, например, это происходит в данный момент. Му Цин заметил бабочку, но вряд ли осознал весь смысл этого наблюдения. Хуа Чэн*, напротив, смотрел на своего другого «я», который ластился, как собака, к наследному принцу. В его памяти возникло воспоминание о последней битве с этим человеком. Се Лянь был достойным соперником, но проклятые канги, наложенные Бай Усянь, сковали его действия, и, в конечном итоге, Сяньлэ пал от удара его ятагана. Хуа Чэн* сидел на дереве, свесив одну ногу вниз, и через бабочек внимательно следил за перемещениями Небожителей и демона. Му Цин... был очень похож, даже слишком. Такой красивый, такой... родной. Но, к сожалению, он хмурился, а в его глазах то появлялась, то исчезала печаль, когда он смотрел на эту пару. Улыбка гораздо больше подходила Сюаньчженю. На протяжении всего пути его версия из этого мира только и служила источником раздражения для генерала, но Хуа Чэн* видел скрытую усталость в глазах своего любимого. Хуа Чэн* инстинктивно потянул руку, словно стремился прикоснуться к своему Богу, но в следующую секунду он сразу же убрал её, и его образ растворился, превратившись в безчисленные великолепные бабочки.

***

— Ну и куда ты нас завёл? — цинично поинтересовался Хуа Чэн. Му Цин недовольно закатил глаза в ответ на очередной вопрос демона, осознавая, что тот, похоже, просто дразнил его. — Не имею ни малейшего понятия. Я никогда не бывал в этой части леса, — ответил он с легким раздражением. Се Лянь оглянулся назад, но заметил, что проложенная тропинка, по которой они двигались, теперь исчезла. — Будь осторожнее, это может оказаться ловушкой, — предостерёг Се Лянь, его голос стал серьёзнее. Принц, не задумываясь, вытащил Фансинь, который до этого был прижат к его талии. Му Цин уже держал в руках Чжаньмодао, готовый к любой неожиданности, а Хуа Чэн даже не утруждал себя призывом Эмин, находясь в полной готовности к действию. Вдруг вокруг трех путешественников закружился серебристый вихрь, который образовал вокруг них кольцо. Хуа Чэн мгновенно оказался рядом с принцем, готовый защитить его от любой возможной угрозы. Обогнув Му Цина, словно отводя его в безопасное место, тысячи смертоносных бабочек ринулось на Хуа Чэна и Се Ляня. Увидев это, Хуа Чэн тоже незамедлительно выпустил свой собственный рой бабочек, который сразу же столкнулся с надвигающейся угрозой. Одна бабочка подлетела к Му Цину и задержалась перед его лицом, нежно хлопая своими крылышками. Му Цин медленно отпустил саблю и протянул руку к этому прекрасному существу. Когда бабочка приземлилась на его ладонь, он ощутил давно забытое чувство тепла, которое заполнило его от кончиков пальцев до самого сердца. В душе сразу же возникло волнение, которое переполнило его радостью и живым интересом. Му Цин отвлёкся, заметив яркую вспышку. Бабочки, находившиеся по обе стороны, столкнулись и погибли, в результате чего поляна приобрела вид, словно перед ней прошёл сильный ураган. Маленькая бабочка, которая до этого сидела на руках Му Цина, теперь взмыла в воздух и полетела к своему хозяину. В это время взгляды Хуа Чэна и Се Ляня, которые раньше были сосредоточены на Му Цине, вдруг устремились куда-то за его спину. Из-за этого он тоже обратил внимание назад. Как только он обернулся, его сердце прёрлось в груди от шока. Казалось, он опять должен был упасть в обморок при виде того, кто находился за его спиной. Хуа Чэн*. Это он... Хуа Чэн*? Правда ли это он? Почему он одет в белое, а не в красное? — Му Цин, уйди оттуда! — закричал Се Лянь в спешке. Хуа Чэн в этот момент крепко сжал руку Се Ляня и отодвинул его за свою спину, тогда как Му Цин казалось, не замечал этих действий или просто не слышал. Весь его взор был прикован к иномирцу. Красная нить судьбы, тянущаяся от Хуа Чэна* к Му Цину, ярко сверкнула на солнце. Потом его муж подошел ближе, убрал волосы у Му Цина с лица, чтобы лучше разглядеть его, а затем нежно погладил его по щеке. – Я нашёл тебя, мой генерал, – произнёс он тихим и спокойным голосом, однако только Хуа Чэн знал, какую бурю эти слова скрывают. Хуа Чэн, стоящий рядом с принцем, прищурился, услыша это обращение. Как смел этот самозванец так вести себя с предателем, принимая его облик? – Хуа Чэн*... – голос Му Цина дрогнул, а на его лице, которое до этого момента оставалось спокойным, начали проявляться признаки волнения. Он быстро заморгал, пытаясь прогнать слёзы, готовые выступить на глаза, и восстановить своё спокойствие, но сделать это было непросто. Князь Демонов слегка наклонил голову, но в этот момент его внимание привлекла внезапная вспышка, которую он заметил краем глаза. Не раздумывая, он отодвинул Му Цина за свою спину и, вовремя отреагировав, смог отразить удар, который нанес ему чужой Эмин, используя свою технику. — Да кто же этот смельчак, который посмел так грубо подражать мне? — произнес он, явно наполняясь недовольством. — Подражать? — в голосе Хуа Чэна* ясно звучало презрение. — Ты еще слишком мелок, чтобы я мог тебя подражать. На самом деле, этот Хуа Чэн* был значительно старше всех, кто находился здесь. На данный момент ему не менее 1600 лет, если не больше. По истечении 800 лет после гибели его возлюбленного, он погрузился в горе и стремление отомстить. Эти долгие столетия он провел в чувствах скорби и поисках пути, чтобы вернуть Му Цина. Со временем его усилия были направлены на изучение запрещенных техник. – Если бы я действительно этого хотел, – продолжил демон, облачённый в белые траурные одежды, – я без особых затруднений смог бы вас уничтожить. – Кто ты такой? – Се Лянь опередил Хуа Чэна, прежде чем тот успел ответить и не началась бы драка. – О, ваше высочество, вам, должно быть, известно моё имя. – Как вообще может быть два Сань Лана? – Сань Лан здесь только один, – с заметным раздражением и презрением произнёс Хуа Чэн*. – Гэгэ, не вмешивайся. Я сам с ним разберусь, – упрямо ответил Хуа Чэн, не желая слушать. – Сань Лан! Не начинай драку. В данный момент преимущество не на нашей стороне. – Но он первый начал! – возмутительно произнес он, выражая своё недовольство. Принц, услышав его слова, только покачал головой. – Ты сам видишь, что этот Хуа Чэн* гораздо сильнее. Если бы он этого захотел, мы уже могли бы погибнуть. Он настоящий, так что нам лучше обсудить всё спокойно. – Мне не о чем с вами разговаривать, – ответил Хуа Чэн*, даже не желая смотреть на них, все его внимание было сосредоточено на своём генерале. – Хуа Чэн*! Какие это выходки?! Ни в коем случае не думай о нападении на них, они не враги! – начал Му Цин отчитывать его за такую реакцию. – Но, Цин-гэ... – Нет. Собиратель цветов под Кровавым Дождем вздохнул и, покорно покачав головой, вернул Эмина обратно на пояс. Му Цин, увидев это, смягчился и нежно притянул мужа к себе, быстро целовав его в губы. Хуа Чэн*, в ответ на этот жест, расплылся в теплой улыбке и обнял Сюаньчженя за талию. Лица Се Ляня и Сань Лана были просто невозможно описать! Оба выглядели так, будто их переполняли невыразимые чувства. А Хуа Чэн, казалось, испытывал совсем другую реакцию — у него резко закололо в животе, и он начал ощущать тошноту. Хотя, казалось бы, демоны не должны испытывать подобного, ему стало так плохо, что он почувствовал, что вот-вот может стошнить. В груди у Се Ляня возникло болезненное ощущение, когда он увидел, как Хуа Чэн* — пусть даже не тот Хуа Чэн, которого он знал — целует Му Цина. – Цин-гэ, не хочешь ли мы вернуться домой? – спросил он почти с явным умоляющим тоном. Ему не хотелось делиться тем, что он убил всех небожителей, а также рассказывать о технике, которую он освоил, позволившей ему вернуться в тот момент, непосредственно перед тем, как это произошло. Он решил не говорить об этом сейчас, ведь провести объяснительную беседу он сможет позже. Сейчас же ему просто хотелось быть рядом с Му Цином. Му Цин прижался к Хуа Чэну*, вдыхая знакомый, хоть и почти позабытой аромат. – Зачем ты спрашиваешь? Ты что, сомневаешься в моём ответе? Конечно, мы вернёмся. Да, он вернётся туда, где его настоящий дом, туда, где его любимый муж. Му Цину теперь всё равно на всё остальное. За те восемьсот лет, которые он провёл в мучениях, он потерял желание быть кем-то для других. Он больше не собирался сожалеть о тех, кому не нравился. В данный момент он одержимо хотел быть рядом со своим мужем и стремился к тому, чтобы никто не мешал им и не тревожил их спокойствие. Тем не менее, восемьсот лет, которые Хуа Чэн провел в этом мире вместе с Се Лянем, неизменно оставили на нем свой след. Это было невозможно избежать, ведь не каждый может остаться в здравом уме, увидев, как его когда-то любимый муж начинает любить кого-то другого. Хуа Чэн* с грустью улыбнулся. Тридцать пять миров, тридцать пять различных версий его мужа. Каждая встреча приносила ему невыносимую боль, но сейчас он понимал, что все эти страдания были того достойны. Хуа Чэн* тоже парадоксально жаждет быть рядом со своим супругом в данный момент, чтобы ничто и никто не мешали им. Но сейчас… — Му Цин? — наконец произнёс Се Лянь, который до этого молчал. — Ах, точно, — тихо вымолвил Му Цин. Хуа Чэн*, находясь за его спиной, бросил на принца недовольный взгляд, а Сань Лан обнял Се Ляня за плечи, нахмурившись при взгляде на свою версию из другого мира. — Для начала нам стоит объяснить им ситуацию, — произнёс Му Цин, успокаивая свои эмоции и прочищая горло. — Как ты и хочешь, мой генерал, — ответил Хуа Чэн*, продолжая смотреть на своего возлюбленного и крепко держа его за руки, словно боялся снова его потерять.