Сын Адама

3 месяца спустя. Лют спала допоздна по утрам, что было непривычно для неё; Адам называл её ранней пташкой, когда она вытаскивала его из кровати на тренировку с экзорцистами. Такова была её жизнь, как экзорцистки; не такой, как сейчас, когда она стала лежать допоздна в кровати. В одиннадцать часов утра Лют склонилась над санузлом оттого, что её рвало. Она схватилась за края санузла, избавляя свой желудок от вкусного чизбургера, который напоминал ей одно из любимых блюд Адама. Одна из сестёр Лют, Сапфир, появилась в дверном проеме спальни, нежно, но крепко обнимая Лют. — Сестрёнка, мне следует отвести тебя к доктору, — мягко прошептала Сапфир, поглаживая спину Лют, — возможно, он даст лекарство или… или предложит ещё что-нибудь. Лют не смогла ничего ответить; она рухнула на Сапфир, склонившись головой на плечо младшей экзорцистки.   Сапфир глубоко вздохнула, обеспокоено взглянув на старшую сестру. Лют мгновенно пожалела, что так тяжело выдохнула; она почувствовала тошноту и вновь склонилась над санузлом, готовая к рвоте, которая пройдёт через секунду. В период токсикоза Сапфир ни разу не оставляла свою измученную, заболевшую сестру, её даже не воротило от неприятных картин блевоты, вместо этого она заботилась о старшей сестре. 30 минут спустя.   Наконец, Лют показалось, что её тошнота закончилась, и она обратно прилегла на кровать, совершенно измученная. Убедившись, что Лют полегчало, Сапфир тихонько ускользнула; она возвратилась с кружкой воды и смоченной прохладной водой, отдающей приятным, мятным запахом тряпкой для лба Лют. Она смогла сделать только пару глотков воды, когда снова почувствовала тошноту; не желая облеваться снова, она перестала пить и наложила душистую тряпку на лоб. — Чувствую себя так, словно по мне прошлась адская лошадь, — тяжело вздохнула она. Её живот болел, болели и её груди в тех местах, о которых она даже не подозревала, и в дополнении ко всему болело её высохшее, покрасневшее от рвоты горло. Сапфир растерянно поглядела на сестру, нежно перебирая её короткие, белоснежные волосы. — Что ещё за адская лошадь? Лют лишь тяжело вздохнула и коснулась живота. Она никогда не испытывала подобного, за столько лет жизни в Раю.  — Пошли, сестрёнка, у них наверняка должно быть что-то от рвоты, — застенчиво предложила Сапфир. Когда тошнота отступила, Лют открыла свои золотистые глаза. Они блестели от непролитых слёз. Она смахнула их прочь. — Я, блять, ненавижу блевать.  Сапфир поставила ведро у кровати и улыбнулась. — Всё хорошо, сестрёнка. Здесь нечему стыдиться.

***

30 минут в комнате ожиданий. В кабинете доктора. — Я в порядке! — кричала Лют. Она редко раздражалась, но недавно стала вести себя так гораздо чаще. Это очень беспокоило её сестру. — Ты считаешь, что в порядке? — озадачилась Сапфир. — Выблёвывать свой ужин каждую ночь? Ладно один раз, но это продолжается уже очень долго!   — Что ж… постоянная тошнота по утрам свойственна в случае… — пролепетал доктор, легонько кладя руку на живот Лют, а после направившись к двери.   Дыхание Лют застыло, она была более чем уверена, что почувствовала, как её Сердце перестало биться на одну-две секунды. — Этого не может быть…