Все тайное становиться явным

Отдышавшись от приступа смеха, Ци Цинци начала читать: — Хоть его раздели всего лишь до пояса, это уже было достаточно жутко. — Боюсь представить, какова была его реакция, если бы раздели всего, — смахнула слезинку Хуалин. Бинхэ, невольно представив это, зарделся. — Ведь Шэнь Цинцю, как-никак, был главой пика! Голый до пояса, в одних штанах да белых сапогах, безвольно валяющийся на земле с накрепко связанными тонкой верёвкой руками и ногами — что за жалкую картину он собой представлял! Что! Это! За! Вид?! — Я бы сказал, но тут дети, — кашлянул лорд Цзуйсянь. — Словно застуканный в постели любовника смазливый мальчик! — А... За меня все сказали, — тут же исправился Цзуйсянь. — Хоть признает, что смазливый, — хмыкнула Хуалин. Бинхэ злобно сверкнул глазами в ее сторону, демоница улыбнулась невинной улыбкой и сделала вид, что не заметила сурового лица ученика. — Ничего удивительного, что Система одним махом сняла с него пятьдесят баллов — этого и следовало ожидать! — Я б на ее месте добавил, — шепнул лорд Цзуйсянь, которого к счастью никто не услышал. — Даже лиши она Шэнь Цинцю всех баллов разом — он получил бы по заслугам! Лицо мужчины то бледнело, то краснело, сейчас ему больше всего на свете хотелось вырыть себе яму мечом и закопаться в ней на некоторое время, однако его меч, похоже, успел отрастить ноги. — И даже меч сбежал, — хихикнула Ци Цинци. — Ничего удивительного, что Ло Бинхэ выглядел слегка смущённым и обеспокоенным — наверняка он думал, что по возвращении его вновь ждёт неизбежное жестокое избиение в расплату за то, что он видел учителя в столь непотребном виде. «Немного?» подумала Нин Инъин, вспоминая лицо своего шиди. — Учитель, наконец вы очнулись! — тут же принялась всхлипывать Нин Инъин. — Инъин так перепугалась… «Перепугалась она! — бессильно возмутился Шэнь Цинцю. — Если боишься, так нечего носиться где ни попадя, девочка!» — Она лишь ребенок. Детям в ее возрасте интересна любая мелочь, — качнул головой Му Цинфан. Несмотря на слова своего шиши девочка все равно поникла. — В этот момент из-за его спины раздался странно звучащий смех, и из темноты выплыла чёрная тень. — Это и есть глава пика Цинцзин великого хребта Цанцюн — и это всё, на что он способен? Если в школе, претендующей на первое место в Поднебесной, все таковы, то недалёк тот день, когда демоны захватят Царство людей! — вымолвив это, фигура вновь зашлась в приступе хохота. — Должна признать, что его способности довольно мощные, — поделилась Хуалин, вспоминая поединок. — Лицо противника было скрыто чёрной вуалью, голос же был скрипучим, будто говорящий был завзятым курильщиком опиума, необратимо посадившим своё горло. — Учитывая его "хобби" я б не удивился, — пожал плечами Цинфан. — Кожедел? — прищурился на него Шэнь Цинцю. — Верно! Он самый, я и есть Кожедел собственной персоной! И сегодня мне попался в руки знаменитый мастер меча Сюя, что за нежданная радость! Ах, Шэнь Цинцю, Шэнь Цинцю, как бы ты ни ломал голову, тебе ни за что не разгадать, кто же я! — Гений маскировки, — раздраженно вздохнула Ша Хуалин. — Отчего же не разгадать? — отозвался Шэнь Цинцю, а затем бросил потрясённо застывшему Кожеделу: — Ты — Де-эр, так ведь? На миг лишившийся дара речи демон откинул вуаль, раздражённо воскликнув: — Быть того не может! Как же ты догадался? — Если бы он был менее эмоциональным, то может у него был бы шанс, — качнула головой Минъянь. — Бесполезно, тупость не лечится, — закатила глаза демоница. — Шэнь Цинцю попросту не находил слов. «Ты что, думаешь, что я слепой? — негодовал он про себя. — Разве я не вижу твою фигуру? Да будет тебе известно, мужчины всегда в первую очередь обращают внимание на тело, а не на лицо — у тебя внушительная грудь и выдающийся зад — Спасибо, мы учтем, — почтительно покивала Ци Цинци, мыслено делая пометку вызвать Юаня на поединок. — а между ними тоненькая талия — кем же ты можешь оказаться, как не женщиной? К тому же, у этого дома такая претенциозная отделка, которой не встретишь в обычных домах — ты в самом деле думаешь, что я не в курсе, что вернулся обратно в поместье Чэня? Хоть там немало женщин, я видел лишь нескольких из них, а представили мне всего одну — Де-эр. Поэтому на твоё предложение угадать, кто ты, само собой, мне только и оставалось, что назвать её имя — ведь как зовут остальных, я не имею ни малейшего понятия — как бы я мог догадаться, окажись это кто-то из них? — И все же я была права, — улыбнулась уголками глаз Минъянь. Хуалин обиженно надулась, но придвинулась к девушке. — Кто ж знал, что ты мигом утратишь самообладание и вместо того, чтобы всё отрицать, тут же разрушить интригу, сдёрнув вуаль!» Но мог ли он сказать всё это вслух? И как бы это выглядело?! В итоге Шэнь Цинцю только и оставалось, что принять загадочный вид. — Выглядело бы так, словно учитель отчитывает ученика. Учитывая роль лорда Цинцзин, вышло бы... Забавно, — проговорил лорд Цзуйсянь. — Однако Де-эр — хотя следовало бы называть «её» Кожеделом — весьма быстро свыклась с этим и вновь нацепила на себя образ любимой наложницы господина Чэня. — Ты прав, это я! — заявила «она», вновь натянув прелестную, но при этом самодовольную улыбку. — И всё же тебе, Шэнь Цинцю, ни за что не догадаться, почему я избрал облик этой нежной хрупкой девушки! Хуалин ударила себя по лицу и застонала. - Шэнь Цинцю кое-как принял скособоченное сидячее положение, всеми силами стараясь удержать свободную, но при этом не слишком неформальную позу. Похоже, для босса по старой доброй традиции настало время признаний — и мужчина не мог отказать Кожеделу в подобной любезности. Не нуждавшаяся в поощрении Де-эр тут же приступила к излияниям: Ша Хуалин начала выть. — Кожедел появляется как по волшебству и исчезает, не оставляя следов не благодаря каким-то выдающимся способностям к маскировке, а потому, что всякий раз, когда я убиваю идеального человека, я тут же надеваю его кожу. Обретая внешность этих женщин, я перенимаю их манеры и незаметно сливаюсь с толпой, подбирая себе новую жертву. — Это не так, — заявил Шэнь Цинцю. — Что не так? — помрачнев, спросила Де-эр. — Если всякий раз, убивая кого-то, ты надеваешь его кожу — к примеру, убив Де-эр, ты занимаешь её место — при этом остаётся тело Де-эр с содранной кожей; разве людей не озадачит появление второй Де-эр? — Логично, но разве определят человека без кожи? — задался вопросом Цингэ. — Так ведь будет ясно, кто пропал - того и мясо — спорила Цинци. — Стоило Шэнь Цинцю сказать это, как его внезапно осенило. Ведь в этом мире отсутствует техника экспертизы по ДНК, так что по телу с содранной кожей, похожему на кусок окровавленного мяса, весьма затруднительно судить о том, кому оно принадлежало. Цинци злобно сверкнула глазами в сторону Цингэ. Тот не обращал внимание. — Как я посмотрю, ты уже догадался, — сказала Де-эр. — Так и есть. Я выдаю тело последней жертвы за тело предыдущей. К примеру, убивая Де-эр, я ношу обличье Сян-эр, которая на тот момент считается живой; облачившись в кожу Де-эр, я выдаю её тело за тело Сян-эр, которое впоследствии и обнаруживают. — Он может хоть что-нибудь не выбалтывать? — стиснула зубы Хуалин. — Шэнь Цинцю воистину преклонялся перед здешними злодеями: они следовали профессиональной этике даже чересчур рьяно, раскрывая не только свои психологические мотивы, но также подробно растолковывая приёмы и ход мыслей при совершении преступления, при этом они не забывали иллюстрировать свои объяснения примерами из личного опыта. На самом деле… в сравнении с иными преподавателями, готовящими класс к Единому государственному экзамену, они подходили к делу куда более ответственно! — Прилежные ученики, — изобразил похлопывание по голове Цзуйсянь. По залу прошлись смешки — Глаза молча слушавшего Кожедела Ло Бинхэ гневно сверкали — бесчеловечное коварство демонов распалило его юношеское чувство справедливости. У Нин Инъин же голова давно шла кругом от всех этих «Сян-эр» и «Де-эр», но она не осмеливалась вмешиваться. — У меня она до сих пор кругом идет, — пожаловалась Инъин. — Выходит, тебе приходится менять кожу через определённые промежутки времени, — заметил Шэнь Цинцю. — Так для тебя это развлечение или насущная необходимость? — Думаешь, я так просто тебе это расскажу? — ухмыльнулась Де-эр. — Ты уже все рассказала, чего б и этим не поделиться. Давай еще про маму, папу расскажи, — продолжала плеваться желчью Хуалин. «Старшая сестрица — или всё-таки старший братец? — ты мне уже столько наболтала, что ответ на один вопрос погоды не сделает!» — вздохнул про себя Шэнь Цинцю. — Вот именно!!! — крикнула Хуалин. Она готова рвать волосы этому дурехе Кожеделу. Тем временем Де-эр двинулась туда, где сидели связанные Нин Инъин и Ло Бинхэ. Мальчик сумел сохранить присутствие духа, а девочка в ужасе заверещала: — Не приближайся, демон! Учитель, спасите меня! — Его бы кто спас, — хохотнул лорд Цзуйсянь. — Твой учитель связан вервием бессмертных, — расхохоталась Де-эр. — Поток его духовной энергии заблокирован, так что он и себя-то спасти не в состоянии — чем же он поможет тебе? — Моральная поддержка? — хихикнула Хуалин. Неудивительно, что Шэнь Цинцю, тайком опробовав свою силу, обнаружил, что духовная энергия пребывает в состоянии застоя — ранее переполнявшее его ощущение силы исчезло. Внезапно Де-эр вновь охватила неодолимая тяга к разговорам с самой собой: Ша Хуалин зарыдала, единственное, что ее останавливало от битья головы каменной стеной - удерживающая рука Минъянь. Ша Хуалин обязательно бы засчитала это за намек, но сейчас она была занята. Она искала способа как перестать слушать бред своих сородичей. — Проклятье, если бы моему совершенствованию не был нанесён непоправимый ущерб, мне не пришлось бы непрестанно менять кожу, чтобы питаться энергией людей. Ты — совсем юна, твоя кожа — нежная и гладкая, к тому же, ты — ученица известной школы, так что твоей энергии мне хватит надолго. Когда же я высосу всё из твоей кожи подчистую, настанет черёд твоего наставника. Способности мастера меча Сюя — как раз по мне, так я буду считать, что жизнь прожита не напрасно. От подобного поворота и Ло Бинхэ, и Шэнь Цинцю попросту утратили дар речи. «Что ты там говорила только что? — поражался заклинатель. — “Думаешь, я так просто тебе это расскажу” — так, что ли? А в результате ты разболтала не только это, но вдобавок наговорила ещё много того, чего не следовало, в частности, открыв мне свои планы на будущее! Похоже, уровень профессионализма злодеев этого мира и впрямь абсолютно безнадёжен!» — Так даже неинтересно становится, — пожал плечами Лорд Цзуйсянь. — Поэтому я и сразу убиваю этих тварей, — неожиданно признался Лю Цингэ. — После этого Шэнь Цинцю бесцеремонно поинтересовался у Системы: «А что если… я в ходе выполнения задания совершу ошибку и погибну, будет у меня возможность подгрузить сохранёнки и начать сначала?» — Ага, прям щас, – закатила глаза Хуалин. На это Система выдала: [Бессмертное золотое тело — прерогатива главного героя.] По счастью, сюжетные злодеи издревле обладают прекрасным качеством «я обязательно отвечу на все ваши вопросы», так что, если Шэнь Цинцю нужно потянуть время, всё, что ему требуется — это засыпать Де-эр вопросами. — А разве твоими жертвами не становятся одни лишь юные красавицы? — С чего ты взял, что только юные красавицы? Мне подойдёт любой с привлекательной внешностью и нежной кожей. Просто обычно кожа мужчины не так нежна, как женская, да и юная кожа куда лучше старой. — Болтовня Де-эр лилась нескончаемым потоком, но внезапно её глаза позеленели от зависти, а на лице отразилась обуревающая её алчность. Подкрашенные киноварью руки устремились к Шэнь Цинцю, щупая верхнюю часть его тела. Глаза всех в зале расширились и они порывались вновь засмеяться. — Однако с бессмертными совершенствующимися всё иначе — хоть ты и мужчина, твоя кожа такая гладкая и шелковистая… Давненько мне не доводилось облачаться в кожу мужчины… От подобной бесцеремонности по рукам Шэнь Цинцю побежали мурашки, однако он сумел принять строгий и неприступный вид — омерзение, смешанное с сочувствием. — А сочувствие откуда, стесняюсь спросить..? — скосил глаза Мин Фань. — От тупости, — ответила Хуалин. По-видимому, этот демон и впрямь был достоин жалости: рождённый мужчиной, ради совершенствования он был вынужден постоянно облачаться в кожу женщин и, пожалуй, тем самым давно заработал приличные психические отклонения… — Да, например ему напрочь отшибло мозги, — закивала головой демоница. Но даже это не отменяло факта, что сейчас у него был облик неотразимо прекрасной наложницы — и потому Шэнь Цинцю, смутившись от подобного ощупывания, машинально отпрянул. — Ммм, — протянула Ци Цинци, не став шутить об отношении Юаня к женщинам. Что до Ло Бинхэ, то на него подобное зрелище произвело необычайное впечатление. — Что то мне подсказывает, что на Нин Инъин тоже, — вставил Му Цинфан. Прежде ему доводилось созерцать на лице Шэнь Цинцю лишь высокомерное и насмешливое выражение — теперь же тот поневоле залился лёгким румянцем, стыдливо пряча взгляд. — Как он там говорил? "Застуканный смазливый любовник"? - вспомнила Цинци. Вдобавок его по пояс обнажённое тело красными отметинами прорезало тонкое, но такое прочное вервие бессмертных, а иссиня-чёрные волосы разметались по плечам в бессильной попытке скрыть его наготу. При виде этого грудь Ло Бинхэ стеснил целый сонм противоречивых чувств, коих он был не в силах осознать. На этих строчках зал затих, не зная что думать. Даже Ци Цинци немного приостановилась, осознавая ситуацию. Но вскоре оживилась, приняв смущение Ло Бинхэ за удивление новой эмоции наставника. Если бы Шэнь Цинцю попросили подобрать метафору этим переживаниям, то это всё равно что, смотря высокохудожественный порнографический фильм, обнаружить, что главную роль в нём исполняет твой учитель английского, который каждый день вызывает тебя и, если ты не можешь ответить, триста раз лупцует по ладоням; — Интересные ассоциации, — шокировано произнёс лорд Цзуйсянь. И он даже не хотел думать, что такое "фильм". эта сцена не просто наносит сокрушительный удар по мировоззрению, но и причиняет вполне ощутимую боль! Внезапно Шэнь Цинцю расплылся в улыбке. — Звучит угрожающе... — шепнул Цинфан. — Чему это ты улыбаешься? — подозрительно спросила Де-эр. — Тому, что ты, купив шкатулку, возвращаешь жемчуг, — неторопливо ответил мужчина. — Из трёх присутствующих здесь людей ты не обращаешь внимания именно на того, чья кожа подходит тебе больше всего. При этих словах Ло Бинхэ переменился в лице. — Вот тебе и учитель, — почесал затылок Лю Цингэ, не веря, что Юань и вправду так мог поступить. Такого он никак не ожидал: его будто без всяких на то причин внезапно столкнули в яму с водой! На самом деле слова Шэнь Цинцю вовсе не были пустым трёпом. Если подумать, кто такой Ло Бинхэ? Согласно подлинной родословной, он является потомком древних Священных демонов. Согласно преданию, когда-то некие небожители после падения обратились в демонов — их и именуют Священными демонами для краткости. Будучи «маленьким принцем» Царства демонов с безупречной родословной, Ло Бинхэ, безусловно, представлял собой идеальный объект. Заполучи простой демон его кожу, не говоря уже о том, что он мог бы полностью возместить ущерб, нанесённый его совершенствованию, быть может, на свете вовсе не осталось бы того, что ему неподвластно! — Да нет, он бы так и остался тупым и сдох от своей глупости в его коже, — пожала плечами Хуалин. Де-эр окинула Ло Бинхэ придирчивым взглядом. Тот силился сохранить самообладание, хоть его душа пребывала в полном смятении: сколько бы мальчик ни ломал голову, он не мог взять в толк, почему всеобщее внимание внезапно переключилось на него. — Если ты пытаешься провести меня, то хотя бы придумай что-нибудь правдоподобное, — наконец вынесла вердикт Де-эр. — Хоть основы и наружность этого мальчишки превосходны, он совсем ещё зелёный — как он может сравниться с тобой, достигшим стадии обретения бессмертия? — Кое кто сам говорил, что ему нравятся юные красавицы, — поднял брови Цингэ. — С таким-то кругозором неудивительно, что из твоего совершенствования не вышел толк, — рассмеялся Шэнь Цинцю. — Лучше бы тебе задуматься о том, с какой стати такой человек как я, глава пика Цинцзин, взял его в ученики, если у него в самом деле нет никаких достоинств, кроме неплохих основ да смазливой мордашки? Если бы мне и впрямь требовался ученик с превосходными основами, так каждый год у порога хребта Цанцюн собираются целые толпы талантов — неужто мне не из кого выбрать? Разумеется, это тайна, недоступная пониманию посторонних. Присутвующие туи же раскрыли рты. Они понимали, что это всего лишь актерская игра, но... Боги, они все больше начинают убеждаться в ориентации Шэнь Юаня. Де-эр тут же заколебалась. «Отлично, — подумал Шэнь Цинцю, — интеллект местных злодеев и впрямь оставляет желать лучшего — обвести их вокруг пальца ничего не стоит». Подумать только, Кожедел уже склонялся к тому, чтобы ему поверить, хоть в этих высосанных из пальца аргументах была масса проколов! Шэнь Цинцю решил ковать железо, пока горячо: — Если ты всё ещё сомневаешься, так это можно легко проверить. Я подскажу тебе простой способ убедиться: ступай к нему и ударь его по макушке — сразу поймёшь, соврал ли я. — Еще бы сказал за уши потянуть и покрутится, — устало проговорила Хуалин. Ло Бинхэ тут же побледнел. Как бы рано ни возмужал Ло Бинхэ, он ведь всё ещё был ребёнком; если немногие взрослые способны взглянуть смерти в глаза, не переменившись в лице, то что взять с четырнадцатилетнего мальчишки? — Ну, если тебя не ударят по макушке, то ты и не умрешь. Рано отчаиваешься, — пожала плечами Минъянь, поглаживая по волосам уставшую демоницу. Лю Цингэ изредка смотрел на них, не в силах сказать что-то. Шэнь Цинцю старался не смотреть в его сторону, отчаянно каясь в глубине души: «Бин-гэ, если у тебя хватит великодушия простить меня за эту низкую уловку, то о большем я и не попрошу! В будущем я многократно расплачусь с тобой за это!» — У… учитель! — перепугалась Нин Инъин. — Вы… вы же это не всерьёз? В сердце Шэнь Цинцю будто натянулась тетива, так что ему было не до причитаний девочки. — Правда ли это, ты узнаешь, только когда попробуешь, — с улыбкой обратился он к Де-эр. — Это же так просто — всего-навсего стукнуть мальчонку по макушке, и только-то! Даже если я обманываю тебя, ты при этом ничего не теряешь, не так ли? Или ты не осмеливаешься сделать это лишь потому, что боишься, что я обведу тебя вокруг пальца? В глазах непосвящённых он, безусловно, желал смерти Ло Бинхэ. Мальчик был не в силах поверить в это: неужто отвращение Шэнь Цинцю к нему достигло таких пределов? Но, если это так, то зачем же он по дороге сюда обращался с ним лучше, чем обычно? — Чтоб вкуснее было видеть страдания, — зевнула Хуалин. Это быда обычная практика в мире демонов. Ло Бинхэ рванулся с места, пытаясь подняться на ноги, и при этом с такой силой натянул верёвки, что причинил боль Нин Инъин; однако в подобной обстановке та не посмела закричать, лишь тихо захныкав. — Бедняжка, — покачал головой Му Цинфан. Девочка наверняка была сильно напугана не только Кожеделом, но и поведением учителя. Слова Шэнь Цинцю и впрямь звучали очень убедительно. — По вашему "ударь по макушке" звучит убедительно? — поднял бровь лорд Цзуйсянь. Поразмыслив, Де-эр решила, что в этом и впрямь есть зерно истины — «она» уже погубила немало людей, так с чего бы ей бояться нанести один-единственный удар?! — Посмотрим, что ты там задумал, — в конце концов сказала она. Неожиданно в зал ворвался ученик Аньдин. — Т.. Там! — заикался паренек. — Там демон! Лорды почувствовали дежавю.