Потерянные полукровки

      Дверь с грохотом заперлась, и тьма заполнила собой всё пространство в небольшой, но страшной каменной комнате без окон, в которой немного отдавало сыростью. Гробовую тишину нарушало разве что дыхание двух грустных маленьких девочек, сидевших под стеной. Они были напуганы, а их глаза были красными от слёз, что уже успели высохнуть на щеках. Плакать долго у них больше не получалось, хоть и хотелось. Сегодня эти дети пережили очередной кошмар. Их вывели куда-то, где избыток яркого зелёного цвета заставлял жмуриться, а вокруг были странные капсулы с человеческими телами. А дальше они помнили только то, что они сами резко почувствовали боль, перед глазами наступила тьма, а дальше уже их снова заперли там, откуда забрали. Самым страшным было то, что эти дети не знали другой жизни и представить не могли что-то отличное от ежедневных кошмаров наяву. — Почему с нами это делают? Зачем… — спустя какое-то время одной из девочек надоело просто сидеть и она стала бродить туда-сюда, — Вот бы убежать отсюда… — Снова ты за старое… Нам отсюда не выбраться, — всхлипнула вторая измученная душа, всё также опираясь спиной о стену, — Разве что случится чудо, но мы ведь не в сказке, чтобы это чудо свершилось! Даже наша надзирательница нам не поможет…       Всю свою короткую жизнь девочки провели в сырой камере с тусклым светом от свечей. Единственным человеком, которому они более менее доверяли, была их надзиратель, которая приносила им еду и учила разговаривать. Пусть она и била их в случае неисполнения каких-то приказов хозяина, но всё же именно эта женщина делала хоть что-то хорошее для них. — Изуми, ложись спать. Так мы забудем о боли… — позвала она подругу и сама легла на старое, стёртое местами одеяло. — Я… Я понимаю… — тяжело вздохнула Изуми, ещё больше расстроившись. Она тоже не верила в то, что им когда-то получится сбежать и узнать, каков мир за пределами этого места. Однако иногда так хотелось помечтать, пусть от этого и становилось только хуже.       Девочка подошла к своему товарищу по несчастью, взяла одеяло и легла рядом. Спать не хотелось, но приходилось заставлять себя, ведь это был единственным способом переключиться на что-то другое и хоть на миг побывать где-то ещё. Так, едва они смогли договориться с собственными организмами и начинали засыпать, как неподалёку, прямо у двери, послышался очень громкий шум. — Чего… Что это? — одна из девчонок инстинктивно отползла назад, потянув за собой вторую, что уже дремала к тому моменту. В темноте было сложно сразу понять, что не так, ведь в комнате было непривычно много места — Монада! Двери нет! Смотри! — Что? О чём ты говоришь? — протянула Монада, открыла глаза и потерла их, но потом к ней наконец пришло осознание — Если это сон, то я не хочу просыпаться… Это наш шанс! — она вскочила на пошатывающиеся ноги и, держа подругу за руку, потащила её к выходу — Бежим, Изуми! — Да какой там сон! Не теряем шанс! — сходу ответила Изуми, не осознавая до конца, что происходит. Она схватилась за руку Монады и рванула вместе с ней со всех сил, что у неё были, понятия не имея, куда собственно идти. К удивлению, рядом не было видно женщины-надзирателя, чтобы хоть попрощаться с ней. Сейчас всё решали секунды и, кажется, дети это чувствовали, ведь и не думали останавливаться.       Но если бы побег оказался простым, то это было бы чем-то нереальным. Беглецов сразу же вычислили какие-то мужчины и увязались за ними, пытаясь догнать, схватить и вернуть обратно. Изуми заметила краем глаза, что их преследуют, и немного начинала паниковать. И, когда дети оказались в максимально тёмном месте, то она потянула подругу за обвал из камней, пытаясь спрятаться поглубже. Монада же решила довериться ей и пошла за ней, когда начался этот кошмар. Девочки сидели за камнями и дрожали, молясь, чтобы их не нашли, но голоса становились всё ближе и отчётливей. Когда, казалось, они уже были загнаны в угол и спасения не было, их уши уловили чей-то немного грубый с железной ноткой женский голос. — Девочки, сюда! — уверенно звал этот голос, который показался до боли знакомым, но при этом по интонации было понятно, что неповиновение было недопустимым. Присмотревшись, дети могли увидеть женский силуэт и понять, кто это был. — Надзирательница! — Монада сразу узнала в этой женщине их надзирателя, ведь испытывала к ней привязанность, и тут же потянулась. — Тише вы! Ни звука! Я помогу вам! — она открыла девочкам тайный проход в стене и очень быстро протолкнула их туда. — Как только выберетесь, бегите туда, где встает солнце, и ни в коем случае не сворачивайте! Даже не оглядывайтесь, иначе вас ждет смерть! — женщина вздохнула и погладила девочек по волосам, что делала каждый раз, когда они хорошо выполняли приказы. — Хорошо, мы поняли, а вы разве не пойдете с нами? — уточняла Монада, внимательно слушая указания, полностью доверяя своей спасительнице. Изуми же запоминала информацию, пытаясь собрать всю волю в кулак и не поддаться страху, и осматривалась, чтобы вовремя заметить нападение с другой стороны. — Нет, мне нужно их задержать, — ответила женщина, — Ну же, идите, скорее! — надзирательница повернулась к детям спиной и вышла из укрытия навстречу тем, кто пришёл остановить беглецов.       Девочки могли слышать только звуки борьбы, а дальше сдавленный крик от боли вместе с запахом крови. Монада вздрогнула, и шепнув «спасибо», с застывшими слезами на глазах, тихо хныкая, полезла в тайный ход, что открыли для них. Изуми тоже было больно от осознания того, что только что погиб человек ради их спасения. Она на миг закрыла глаза, позволяя слезинкам скатиться по щекам, как только они с горем пополам выбрались на улицу, снова схватила подругу за руку и рванула что есть сил прочь. Сейчас несчастные не могли даже обратить внимание на мир за тёмной пещерой, который столько мечтали увидеть, ведь боялись, что их могут догнать и забрать назад. Страшно было даже представить, что им могли сделать в наказание за попытку сбежать, если бы их поймали. Впрочем, думать ни о чем таком у детей абсолютно не было времени, ведь нужно было бежать, бежать и ещё раз бежать, даже если не было понятно, куда. Правда это не могло продолжаться вечно, и усталость давала о себе знать, постепенно замедляя беженцев. В конце концов они были всего лишь детьми, слабыми детьми из-за условий, в которых они росли, и уже скоро они начали практически валиться с ног. — Ещё немного… Мы сможем! — Изуми напрочь отказывалась останавливаться, пусть и замечала, что бежит уже не так быстро. Ей было страшно остановиться хоть на миг и сделать смерть надзирателя напрасной. — Изуми… Я больше не могу… — простонала Монада после того, как в очередной раз свалилась на землю. Они обе не знали, сколько уже пробежали, однако пятки у обоих были сбиты в кровь и ужасно ныли, в цепких детских ручонках тоже была слабость.       Второй ребёнок бежал, боясь остановиться, но слабое детское тельце не могло так долго продержаться. Одышка и боль в ногах прибавлялись к общему состоянию усталости, заставляя мучиться. — Нет! Не сейчас! — девчонка рухнула на землю следом за подругой, потянувшей её вниз, но отчаянно попыталась ползти дальше, раздирая колени до крови, — Нам нельзя останавливаться… Нельзя, — только Изуми это пробормотала, как силы покинули её и перед глазами наступила тьма.       Дети смогли убежать куда-то в лес, где их уже не могли найти преследователи. С одной стороны, это хорошо, ведь они были в безопасности, но, с другой стороны, здесь им грозила ещё более мучительная смерть. Пока что вокруг не было ни души, а девочки были ужасно истощены. И кто сказал, что их не могли бы найти и съесть дикие животные? — Изуми, Изуми, нам нельзя спать! Изуми!!! — Монада ещё какое-то время была в сознании и толкала подругу в плечо, хныча, кричала и плакала, пока голос не охрип, и ближе к вечеру она тоже начала засыпать, — Изуми… Нам нельзя… — простонала девочка, падая на землю. Последнее, что запомнило её сознание, это тёмные силуэты людей, что нависли над ними, и прикосновение чужих рук.

***

      Неизвестно, сколько прошло времени, прежде чем Монада открыла глаза. Всё вокруг было непривычно ярким, и сейчас она лежала на чем-то мягком и теплом. Девочка немного потянулась и потёрла свои глаза, пытаясь осмотреться. Это было совершенно новое место, чистое и приятно пахнущее. Её содранные в мясо руки и ноги были аккуратно забинтованы. Это было непривычно, ведь раньше она не чувствовала себя настолько чистой и ухоженной, как сейчас. Когда шок немного прошёл, то она решила позвать подругу: — Изуми?       Вторая девочка, видимо, чуть больше потратила сил во время непонятной процедуры в страшной зелёной комнате, и истощение позволило ей проснуться позже своей подруги. Стоило ей открыть глаза, как она тут же сильно прищурилась от непривычного яркого света. — Где мы? Мы… Эй, мы что, умерли? — испуганно спросила Изуми, как только более или менее привыкла к свету, посмотрела на Монаду. Попытавшись встать, она почувствовала боль, которая дала ей ответ хотя бы на один вопрос — Мы живы… Здесь так светло и… Эй, кровать мягкая! — для кого-то такая мелочь, как мягкий матрас, незаметна, а для этих детей это было чем-то невероятным, — Ты как? — Я в порядке, болит все правда, но эта боль несравнима с той, — улыбнулась Монада, несмотря на перемотанные измученные ноги, девочка на радостях переползала на кровать к подруге и крепко её обняла, — Изуми, у нас получилось! Мы смогли это сделать, Изуми-чан! Теперь жизнь наладится! Мы больше не заложники! — Неужели мы смогли! Я не знаю, что с нами сделают здесь, но начало мне уже нравится… Нас немного вылечили… Нас не убили! Мы свободны! — Изуми не могла не радоваться тому, что наконец-то получилось увидеть, а что же находится там, за пределами пещеры. Она обняла в ответ Монаду и продолжила мечтать — Скорей бы выбраться отсюда и посмотреть, что там дальше! — Думаю, вы скоро сможете это сделать, — идиллию нарушил чей-то голос, и, когда девочки обернулись на звук, то увидели старика в белой мантии и большой красной шляпе с иероглифом, означавшим «огонь», — Не бойтесь, вас сюда принесли мои люди. Как вы себя чувствуете?       Монада настороженно смотрела на новое лицо, и даже немного враждебно. Она была похожа на пугливого злого котёнка, над которым издевались хулиганы, и теперь он боялся доверять кому-то ещё, кроме себя и единственной подруги: — Кто вы такой? — её изумрудные глаза нехорошо сверкнули, и она сильнее прижала подругу к себе.       Изуми тоже недоверчиво посмотрела на старика, мысленно готовя себя к самому плохому, но понимала, что в случае чего им конец. Пока подруга пыталась выяснить что-то, она сама пыталась придумать, как отсюда сбежать. — Я Хокаге, правитель местной скрытой деревни. Откуда вы пришли? Вы были такими замученными… — спокойно ответил старик, надеясь вызвать доверие у детей. — Мы не знаем… Мы были там, где постоянно темно и страшно. А ещё там были крики, люди в больших банках… — пожала плечами Изуми, вспоминая тот ад, что и без того мелькал в голове. — Изуми! Почему ты ему рассказываешь? Вдруг ему тоже нельзя доверять… — упрекнула девочка подругу и снова глянула на старика, — А что такое скрытая деревня? — У нас нет выбора. Нас зачем-то принесли сюда, а не отправили назад или убили. А если это правитель… — Изуми продолжала придумывать план побега и для неё главным было позволить убежать подруге, — Если что, я тебя прикрою… — Вас никто не будет убивать. И мы не позволим забрать вас обратно. Скрытая деревня — это большая деревня, где живут ниндзя, — старик был таким же спокойным, но тут он подошёл к девочкам и протянул им что-то в красивых обёртках, — Держите. Вы уже молодцы, что выдержали столько. Наша деревня станет для вас домом.       Монада удивилась словам подруги, а потом смотрела на старика, когда тот говорил. Изуми посмотрела на старика несколько растерянно, так как не понимала, что это такое он им хочет дать. Однако, увидев что-то красивое и блестящее, естественно, девочки приняли подарок и только после этого перестали смотреть на старика так недоверчиво. — Кто такие ниндзя? — спросила Монада, прижимая подарок к себе. А после опустила взгляд, что-то вспомнив. — Надзирательница что-то нам рассказывала, что-то, связанное с этим словом, но я не помню. Помню лишь…её, и ещё… чёрные волосы, бледная кожа, жёлтые глаза со змеиными зрачками… — в глазах у неё застыл ужас от совсем неприятных воспоминаний, — Дядя Хокаге, вы ведь правда нас не отдадите? Мы не хотим! — Не отдадим, я же сказал. Здесь вы будете в безопасности и будете жить полной жизнью. А того, кто вас пугал, я знаю. Он здесь до вас не доберется, — старик хотел как-то успокоить детей, но теперь он понял, кто замешан в этом, — А ниндзя — это люди, которые сражаются, выполняют задания, защищают близких и владеют кое-какой… магией. — Ухты! Это так здорово! Хотела бы и я стать ниндзя! — восторженно отозвалась Изуми, пытаясь представить этих героев, — Дядя Хокаге, а что вы нам дали? Мы такое не видели раньше… — Это конфеты. Разверните обертки и съешьте. Дети любят такое, — старика теперь не удивил тот факт, что девочки никогда не видели конфет. — Конфеты… Странный вы какой-то. Слишком добрый, и от вас не веет злостью… Я думала, таких людей не существует… А где мы с Изуми будем жить? У нас ведь нет дома… и родителей тоже нет, — вздохнула Монада, всё не решаясь съесть конфету, и решила, что отложит её до особенного случая, — И что это за магия, о которой вы говорите? С её помощью можно защитить тех, кто тебе дорог? — она все ещё сидела на кровати у Изуми и потому сжала руку подруги. — Да, раньше мы никогда не видели таких людей. Кто вы такой? — Изуми же не ела конфету, так как немного опасалась неизвестной еды и решила разобраться позже. — Я просто человек, который понимает, что нельзя обижать детей. Таких, как вы, нужно защищать. Вы ведь — наше будущее. А дом… Завтра за вами я пришлю к вам человека, и он отведет вас к вашему новому дому. А сегодня отдыхайте и набирайтесь сил, хорошо? — Хокаге и правда выглядел слишком добрым, что могло бы насторожить, но он как-то умудрялся внушить доверие. Старик улыбнулся и добавил: — А об этой магии вам потом расскажут. Но скажу одно: источник этой силы скрыт в каждом из нас. И в вас тоже. Это часть ваших душ. — Вот как, ладно, — выдохнула Монада, видя по глазам, что старик был человек хороший, она улыбнулась ему и подруге, — Мы вам поверим. Тогда скажите, как вас зовут? Я Монада, а это моя единственная подруга Изуми, мы выросли вместе. — Мы поверим вам, ведь вы нас спасли… Если бы вы хотели нас убить, то уже давно сделали бы это, правильно? — рассуждала Изуми, чем могла даже напугать, но понятно было, что это не от хорошей жизни. — Да, верно. Такие маленькие, а уже рассуждаете, как взрослые. Что же там с вами делали… — вздохнул старик, представляя то, что могли пережить эти дети, — Меня зовут Хирузен Сарутоби. Зовите меня Третий, хорошо? — Ладно, ладно, — одна из девочек снова улыбнулась и прижала к себе конфету, — Спасибо вам, старик Третий! Можно мы с Изуми ещё немного поспим? Мы никогда не спали на таких мягких кроватях… и вообще даже не знали что, такие могут существовать.       Изуми же ушла в себя, думая, неужели это не сон, и им повезло убежать, и впереди их теперь ждёт новая жизнь. Может быть, здесь всё изменится, ведь даже в больнице видно, насколько отличается мир здесь. Эта палата уже казалась чем-то волшебным, несмотря на то, что это ещё не то место, куда люди пришли бы добровольно. — Конечно, отдыхайте. Вам нужно набраться сил. В будущем у вас будут ещё и не такие кровати, — улыбнулся Третий, мысленно ужасаясь, до чего докатился тот, кто заставил этих детей страдать. — А что, может быть ещё лучше? — удивилась Изуми, ведь сейчас в её голове не укладывалось, как кровати могут быть ещё больше, — Простите, просто для нас и эта комната уже ого-го… — Я знаю… Знаю… Всегда есть, куда лучше. А сейчас отдыхайте и не думайте о прошлом. Оно уже ушло, — ответил Хокаге и, подойдя к двери, добавил, — А завтра за вами придёт ниндзя.       Спустя какое-то время девочки снова остались одни. Они были в таком восторге от всего, что сейчас с ним происходило, что эмоции зашкаливали. Однако вскоре усталость снова взяла своё, и дети крепко уснули, наслаждаясь комфортом. Так и прошла первая ночь на новом месте.