Вопреки всему

      Знакомство с Орей в меня вдохнуло жизнь. Я всё больше проникалась к Фракции Бесстрашных симпатией, и для меня всё заиграло другими красками.       Орей с внешностью обычной девушки не вязалась со статусом сурового бойца Бесстрашных. Она была по уши влюблена в то дело, которым занималась. Урождённая Бесстрашная, как и её мать до неё, питала страсть к холодному оружию, достигнув совершенства к двадцати и полируя изо дня в день своё мастерство. На четвёртый день нашего общения я случайно узнала, что она командир разведгруппы, хотя не любила подчёркивать свой статус, чем немало меня удивила. Недавно отметила двадцать пятый день рождения очень помпезно. Но случилось это до моего «перехода», а так я точно застала бы этот день, как она говорит: «Вся Фракция стояла на ушах».       Орей всегда носила чёрную водолазку с воротом и длинными рукавами, скрывающими худые руки в синяках, и любила повторять, что в длинных рукавах удобно прятать лезвие. Действительно, в её ладонь всегда выскальзывало одно, и потому бойцы, несмотря на её весёлый нрав, не лезли на рожон, старались не ссориться. Но с Орей, казалось, невозможно было поссориться. Она лучилась светом и была не только яркой личностью в плане причёски, но и поведения. Её второе имя было Огонёк, которое стало позывным во всех военных операциях. Этим именем её называла в детстве мама, воспитав дочь по всем канонам Фракции Бесстрашных. Отца Орей не помнит. Здесь не придавали большого значения случайным связям, а полные семьи вообще были редкостью. Бесстрашные в этом плане были абсолютной противоположностью от нашей Фракции Искренних, где полная семья была нормой, а случайные связи не приветствовались и даже порицались.       Мы встречались с Орей в столовой и стабильно в Яме. С её знакомством я перестала вздрагивать при виде Эрика и цепенеть при его взгляде, хотя при более близком контакте на утренних тренировках по-прежнему чувствовала себя неуютно, но больше из-за чувства вины. Никак не могла подобрать момент, чтобы извиниться за свою выходку. Всегда вокруг были люди.       С Эриком Орей всегда здоровалась лучезарной улыбкой, а он отвечал ей короткой. У меня зародились мысли, что они были парой. И случайно, совсем не желая вмешиваться в эти дела, поделилась своими наблюдениями с ней. Орей расхохоталась, опровергая это.       — Эрик, конечно, обаяшка, но не в моём вкусе, — изрекла она.       Хорошо, что мы были не в Яме, а всего лишь на пути к ней. Вечерами здесь становилось людно, как будто вся Фракция приходила тренироваться сюда, хотя стояли тёплые вечера и были площадки во внутренних дворах, где можно было устроить спарринг.       — Я понимаю, что у него статус Лидера и всё такое, но они с Фором настолько разные, что мне иногда кажется, что Эрик специально давит нас своим авторитетом.       — Слушай, он должен выглядеть солидно на фоне малышни, — взглянула она на меня с улыбкой.       Разговор состоялся в Яме. Мы сидели на каменных глыбах, обозревая часть арены и мишени. Мы ждали, когда освободят площадку, и разговорились.       — Ты малышнёй нас называешь? — переспросила я. Замечание прозвучало не грубо. Я улыбнулась.       — Ну конечно! — она хлопнула меня по плечу. — Вы наши птенчики.       Она глядела на меня с улыбкой.       — Честно говоря, Крис, я тебе завидую, — вздохнула она, обводя часть арены взглядом.       — В чём?       — Обучение — пора лафы, когда не нужно ни о чем беспокоиться, ни за что отвечать. Тренируешь себя, прокачиваешь, общаешься с друзьями с утра до ночи, бухаешь в баре, набиваешь татушки, знакомишься.       — А таблица? Эрик меня спустил с пятой позиции на тридцать третью. Знаешь, это обидно.       — Я тебя умоляю! — отмахнулась она, глядя на меня с иронией. — Как опустил, так и вернёт. Он много раз проделывал это с неофитами. К мишени ставил, на кулак наматывал. Думаешь, ты одна такая? Но делает он это в воспитательных целях, пойми. Жизнь намного суровее за этими стенами. Мы — солдаты, мы охраняем этот город, и, если Эрик не будет этого делать, ты в первый же день, встретившись с опасностью лицом к лицу, погибнешь.       Орей на миг стала печальной, но вот глаза снова наполнились светом. Она махнула кому-то со своего места. Этим кем-то оказался Эрик, вероятно решивший потренировать группу неофитов из урождённых Бесстрашных, здороваясь с Лорен. Я было дёрнулась подняться, но Орей меня остановила.       — Кстати, мы с ним сегодня перекинулись парой слов. Насчёт тебя. — Орей взглянула на меня серьёзно. Я сразу напряглась. Бесстрашная потянула паузу и прыснула со смеху: — Да, выдохни, Крис. У тебя такое вытянутое лицо. В общем, Эрик не против твоих тренировок со мной. Даже где-то приревновал.       — Почему? — не поняла я шутку.       — Всё же он твой командир, а не я.       Она улыбнулась и шутливо потрясла меня за плечо.       — Наслаждайся учёбой, я серьёзно, Крис. Когда она закончится, ты ещё будешь по всему этому скучать.       Она поднялась.       — Идём. Мишени свободны. Потом кое-что интересное сделаем.       — Хорошо.       Метать ножи в движении стало легче с третьего дня, на четвёртый я уже могла делать это с разбега, а к пятому — с разворота. К тому же Орей показала мне хитрость, как не тратить лишние движения на пополнение арсенала, а удерживая сразу по три лезвия в пальцах, посылать их в цель одно за другим. Сначала, конечно, арсенал чаще валялся у меня под ногами, но вскоре от бесконечного повторения в голове сработало запоминание и техника метания начала потихоньку оттачиваться.       Время, отведённое тренировкам неофитов, подошло к концу. Яма снова была в распоряжении зрелых членой Фракции. Но смены времени я не заметила, как всегда увлечённая серией упражнений у мишеней.       — Ты хотела отработать цели с закрытыми глазами, — остановила меня Орей, махнув парням из своего окружения.       — Да, — оживилась я.       — Это применяется при нулевой видимости или в условиях отсутствия света. Ночью. В общем, когда нужно ориентироваться по звуку. Вот сейчас и поиграем. Но без ножей и за мишенью. Там места больше.       К нам подошло пятеро бойцов её отряда. Имена парней я почти запомнила. Куда уж без Калеба, конечно.       — Они будут хаотично двигаться вокруг тебя, и звуки шагов будут эхом отскакивать от стен, а твоя задача попасть по целям этим мячом.       Орей вынула из накладного кармана штанины перчатку без пальцев и надела её мне на руку, затягивая на кисти хлястик. Активировала. На ладони загорелась оранжевая полоса. Орей вложила серый мячик мне в ладонь. Он тут же примагнитился к полосе и его не нужно было удерживать пальцами.       — Давай, кинь его, — попросила она.       — Куда угодно? — переспросила я.       — Да. Тебе надо понять его принцип работы.       Я кинула вперёд. Мяч пролетел пару метров и вернулся назад, ударяясь о мою ладонь и примагничиваясь обратно.       — Вау! Крутые технологии! — удивлённо воззрилась я на мячик.       — Заряда перчатки хватает на пять часов активных действий, потом подзаряжаешь, как портативное устройство. Можно удалённо.       — Здорово.       — Ага, — согласилась она, — а теперь кинь мяч в меня.       — Ладно.       — Я метнула в направлении Бесстрашной мяч: при ударе о её плечо моя ладонь мгновенно завибрировала и мяч вернулся назад, вновь прилипая к оранжевой полосе.       — Ого! Так я пойму, что попала по цели! — восторженно выдохнула я.       — Точно, — кивнула Орей и вытянула из кармана штанов чёрную повязку. — Это последний штрих.       На мои глаза лёг лоскут ткани, затягиваясь сзади в несильный узел, и я поняла, что повязка непроницаемая, лишний раз убеждая меня в том, что, двигаясь у мишеней тогда, Орей не могла видеть цели, по которым била.       — Готова? — спросила она.       — Ну, вроде да.       — Сначала просто постой и послушай звуки вокруг. Ты отделишь эхо Ямы от шагов вокруг тебя. А как будешь готова, начинай.       — Хорошо.       — И постарайся метать так же, как ты бросаешь лезвие в мишень. Выбрасывай пальцы сразу вперёд.       — Хорошо.       Я сначала стояла и слушала звуки. Их было много. Яма гудела, как большой рой, но вскоре я услышала более близкие шаги, которые раздавались вокруг меня. Я отставила ногу, как для броска по мишени и совершила первый бросок. Ладонь завибрировала и мяч вернулся. Второй бросок я пустила в пустоту. Бросила снова и снова промазала.       За эту игру я смогла попасть всего семь раз. Но Орей результатом была довольна.       — Ты молодец, — улыбалась она, снимая с меня повязку. — Сначала всегда тяжело, но дальше будет легче. А потом освоишь и метание по мишеням с завязанными глазами. Давай, я покажу, как в перспективе должно быть.       Орей попросила меня встать среди бойцов и тоже двигаться. Одела перчатку себе на руку и активировала ладонь. Один из бойцов завязал ей повязкой глаза.       — Начали, — скомандовала она. Все стали двигаться. Мяч летал с большой скоростью, попадая по целям. Не удалось отклониться никому. Я поздно заметила Эрика, который наблюдал за Орей, стоя неподалёку. Неожиданно мяч полетел и в него, но он уклонился и улыбнулся. Я засмотрелась на него и тут же получила мячом по виску. Эрик показал мне жест рукой «смотри на мяч» и, покачав головой, удалился с площадки.       После тренировки мы как всегда прощались в коридоре.       — Слушай, ты сильно устала? — неожиданно задержала меня в коридоре Орей.       — Не особо, — впервые соврала я, хотя спать очень хотелось. День выдался слишком насыщенным, но я не могла отказать своему любимому инструктору.       — Тогда я за энергетиком, встречаемся на мосту у Пропасти.       — Хорошо.       Пропасть. То самое место, где Эрик вселил в меня мой очередной страх. Я до сих пор помню скованность пальцев, капли на холодном металле и напряжение в локтях. Он просто стоял и смотрел, сорвусь ли я или выживу.       — Эй, держи, — Орей поравнялась со мной и, обняв за плечи, вручила мне бутылку из синего стекла с запотевшими стенками с лого Бесстрашных. — Наше фирменное.       Мы прошли по мосту и сели, свешивая ноги вниз. Я не могла показать, что мне страшно. Но под нами были метры Пропасти. Место неприятное, холодящее душу. С высокого каменного свода срывались капли воды, а где-то под ногами, теряясь в черноте, шумела вода.       — Будем, — Орей сорвала с моей и со своей бутылки крышки и стукнула о мою стеклянным горлышком.       Я сделала глоток. Алкоголь с яблочным вкусом заполнил теплом всё внутри.       — Что отмечаем? — посмотрела я на Орей.       Она сделала два больших глотка.       — Тину… — выдохнула Бесстрашная.       — А она?       — Моя сестра.       — У тебя есть сестра? — удивилась я.       — Была, — Орей отхлебнула ещё, покачивая жидкость в бутылке, глядя на неё сквозь синее стекло. Её взгляд стал печальным, а голос приглушенным. — Погибла. Давно. Мне пятнадцать было.       Я отпила глоток, молча глядя вперёд себя.       — Какой она была? — спросила я.       — Бесстрашной, — грустно улыбнулась Орей. — Как все мы. Она была отличным снайпером. Тина решила отомстить за мать, но там была засада. В один месяц я потеряла мать и сестру. Ненавижу июль.       — Сочувствую, — осторожно сказала я.       Она кивнула. Шумно выдохнула, отвернулась, и я увидела, что она смахивает слёзы рукой.       Орей размотала в бутылке жидкость, отпила глоток и перевернула бутылку вниз горлышком, выливая её содержимое в пропасть.       — За маму, за Тину и за всех братьев и сестёр Фракции Бесстрашия.       И разжала пальцы, отпуская пустую бутылку. Через секунды я услышала тихий всплеск внизу.       Мы сидели молча. Я впервые за эти пять дней видела Орей в таком состоянии. Значит, всё это время она скрывалась за маской весёлого и неунывающего человека. И доверила свою тайну мне, посторонней, и даже ещё не члену Фракции.       — Ты чего не пьёшь? — посмотрела она на меня, принимая прежний облик. Голос снова обрёл силу.       — Я никого не теряла, — ответила я вполголоса.       — Это хорошо.       Она поднялась и потянула меня за руку.       — Ладно, давай по кроваткам. За завтраком ещё увидимся, если нас не дёрнут на задание. Но в любом случае, в девять в Яме я буду.       — Хорошо.       Я поставила бутылку на мост и пошла следом за Бесстрашной.       Мы расстались в коридоре.       — Пушистых снов, птенчик, — махнула она мне рукой.       — Добрых снов, — улыбнулась я.       В нашей комнате было тихо. Третий час ночи. Питер не спал. Я села к нему на кровать.       — Что-нибудь случилось? — спросил он вполголоса.       — Да вроде нет.       — А чего такая грустная?       — Можно я с тобой лягу?       — Конечно.       Я сбросила ботинки, куртку и юркнула под одеяло, лицом к нему.       — Ты пила? — потянул он носом.       — Самую малость, — кивнула я.       — Так что случилось?       — Орей рассказала мне про себя, как потеряла мать и сестру почти друг за другом.       — А как это тебя касается? — спросил Питер, обняв меня рукой под одеялом.       — Да вроде никак, но…       Я опустила глаза.       — Я никого не теряла. А они постоянно кого-то… — ответила грустно. В горле перехватил комок слёз.       — Эй. Не горюй обо всех.       Он приблизился и его губы накрыли мои. От поцелуя зашумело в голове. Я остановила его руку, заскользившую по моей талии и нырнувшую под футболку.       — Давай спать, — шепнула я, обнимая ладонями его лицо.       — Обломщица, — недовольно выдохнул он.       — Я дико устала, — поцеловала его в подбородок и, обняв за плечо, прикрыла глаза.       — Ладно, спи, — он подсунул руку под мою голову и теснее прижал к себе, щекоча дыханием лицо.