Равные

      День обещал быть совершенно обычным, даже скучным, но после завтрака к Иорвету завалился Киаран, наклонился над ухом сидящего за картами командира и серьезным тоном заговорчески доложил:       — У меня есть важная информация.       — Слушаю, — Иорвет покосился на скоя’таэля, ожидая продолжения.       — Лисбет любит барбариски, — по-прежнему серьезно отрапортовал Киаран.       Иорвет посмотрел на него, будто увидел впервые и, закончив сверлить взглядом, чуть ошеломленно проговорил:       — Чтоб тебя холера заела, аэп Эасниллен, иди займись чем-нибудь полезным.       Киаран издал короткий смешок и удалился.       Но потом уже Иорвет завалился к нему, мысленно чертыхаясь.       — У тебя еще остались эти чертовы...       — Нет, командир, — вздохнул Киаран, ухмыляясь во весь рот.       — Как нет, ты целый кулек утром принес?       — В большой семье рот не разевай, — развел руками скоя’таэль. — Растаскали. Что ж я, с товарищами не поделюсь?       Иорвет вздохнул. Действительно, в бараке сегодня утром нестерпимо пахло этими ядреными краснолюдскими конфетами, аж голова кружилась. Могли бы и Лисбет отсыпать, черти... Хотя, раз Киаран знает, что они ей по вкусу, значит, поделился с девушкой.       — Сходи на рынок? — предложил скоя’таэль.       И Иорвет пошел. Пошел на рынок искать чертовы барбариски.       Непривычно было делать что-то ради dh’oine, но он вполне успешно убедил себя, что все это только благодарности ради. Лисбет часто таскала ему сладости и табак, помогала всему отряду, договаривалась с кем надо. А потом заваливалась к ним под вечер, засыпала в углу у стены так крепко, что начни прямо сейчас каэдвенцы осаду, не услышит; не слушая возражений, что здесь обычно спит Элеас и с ее финансами вполне можно ночевать в корчме, да и вообще, барак мужской, иди отсюда — хотя какая разница в принципе? Все равно все постоянно при параде и в боевой готовности, даже во сне броню не стаскивают.       В общем, Иорвет решил, что принести леденцы человеку, который так самоотверженно им помогает, вполне уместно. Подогнал же он однажды ведьмаку формулу оружейного масла. А ведьмак недалеко от dh’oine ушел, если начистоту...       Но если уж совсем начистоту... Иорвету не стоит лгать самому себе, иначе куда такой командир заведет скоя’таэлей?       Пора признать, что ему нравится радовать Лисбет. Даже если она человек.       И Иорвет уже готов был пересмотреть в корне свои взгляды относительно людей в целом, но, увидев толкучку на рынке, почувствовал, как ненависть к ним снова возвращается.       «Не сегодня», — думал он, пробивая себе путь локтями. — «И, скорее всего, никогда»       Как назло чертовы леденцы не находились. Да и по правде говоря, Иорвет плохо здесь ориентировался. Нет, он знал в какую часть города какая дорога ведет, где стоит охрана, которую сам же расставлял, но где купить укроп, а где взять дешево картошку даже не представлял.       Бесцельные скитания закончились, когда Иорвет споткнулся об какого-то краснолюда. Краснолюд оказался никем иным, как Золтаном Хиваем.       — Смотри, куда прешь, гавнюк! — выругался он. — А, ты, Иорвет? Ну тебе простительно, одним глазом много не наглядишь.       Иорвет даже не стал привычно хмуриться, увлеченный поисками, а глянул на краснолюда, увидел у того в руках головку сыра, новые ботинки и еще кучу всего и быстро смекнул, что уж он-то на рынке как рыба в воде.       — Где тут сладости продаются, краснолюд? — Иорвет сложил руки на груди, стараясь смотреть сверху вниз как можно менее уничижительно.       — Так поди и найди, — хохотнул Хивай, собираясь юркнуть в толпу.       Иорвет прикрыл глаз, тяжело вздохнув.       — Это для Лисбет, — Золтан девушку уважал и любил, так что или так или плутать тут до конца дней.       — Ну наконец-то благодарными быть научились! — крякнул краснолюд, хватая Иорвета за край бушлата и таща за собой между прилавками. — А то девчонка вас в жопы целует, а вы...       Иорвет только вздохнул. Что этот краснолюд понимает, что ему вообще объяснять...       Он и не стал, молча всю дорогу. Только выругался, споткнувшись об кого-то еще:       — Коротышки чертовы...       — Ты говори-то, да не заговаривайся, — отреагировал Хивай. — Вы с людишками здесь приблуды, а мы в этом мире живем испокон веков. Так что это вы дылды и никак иначе.       Поспорить было сложно на самом деле, но Иорвет бы смог. Правда, не стал, иначе барбарисок Лисбет не дождется.       А нужный прилавок таки нашелся, и Хивай, даже не дослушав благодарность, которую Иорвет попытался из себя выжать, оставил эльфа одного.

***

      У Лисбет глаза загорелись сразу же, как она только увидела в руках у Иорвета кулек, но виду девушка старалась не подавать. Правда то, как она просияла, не заметить было сложно. Долго тянуть эльф не стал, протянув ей леденцы.       — Ты купил мне конфеты? — радостно спросила девушка, хотя спрашивать очевидное смысла не было никакого.       — Нет, отобрал у детишек, — Иорвет закатил глаз.       Лисбет тут же закинула себе в рот пригоршню леденцов и мало того, что не подавилась, но и сохранила умение членораздельно говорить.       — Я с утра о них мечтала, ты понимаешь? — пробубнила она, блаженно закатив глаза. — Но времени сходить на рынок не было вот вообще.       Иорвет не отводил от нее взгляда. Любовался. Понимал, что ему нравится ее счастливое лицо. И осознавал, что вляпался по самые уши.       Но Лисбет истолковала это по-своему.       — Ладно, какую благодарность ты хочешь? — улыбнулась она.       Иорвета это даже немного обидело. Как так, его добрые порывы сводят до обыкновенной корысти.       Но он просто сложил руки на груди, пробубнив:       — Никакую.       — Совсем-совсем? — девушка склонила голову на бок.       Иорвет подумал немного, переступил с ноги на ногу.       — Есть кое-что, — раз уж хочет, пусть так.       Он приблизился почти вплотную, склонился к ее лицу. Лисбет заинтересованно подалась вперед, и Иорвет, расценив это как согласие, целомудренно поцеловал ее в уголок губ.       Ему могло показаться, но уходя он чувствовал во рту вкус барбарисок.