души, восставшие из пепла.

***

      24 июля 1999.       Жара опустилась на Москву уже давно, но до отметки +36 еще не доходила. Открытые на распашку окна, вечная потливость и желание кого-то убить было очень сильным - Саша даже кофе пить не стал, просто потому что оно жгло горло и становилось еще жарче градусов на 10. Фархад качает головой и делает ему колу с виски и льдом, Белому становится легче. Объятия в жару - хуевая затея во всех смыслах, поэтому Саша ее избегает, предпочитает больше поцелуи: долгие, до одури головокружительные, но не пересекающие границу, при которой они начнут сжимать друг друга в объятиях. — Фара, ты опять подсел? - Белов склоняет голову набок, наблюдая за любовником, который нюхал белый порошок. Все это напоминало ситуация Космоса с теми же наркотиками, вот только тот смог слезть, открестился от греха перед ним и Витей, а после выбросил всю гадость в мусорное ведро. Джураев поджимает губы, вздыхает, а после убирает наркотик подальше - Саньку бесить не хочет, потому что тот в бешенстве страшен - и переплетает их пальцы. — Белый, это я так…балуюсь,- голос дрогнул. Врет нагло и в лицо. Белов отдергивает руку и гневно сверкает глазами. — Хочешь историю передоза Коса пережить? Там Пчёла чуть с ума не сошел, пока его откачивал. Хочешь также?! Продолжай тогда! Давай! - грюкнув по столу, он уходит в спальню. Выбесил все таки. Фара направляется бегом за ним, берет лицо в свои ладони и целует - Саша сопротивляется, пытается отвернуться, но любовник держит крепко, зараза эдакая. В итоге сплетаясь в поцелуе, Белов щипал Джураева во все незащищенные части тела и кусался. Чтоб знал, что его злить, особенно наркотиками, крайне опасно.

***

      — Витька, я не знал, что ты так вкусно борщи варишь,- Космос, уплетая уже вторую порцию жидкого блюда, битый час нахваливал стряпню, которую Витя сотворил на скорую руку. Обычно они питались с отцом едой из ресторанов, которую заказывали на дом, потому что Надя умывала рученьки, а-ля «не моё это дело у плиты прохлаждаться», что аж бесило до усрачки. Когда в их доме поселился Пчёлкин, точнее его за шкирку приволок Холмогоров-младший, сказав, что его дорогой и горячо любимый «друг» будет жить с ними, Юрий Ростиславович нисколечко не удивился, лишь кивнул, мол «будет кому за тобой приглядывать». А потом еда из ресторанов больше не заказывалась - Виктор готовил все сам, ему это нравилось и они часто собирались в маленькой кухоньке за одним столом. Надежда предпочитала Пчёлкину на глаза вообще не попадаться - боялась его, что ли? Или дядя Юра сказал не закатывать скандалы, пригрозив, что она пойдет жить в подъезд, или что-то еще, хер знает. Космоса забавляли их стычки - Надька по стеночке ползла подальше от Витьки, а последний кривил морду и шел по своим делам дальше - не любили эти двое друг друга, вот хоть расстреливай. — Тебе действительно нравится? - Пчёлкин опирается поясницей о столешницу, слегка улыбается и допивает свой кофе. — Даже папа оценил твою готовку, сказал, что вкусно, а ты во мне сомневаешься? - Холмогоров медленно встал из-за стола, убирая тарелку в раковину, и приблизился к его уху. — Или ты сомневаешься в себе и не можешь победить свои загоны? Пчёла молчал - он не знал, что сказать, потому что Космос, знавший его от А до Я, мог даже по мимике прочесть, что тот чувствует. — Ты же все знаешь, почему спрашиваешь? - спокойно отвечает блондин, не поднимая на любовника глаза. Кос поддевает его подбородок пальцем и мягко целует в нос, после в уголок губ, а после в висок. Отстраняясь, пальцы мягко проходятся по подбородку, оставляя какой-то жгучий след. В кухне вдруг стало невыносимо жарко, поэтому Витя поспешил сбежать на балкон. Там еще жарче.

***

      27 ноября 2004.       — Космосила, подъем! - Витька тормошит тяжелую тушу рядом с собой, игриво прикусывая его плечо и подлезая под тяжелую лапу, которая обнимает его за талию. Вот падла, повернуться не дает, еще и кусается. — Че так рано, Пчёл?..- еле разлепив глаза, Космос щурится от солнечного света в окне и пытается перевернуться на другой бок, но Пчёлкин снова укусил его, на этот раз в районе ключиц. — Потому что у нас через час встреча и мы не должны опоздать, иначе нам Санька голову открутит. Холмогоров что-то бубнит себе под нос, все же переворачивается на другой бок, из-за чего получает несильный «щелбан» по спине. — А ну вставай! Вставай! - снова тормошит и снова получает в ответ бурчание. — Баран. — Только не обижайся,- хихикает Кос, все еще отлепляя голову от подушки, а после поднимаясь с кровати. Витя молча смотрит на него, а затем уходит на кухню. — Кофе будешь? - оборачивается в дверном проеме, на Коса смотрит, а тот кивает и подмигивает ему. Мачо-мэн, твою мать. Пчёлкин уходит на кухню, подхватывает Ирку на руки по дороге и застает на кухне Надю. Та невольно сжала в руке чашку с чаем и потупила взгляд, а Виктор, в свою очередь, одарил ее надменным взглядом снизу вверх, из-за чего женщине стало настолько неуютно, что та поспешила ретироваться, лишь напоследок поцеловав Холмогорову-младшую в макушку. Она нечасто возилась с «внучками», но если ей и приходилось, то делала она это с неохотой - так было в самом начале. Потом вроде как-то изменила свое отношение к детям, но в глазах все равно проскальзывали нотки недовольства, что очень раздражало. Особенно Витю. Тем более Витю. Когда на кухню зашел Космос, Пчёла медленно оторвал задумчивый взгляд от окна, а после, как ошпаренный, подлетел к плите, снимая кофе, которое вот-вот должно было разлиться. Успел. Ира сидела на специальном стуле со столом - выжидала, видимо, когда ей преподнесут какую-то «вкусную» кашку. Если Венера каши терпеть не могла, постоянно капризничала, то Ира их поедала со скоростью света, что не успевали их покупать и Космос постоянно шутил, что кто-то будет сильнее, за что обычно получал праведных люлей от Вити. Отпив немного кофе, Холмогоров распробовал его и усмехнулся - утонченный вкус и нет перебора с сахаром. — Ты не только готовишь, но и варишь кофе. Причем все идеально. Есть секрет успеха? — Все приходит с опытом, Кось,- спокойно отвечает Пчёлкин, набирая кашу в ложечку и поднося к губам дочери.