Покушение на свободу

      Ци Жун сделал пару глубоких вдохов, собираясь с мыслями. Что вообще его ждёт дальше, если уже сейчас по хронологии происходит подобная херь?       Думается ему, явно ничего хорошего. Особенно учитывая, что у некоторых страниц впереди был очень странный тёмный оттенок.       Наскоро утерев слёзы, парень опустил взгляд на потрёпанные страницы дневника, со страхом представляя, что ему предстоит увидеть.       «Я не смог… Я… Блять… Я чуть не убил его…» – Он… что…? – Ци Жун не поверил тому, что сейчас пробита. – У… Убил…?       Его руки слегка задрожали. Се Лянь… он… Парень, конечно, ко всему был готов, но к такому… – Чёрт… Се Лянь, что же с тобой творилось? – он прошёлся рукой по лицу.       Собрав в кулак всю силу воли, Ци Жун продолжил чтение.       «…Я… Мне кажется, я сошёл с ума… Ночью я переоделся в белое, нацепил маску Безликого и пошёл искать его. Му Цин… он, видимо, возвращался с работы… Я выловил его не так далеко от школы, где работает Мэй Няньцин. Я подкрался и вырубил его… Он был так… Я не знаю. Беззащитен? Ха, как же глупо.       Неужели я настолько сильно его ненавижу? Он лежал прямо у моих ног, не способный дать отпор. Я уверен, он даже не понял, что с ним произошло. Я же просто мялся на месте. По какой-то причине, я не мог сделать первый шаг к ошибке. Я думал. Не мог понять, для чего я вообще это делаю. Это же мой друг! Как я могу так поступить?! Но стоило мне вспомнить, что этот человек сделал…       В какой-то момент, мной овладела такая ярость и обида, что я… Я чуть не перерезал ему горло… Ножом отца.       Однако я остановился. В голове что-то щёлкнуло… Что, чёрт возьми, я творю?! Я же… не убийца… НЕТ! Я не… Я не смог лишить его жизни...       Единственное, что я успел сделать, так это оставить лишь небольшой надрез. Не смертельный. Моя рука дрогнула, как только я подставил лезвие к его горлу. До этого я видел в нём лишь предателя, очевидно забыв, кто передо мной находится. Я и сейчас считаю, что он поступил по-свински, но… Кто я такой, чтобы вершить самосуд?       Я не стал его убивать. Но не из-за того, что простил. Не хочу брать грех на душу. В конце концов, вскоре и это волновать меня не будет, так какой смысл пачкать руки чужой кровью?       Я дотащил Му Цина к его дому и бросил лежать в траве. В тот момент я не чувствовал ничего. Абсолютно. Ни сожаления, ни гнева, ни желания убивать. Однако было ещё одно дело, которое я должен был сделать. В конце концов, Му Цин был не единственным, кто так неудачно перешёл мне дорогу…»       Ци Жун испытывал противоречивые чувства. С одной стороны, он был в ужасе от действий брата, но в тоже время его накрыло чувством облегчения. Руки Се Ляня не покрыты чужой кровью. А… так ли это?       Ему на ум вновь пришёл тот урод, Ла Ит. Бай Усян и Хуа Чэн в один голос заявили, что банда Сяо Пэна отправила его в могилу. Однако не Се Лянь… Брат ещё очень долго ходил как в воду опущенный. Он не трубил на всё общежитие, что слова этих двоих правда, но… юноша их не подтверждал. Вообще не комментировал. При случае, постоянно уклонялся от разговора на эту тему.       Зная Се Ляня, он бы не стал молчать, если бы всё было так, как было в истории Бай Усяна. Да, не гордился бы, но, как минимум, рассказал бы вкратце, что именно там случилось. Но юноша молчал. Все подробности узнавались из вторых уст. Так что же всё-таки произошло в том баре? И неужели Ла Ит был убит не руками каких-то уличных хулиганов, а его брата?       От этой мысли Ци Жуна пробрало дрожью. Да нееет… Не может такого быть… Но, с другой стороны, читая этот дневник, можно было предположить, что Се Лянь мог серьёзно навредить ненавистному человеку. Однако… кто вообще может знать наверняка?       Его взгляд вновь упал на Се Ляня. С кем Ци Жун сейчас находится в одной комнате? С убийцей? Или жертвой обстоятельств? Лишь Се Лянь мог дать ему ответ на эти вопросы. Но… насколько правдивыми могут быть слова человека, который смог скрыть от всех ТАКИЕ подробности своего прошлого. Попади подобное в свет, юноша бы так и не вышел сухим из воды.       В его душе зародись сомнения. Насколько безопасно находится с Се Лянем в одной комнате? Если даже на друга он смог поднять руку, то что сделает с ним, Ци Жуном, который столько лет действовал ему на нервы, а сейчас открыл подноготную, которую тот так тщательно утаивал. Невольно назрел вопрос, кто сейчас опаснее: Се Лянь, лежавший в паре сантиметров от него, или Безликий Бай, бродящий под окнами с пистолетом?       Парень потряс головой. Нет. Он не станет думать об этом сейчас. Ци Жун спросит всё у брата лично. Но как это сделать, не раскрывая, что он читал дневник?       Лучше парень подумает об этом позже. В конце концов, в дневнике ещё были страницы.       «Хорошо горело. Я дошёл до школы и поджог её. Иронично, что в одной из элитных школ нашего города даже камер нет. Что ж, мне это только на руку.       Огонь быстро распространился по всей площади. Поспособствовал слитый бензин из отцовской машины. Я не стал там долго стоять, пусть и видеть, как это место сгорает было забавно.       Я вернулся домой и сейчас пишу свою последнею запись. Давно уже пора закончить с этим бардаком. Мои действия вели лишь к непростительным ошибкам. Компания отца на грани гибели. Он сам ненавидит меня. С Фэн Синем ссоры стали всё чаще. Завтра я скажу ему убираться. Не зачем портить свою жизнь из-за такого человека, как я.       Завтра так же встречусь с Уюном. Я не стану рассказывать ему о том, что натворил. Хочу с ним попрощаться. Надеюсь, позже он поймёт.       Единственный, кого мне действительно жаль, так это Ци Жун. Мальчишка сильно привязан ко мне. Ему будет трудно всё это вынести, но я уверен, он справится. Он сильный.       Хах, как же странно. Думая обо всё этом, я чувствую невероятную лёгкость. Впервые спустя столь долгое время. Кто бы не нашёл этот дневник в будущем. Простите. За всё. Мне действительно жаль, что всё так обернулось. Прощайте. Завтра вечером закат окрасится красным.»       На мгновение парень забыл, как дышать. То, что он прочитал сейчас, было трудным для понимания. Однако ясно было одно. Эта запись должна была быть последней в том дневнике. Несложно было догадаться, почему. Ци Жун поджал губы. Как они все могли быть настолько слепы, чтобы не увидеть, что Се Лянь собирается вытворить? Единственное, что успокаивало, что сейчас брат жив. И, как говорил он сам, спас его именно Уюн. Неужели, он догадался о планах юноши?       «У меня не вышло… Всё сорвалось…Уюн… Он вытащил меня из петли… Цзюнь У… Нет. Бай Усян. Так зовут этого ублюдка! Во всём был виновен он! Он претворялся Безликим всё это время! Он… Он заставлял сходить меня с ума! Ненавижу!»       Вот они и пришли к концу этой кошмарной истории. Именно это стало конечной точкой решения Се Ляня уйти из родительского дома. Уехать из города, в который он всё равно вернулся спустя год. Ци Жун слишком хорошо помнил то время. Ведь именно тогда он упрашивал брата не уходить. Се Лянь был непреклонен.       В дневнике осталась ещё одна запись...       «Уже завтра утром я уйду из родительского дома навсегда. Слышал, как отец с матушкой об этом говорили. Что ж, это их право. Я и сам не рассчитывал возвращаться на долго. Не знаю, зачем вообще приехал.       Эта запись действительно будет последней в этом дневнике. Я спрячу его и маску в вольере у Фэна и Яо. Отец всё равно туда никогда не ползает. А если и захочет перестроить и найдёт эти записи, то пусть так. Мне уже ничего не страшно.       Мне не хватит духу уничтожить эту вещь, но, может, время сделает это за меня?»       Ци Жун захлопнул дневник. После прочтения остались противоречивые чувства.       Обидно, что брат не рассказал об этом? Да. Страшно? Может быть. Но какой смысл говорить об этом сейчас. Спустя десять лет… Се Лянь пожелал это скрыть. Его право. Но… почему так паршиво на душе?       Ци Жун покачал головой. Что теперь делать и как относится к брату? Как обычно? Сложно, если так подумать. Выдать все претензии ему в лицо, когда тот проснётся? Большая вероятность отхватить по роже за то, что без спроса трогал его личные вещи. Собственно, вариантов было не так много.       Размышление прервал внезапный лай Яо и странный скрипучий звук со стороны входа. Звук ключа в замочной скважине… У Ци Жуна сердце ушло в пятки. Ключей не было ни у кого, кроме Се Ляня… Так кто…?       Не совсем понимая, что творит, он начал яростно трясти брата за плечо, выкрикивая его имя. И ему всё же удалось его растолкать.       Приподнявшись на локтях, юноша с трудом разлепил глаза и пробубнил: – Ци Жун? Что ты делаешь? – Т-там… Б-безликий!       Се Ляня будто холодной водой окотило. Он тут же поднялся и, слегка пошатнувшись от резкой смены положения тела, тут же выпалил: – Что стряслось? Откуда ты…?       Однако тут его взгляд упал на стол, на котором лежал «Глок» и дневник. Дневник… В янтарных глазах молкнули понимание, шок, гнев и страх. Столько эмоций сменили себя за одно мгновение. Однако Се Лянь смог подавить их в себе, лишь кинув на брата пронзительный взгляд и повторил уже жёстче: – Что случилось?!       Ци Жун не успел даже пискнуть, как оба пса внезапно залились яростным лаем, а в коридоре скрипнула входная дверь. Кареглазый юноша тут же схватил со стола «Глок» и сказал: – Положи «Кольт». Там всё равно нет пуль. Магазин нужно проверять.       Сказав это, Се Лянь прицелился в чернеющий проём, где находилась кухня. Фэн и Яо надрывались, разбрасывая слюни по полу. А юноша, на удивление Ци Жуна, даже не дрогнул от этого. Будто это не он пил с таким отчаянием пару часов назад.       Разве возможно так быстро отойти от действия алкоголя?       Се Лянь сделал пару шагов в сторону кухни, проверяя выключатель. Конечно же, света нет. В его голове сложился некий пазл. Он прислушивался. Лай псов перекрывал все посторонние шумы, но юноша мог слышать, что творилось на кухне. Есть там одна такая противная вещица.       Ковёр, который очень хорошо скользит. И наткнуться на него в темноте – самое простое, что можно было сделать.       Именно на этом Се Лянь решил сыграть. Через пару секунд там послышался грохот. Юноша резво выскочил из-за угла, сделав выстрел в то место, где находился ковёр. Послышался вопль и звук падения стула. Человек предпринял попытку сбежать.       Се Лянь хотел было кинуться за ним, но в его голове внезапно помутилось и ему пришлось опереться на косяк, чтобы не упасть. К горлу подкатила тошнота. Он выронил пистолет и закрыл рот рукой.       Мимо него чёрной тенью проскочил Яо, едва не сбив с ног. Но Се Лянь даже не обратил на него внимание. Тот запал, который заставил его вскочить с дивана и начать действовать, пропал. Юноша не был маленьким мальчиком, который никогда не пил. Наоборот. Он прекрасно знал, что такое интоксикация. Однако настолько сильно напивался он очень давно и уже успел забыть, каково это – страдать от похмелья.       Ци Жун тут же оказался подле него и придержал, не давая упасть. Около минуты Се Ляню понадобилось на то, чтобы прийти в себя. Как только он немного отошёл, хриплым и негромким голосом попросил: – Воды…       Парень кивнул и, отведя брата обратно на диван, ушёл на кухню. Он с трудом в темноте смог найти чашку и графин. А потом залез в верхний ящик и достал домашнюю аптечку. Где-то там могут быть таблетки от похмелья.       Принеся всё в гостиную, Ци Жун сразу отдал брату стакан с водой, а сам стал искать лекарство. Се Лянь выпил всё без остатка и с прищуром посмотрел на парня. – Нашёл, – негромко сказал Ци Жун и протянул ему таблетки. – Выпей одну. Должно стать легче.       Се Лянь выпил лекарство, тихо выдохнув. – Ци Жун, – без эмоционально проговорил он, – ты читал мой дневник?       Ци Жун промолчал. – Ладно, – юноша приложил руку ко лбу. – Мне не требуется твой ответ. Что ты собираешься делать дальше? Сочтёшь меня сумасшедшим? Расскажешь всё ИМ? Или станешь обвинять, что я тебе ничего не рассказал?       Парень агрессивно замотал головой. – Н-нет! – в его голосе сквозил страх. – Я не стану этого делать!       Се Лянь долго смотрел на него, не отрывая взгляда. – Я не стану, – уже тише проговорил Ци Жун. – Мне… я лишь хочу знать, почему ты всё это скрыл… – Думаю, тебе не нужен мой ответ, – юноша колко усмехнулся. – На самом деле, мне нужны ответы, – чуть увереннее проговорил парень.       Се Лянь хотел было съязвить, но внезапная вспышка головной боли нарушила его планы. – Тц, – он цокнул, – ответы? На какие вопросы? Я умаю, всё, что нужно, ты уже вычитал из МОЕГО дневника.       Ци Жун пристыженно промолчал. Се Лянь хмуро смотрел на него, размышляя. И чем дольше он думал, тем больше сходился на мысли, что гневаться нет особого смысла. Тяжело вздохнув, он слегка смягчился. – Давай мы поговорим об этом завтра? – юноша потёр глаза. – Честно, у меня сейчас нет ни сил, ни желания разбираться в этом. Лучше скажи, что произошло, пока я спал?       Ци Жуна слегка насторожило, что брат не сильно на него разозлился. Однако, что-то ему подсказывало, что всё ещё впереди. Он сбито пересказал ему про то, что случилось на кануне, а потом осень долго извинялся за то, что вообще полез в его вещи. Се Лянь никак это не прокомментировал. – А куда убежал Яо? – юноша нахмурился. – Думаю, убежал за Безликим, – выдвинул предположение Ци Жун. – Что будем делать с дверью? Он открыл её ключом. – Не знаю, – честно признался Се Лянь.       В дом ввалился Яо, держа что-то в пасти. – Отдай, – кареглазый юноша подозвал пса к себе, доставая из его пасти добычу.       Это был кусок ткани. Белый. Окровавленный. Скорее всего, Яо вырвал его у их незваного гостя. Что интересно, в нём что-то запуталось. Се Лянь встряхнул ткань и на его колено упало что-то металлическое. Подняв это, юноша не без удивления выдал. – Ключ? – он тихо расхохотался, слегка испугав Ци Жуна. – Яо! Ты молодец!       Юноша показал брату старый металлический ключ с таким видом, будто выиграл джек-пот. Парень догадался, что это и его лицо тоже переменилось. – Это ключ от двери? – Ага! – Се Лянь выглядел предельно довольным. – Умница.       Яо гавкнул и прилёг рядом с Фэном, что теперь спал у камина. Смотря на всю эту картину, Ци Жун тоже протяжно зевнул. – Иди спать, – внезапно сказал Се Лянь. – Ты хорошо поработал сегодня. Прости за этот пьяный дебош. – Да… ничего, – парень с сомнением взглянул на брата. – Но… что ты разве не собираешься? – Не думаю, что сейчас способен уснуть, – юноша горько усмехнулся. – Спи. Я буду в порядке.       Ци Жун неуверенно кивнул, всё ещё чувствуя вину за содеянное. Он не решился идти на второй этаж, так что лёг на диван на балкончике в гостиной.       Се Лянь проводил его взглядом и тяжело вздохнул. Это будет тяжёлая ночь.