Волчица

Кэнан лизала Бриджер прямо во время месячных. Ей было все равно на железный привкус во рту, ибо ее девочка сейчас больше всего нуждалась в ласке, и она любила ее прекрасную, нежную розочку независимо от цикла. — Я все правильно делаю, моя милая девочка? — спросила она мягко, облизывая влажные губы. Эзра, и без того румяная, покраснела еще больше, но кивнула. Их налившаяся золотым густым теплом связь не дрогнула, а значит Эзра полностью ей доверяет. — Да, Кэнан, любимая, — тихо взмолилась она, забираясь пальчиками в мокрые волосы прильнувшей к ней женщины, — Ооо Сила, это так… в-восхитительно… аххх… Ааах! Ощущения от того, как Джаррус целиком вбирает ее сочный пирожок в свой чудесный рот, затем словно ненароком отрывает от него полные красивые губы и смотрит на нее с лукавой хитринкой, чтобы через секунду прижаться обратно, были по-настоящему захватывающие. Эзре было нечем дышать, она почти плакала от восторга, а сердце вырывалось из груди. Она совершенно забыла о своих дурном самочувствии и плохом настроении, таких типичных для первых дней менструации, и теперь купалась в ее жаркой, целительной нежности. — Ах, моя малышечка, до чего же ты аппетитная… Джаррус слизала всю выделившуюся кровь и закрыла глаза, пробираясь во влагалище как можно глубже. Одобряя ее действия, Эзра стонала, уже совершенно не сдерживаясь, а когда Кэнан ускорилась, пустила струйку сквирта прямо ей на лицо. — Мррр, сладенькая моя! — страстно зарычала Кэнан, вдохновленная отзывчивостью своей любимой девочки, — Я клянусь, твоя лучшая во Вселенной писечка кончит лишь от моего языка — и кончит качественно. Эзра только захныкала в ответ, едва не подпрыгивая от жажды разрядки. Кэнан подразнила ее клитор и снова погрузилась в горячую пульсирующую плоть. Развернув ее обнаженное уязвимое мясо пальцами, она целовала, сосала и вылизывала маленькую, обрамленную лепестками дырочку, пока та не начала ритмично и отчаянно сжиматься. Закатив глаза и упоительно дрожа, Эзра протяжно стонала, глубоко и ярко кончая от ее смелых ласк. — Кээээнаннн!!! — Мне от тебя не оторваться, — простонала женщина, держа девушку за задницу так, точно она была кубком, врученным единственному выжившему в жестоких гонках Бунта Ив спортсмену, — Моя самая нежная зефирочка, вылизывать тебя — это такое неземное удовольствие, я хочу тебя еще, и еще, и еще… Эзра прижала ее рот к себе с новой силой, чувствуя, как колени предательски дрожат. Словно все ее тело наполнилось спайсом, чистым и сладким, как сама эйфория, и она слышала, как ее Мистресс ласкает себя, смакуя ее пряную плоть, и то были самые сладостные звуки на свете. Ее жаркий вибрирующий рык, что отдавался в самых костях… Эзра оказывается сверху, падает, не в силах больше стоять, и прямо на подставленное, изнуренное жаждой лицо… и ею натираются и елозят, и горячей мокрой писькой проезжаются по лицу, и нюхают, и целуют, и поклоняются, и боготворят. Эзра практически на грани того, чтобы сойти с ума. Ее хищница не боится крови, и ее лицо сейчас будто в боевой раскраске — в красных полосах. И зеленые глаза ее сверкают особенно остро. — Волчица… — зовет ее Эзра, а Кэнан снова рычит и вскидывается, чтобы съесть ее окончательно, до самой последней сладкой косточки, собирая языком красные дорожки с ее разъехавшихся бедер и вворачивая его вглубь, чтобы не пропустить ни капли. Эзра кричит, вдавливая ее бедрами в постель. И дрожит так, будто корабль, а вместе с ним и вся Галактика под ними разваливается на части. «Эзра, милая, мне нужно дышать,» — мысленно напоминает о себе Джаррус через минуту. Тело девушки будто налито свинцом, и она просто шмякнулась бы на пол, если бы не сильные руки, вовремя подхватившие ее. — Малышка, — дохнуло на нее запахом ее собственной крови. Кружилась голова, но внутри Эзра была сыта, как и Кэнан. Охота была удачной.