Любовь что спасла меня

В воздухе Зауна висела напряжённая тишина, словно само время замерло, и только редкие шорохи грязных шагов по мостовой нарушали это гнетущее безмолвие. Красноволосая девушка с твёрдым взглядом и уверенной походкой шла по узким улочкам, её руки были спрятаны в карманах, словно она скрывала от мира какую-то тайну. Она не знала, что за ней следят, но каждым шагом чувствовала, как её путь пересекает нечто важное. Когда-то шумный и многолюдный, теперь Заун казался заброшенным. Зелёные оттенки ядовитых испарений, поднимавшихся из сточных канав, придавали городу мрачный, зловещий вид. Но даже в этой зловещей атмосфере Вай чувствовала себя как рыба в воде. Она знала каждый уголок, каждую тень, каждую трещинку в стенах домов, словно сама была частью этого города. Наконец, она добралась до своего убежища — старого бара с сухой, тёплой атмосферой, словно здесь был свой особенный микроклимат, контрастирующий с уличной сыростью. Вай отряхнула свою чёрную кожаную куртку и села за стойку, чувствуя, как напряжение медленно отпускает её. Бармен, высокий мужчина с пронзительными глазами, подошёл к ней.

— Ты случайно не Вай? — спросил он, его голос звучал мягко, но в нём угадывалась сталь. Вай нахмурилась. Она знала, что в Зауне люди редко задают такие вопросы просто так. — Да, это я, — ответила она, её голос звучал холодно. — Что-то хотел? Бармен протянул ей мятую бумажку, его движения были неторопливыми, но уверенными. — Мне сказали передать это тебе, — сказал он, задержав взгляд на её лице. — Я уже собирался возвращаться в Пилтовер, но вдруг такая удача. Не знаю, кто дал мне это, но просили передать «очень настойчиво». Вай взяла бумажку, её пальцы дрожали. Она знала, что это могло быть что угодно — от простого послания до угрозы. Но она также знала, что должна узнать, что там написано. Она развернула бумажку, её глаза быстро пробежались по строкам. Слова были написаны аккуратным, почти каллиграфическим почерком, но в них угадывалась скрытая угроза. Вай почувствовала, как её сердце забилось быстрее. — Спасибо, — пробормотала она, её голос звучал холодно и отстранённо. — Я разберусь с этим. Она встала, её шаги были решительными, но в них всё ещё чувствовался лёгкий намёк на тревогу. Бармен смотрел ей вслед, задумчиво прищурившись. Он знал, что Вай не из тех, кто отступает. И он также знал, что её путь скоро пересечётся с чьим-то ещё. — Я уже и не надеялся, что ты придёшь, — произнёс Экко с явным облегчением в голосе.

***

— Экко, зачем ты позвал меня? — спросила Вай, её голос был напряжённым. — И почему в письме звучали такие тревожные нотки? Он лишь загадочно улыбнулся, словно проверяя её бесстрашие. — Я хотел убедиться, что ты всё ещё та, кем была раньше, — сказал он. — Но есть кое-что, о чём я должен рассказать. По Зауну ходят слухи, будто Химбароны нашли кого-то очень важного. Вай напряглась, её сердце забилось ещё быстрее. — Важного? — переспросила она, прищурившись. Экко кивнул, глядя ей прямо в глаза. — Мне кажется, они нашли Джинкс. Вай резко схватила его за воротник куртки, словно пыталась встряхнуть. — Джинкс мертва! — её голос дрожал от ярости. — Ты понимаешь, что говоришь? Экко спокойно посмотрел на неё, не отводя взгляда. — Я не говорил, что она жива, — ответил он, его голос был тихим, но уверенным. — Я лишь сказал, что они её ищут. Вай отпустила его, ощущая, как внутри всё переворачивается. — Эксперименты с мерцанием у Химбаронов не прекратились, — продолжил он, его голос становился всё более решительным. — Скорее всего, они проводят опыты над телом Джинкс. — Ты уверен? — спросила она, её голос дрогнул. — Более чем, — кивнул Экко. — Я видел кое-что своими глазами. Вай почувствовала, как внутри неё разгорается гнев. — Тогда у нас есть ещё одна причина разобраться с ними, — сказала она, сжимая кулаки. — Я не позволю Химбаронам забрать её память.

***

Двое людей стояли возле высокого здания с грязными стенами и разбитыми окнами. — Мы ворвёмся и разберёмся с ними! — воскликнула Вай, её голос звучал как гром среди ясного неба. — Мы не позволим им продолжать свои эксперименты! Её глаза блестели от гнева и решимости, а голос был полон такой силы, что даже ветер, казалось, притих. Экко лишь молча кивнул, его взгляд был твёрдым и уверенным. — Ну, тогда пойдём, — произнёс он, сжимая кулаки и делая шаг вперёд. — Время действовать.

***

Удар в дверь, словно гром среди ясного неба, разнёс её в щепки, и запах крови смешался с пронзительными криками Экко. Тело Джинкс... Всё происходило как в кошмарном сне, который никак не хотел отпускать. Я не помню, как потеряла сознание, стоя перед операционным столом, на который было водружено тело моей сестры. Её изуродованное лезвиями и фиолетовой жидкостью тело было подключено к множеству кабелей. Я стояла в луже крови тех, кого мы встретили в этом проклятом месте, и снова почувствовала ту самую боль, которая преследовала меня с детства. Боль, словно невидимое проклятие, не дающее мне покоя. Я снова стояла возле тела некогда близкого мне человека, снова была бессильна помочь, ощущая себя маленькой и беспомощной. Тогда, в тот роковой день, когда раздался взрыв, я думала, что навсегда потеряла Джинкс. Впервые я смирилась с этой мыслью, не теша себя надеждой. Но вот я снова стою перед её телом, и снова во мне просыпается безумное желание «всё исправить». Эти слова снова звучат в моей голове: «Ты же знаешь, она жива! Всё можно изменить, и всё зависит от тебя. Ты несёшь ответственность!» Эти мысли отозвались болью во всём моём теле, я схватилась за голову, и в ушах зазвенело. Я слышала, как кто-то кричит позади меня, прежде чем почувствовала удар в затылок. Это, должно быть, был Экко. И вот теперь я лежала на таком же столе, а надо мной нависала фигура какого-то человека. Его лицо было скрыто в тени, и я не могла разглядеть его черты. Но я чувствовала его присутствие, его дыхание, его холод. Я знала, что он здесь не просто так, что он пришёл за мной. И я знала, что на этот раз мне не сбежать.