Петрикор

Время неумолимо. Кажется, что течет медленно, неторопливо, плавно огибает дни подобно ручью, что мягко лижет покатые камни дней, стачивая их до округлых боков. Но оглянуться не успеваешь, как один сезон сменяется другим, а тепло устремляется прочь, уступив место сдержанной прохладе, и палитре увядающего лета. Ветра уносили лето в другие края, сдвигая его меридиан за отметку минувшего. На вокзале, впрочем, это было не так сильно заметно, кроме, разве что, оттенка солнечного света, что в это время меняется на холодно-белый, слепящий так сильно, что хотелось надеть солнечные очки, и Альнаир недовольно жмурилась, сойдя с поезда, чтобы вновь начать череду учебных дней последнего, весьма напряжённого года обучения в университете. Грядущий выпуск немного пугал, будоражил рассудок смутными тревогами, какие испытывают все выпускники, ощущая поступь близких перемен. Будущее было подобно туману — скрыто неизвестностью, ожиданиями, что менялись с каждым днём. Тревожно, но и радостно тоже, ведь новый лист жизни всегда сулит и множеством приятных ожиданий и событий. Полнится мечтами и энтузиазмом, греет кровь уверенностью и желанием проверить свои силы, умения и опыт, набраться новым, набить шишек и ощутить вкус авантюры. Но волновалась девушка не только поэтому. Люди волной шли от прибывшего поезда, сливаясь с разрозненными группами встречающих, наполняя платформу звуками счастья прерванной разлуки. Воссоединением семей, пар и друзей. Смех, дети, запах выпечки и цветов, стук сотен колесиков чемоданов. Студентка, стоявшая на брусчатке со своим, тепло улыбнулась, радуясь возвращению и невольно хватаясь за золотистый циферблат часов на цепочке, немного нервничая перед грядущей встречей. Взглядом найти Дрима, который обещал встретить, пока не удавалось, и когда Наир уже полезла в карман джинсов за телефоном, сзади кто-то тронул плечо, побуждая развернуться. Золото глаз, такое родное и улыбчивое, расплывалось в звёзды счастья, и девушка тут же обняла друга, выглядевшего так, словно они виделись только вчера, и не было месяца каникул. — С возвращением, звёздочка~, — довольно потянул монстр, стискивая в крепких объятиях и целуя девушку в висок. — Дрим, как я рада тебя видеть! — Наир буквально растаяла в собственном трепещущем чувстве счастья, ощущая сладковатый, уютный запах монстра, пока тот собственной аурой незаметно касался ее эмоций, бережно оглаживая вихрями собственной радости, словно проверяя, все ли хорошо, не тревожило ли что-то ее душу, тоскуя по этим касаниям, соприкосновению с ними и их разгадке. — Месяц отдыха пошел тебе на пользу, ты выглядишь такой живой и похорошевшей, — ласково улыбнулся скелет, отстраняясь и рассматривая подругу, чей бледный взгляд мерцал перламутром счастья и лёгкого смущения его словам. Особенно остро его внимание коснулось его же часов, что та носила, и это приятно толкнуло душу лёгким чувством собственнической радости и постыдного желания видеть на ней не только свои часы, но и что-нибудь ещё. — Залог успеха – хорошенько выспаться. Теперь такой роскоши снова не будет, — улыбнулась та в ответ, шагнув в сторону выхода, и монстр тут же перехватил ее чемодан, покатив его по плиткам изрядно поредевшего перрона с приятным стуком мелких колёсиков. — За мою жизнь я уже пресытился сном настолько, что не получаю от него такого удовольствия, как ты, — улыбнулся добродушно, отмечая лёгкую тень какой-то душевной тяжести подруги, не зная, что та думала о том, как и сама его не получает из-за болезни, о которой боялась рассказать. Тема сменилась другой, стоило пройти через старые турникеты, выпустившие их на привокзальную площадь города, встретившего знакомым укладом старинных зданий центрального района. Улица полукругом огибала это место, сливаясь с проспектом, уходившим лентой вразрез с сероватыми фасадами пятиэтажных домов. Сюда и устремилась парочка, следуя к автобусам — девушка отказалась от поездки на машине, предложив прогуляться и насладиться уходящим теплом минувшего лета. О прошедших каникулах она рассказывала с теплотой в словах и душе, вспоминая родителей, поездки на озеро, палатку и костер, отдых на веранде, шашлыки с отцом и поездки на прогулку в родном городе. Дрим слушал бы и слушал ее голос, размечтавшись так, что позабыл обо всем на свете, рассеянно теребя собачку молнии на толстовке у горла. Он даже не смотрел на номер транспорта, всецело доверившись Альнаир, приветливо улыбавшейся ему, искренне радуясь встрече и возвращению, полнясь энтузиазмом окончания учебы и успеха в написании диссертации, которую даже во время отдыха умудрилась дополнить. — Зато с родителями хорошо пробыли вместе, зимой вряд ли выйдет увидеться, — вздохнула девушка, сидя в теплом салоне транспорта, везшего парочку к общежитию — Почему? Ты не поедешь домой на Новый год? — Дрим почесал нос пальцем, вновь опуская руку, соприкоснувшись локтем с теплым девичьим боком на тесноте сидений. — Вряд ли. У них конференция в другом городе, смысла сидеть там одной не вижу, лучше уж остаться в этом городе и сэкономить на билетах, — Альнаир пожала плечами, грустно улыбнувшись другу на его вопрос, не уловив слабый отголосок чужой надежды в нем. Дрим действительно надеялся, ведь даже отпуск скелет не брал, рассчитывая подгадать момент, когда мог бы соотнести его с отдыхом Наир, чтобы видеть ее чаще. И об этом желании он молчал, не желая оттолкнуть этим от себя, показавшись излишне настойчивым. — Ну, что ж, если что, на каникулах рад буду составить компанию, если пожелаешь. А то вдруг комендант запрет тебя в общежитии до весны, — хохотнул он, ловя в ответ её весёлый фырк. — Лучше расскажи, как вы с братом провели лето? Что интересного было? А то связь плохая была, одними сообщениями не наговоришься, — поинтересовалась студентка, взглядом цепляясь за пролетевший мимо книжный магазин, мысленно отметив, что уже хочет туда пойти в ближайшие дни, и плевать было на лёгкую усталость с дороги и нервы перед встречей с теми, кто из души так и не смог выйти, осев глубоко внутри мыслями привязанности. — Хах, продуктивно, Наир. Не хочу показаться занудой, но удалось получить редкие кадры новых галактик, и сейчас работы стало меньше, чего не сказать о Маре, у которого появилась парочка перспективных авторов, с которыми он готовит выпуск книг по философии. Тебе бы они пригодились для диплома, но лучше пусть он сам расскажет при встрече. Занят постоянно, я и сам его стал видеть нечасто, — ответил тот, немного досадуя ее оживлённому вниманию при словах о брате, — может... занесем твои вещи и погуляем в парке? — неуверенно предложил он, бросая взгляд на знакомые очертания зданий, знаменующих выход на следующей остановке. — Давай, я с удовольствием. Когда ещё будет такая солнечная погода, — вздохнула мечтательно, представляя, как скоро парк напротив ее общежития окрасится в огненные тона, особенно прекрасные, стоило выглянуть солнцу, освещая их и превращая в сокровище каждый листочек. Альнаир любила осень, и не только потому, что родилась в этот сезон, о чем ещё не говорила ни Дриму, ни Найтмеру. Ей нравились именно эти краски, нравилась прохлада, предупреждающая о близости зимы. Пронзительно синее небо, чья красота теперь ей виделась несколько иначе из-за того, что глядеть в него вошло в привычку. И шорох листвы под ногами, который было приятно слушать при прогулке. А уж уютные вечера с теплым чаем в комнатке под любимую музыку, включенную через плеер смартфона и вовсе привлекали не меньше свежего воздуха. Надо отметить, что комендант, вновь увидев Дрима, от привычных язвительных комментариев воздержался, быстро выдав ключи и документы под роспись, тут же увлекаясь другими студентами, ворча недовольно что-то о медлительности и лени молодежи. Поэтому, занеся чемодан в привычную комнатку второго этажа, парочка отправилась на прогулку, любуясь бликами солнца сквозь густые кроны клёнов, дубов и ясеней. Тропинки уже были частично укрыты начавшей облетать листвой, разнося вместе с ветром запах прелой землистой сырости. Птиц стало заметно меньше, и те чирикали реже, предпочтя праздному времяпрепровождению поиски пищи. В начавших рыжеть зарослях бересклета пятнами мерцали на солнце плоды, есть которые никто не рисковал — ядовитые, хотя и очень красивые. Ветер шелестел кронами холодным выдохом, забираясь под толстовку Альнаир, которая, не ожидая, что к вечеру станет настолько прохладнее, начала мёрзнуть, но об этом молчала, заведя с Дримом разговор о еде, ещё и подкинув мысли о ростках голода и необходимости после прогулки зайти в магазин, чтобы обеспечить себя хоть каким-нибудь питанием на ближайшие пару дней. — Я думала, что только молодежь любит фастфуд, надо же, — беззлобно усмехнулась студентка, выслушав счастливый монолог о том, с каким соусом вкуснее всего есть картофель фри. — Тебя смущает разница в возрасте? Ты часто об этом говоришь, — немного огорченно подметил монстр, старательно пряча сладкие медовые искры хитрости в глазах. — Ох, нет, Дрим. Прости, если это тебя обидело, я просто... боюсь, что из-за малого опыта выгляжу наивно и глупо, — смущённо пояснила та, пиная под ногами камушек, отлетевший от носка кеды в пушистый покров травы. — Не выглядишь, звёздочка. Не бойся, — довольно ответил скелет, одергивая флисовую кофту и снимая с себя куртку, которую тут же ловко накинул на плечи девушки, поймав ее руками и прижав спиной к своей груди, — а вот то, что ты замёрзла, я прекрасно вижу~, — тепло его выдоха или касание ветра, но что-то из этого вызвало по телу волну дрожи, которую монстр ощутил, притянув к себе ближе уже без тени лукавой хитрости. — Ой, Дрим... А ты? — она доверчиво обернулась, почти нос к носу к его лицу с искренним беспокойством о том, чтобы тот не замерз, отдав свою вещь, памятуя о том, как он болел летом. — Все хорошо, милая. Может, сходим в кафе и погреемся? Ты дрожишь, а там и поесть сможем, я, признаться, даже не обедал, — скелет мягко отпустил ее, радуясь, что ощущал ее мягкое смущение в этот момент, не оттененное страхом. Лишь знакомое чувство остроты недостатка одной части. Найтмера... Это дало ему ещё один повод думать, что в их связи, с участием обоих братьев, складывается нечто необычное. Будто каждый из них не мог занять полноценное место в ее душе и эмоциях, если участвовали в этом по отдельности. — Давай, я тогда сегодня и в магазин не пойду, — та согласна кивнула, ища взглядом поворот тропинки к выходу из парка, но Дрим взял ее за руку и утянул в другом направлении, проказливо посмеиваясь и слыша ее изумленное оханье в ответ на такую маленькую дерзость. — Воу, Дрим! А куда мы? Разве не за твоей любимой картошкой фри? — Альнаир усмехнулась, поравнявшись с монстром и неловко вытягивая руку из его пальцев, чуть нервно поправляя напульсник, стараясь не смотреть в проницательность шафрановых глаз. — Нет. Я хотел тебе одно место интересное показать, тут рядом, и кормят там действительно вкусно, — скелет сунул руки в карманы брюк, коря себя за чрезмерное злоупотребление ее личным пространством, твердо решив сегодня больше ее не трогать, неверно истолковав ее опасения, на самом деле связанные с линией красной полосы под тканью, которую та получила в прошлую ночь, потеряв галстук Найтмера при сборе вещей и заменив его на первую попавшуюся верёвку. — Узнаю любителя поесть повкуснее, — Альнаир сгладила угол неловкости, поднимая взгляд к монстру, рассеянно смотревшего на гроздья ягод рябины, растущей вдоль дорожки, — я скучала... Скелет едва не оступился, переведя на девушку удивленный и счастливый, расплывшийся звёздами взгляд, улыбаясь тепло, но гася в себе порыв вновь ее коснуться. — Я тоже, Наир... Очень, — серьезно ответил он, опуская взгляд к мелким песчинкам тропинки, сквозь покрытие которой пробивалась сорная трава, пряча веснушчатое смущение за тенью неловкой улыбки. Вечернее кафе встретило полупустым залом, маленьким, но светлым с массой арочных окон выходивших видом на все тот же лесопарк, но с другой его стороны. Альнаир, войдя внутрь, поняла, что ни разу не была здесь, и с интересом стала всматриваться в вывеску с названиями блюд над стойкой заказов, но приходилось щуриться из-за неважного, потрепанного постоянным чтением, в том числе в полумраке, зрения. Пахло пирогами и фруктами, тепло приятно согревало продрогшие руки. Дрим осторожно тронул ее спину, чуть подталкивая к столику у окон, тут же отпуская, чтобы не смущать лишний раз после неловких случаев на прогулке. Альнаир сняла куртку монстра, бережно повесив на вешалке у стола, и устроилась на мягком диванчике, улыбаясь тому, что в кафе-пекарне было по-домашнему уютно и очень тепло. — Выбирай, что будешь, — монстр сел напротив и подал ей меню, сам уже зная, что возьмёт для себя, — только не бери самое дешёвое. Что хочешь возьми, я заплачу, и возражения не принимаются, тебе надо хорошо поесть после дороги, — ласково добавил он, унимая ее лёгкую тревогу своей аурой, не позволяя разрастись чувству стыда. — Спасибо... — та неловко потупилась, розовея от смущения, но спорить не стала, предпочтя согласиться с такой заботой, искренней и бескорыстной. Выбор ее пал на пирог с лесными ягодами и травяной чай, а монстр взял для себя пирожки с яблочным повидлом и с ананасами, рассчитывая парочку забрать с собой для брата. Когда их сладкий и теплый ужин уже пускал нежный аромат над деревянным столом, студентка совсем отогрелась и рассматривала стоявшие позади ряды любопытных лава-ламп, по которым медленно ползали цветные пузыри причудливого воска. Дрим тут же начал есть, выдавая явный голод, который позабавил Наир, вызвав теплую улыбку в ответ на его виноватый взгляд. — Студенческий голод – заразная штука, да, Дрим? — усмехнулась девушка, принимаясь за свой пирог. — Мм, вроде того. Признаться, я неравнодушен к выпечке, а здесь ее готовят бесподобно. Однажды, случайно нашел это место, когда тебя провожал, — монстр с наслаждением откусил кусочек булочки, щедро набитой ароматным повидлом. — Раньше я часто пекла что-нибудь дома, жаль в общежитии это гиблое дело, у нас даже духовки нет, — вздохнула она в ответ, прожевав угощение и вновь кусая, пока монстр с восхищенными звёздами в глазах отпивал чай. — Ого, да ты готовить умеешь? Вот бы попробовать... Я не хочу показаться наглым, но у нас дома хорошая духовка, — весело подшутил монстр, понимая, что за смехом прячет то, что на самом деле не так уж и лукавил. — Хаха, я запомню, Дрим. Подумаем ближе к зиме, что можно сделать, — Альнаир дала смутный ответ, памятуя о том, как это могло бы выглядеть. И хоть она почти разобралась в себе за остаток лета, то встретив одного из братьев живьём былые выводы трещали по швам, возвращая чувство неуверенности в себе и своих действиях, образе мыслей в целом... Скелет ощутил чутким барьером шлейфа своего дара лёгкий толчок ее сомнений и ободряюще улыбнулся, давя в себе желание коснуться ее руки, уложенной на темном дереве столешницы. — Наир, все хорошо. Это не обязательно, я просто предложил, а ты можешь отказаться без страха показаться невежливой, меня это вовсе не обидит, — добродушный тон друга подействовал как нельзя лучше, и та расслабилась, выдыхая напряжение и спокойно увлекаясь ужином, после которого стала накатывать присущая таким моментам лень. И возвращаться в общежитие было действительно в тягость, но, увы, день почти угас, и стоило отправиться обратно, чтобы разобрать вещи и нормально выспаться перед днём, полным хлопот и дел. У знакомого здания пришла пора прощаться, и Наир отдала монстру куртку, благодарно улыбаясь, когда монстр медленно забрал ее, нечаянно коснувшись прохладной руки девушки. — Иди грейся, звёздочка. Увидимся, — Дрим тепло улыбнулся, небрежно закинув вещь через плечо, держа ее пальцами за петельку под воротником. — Спасибо, Дрим. До встречи, — улыбнулась та и поспешила ко входу, разорвав зрительный контакт с медовым вниманием монстра, отправившимся домой с выражением счастливой умиротворенности и надеждами на будущее в каждом своем шаге. Наир уже огибала строение, как ее тут же сцапали в темную нишу подворотни, испугав до чёртиков, но знакомый голос тут же осадил собой и своей аурой любые поползновения испуга. — Тише, принцесса, это я, — тембр звучал довольно, отчего чуть сильнее хрипел, но не узнать его было невозможно. Найтмер поймал ее векторами, подкараулив у общежития. Девушка развернулась к монстру, тут же облегчённо вздыхая и обнимая монстра, к его полному изумлению целуя его в щеку. — Найт, как я рада тебя видеть, — ее доверчивость и действия сбили всю былую уверенность Кошмара, свободные лозы которого скрутились в улиточные спиральки смущения и удовольствия. — Ну, мелочь, кхм, — сердито фыркнул черный монстр, отводя бирюзовый взгляд, под которым замерцала аврора румянца, на что девушка весело хохотнула, понимая, как же ей не хватало этого сегодня. Словно все сложилось в единую картинку, где было место для всех троих. — Как ты узнал, что я не дома? Ты что, весь вечер ждал? — она бросила короткий взгляд на окна поодаль, но ответа так и не нашла. Монстр же, один из векторов которого нечаянно ткнулся в ее ладони кончиком, ощутил, как они заледенели, напитавшись осенним холодом, и перевел на них недовольный прищур взгляда. — У Дрима спросил, когда ты приехала. Мелочь, ты решила устроить диверсию и заболеть в начале учебного года? Думать же надо, — ворчливо журил ее Найтмер, оплетая векторами тело, словно в теплые петли, в которые девушка охотно спрятала замёрзшие руки и виновато улыбнулась. — Я была в куртке Дрима до этого, да и не подумала, что задержусь так. Осень обманчива в своем тепле, — вздохнула та, пока монстр наслаждался тем, что мог ее касаться подобным образом и настолько тесно. Но небольшое чувство вины все же грызло его, поскольку девушка наивно не воспринимала эти лозы как нечто весьма живое, чувствительное и подобное рукам, но, отмахнувшись от этого, позволил себе это обладать и пользоваться таким преимуществом. Ее хрупкое тело приятно звучало сердцебиением, дарило чувство вдохов и выдохов, и Найт с трудом сдерживался, чтобы лозы не вытворили что-нибудь неприличное, сосредоточенно держа контроль и согревая её, чтобы переброситься с ней хотя бы парой фраз. — Рад, что увидел тебя сегодня, Наир. Времени сейчас до противного мало, — фыркнул монстр, щуря глаз и улыбаясь белоснежным серпом улыбки, а девушка поймала себя с поличным, подумав, что хотела бы коснуться его лица в месте, где не было и намека на вторую глазницу. Любопытство, однако такое постыдное, что она смутилась, ощущая пекущий на коже лица жар, который спрятать было невозможно, да ещё и смешанный с чувством, которое ощутил Найтмер, понимая окончательно, о чем говорил брат. Они вдвоем для нее равноценны, а по отдельности из души девушки словно вырывался значимый кусок, оставляя неприятную ей брешь. — Как наша маленькая проблема? — Найтмер тактично умолчал о причинах ее смущения, не став поддевать шутками, по которым откровенно соскучился. Девушка в ответ тоскливо скривилась, вытянув из кокона щупалец руку и стягивая с нее напульсник. Ткань обнажила кривоватую линию стесанной кожи, краснеющую даже в полумраке студенческой подворотни, где ни один фонарь не мог лизнуть темноту закоулка рыжим светом позднего вечера. Ее запястье тут же бережно подхватило щупальце, осторожно огладив, смазывая темной магией досадное повреждение, тут же переставшее противно ныть при движении. — Я все ещё ищу способ помочь тебе, принцесса, и кое-чего уже удалось достичь, но об этом я расскажу позже, когда улажу все детали. В следующий раз привезу тебе ткань, лучшую, чем галстук. Она напитана моей магией: благодаря этому натирать не будет, — ласково прогудел его голос, а вектор осторожно заменила костяная ладонь и пальцы цвета угольной сангины, ощупывающая кожу и тут же отпускающая. — Я твой галстук потеряла, пока собиралась сюда, поэтому так уж вышло, прости, — Наир виновато отвела льдистый взгляд в сторону, немного волнуясь от того, что монстр стоял настолько близко, что его дыхание щекотало кожу, а тепло векторов неустанно шевелилось на теле, волнуя ее сомневающуюся душу. — Есть, чем заменить сейчас? — Кошмар недовольно фыркнул на ее отрицательное качание головой, спокойно снимая с шеи свой короткий, темный шелк шарфа и накидывая его на плечи девушки, — возьми это. Иди, отдыхай, мелочь. Ещё успеем встретиться и поговорить. Альнаир смущённо поблагодарила его, чувствуя облегчение, когда вектора выпустили из теплого плена, после которого холод улицы особенно контрастно лип к согретой монстром коже, пуская мурашки вдоль ложбины позвоночника. Она ушла ко входу, но соблазн обернуться лизнул затылок жгучим чувством, вздрогнувшим внутри трелью души, когда ее окликнул Найтмер. — Альнаир! Та обернулась, встречая бирюзу взгляда, мерцавшую путеводной звездой во мраке тени общежития. — Да? — ее голос прозвучал почти просяще, родив на черепе черного монстра лёгкую усмешку и желание никуда не отпускать ее снова. — Я скучал по тебе, — тихий скрипучий голос, казалось, отразился от стен шуршанием ветра, взметнувшего листья, проказливо убежавших по асфальту в сторону от них. — И я, Найтмер. Очень, — улыбнулась девушка и ускользнула за грань скрипучей двери, где ее встретил знакомый взгляд недовольного жизнью коменданта. А Кошмар тем временем, посмотрев ещё какое-то время на темноту, сгущенную бархатом осеннего вечера над парком напротив, коснулся шейных позвонков, на которых теперь не хватало его шарфа, что призван был подарить ей спокойствие ночей в этом месте, а заодно и ему, беспрестанно переживающему, что из-за сомнамбулизма что-то плохое случится с той, в кого он влюблен бесповоротно. Это даже дало повод порадоваться тому, что Дрим, испытывающий те же чувства, оставался в неведении. Узнай его златоглазый брат об этом — не находил бы себе места: мог бы даже у общежития дежурить в машине, потеряв покой и сон. Но рассказать об этом все равно придется, рано или поздно. Во благо девушке, которой оба очень дорожили...