Последний богатырь. Марья. Свет или тьма? Выбор за тобой.

— Значит, убийцу ты не видел? — задала последний вопрос Маша. Парень отрицательно покачал головой. И потом резко сказал: — А Вы опрашивали уже его дочь? Она тоже занимается каким-то шаманством с отцом на пару. Мария подняла брови. — У Сорко есть дочь? — Да. — Интересно… Мне о ней ничего не говорили. Чтож, спасибо. Ты свободен, Печоркин. Никуда из села не уезжай. Если что, мы тебя вызовем. — Ладно, Светлая. — ответил Миша, делая что-то типо поклона, но быстро исправился. — Ой. Мария Владимировна… Школьник спешно покинул кабинет, наткнувшись на Алексея. — Мария Владимировна. Вы его отпустили? — удивлённо задался опер. — Но он убийца, просто надо было добиться от него признания. — Ах, вот как у вас дела решаются, понятно. — протянула девушка. — Не убийца он, не похож и не мог этого сделать, слишком всего боится. Вас не смущает то, что жертву сначала пытали, а потом задушили? Парень чисто физически не смог бы это провернуть. — Возможно, были поддельники? Скептический взгляд Петровой заставил местного опера заново всё обдумать. — Неизвестных следов не нашли. — Понял. — Командир, Вы мне лучше объясните, почему не дали мне полную информацию? — крутя в руке ручку, спросила зеленоглазая. — Вы про что? — Про дочь педагога. Маша уставилась на опера, ожидая ответа. Алексей не знал куда себя деть. Не хотел что-то рассказывать и русоволосая это прекрасно понимала. — Командир, я жду. Где живёт дочь Сорко? Наконец опер поднял голову и глубоко вздохнул. — Мария Владимировна, она странная и скрытная, люди её избегают. — Как её зовут? — Ксения Сорко. Девушка поднялась с кресла Алексея. — Где живёт? Опер молчал. — Где она живёт?! — повторилась Мария с повышенным тоном. — В доме около реки. Видели там сторожку? — Да, обратила внимание. Но домик-то ветхий, как она там проживает? — Я же говорю, странноватая. На правом берегу реки была сторожка. Сказали, что раньше жил сторож местный, который год назад умер. Про девушку ни слова. *** Опять пришлось идти к этой злополучной речке. В ней никогда после утопления гадалки селяне не купались. Страшатся. Дойдя до дома Маша почувствовала неладное. Постучали. Никто не открыл. Постучали снова. Тишина. Но дверь отворилась и так из-за старости дерева. — Ксения Арсеньевна, Вы здесь? Ответом стал выстрел, который оглушил Петрову. Пуля угодила в стену. Алексей оттащил девушку в укрытие, а именно стол, и достал свой табельный. — Ксения, Ксения, что же Вы делаете? Нападение на должностное лицо. — проговорил опер. — Уходите! Оклимавшись, Маша попыталась наладить контакт. — Ксения! Мы просто хотим поговорить. Вы знаете, что Вашего отца убили? — Знаю. Это менты его убили! И сейчас пришли за мной! Убирайтесь! — крикнула девушка. — Что за глупости, Ксюша? — вмешался Алексей. — Мы не хотим никому зла. — Лжёте! — Ксения, положите оружие. Не бойтесь. — сказала Мария. В доме повисло молчание. Было слышно дыхание каждого присутствующего. Первая нарушить тишину решилась зеленоглазая. — Ксения Арсеньевна, почему Вы думаете, что полиция убила Вашего отца? — Потому что Вы все с виду святые! А внутри, я знаю, Вы чёрные! — То есть Вы не верите слухам в селе? — Не всем. — кратко ответила Сорко. — А каким верите? — Про проклятие Агафьи верю, которое пытался снять мой папа. — Ксения больше не кричала. — А Вы видели его ночью? Когда он делал ритуал? — Нет, я уже спала. — Отложите ружьё и выйдете. — скомандовал Алексей. — Мы ничего Вам не сделаем. — добавила девушка. — Хорошо… До слуха донёсся звук обезвреженного оружия и скрип половиц. Русоволосая выглянула. Ксения — девушка её возраста. Ей больше 20-ти лет. Рыжые кудрявые волосы по плечи. Очень смуглая. С кариеми глазами и веснушками. Губы неперестанно дрожали. — Не бойтесь, Ксения. — успокаивал Сорко опер и начинал подходить ближе. — Отойдите. — попросила девушка. — Не подходи к ней, Алексей. — поддержала Маша. Ксения посмотрела на Петрову. Губы сильнее задрожали. — Светлая… Это ты?.. Снова назвали Светлой? Но почему? Чем я похожа на неё? — думала Мария недолго. А после всё же согласилась с новым именем. Вдруг это поможет? — Да. Это я. Местный полицейский был полностью обескуражен, но не влезал. — Опусти пистолет. — сказала Маша оперу. Алексей убрал табельный без промедлений. Мария прошла к Сорко. Последняя даже не смела двигаться. Напряжение не отпускало никого. — Пройди с нами в отдел. Ксения направилась к выходу из сторожки, как заколдованная. — Подожди, тебе не нужно переодеться или что-то подобное? — спросила русоволосая. — Нет. — Пошли, командир. — обратилась она к оперу. По дороге Алексей объяснил Маше, почему Ксения для всех в селе странная. Живёт ни пойми где. С людьми не общается. Шаманством занимается. И другое. Говорят лежала в псих больнице из-за придуманных ею видений. *** — Светлая… — Да? — Ты же мне приказала убить отца… — Что? *** Мария присела на диван. Бессонница давала о себе знать. Зеленоглазую вырубало, но она старалась не засыпать. — Мария Владимировна, всё в порядке? Вы бледная. — спросил Алексей взволнованно, перерывами разговаривая с Сорко. — Да. Я не выспалась. В кабинет постучали. Опер дал разрешение войти. Дверь открылась. За ней стоял Владимир. — Папа! — воскликнула Мария, но тут же поменялась в лице. — Как мама? — В норме. Алексей стоял с гордо поднятой головой. — Здравствия желаю, товарищ. — Отставить, командир. — оборвал мужчина полицейского на полуслове. — Не стоит прелюдий. Опер сел на место. — Я вижу вы вдвоём что-то нарыли по убийству, верно? — воспрошал Петров. — Да. Это дочь жертвы. Ксения Сорко. — ответила Маша. — Здравствуйте, Светлый. — улыбнувшись, поздоровалась девушка. Мужчина недоумённо посмотрел на дочь. — Пап, я тебе потом всё расскажу. Можете нас с Ксенией оставить наедине, как тогда с Печоркиным? Опер кивнул и ушёл. Владимир послушно повторил тоже самое. Доверял он дочке. — Ксения Арсеньевна, давайте поговорим. Сорко испуганно вжалась в стул. — Почему ты меня боишься? Я же это вижу. — Потому что ты меня накажешь. Петрова усмехнулась. — Нет. Не накажу. Расскажи мне правду, ты же видела отца ночью? Что он делал? И что делала ты? Маша перешла на «ты», потому что её так об этом просила Ксения. Зеленоглазая с самого начала знала, что Сорко лжёт. Она помогла отцу ночью. Её выдал свежий ожог на запястье. Во время ритуала использовались свечи. Одну из них нашли рядом с трупом Арсения. — НЕТ! Я его не видела! Никого! Ничего не делала! — стала отрицать всё Ксения с криком. — Успокойся! Ксения замолчала. А после выдала: — Ты не Светлая! Ты Тёмная! Ты мне приказала! — Что приказала? Ничего я тебе не говорила. — Убить! Слишком много информации. Светлая приказала Сорко убить её отца, обставив всё, как снятие заклятия что-ли? — Ты приказала мне убить отца! Заставила это сделать! *** Подытожим. Ксения рассказала Маше всё что происходило той ночью. Она призналась в убийстве. Из-за галлюцинаций, из-за психического расстройства, благодаря которому она видела, скажем так, не то, что надо, она непредумышленно убила Арсения Сорко. Ксения возненавидела Светлую, когда о ней стали говорить все в округе. Ночью, во время ритуала случился приступ и вместо отца Ксения стала видеть Светлую. Нанесла ему удар молотом, который тоже использовался в обряде, отчего тот потерял сознание. Когда Арсений очнулся, дочь начала его пытать, видя перед собой всю туже Светлую. После периодических окунаний в воду, Ксения уже связанного и ослабевшего отца задушила. В итоге приговор вынесли такой — непридумышленное убийство в состояние афекта. Выполнив свой долг, Мария вернулась в Москву. Но Василий её отпустил вот с такими словами: *Надеюсь ты найдёшь своё место в ином мире, птица рая* На фразу Петрова лишь посмеялась, но когда попала в Белогорье поняла смысл. Неужели он знал всё с самого начала? Об этом сейчас только догадываться…