#KrtsAdventCalendar

— Почему ты так любишь Рождество? Вопрос давно висит в воздухе, почти мучает невысказанной откровенностью от самого близкого, но Кей решается только сейчас, когда чужие руки заняты украшениями — мишура, гирлянды и шары, видимо, размножаются почкованием в их квартире в течение года, иначе не объяснить то количество, которое Куроо хранит в, казалось бы, небольшом ящике в кладовой. Так будет проще сбежать от темы и ненароком- — Это был день, когда мы собирались все вместе, — шепот парализует раньше, чем мысль Цукишимы успевает закончиться. — Ну знаешь, отец много работал, и мы ужинали раздельно. Бабушка оставляла, конечно, ему еду на столе, но он… никогда не приходил вовремя. Крепкая стена любимых плеч рушится, на ветки елки вешает игрушки совсем не тот Тецуро, которого Кей привык видеть. Он становится меньше (и дело не в ракурсе, Куроо заботится и за украшение нижних веток тоже), слабее, а голос совсем нечаянно выдает в нем совсем малыша. Цукишима не любит детей, но знает прекрасно, какими искренними они могут быть, и Тецуро сейчас до дрожи откровенен. Он сам так не смог бы. — Но когда наступали выходные, мы всегда ели за одним столом, распаковывали подарки, а потом… все повторялось по-новой. — Ты скучаешь по этому? — Скорее просто верю, что в этот праздник все же возможны чудеса, пускай и совсем ненадолго. Его очередь рассыпаться, и Кей складывается в коленях, подползает ближе и, собирая все крохи чуткости, что вообще возможны в его организме, укладывает ладонь на чуть мокрую щеку. — Все в порядке, — а Куроо снова сбегает, отворачивается, как будто стыдится. — Это мелочи. — Хочешь поставить звезду на верхушку? Она большая, золотая, почти безвкусная по мнению Кея, но она точно важна Тецуро. И Тецуро сам важен ему больше всяких праздников, подарков и, прости господи, встреч с родственниками. Рождество если и существует для семьи, то только для их совсем маленькой ячейки, потому что Куроо заслуживает весь этот праздник. Цукишима вкладывает ее в чужую руку длинным концом вперед, поднимает на ноги и с намеком смотрит на самую макушку их искуственной елки. На ней уже давно примяты зеленые чешуйки пластика, все только ждет того, чтобы звезда оказалась на вершине. И безрассудство и волнение решает само за всех и сразу — Куроо неумело поднимается на руки и, как котенок, направляется выше. Кей чувствует уже сейчас, какими последствиями отзовется это геройство (спина, кажется, разорвалась и живет только на силе воли), но громкий смех и «Спусти на землю, придурок, надорвешься», а после и золотая звезда на елке того точно стоят. — Буду с тобой каждый день, пока не устанем друг от друга, — с нежностью выдает Кей, глядя на блики от звезды на стены. — И будем есть вместе столько, сколько захочешь. — Обещаешь? — Обещаю. Потому что Куроо его личная маленькая звездочка.