On Building an IKEA Den for an Alpha Werewolf.

На следующий день Стайлз стоит у квартиры Дерека целых десять минут, прежде чем войти внутрь. Он знает, что Дерек вырезал ему ключ именно для этой цели: отпереть именно эту дверь. Ну правда, что еще можно делать с ключом? Но все равно у него в животе сидит это грызущее чувство, будто он вторгается, будто ему не разрешают. Это чувство полностью исчезает, как только он переступает порог. Внезапно квартира перестает быть исключительно «Дерековской» и становится… ну, не «нашей», но определенно «пространством Дерека, где Стайлз полностью желанный гость и может вести себя так, как ему нравится». Стайлз немного радуется, когда понимает, что Дерека на самом деле нет дома, поскольку, если бы он был дома, оборотень, несомненно, услышал бы, как он все это время стоит в мучительной нерешительности за дверью. Первое, что он делает, это снимает кроссовки и бросает рюкзак на пол у стола. Затем он оглядывается. Украшения Pottery Barn, которые они с Дереком получили вчера, не распакованы, а просто лежат в гигантских пластиковых пакетах под окном. Стайлз подходит, вытаскивая вещи наугад. Честно говоря, большинство сумок состоят из подушек. В магазине это было своего рода событием, когда Дерек сказал, что он «не отказался бы от пары» декоративных подушек, чтобы бросить их на диван днем, и Стайлз понял, что «пара» означает шестнадцать. После краткого (но бурного) обсуждения достоинств шикарного стиля опиумного притона Стайлз был вынужден уменьшить количество до четырех. На что он снова добился восьми. В итоге у них получилось шесть подушек. Среди запасов также есть пара ковров из овчины, пышных и достаточно больших, чтобы покрыть большую часть комнаты. Стайлз принимается за работу с ними в первую очередь, расстилая их по полу, поднимая по очереди столы, стулья и диван-кровать, пока все не будет разложено так, как ему нравится. Он шевелит босыми пальцами ног по ковру, наслаждаясь мягкостью. Повесить шторы — это большая работа: нужно подтащить стул Дерека под окно и прикрутить пару крючков повыше. Кто бы ни жил здесь последним, думает Стайлз, он не только курил, но и был ужасно привязан к жалюзи. В конце концов ему удается приладить карниз для штор поперек окна, ничего не уронив, и повесить сами шторы. Они выбрали простые с бархатной текстурой и отделкой «под камень» ( «Они серые», — сказал Дерек. «Они темно-серые». ), но, повесив их, Стайлз думает, что они на самом деле выглядят довольно щегольски, даже если изначально он отмахнулся от них как от «безвкусных». Закончив, Стайлз смотрит на часы. Время приближается к полшестому. Он не думает, что Дерек будет отсутствовать так долго. Он не из тех, кто любит ночную жизнь, за исключением полнолуния, которое все еще убывает. Стайлз вздыхает про себя. Теперь, когда комната более или менее готова, ему действительно стоит провести время здесь, делая домашнее задание по алгебре. Вот так Стайлз и засыпает в постели Дерека. * Когда он наконец просыпается, потягивается и зевает под толстым одеялом, он с удивлением обнаруживает, что он не один. Не просто не один в квартире — это не было бы большим шоком — но и не один в кровати. Когда он выгибает спину и вращает плечами, он слышит (или, скорее, чувствует), как Дерек тихо рычит у шеи, его сильное тело прижимается ближе, возражая резким движениям Стайлза. Глаза Стайлза тут же распахиваются, его мозг переключается с нуля на семьдесят, пытаясь понять, как реагировать на текущую ситуацию. Он мечется между тем, выпрыгнуть ли из кровати в внезапном испуге или снова свернуться калачиком на теле Дерека и снова заснуть — и то, и другое сейчас кажется довольно привлекательным — когда его член принимает решение за него, рука Дерека скользит вниз с того места, где она покоилась на его груди, чтобы задеть его живот и остановиться прямо на талии джинсов Стайлза. — Мх, — говорит Стайлз и остается на месте. Он умоляюще кричит имя Дерека, но не получает ответа, кроме грохочущего храпа, — О, боже, ты спишь? Внезапно он чувствует себя немного смущенным и глупым, даже если никто, кроме него, не проснулся, чтобы стать свидетелем того, как легко он растворился в прикосновениях Дерека. — Просыпайся немедленно, большой тупой волк, и прекрати лапать меня во сне, ладно? Это плохой жест, но я не уверен, с твоей стороны или с моей, и я все еще слишком сонный, чтобы это проанализировать. Он на самом деле чувствует, как глаза Дерека на мгновение моргают, его ресницы касаются затылка. Оборотень издает неразборчивый, наполовину довольный, наполовину несогласный звук, затем прижимается губами к лопатке Стайлза через ткань его футболки. — Партнёр, — рокочет он, и Стайлз подозревает, что он все еще почти без сознания, — Мой. — Нет... — говорит Стайлз, беря запястье Дерека в руку и отрывая его от тела, пытаясь вырваться, — Здесь есть автономное человеческое существо, которое сейчас встает и, возможно, готовится к ужину. Сонный Дерек, кажется, реагирует положительно (если не проводяще) на упоминание о еде, обхватив Стайлза обеими руками полностью и крепко и притянув его к себе, на этот раз касаясь губами кожи шеи Стайлза. Немного поерзав, Стайлз пытается выскользнуть из крепкой хватки Дерека, но это движение заставляет его слишком хорошо осознавать теплую твердость, прижатую к углублению его задницы. Он снова замирает, его гормоны усиливают его интерес от «присутствующего, но все еще в основном обеспокоенного тем фактом, что Дерек спит» до «замыкания его мозга и вызывающего у него яростный, неконтролируемый стояк». Поэтому Стайлз сильно кусает Дерека за бицепс, и оборотень в одно мгновение полностью просыпается, выплескивая поток ругательств. — Что, черт возьми, это было?! — рявкает Дерек, все еще обнимая Стайлза. — Ты спал и приставал ко мне, — объясняет Стайлз, — Я хотел, чтобы ты бодрствовал и приставал ко мне, — он замолкает, ожидая реакции Дерека, но тот, похоже, не проявляет особой реакции (хотя Стайлз клянется, что слышит жужжание его мозга, обрабатывающего ситуацию), — Мы можем начать приставания прямо сейчас, — подсказывает он. — Ты был в моей постели, — говорит Дерек, — Я пришел домой, а ты был в моей постели. — Да, алгебра, ты знаешь, — небрежно говорит Стайлз и энергично ёрзает задницей, прижимаясь к эрегированному члену Дерека. — Ты так хорошо пах здесь, — одна из рук Дерека движется к бедру Стайлза, пока он говорит, сжимая его так крепко, что Стайлзу кажется, будто синяк может остаться даже через джинсовую ткань. — Даа... Дерек стонет в ответ и наклоняет бедра так, что трётся своей эрекцией о задницу Стайлза. — Нет, — говорит он, когда Стайлз с энтузиазмом отталкивается, — Нет, это не... — он отстраняется, отталкиваясь от тела Стайлза, который скулит глубоко в горле и переворачивается на кровати, пытаясь снова придвинуться ближе. — Но, — говорит он, — Но, партнёр. Твой. Дерек рычит так низко, что Стайлз клянется, что вся кровать трясется. Либо это, либо только что произошло землетрясение. — Не делай этого, — говорит он. — Что? — спрашивает Стайлз, снова придвигаясь ближе и выдыхая слово прямо в ключицу Дерека. — Не взывай к волку, — рычит Дерек, и это звучит очень мелодраматично, немного пугающе и немного сексуально одновременно, — Если мы... Если я хочу сделать это, если ты так говоришь, это всего лишь мой инстинктивный ответ тебе. Стайлз вздыхает, его дыхание с шумом вырывается на кожу груди Дерека. — Ладно, — говорит он, — Извини, я думал, ты... — Ну, — говорит Дерек, и он не говорит «ты думал неправильно», но Стайлз думает, что это определенно подразумевается, поэтому он выскальзывает из кровати, садится на матрас на короткое время и делает глубокие вдохи через нос, чтобы попытаться подавить свое постоянное возбуждение. Он старается не чувствовать себя слишком разочарованным. — Наверное, я неправильно понял все это слово «партнёр», да? — говорит он с дрожащим смехом, — Но, полагаю, ты имеешь в виду то же, что и австралийцы, верно? Или что-то в этом роде? — Стайлз, — начинает Дерек, но останавливается, когда парень поднимает руку. — Не надо. Все нормально. Я просто… спагетти и фрикадельки? Дерек на мгновение замолкает. — Конечно, — говорит он, и Стайлз встает на трясущихся ногах, поправляет рубашку и идет через комнату на кухню. * Ужин проходит несколько неловко — Дерек занимает стул, оставляя Стайлза сидеть на полу, держа миску со спагетти на коленях, и пытаясь разговорами забыть о неловкости. — Итак, Эллисон говорит, что она не так часто видит Скотта — я имею в виду, они все еще видятся каждый день, но что бы там ни было, но не так часто с тех пор, как Айзек переехал к Скотту и его маме, что на самом деле неплохо, потому что они оба сейчас немного более терпимы. Я думаю, мы нашли идеальную золотую середину, потому что если они проводят слишком много времени порознь, Скотт начинает нервничать, а Эллисон становится немного похожей на девушку из той песни Jar of Hearts, и мы всегда немного боимся, что она снова сорвется. Дерек отрывает взгляд от того, чтобы как можно быстрее запихивать еду в рот, и задумчиво хмурит брови. — Кристина Перри, — комментирует он, затем снова подносит набитую вилку ко рту. — А, да, — говорит Стайлз, — Это было не совсем... Откуда ты это знаешь? Дерек закатывает глаза. — Я слушаю Toп 40 только в машине, — говорит он, но Стайлз знает, что он лжет, даже если не слышит чужого сердцебиения. — Ладно. Ну, в любом случае, — говорит Стайлз, роняя почти пустую миску на пол рядом с собой, — Просто в туалет, чувак, — он встает на ноги и поворачивается в узкую часть коридора в доме, и его лицо тут же расплывается в широкой улыбке, когда он видит, что висит на двери ванной. Костюм в высоком пластиковом футляре и явно сшит на заказ. Материал бодрый и, о, угольно-серый — Лидия будет счастлива. — О, это так похоже на Джеймса Бонда, — кричит Стайлз, проводя рукой по груди костюма через пластиковое покрытие, — Это то, чем ты занимался весь день? — Во вторник я ходил на примерку, — ворчливо говорит Дерек. Стайлз задумчиво смотрит на костюм, думая о том, как Дерек будет в нем выглядеть. Он очень гладкий, не смокинг, а сшитый на заказ блейзер и отглаженные брюки, с темной, слегка атласной рубашкой, окрашенной всего лишь в оттенок зеленого. Он намеренно не думает о том, как он подчеркнет глаза Дерека. Вообще не думает. Но он определенно подчеркнет его... кого он обманывает? Он подчеркнет все в Дереке, и у Стайлза возникает странно знакомое трепещущее чувство в животе при мысли о том, чтобы вальсировать на выпускной под руку с Дереком. Или с Дереком под руку. Тут задействованы руки. Он прикусывает губу. — Послушай, — нерешительно говорит он, — О том, что было раньше... — Ты разве не собирался пойти пописать? — спрашивает Дерек с набитым ртом и сердито глядя на всё. Ну, это очаровательно. — О, ну да, да, — говорит Стайлз, щелкнув пальцами, и запирается в ванной. Он смотрит в зеркало на мгновение, затем закрывает глаза, прежде чем отвернуться и сделать глубокий вдох через нос. Глупый Дерек. * На следующий день занятий не будет. Официальная линия была о стандартизации оценок и учебной программе что-то там (точные слова тренера Финстока), но что касается всех учеников, то это выходной, чтобы подготовиться к выпускному балу на следующий вечер. Для Стайлза это выходной, чтобы приставать к Дереку, чтобы пойти с ним на выпускной как свидание-свидание, а не как свидание-свидание для друзей, потому что это то, чего он сейчас хочет. И, если ничего другого, тайно купить Дереку корсаж, потому что да. Это произойдет. Итак, он оказывается в модном кафе за углом от дома Дерека, потягивает соевый чай латте и набирает сообщение на телефоне. Эй, как раз в той темной кофейне через дорогу. Выходи и встреться со мной? На этот раз завтрак за твой счет. Он ждет мгновение, затем его телефон жужжит и загорается на столе. Текст Дерека гласит: Нет, они не любят меня там... Если ты избегаешь мест, где тебя не любят, как ты вообще что-то успеваешь сделать? Парирует Стайлз, и через несколько минут Дерек угрюмо заходит в кафе, засунув руки в карманы и сгорбившись. Официантка, которая секунду назад внимательно ждала, чтобы принять заказ Стайлза, тут же оборачивается и принимается подсчитывать остаток на кассе, как только Дерек садится напротив него. — Ого, — говорит Стайлз, — Ты не шутил. — Мг, — говорит Дерек, беря меню и просматривая его, прежде чем почти сразу же снова бросить его на стол. После нескольких мгновений поднятия рук и махания, Стайлзу в конце концов удается поймать взгляд официантки, и она подходит, полностью игнорируя Дерека. — Что я могу вам предложить? — спрашивает она Стайлза. — Мм, сначала он, — говорит он, указывая на Дерека, — Я все еще решаю, — официантка выглядит возмущенной тем, что Стайлз собирается заставить ее стоять здесь дольше, чем необходимо, и медленно поворачивается на подушечке стопы, чтобы встретиться с Дереком, уставившись в свой блокнот, чтобы избежать зрительного контакта. — Я просто съем полноценный завтрак, — говорит Дерек, — И выпью черный кофе. — О, черт, — говорит Стайлз, ухмыляясь официантке, — Я возьму то же самое и еще чашку чая. Она натянуто улыбается в ответ, записывает заказ и спешит обратно на кухню, немедленно принимаясь за кофемашину. Дерек раздраженно вздыхает и скрещивает руки на столе, выжидательно глядя на Стайлза. — Чувак, я даже спрашивать не буду, — говорит он, поднимая руки в знак капитуляции. — Хорошо, — Дерек смотрит в сторону ресторана, его лицо ничего не выражает, и Стайлз решает, что сейчас самое подходящее время. — Ну, на самом деле, я хочу спросить кое-что еще, — осторожно начинает Стайлз и ждет, пока взгляд Дерека снова не будет направлен на него, прежде чем продолжить, — И я знаю, что, вероятно, стреляю себе в ногу, поскольку ты, ну, ты знаешь. Ты. Но мне было интересно... — он делает глубокий вдох и обязуется выговаривать слова как можно быстрее, — Хочешь-пойти-на-настоящее-выпускное-свидание? Дерек просто смотрит на него. — А? — Э-э, выпускной, — говорит Стайлз, неловко потирая затылок, — Ты и я. Как... свидание. Не как друзья. Я имею в виду, ты вчера немного распустил руки, и ты весь Стайлз, ты мой партнёр! насчет этого внутреннего декорирования, и я знаю, что веду себя глупо, но я думал, что это были довольно хорошие сигналы. — Ты хочешь встречаться со мной? — спрашивает Дерек, как будто это слово — совершенно чуждое ему понятие, как будто Стайлз только что спросил его, поможет ли он ему пройти его первый Пон Фарр. — Ну да, — говорит Стайлз, — Но кто бы не хотел? Дерек продолжает смотреть на него, как на идиота, затем выуживает из кармана скомканный чек, спрашивает у Стайлза ручку и непонятно почему пишет на чистой стороне листа то, что Стайлз узнает как номер телефона. Затем он встает, подходит к стойке, где официантка все еще готовит им кофе, и улыбается ей в твердой попытке не выглядеть как серийный убийца, подталкивая ей свой номер телефона. Бедная официантка вскрикнула и разбила стакан с латте, который держала в руках. Дерек возвращается и садится. — В ответ на твой вопрос, — говорит он, — Большинство здравомыслящих людей. Стайлз отмахивается от этого и бросает виноватый взгляд на официантку, которая теперь несет напитки, бокалы звенят о блюдца, а руки ее дрожат. — Мне жаль, — говорит он ей, — Он просто... в порядке. — Я даже знать не хочу, — резко отвечает она и уходит убирать разбитое стекло. Дерек приподнимает бровь, глядя на Стайлза. — Это… что ты пытаешься доказать? — говорит он, качая головой и отхлебывая чай латте, — Что ты производишь ужасное первое впечатление? Чувак, я это и так знаю. Ты также производишь довольно ужасное среднее впечатление, если честно. Но за этим что-то есть. Есть парень, который счастлив завтракать с гиперактивным старшеклассником и водить его на выпускной, просто чтобы ему не пришлось идти одному. Есть парень, который любит семью так сильно, что он превратит кучу грустных детей в оборотней и сделает жизнь каждого немного более опасной и интересной, и, конечно, это немного ошибочно, но чувак. Ты сам всего лишь ребенок, и все же ты все еще держишься этого. И ты слушаешь Toп 40, и не ври, я знаю, что твоя машина на самом деле ловит другие станции. Это как... на первый взгляд, ты выглядишь как картонная фигура того парня-тирана, от которого мы все должны сходить с ума, потому что он сексуальный и властный, и мы можем его изменить, но я... я не хочу менять тебя. Ты сдержанный и сварливый, но мне это нравится. И ты пережил некоторое дерьмо, и совершенно понятно, что ты такой, какой ты есть. Я знаю, что ты не собираешься дать мне библиотеку, играть со мной в снежки и в конечном итоге превратиться в прекрасного принца. Тебе не нужно меняться, чтобы я полюбил тебя. Тебе просто... Черт, нам просто нужно залечить некоторые из этих шрамов. Вместе, может быть? Стайлз замолкает и наконец встречается взглядом с Дереком, которого он избегал с тех пор, как дошел примерно до середины своего монолога. Они смотрят на него, ледяной зеленый цвет искрится лишь оттенком тепла. — Э-э, два полных завтрака? — говорит официантка, наклоняясь в сторону и неся две полные тарелки. Она больше не трясется, и, когда она ставит еду, она дарит Дереку короткую, неуверенную улыбку. — Спасибо, — говорят Дерек и Стайлз в унисон, а затем, когда она уходит, Дерек говорит это снова, тише, Стайлзу, не глядя на него, — Спасибо. — Итак, — запинаясь, говорит Стайлз, — Ну, в общем-то, это должно было убедить тебя пойти на выпускной как мой, мой парень. Но, по-моему, это немного вышло из-под контроля. — Хорошо, я так и сделаю, — говорит Дерек, беря нож и вилку и начиная уничтожать сосиску. Стайлз усмехается и наклоняется через стол, хватая Дерека за воротник куртки и втягивая его в быстрый поцелуй, прежде чем он успеет возразить или откусить кусочек от своего завтрака. Дерек выглядит немного ошеломленным. — Я все еще не думаю, что понимаю, — добавляет он, — Ты мог бы иметь кого-то настолько лучше... — Не смей, — говорит Стайлз, перебивая его, — Просто... Не смей, блядь, заканчивать это предложение. Когда они закончили, официантка отдала им чек, добровольно подойдя к их столику без подсказок. Она оставила небольшую записку на обороте, написав: «Он — хранитель <3», и передала его Дереку, который тут же положил несколько купюр на поднос, оставив щедрые чаевые. Когда они уходят, Стайлз осторожно вкладывает свою руку в руку Дерека, чувствуя, как его желудок переворачивается, когда Дерек принимает нежное прикосновение. — Сегодня уже все выглядит хорошо, — говорит он, — Я спас тебя от исключения из местной кофейни и всего такого! — Заткнись, — говорит Дерек, но улыбается и неловко толкает Стайлза плечом, когда они выходят на улицу. * — Что это? — спрашивает шериф, указывая на маленькую перевязанную ленточкой коробку, которую Стайлз держит на обеденном столе, когда садится. Стайлз стоит у духовки, разминает картофель и одновременно приправляет рагу. Он оглядывается через плечо, держа во рту деревянную ложку. — ...или возраст, — говорит он, обходя столовый прибор, затем вытаскивает его изо рта пальцами, все еще покрытыми крупинками соли, — Корсаж. Выпускной. Его отец приподнимает бровь. — Ты нашел себе пару? Нахмурившись, Стайлз говорит: — Да, ладно, всем нужно перестать говорить так, будто я обнаружил Висячие сады Семирамиды. Шериф улыбается. — Извини, сынок. А кто она тогда? — Дерек, — небрежно говорит Стайлз, намеренно отворачиваясь к плите, чтобы не видеть выражение шокированного разочарования на лице отца. — О, — говорит он, но, к удивлению Стайлза, это не похоже на его потрясенный и разочарованный голос, — Так вот с кем ты был всю неделю, да? — Ага, — говорит Стайлз, раскладывая пюре по тарелкам и подозрительно оглядываясь через плечо. Выражение лица отца открытое и расслабленное. Он наклоняется вперед на локтях, — Старый добрый Дерек. Дерек Хейл. — Хороший парень, — соглашается шериф. Глаза Стайлза сузились: — А как насчет того раза, когда мы все думали, что он убил всю свою семью, а? — Хорошие времена, — отвечает его отец, его лицо расплывается в ухмылке. Стайлз тяжело выдыхает. — Ты ведь знал, не так ли? — Ага, — смеется шериф, — Во вторник он приезжал в участок, чтобы получить мое благословение. У Стайлза отвисает челюсть, изрядная порция рагу выплескивается через край половника, который он держит. — О, боже! Мы тогда даже не встречались! — успокоив руки, он подает оставшуюся еду, неся обе тарелки к столу, пока его отец посмеивается про себя. — Он сказал это, — шериф поднимает банку с солью, но тут же ее рефлекторно выхватывают из его руки, сопровождаемые предостерегающим взглядом сына, — Он сказал, что берет тебя в друзья. Но... — Но что? — Но я видел это в его глазах, — говорит шериф, поднося ко рту набитую вилку. Пока он жует, он смотрит Стайлзу в глаза, который знает, что его лицо все еще в основном с отвисшей челюстью и ошеломленностью. Его отец сглатывает, — И когда я сказал, что не могу придумать никого лучше, чтобы сопровождать моего сына на выпускной, это... ну, это была наглая ложь, и он это знал. Но он так же хорош, как любой другой, лучше большинства. Пока он на самом деле никого не убил. И выбрался из канализации. — У него теперь есть квартира! — говорит Стайлз, радуясь, что ему удалось заставить Дерека хоть как-то прозвучать ответственно. — Хорошо. Скажи ему, чтобы искал себе другую работу, — лукаво говорит его отец. * За несколько часов до начала выпускного вечера Стайлз лежит на кровати со своей Nintendo DS и эрекцией, размышляя, успеет ли он справиться с ней, прежде чем собираться, когда Дерек залезает к нему через окно, полностью одетый в свой официальный костюм. — О боже, ты можешь войти через парадную дверь, — говорит Стайлз, не отрывая взгляда от Травматологического центра, который, как он клянется богом, не является причиной его стояка, — Ты был тем, кто рассказал моему отцу о нас. Буквально нет причин тайно прокладывать путь. Дерек неловко стоит посреди комнаты и почти любезно хмурится на Стайлза, который внезапно осознает, что на нем только свободные пижамные штаны и больше ничего. Он хлопает по кровати рядом с собой. — Не волнуйся, я скоро надену костюм, — говорит он, — Но субботнее утро — это мое время не одеваться и играть в видеоигры, и я не видел смысла нарушать давнюю традицию, пока не наступит четыре часа. Он сохраняет игру и закрывает консоль, когда Дерек устраивается на матрасе рядом с ним, и приподнимается на локтях, ухмыляясь оборотню. Он пытается придумать что-то, чтобы сказать, кроме: «Боже, какой ты горячий в костюме». — Боже, какой ты горячий в костюме, — говорит он. Спасибо, мозг, думает Стайлз про себя. Спасибо еще раз. Дерек ухмыляется в ответ, но затем его ухмылка немного исчезает, на мгновение превращаясь в настоящую искреннюю улыбку, и на его щеках появляется легкий румянец. — Ты не так уж плох, — отвечает он, протягивая руку, чтобы положить ее на голую икру Стайлза, где его нога согнута в колене и закинута на полпути к кровати в попытке скрыть свое смутное возбуждение, вызванное скукой, которое быстро становится острым возбуждением, вызванным Дереком. Пальцы Дерека задерживаются прямо на сгибе колена, где его штаны задрались, а кончики пальцев касаются чуть ниже подола. Его взгляд устремлен на лицо Стайлза, который как бы не решается что-либо сказать, опасаясь, что он облажается и скажет что-нибудь глупое, снова напугав Дерека. Тем не менее, Дерек явно не почувствует Стайлза дальше этого нежного, в основном платонического прикосновения, если только Стайлз не предпримет никаких активных действий, а теперь они уже слишком долго просто смотрят друг на друга, и через несколько секунд это станет странным. — Итак, у меня сейчас стояк, — небрежно заявляет Стайлз. — Я чувствую это, — отвечает Дерек, затем его глаза немного темнеют. Он, кажется, обдумывает свои следующие слова на мгновение, прежде чем сказать, — Итак, если бы я не пришел сюда, тогда... Джекпот, думает Стайлз. Определенно в деле. Он садится немного дальше, придвигаясь ближе к Дереку, который немного наклонился вперед. Его пресс не был предназначен для этой статичной позы, но он не может заставить себя беспокоиться, когда касается губами Дерека. — Ну, ты мог наткнуться на что-то, — бормочет он. — Застукать что-то? — они не целуются, не целуются как следует. Скорее говорят друг другу в рот, и когда он заканчивает свой вопрос, Дерек нежно берет нижнюю губу Стайлза между зубами, почти как знак препинания. Стайлз стонет, открывает рот, чтобы ответить, но прежде чем он успевает что-то сказать, губы Дерека смыкаются над его губами, заставляя его замолчать. Продвигая руку дальше по бедру Стайлза, он демонстративно толкает его обратно на кровать. — Я могу снова спрятаться за окном, если это поможет создать настроение, — говорит Дерек, отстраняясь от поцелуя. Стайлз думает о том, чтобы сделать саркастическое замечание о том, что Дереку не разрешается шутить, но затем ловит себя на мысли, что он действительно шутил. И Дерек с намеком скользит вниз по его телу, и Стайлз не хочет прерывать его путь, совсем нет. Стайлз выпрямляет ногу, когда Дерек опускается так, чтобы оказаться на одном уровне с натянутыми пижамными штанами Стайлза, вытягиваясь и откидывая голову назад на подушки. Он чувствует мягкий выдох дыхания Дерека на тонком хлопке, покрывающем его эрекцию, и тянется вниз, чтобы сделать... он не уверен, что-то ободряющее, связанное с его рукой и лицом Дерека, или волосами. Но Дерек просто усмехается и немного переворачивается, так что он лежит горизонтально, пристально наблюдая за промежностью Стайлза, взгляд многозначительно мелькает между рукой Стайлза и его скрытой эрекцией. — О боже, ты серьезно, — капризно скулит Стайлз, — Я затащил тебя в свою постель, а ты заставишь меня сделать это самому. — Просто покажи мне, — просит Дерек. Стайлз испускает многострадальный вздох, но наклоняется, чтобы сжать свой напряженный стояк через материал, прежде чем просунуть руку в штаны, чтобы обхватить свой голый член. Стайлз на мгновение беспокоится, что Дерек будет совершенно не участвовать, но он быстро понимает, что это не проблема, когда он чувствует, как пальцы цепляются за пояс его пижамных штанов и стягивают их вниз по бедрам, обнажая его эрекцию. Стайлз приподнимает бедра, издавая горловой стон, когда его член оказывается на виду у воздуха и взгляда Дерека, и позволяет Дереку спустить штаны с его ног, стягивая их через босые ступни. Он чувствует себя действительно, действительно уязвимым, лежа на кровати голым, сжимая в кулаке собственный член, в то время как Дерек лежит рядом с ним в костюме-тройке угольно-серого цвета, не расстегнутом ни на одной пуговице. Одна из рук Дерека лежит на бедре Стайлза, поглаживая его ободряюще, затем Стайлз чувствует, как губы и щетина касаются его бедренной кости. Выгнув шею, он смотрит вниз на кровать, где Дерек целует подвздошный гребень таза Стайлза, зеленые глаза устремлены на его лицо. Стайлз краснеет и прикусывает губу, поглаживая свой член от основания до головки. — Могу ли я на минутку остановиться и сказать, что я очень рад, что ты пришёл пораньше? Глаза Дерека метнулись в сторону. — Я тоже рад, — говорит он и нежно кусает Стайлза за бедро. Но в его тоне есть что-то странное. Стайлз вздыхает и убирает руку с члена. — Ладно, что? Дерек тыкается носом в кожу Стайлза: — Хм? Ничего. Продолжай. — Нет, — говорит Стайлз и тычет пальцем в лоб Дерека, откидывая его голову назад так, чтобы он смотрел на него, — Ты ведешь себя странно. Все... заставляешь меня трогать себя, и звучишь странно, и, я не знаю. Ты тыкаешься носом, целуешься и ведешь себя (правда, немного кусая), но в основном мило. Так что случилось? — Я всегда милый, — настаивает Дерек и, словно в доказательство, отрывает руку Стайлза от его головы и целует пальцы один за другим. Глаза Стайлза сужаются. — Нет. Нет, неправда. Это самая вопиющая ложь, которую я когда-либо слышал. Скажи мне, что не так, пока у меня не пропала эрекция. Дерек вздыхает и хмурится, и это приятно знакомо. — Стайлз, серьезно, ничего. Я просто пытаюсь быть... — он замолкает и с выдохом падает назад, так что он лежит на кровати, все еще на уровне живота Стайлза, уставившись в потолок, — Я пытаюсь быть более человечным. Нахмурившись, Стайлз подтягивается, сползает по кровати, пока не встает на колени рядом с Дереком. Он смотрит в лицо оборотня. — Зачем? Дерек поднимает бровь, глядя на потолок, и неловко ёрзает, поднимая руку, чтобы потянуть застёгнутый воротник. Он так долго молчит и думает, что Стайлз начинает сомневаться, ответит ли он. — Потому что ты делаешь меня человеком, — наконец говорит он неестественно, — Ты пытаешься сделать из меня... человека. Который покупает мебель. И у тебя это хорошо получается. Стайлз хватает подушку с кровати, складывает ее на коленях. Кажется неправильным вести этот разговор, когда его полустоячий член болтается на открытом пространстве. — Это бессмысленно. Я думал, что все эти вещи делают меня твоей... волчьей парой-мамой? Дерек кивает: — Вот так мои волчьи инстинкты реагируют на то, что ты делаешь. Но моя... моя человеческая сторона. Я не знаю. Это сложно. Стайлз улыбается ему, и Дерек наконец-то встречает его взгляд как следует. — Так, ты говоришь, что, по сути, эмоции тяжелы и иногда противоречат друг другу? Потому что это то, что я слышу. Губы Дерека неохотно дергаются: — Мне кажется, ты недооцениваешь влияние того факта, что я оборотень. Стайлз отмахивается. — Правда, я не уверен, что смогу завести отношения с настоящим человеком в последнее время. Серьёзно. Просто... Я имел в виду, когда сказал, что не хочу тебя менять. Будь собой. Не сдерживайся со мной. Пожалуйста. И, поскольку я голый, и у нас ещё... — он бросает взгляд на будильник на тумбочке у кровати, — Минут за сорок пять до того, как мне действительно придётся одеться, не стесняйся сделать мне минет, потому что пять минут назад ты немного дразнил меня, клянусь. Дерек качает головой, но не в знак отказа. Вместо этого он фыркает и переворачивается, стаскивая подушку с колен Стайлза и бросая ее на пол, и начинает целовать его бедра. — Ладно, — бормочет он в расщелину, где нога Стайлза встречается с его пахом. Затем он рычит, низко в глубине горла, и делает горячий вдох кожи Стайлза. Это странно и по-волчьи, и Стайлз ухмыляется, наклоняясь вперед, чтобы видеть, как Дерек заглатывает его член. * — Твой галстук теперь такой же прямой, как и всегда, Стайлз, — говорит Дерек, когда они едут по дороге в школу, его взгляд устремлен прямо перед собой, пока Стайлз смотрит в зеркало на козырьке, поправляя и снова поправляя галстук. — Я почти уверен, что неправильно завязал узел... — говорит Стайлз и снова начинает его развязывать. Рука Дерека отрывается от руля и хватает его за запястье, медленно опуская его на колени Стайлза. — Узел в порядке, — говорит он. — Почему ты такой дерганый? — Потому что я — это я? — говорит Стайлз, нервно подергивая плечами, когда говорит это. Дерек поднимает бровь, глядя на него. Стайлз вздыхает, — Это официальная одежда, — признает он, — Не знаю, плохие вещи случаются, когда я надеваю галстук. Я так хорошо себя чувствовал из-за этого выпускного, а теперь я весь такой, а-а-а, кого-то растерзает кавычка, горный лев, закрывающая кавычка, или мне придется, придется присутствовать на похоронах или... — Стайлз, — рука Дерека все еще лежит на запястье Стайлза, большой палец нежно поглаживает пульс, пока он ведет машину, — Дыши, — говорит он и ждет несколько секунд, слушая, как Стайлз делает именно это, глубоко вдыхая и выдыхая, — А теперь сними галстук. Стайлз так и делает, развязывая узел и стягивая галстук с шеи. — Лучше? — спрашивает Дерек. Стайлз кивает, — Обещаю, сегодня никого не покалечат. Стайлз фыркает. — Не давай обещаний, которые не сможешь выполнить, — говорит он, — Знаешь, в Бейкон-Хиллз гораздо больше случаев избиения на одно организованное школой мероприятие, чем у любой другой школы, за исключением, может быть, Саннидэйла. — Распродажа выпечки в прошлом месяце прошла отлично, — резонно говорит Дерек. Они въезжают на школьную парковку, которая заполнена людьми, направляющимися к спортзалу, и Дереку приходится медленно кружить несколько минут, прежде чем они находят место. Стайлз засовывает галстук в бардачок: без него ему лучше. Меньше теребить его руки, он не так сильно давит и сдавливает горло. Когда он открывает маленькое отделение, он замечает маленькую коробочку, которую спрятал там перед тем, как они ушли, и о которой до сих пор не вспоминали. — О! — говорит он, доставая коробку для корсажа и протягивая ее Дереку, ухмыляясь. — Нет, — говорит Дерек. — Ты мой спутник, — напоминает ему Стайлз, — Ты должен это надеть. — Нет, не хочу, — говорит Дерек, но слишком поздно, так как Стайлз уже прикалывает букет синих и белых цветов к рукаву Дерека, наклоняясь вперед, чтобы поцеловать его. — Ты выглядишь великолепно, — дразнит он в нахмуренные губы Дерека. Стайлз осознает, что, хотя он видел Дерека хмурым бесчисленное количество раз, он никогда не чувствовал, чтобы он хмурился. Стайлз откидывается назад, пока Дерек смотрит на корсаж на его рукаве, как будто он сделан из аконита и проклятых лилий. — Я жалею буквально о каждом решении, — комментирует он, но не снимает его. Стайлз считает это победой. — Пойдем? — спрашивает Стайлз, берясь за дверную ручку, — О, нет, подожди. Подожди там! Я подойду и придержу дверь для тебя! — Я тебя ненавижу, — говорит Дерек и сам выходит из машины. * Итак, всякий раз, когда Стайлз представлял себе выпускной бал, фантазия была более или менее одинаковой. Входить в школьный спортзал (который был бы немного темным и мягко освещенным и совсем не похожим на спортзал) с Лидией под руку, как будто они собирались спуститься по пролету золотых лестниц, в то время как голос эхом разносился по комнате: «Дамы и господа, лорд Стайлз Стилински и гостья: леди Лидия Мартин!» Затем весь зал погружался в приглушенный ропот, когда ученики оборачивались, один за другим, и с благоговением смотрели на их выход. А Джексон стоял в углу, возможно, готовясь вызвать Стайлза на дуэль (в которой Стайлз, естественно, победил бы), выглядя как король без своей короны. По общему признанию, эта фантазия сформировалась примерно в третьем классе и с годами претерпела множество изменений и уступок (в первую очередь, то, что Стайлз, вероятно, не будет носить титул «Лорд» к тому времени, как достигнет последнего года обучения). Но основной принцип остался прежним. Даже в последние несколько ночей, когда фантазия о «выпускной в спортзале/бальном зал» начала включать Дерека рядом с ним, а не Лидию. И во многих отношениях это была гораздо лучшая фантазия. Дерек, даже в мечтах, не мог притворяться, что ему комфортно там находиться, и, следовательно, чувствовал себя гораздо более естественно рядом со Стайлзом, чем Лидия когда-либо, когда фантазия включала нерешенный вопрос о том, что произошло между реальностью и притворством, чтобы наконец заставить ее по уши влюбиться в него. С исправленной и реконструированной мечтой, которая теперь наконец становится реальностью, Стайлз должен признать, что все становится более комфортным. Рука Дерека прижата к его пояснице, когда они приближаются к дверям спортзала, и когда Стайлз ловит его взгляд, оборотень дарит ему маленькую, личную улыбку. Все кажется реальным, реалистичным и, честно говоря, идеальным. Тем не менее, Стайлз все равно был бы рад услышать коллективное оглядывание и ахи от учеников, когда они с Дереком влетели в зал, а не полное игнорирование. — Итак, — говорит он Дереку, — Вот мы и здесь. Дерек оглядывается, и Стайлз не уверен, но ему кажется, что он видит, как мышца в углу его глаза дергается от дискомфорта. — Что нам теперь делать? — спрашивает он. * Стайлз кладет голову на плечо Дерека, пока они танцуют — ну, вертятся на месте — в центре переполненной комнаты, глядя на других студентов. Эрика, Айзек и Бойд наблюдают за ними со стены, скрестив руки и прищурив глаза, и шепчутся друг с другом. — Ты молчишь, — шепчет Дерек на ухо Стайлзу. — Ммм, — шепчет Стайлз в ответ, — Твои щенки наблюдают за нами. Все, что я сейчас скажу, будет либо откровенным хвастовством, либо чрезмерной защитой моих ужасных жизненных решений. — Я — ужасное решение в твоей жизни? — спрашивает Дерек, потирая носом пушок волос Стайлза, который усмехается. — Ты чувствуешь мой запах? — спрашивает он, поворачивая шею, чтобы посмотреть на Дерека, который отвечает: — Только немного. Стайлз пожимает плечами и кладет голову на плечо Дерека, крепче обнимая его за шею. Музыка медленная, что-то в исполнении какой-то инди-группы, которую Стайлз смутно знает и которая довольно часто попадает в чарты. — Ты один из многих, детка. — Не называй меня так. Песня постепенно затихает, и в наступившей после этого короткой паузе Стайлз слышит кашель и, обернувшись, видит Лидию, стоящую позади него в потрясающем коралловом платье и с такой же улыбкой на лице. Она смотрит мимо Стайлза на Дерека. — Эй, детка, — говорит она, — Я украду твоего мальчика на танец, ладно? Дерек хмурится и на мгновение крепче обнимает Стайлза, прижимая его к себе. Но он отпускает его, когда Джексон подходит к ним и хлопает Дерека по руке. — Не беспокойся, чувак, — говорит он, — Я тоже не в восторге. Затем Джексон поворачивается, чтобы окинуть Стайлза оценивающим взглядом сверху вниз, и кивает, признавая, что да, он действительно нашел себе пару для выпускного. Этот взгляд остается невысказанным между ними, за исключением того, как Стайлз саркастически морщит лицо в ответ на Джексона. Лидия закатывает глаза. — Давай, — говорит она, дергая Стайлза за руку и немного оттягивая его в сторону, чтобы потанцевать. Музыка все еще медленная и балладная, поэтому Стайлз осторожно опускает руки ей на талию, бросая взгляд на Дерека, чтобы проверить состояние его смертоносного взгляда. Всего лишь шесть с половиной. Пока не о чем беспокоиться. — Так ты меня забыл? — спрашивает Лидия, кладя руки ему на плечи и немного откидываясь назад, чтобы поймать его взгляд. Стайлз усмехается. — Ну, я все равно не думаю, что он убедительная замена тебе, — отвечает Стайлз. Лидия выгибает бровь. — Не знаю... — размышляет она, — Надень на него мое платье, удлини волосы, думаю, он будет точной копией. Смеясь, Стайлз зарывается лицом в волосы Лидии, чтобы скрыть свое хихиканье (безуспешно) от Дерека, который все еще смотрит и слушает, в настоящее время на семь и две десятых. Она пахнет искусственным, сладким ароматом, но под этим есть что-то более свежее и натуральное, что-то вроде недавно проросших листьев мяты. Она пахнет великолепно, конечно, но Стайлз почти сразу отстраняется, все еще смеясь. Лидия кладет подбородок ему на плечо, вздыхает. — Кто бы мог подумать? — бормочет она. — Знаешь, я совсем не так представляла себе выпускной. — Я тоже, — признается Стайлз, — Но это кажется вполне подходящим для тебя, не так ли? Ты и Джексон. — А? — Стайлз чувствует, как она наклоняет голову ему на плечо, ловит прядь волос, упавшую ему на лицо, и несколько мгновений пытается выплюнуть ее изо рта, чтобы она не заметила, — О, ну да. Но, ладно. Все по-другому. Я имею в виду, ты и я, Стайлз. Ты и я — единственные люди, не охотники в нашей маленькой группе. Например, я ожидал, что, возможно, мне придется беспокоиться о циклах на выпускном вечере, чтобы решить, какое нижнее белье надеть, и как Джексон будет зол из-за того, что не трахнется на заднем сиденье своего Porsche после танцев... Я не ожидала, что буду следить за лунными циклами, просто чтобы убедиться, что Джексон не будет настолько зол, что вырвет и уничтожит несколько страниц из выпускного альбома. Кроме того, я планировала надеть что-то в пол, и, фу, я просто не могла найти ничего, что не заставит меня выглядеть маленькой. Стайлз мычит в знак согласия. — Думаю, ты права. Бейкон-Хиллз, население: семнадцать тысяч. Вероятность ужасного избиения до достижения избирательного возраста: один к семи. Я ожидал, что они также немного украсят спортзал. — Я тоже, — говорит Лидия, пока серпантин грустно падает на пол. Песня еще не закончилась, но когда Стайлз бросает взгляд на Дерека, его лицо все еще выражает вероятность убийства выше среднего, и Джексон тоже смотрит сюда, поэтому Стайлз делает шаг назад от Лидии, вежливо ей кланяясь. Она делает ответный реверанс, дергая за подол платья, и они бок о бок направляются обратно к своим оборотням. — Ох, сотри это выражение с лица, — говорит Стайлз Дереку, шлепая его по руке, — Я знаю, что ты тоже все еще расстроен из-за того, что не нашел идеального платья, но у всех нас есть кресты, которые нужно нести. * На улице комфортно, только легкий ветерок охлаждает воздух, пока Дерек тянет Стайлза к трибунам у поля для лакросса. Еще несколько человек толпятся снаружи спортзала, в основном небольшими группами, и в основном около парковки. К тому времени, как они добираются до трибун и садятся на влажные от ночной росы сиденья, они остаются практически одни. — Что случилось? — спрашивает Стайлз, наклоняясь к плечу Дерека, который сидит, наклонившись вперед, уперев локти в колени и закинув руки между ног. — Просто нужен свежий воздух, — отвечает Дерек, но поворачивает голову, чтобы потереться носом о щеку Стайлза, а затем о его шею, как будто ему нужно что-то еще, — Ты пахнешь духами. — Держу пари, Джексон тоже, — говорит Стайлз. — Он пахнет ею, — Дерек кивает, делает последний глубокий вдох кожи Стайлза и отстраняется, уголок его губ приподнимается. — Он также пахнет ею и желанием ее. Ты — нет. — Ого, это жутко и навязчиво, — говорит Стайлз, но ухмыляется, наклоняясь вперед, чтобы соответствовать позе Дерека. В тусклом свете убывающей луны темно, и Стайлз смотрит на ясные звезды, — Вот и все, правда. У меня еще несколько выпускных и все такое, а потом я закончу со школой. Насколько это странно? — Не слишком, — отвечает Дерек. — Не знаю, готов ли я, — признается Стайлз, — Вылететь из гнезда и стать полноценным взрослым. В старшей школе так уютно, понимаешь? Уроки, лакросс, домой к пяти, ночью сражаемся с монстрами. Дерек немного откидывается назад, смотрит на профиль Стайлза. Он немного придвигается ближе, обнимает его за плечо и притягивает к себе. — Поверь мне, — говорит он, — Ты готов больше, чем большинство. — Если «большинство» — это Скотт, то это не слишком успокаивает, — отвечает Стайлз. — Большинство включает Скотта. Но я говорю серьезно. С тобой все будет хорошо. Сейчас мало что изменится, по крайней мере. Не для тебя. У тебя есть дом, твой отец. У тебя будет колледж. — Я готов немного упасть, — говорит Стайлз и чувствует, как Дерек ухмыляется ему в волосы. — Тогда, — бормочет Дерек, его дыхание обдает макушку Стайлза, — У тебя всегда есть ключ от дома.