Pass me

Крис Принц Мужчина закрывает багажник своего автомобиля и нажимает на кнопку блокировки на ключе. Уже был довольно поздний вечер, поэтому с ужином особо возиться он не будет; нужно же поддерживать себя в форме. Сильные руки поднимают пакеты с продуктами, направляясь в дом, однако голубые глаза неожиданно замечают небольшую фигуру. Давно он тебя не видел. — Здравствуйте, Т/и, — Принц приподнимает уголки губ, подходя ближе. Всё же вы соседями: было бы очень грубо, если бы блондин проигнорировал твоё присутствие. — прошёл уже целый месяц с рождения малышки. Как вы? Как здоровье? Всё хорошо? — И вам доброго вечера, Крис. — киваешь головой в ответ, однако взгляд так и остаётся на темноте парка напротив. Видно только пару деревьев и листочков из-за света фонаря над головой и ничего больше. Давно не было так спокойно и уютно; почти целый год прошёл в плохих моментах и стрессе, не смотря на беременность. — Да, не беспокойтесь зря. Мы обе в порядке, просто я немного устала, вот и решила подышать свежим воздухом. Ребёнок сейчас с няней. — Разумеется, вам нужно больше отдыхать. Малышка бесспорно важна, но не забывайте и о себе, — мужчина выдыхает и садится рядом на скамейку, зная, что ты будешь совсем не против подобного жеста с его стороны. Пусть вы и были только знакомыми соседями, но Принц испытывал совершенно другие эмоции и ничего не мог с ними поделать. Было ли это неправильно — влюбиться в милую беременную женщину и думать о ней в любое свободное время, даже во снах? Неправильно ли это — вглядываться в твои милые глаза при каждой встрече, как-либо пытаться завести разговор и не иметь возможности спать на животе из-за твёрдости? Конечно, никто не спорит. У тебя ведь был муж и ребёнок, который уже родился. Но отрицать твою красоту, ум и эту женственную миловидность было за гранью понимания. Поэтому мог только и наслаждаться этими маленькими встречами. — Видел у вас коробки, — его голос не такой и громкий, как обычно было на работе, а вкрадчивый и аккуратный. Всё таки именно так и нужно было разговаривать с возлюбленной женщиной, не так ли? — Купили новую мебель? Я бы мог прийти и помочь вам, Т/и. Ваши глаза встречаются и сердце пропускает маленький болезненный удар. Хотя плавная улыбка все равно скроет этот тяжёлый момент, что произошёл внутри тела. — Нет, мы переезжаем. — блондин столбенеет от твоих слов, чувствуя, как неприятная дрожь накрывает его с ног и до головы. Он определённо ждёт дальнейших объяснений и ты их ему дашь. Эту информацию бесполезно держать в себе, когда рядом был приятный и столь заботливый собеседник. — Пока, честно говоря, даже не знаю куда… С животом особо не поработаешь, да и всякие ситуации бывают, поэтому меня заставили уволиться на шестом месяце. А сейчас, мои накопления уже заканчиваются и трудно будет поддерживать жильё в этом районе. Вот… Так что занимаюсь упаковкой вещей, когда малышка спит. Мужчина молчит и обдумывает всё, что ты ему рассказала. Глаза с сочувствием и неким непониманием рыскают по тебе в поисках ответов на немые вопросы. Почему не сказала ему раньше? Почему не попросила о помощи? Может быть у вас в семье большие финансовые проблемы и он бы сумел хоть как-то поддержать? Не самой же всё тянуть, особенно, когда есть маленький новорожденный малыш. Для него — ты была похожа на уличную кошку которая боялась всего вокруг и не имела никакого доверия к миру. — А ваш супруг в командировке, да? — блондин старается звучать не так горько, чтобы не показывать своей боли от возможной потери твоего пребывания рядом. Но и собственные слова бьют не легче, чем и твои. — Я не видел его. Куда переезжаете? Знаете, ситуация легко может решиться, если… — О чём вы, Крис? — Прошу прощения? — Принц останавливает свою речь, понимая, что явно сболтнул чего-то лишнего или наоборот говорил не о том. — У меня никогда не было мужа. — брови на мужском лице медленно поднимаются к верху в удивлении и огромной радости, что плотно засела в его не утихающем сердце. Но следующей волной его накрыло осознание того, что ты все это время жила одна и вытягивала эту ситуацию только на своих плечах, не обращаясь ни к кому за помощью. Вот та деталь, которая вечно тревожила мужчину в твоём поведении. Всё время никого не было рядом. У тебя было вечное ощущение покинутости и предательства. По щеке течёт маленькая блестящая капля. — У меня есть только я. Он не ждёт какого-то особенного момента или необходимой минуты для успокоения, а просто притягивает твою фигуру к себе в громоздкие тёплые объятия. Руки ложатся на хрупкую спину, что столь долго выносила тягости жизни в одиночку. Ему больно представлять, что произошло с тобой, но Крис даже и не хочет этого делать. Сейчас достаточно просто того, чтобы подарить тебе нужное чувство заботы и ласки. Ты тоже человек и тоже хочешь чувствовать любовь и поддержку с другой стороны. Порой маме даже нужнее это, чем ребёнку. Голубая рубашка становится мокрой, а тёмно-синий пиджак ложится на твои подрагивающие плечи. Жалость ничего не изменит. Однако очень хочется быть кому-то нужной. — Позвольте мне позаботиться о вас двоих. — Принц чуть сжимает свои крупные ладони на тебе, проговаривая фразу почти шёпотом. Ему плевать на все, что случилось ранее и на безмозглого отца этого ребёнка, что оставил такую прекрасную женщину и кроху одними. — Перестаньте, Крис… Кому нужна такая брошенка как я? — глаза заливаются новыми слезами, но пальцы мужчины осторожно вытирают их. — Мне. Очень нужна. Ноэль Ноа Пять часов утра — хорошее время для пробежки. Ноэль проворачивает тонкий металлический ключ в скважине несколько раз, закрывая дверь своего дома. На улице достаточно прохладно, как раз поможет ему успокоить собственные нервы и те совершенно бесчестно-похотливые мысли в своей голове. Душ уже перестал работать. Золотистый взгляд ловит маленькую уставшую фигуру у соседского дома. Чёрт. Только не снова, пожалуйста… Мужчина смотрит с некой печалью и сожалением, пытаясь остановить себя. Вот и появилась причина его подобного состояния и тех порочных наваждений. С ума сойти… Как его вообще угораздило влюбиться в тебя, мать-одиночку, что без продыху работала ради своего ребёнка и совершенно не обращала внимания на собственное здоровье? Но вопрос тут, скорее всего, ставился наоборот. Как можно было не влюбиться в твоё ласковое поведение, вежливую уважительную речь, ощутимую любовь к мальчику, почти потухший взгляд и такую приятную тёплую улыбку, что могла совсем редко проявиться на губах? Такого варианта не было изначально. Ноа потребовалась всего лишь секунда, чтобы захотеть быть с тобой и твоим сыном. — Т/и, — мужчина подходит ближе, поддаваясь собственным желаниям. Да и удержаться тут было невозможно. Глаза скользят по твоей старенькой одежде и рабочей сумке, что находилась в руках. Горечь бьёт поддых, но надежд оставлять так не хочется. — доброго утра. Ты домой? — Здравствуйте, Ноэль, бегу на работу. Вы на пробежку? Спорт полезен для здоровья, это правильно. В парке занимаетесь или тут рядышком? — видеть тебя с поднятыми уголками губ и едва носящими ногами — выше его возможностей. Кожа побледнела, а глаза почти что слипались. Когда в последний раз ты спала больше, чем час? Когда ела нормальную горячую еду, а не сухие энергетические батончики? Когда принимала долгий душ, хотя бы на пятнадцать минут? Когда заботилась о себе так же, как и о собственном ребёнке? Ответы на все вопросы были одинаковыми. Никогда. Но он правда не может не переживать. Правда. Ему безумно больно видеть, что ты каждый долбанный раз отказывалась от его помощи и просто вежливо кивала, будто и не было никаких трудностей; будто не было никаких проблем с жизнью. Даже банальное предложение хоть как-то помочь с ребёнком или с финансами, как тебе сразу же становилось так неловко, а дальше шли бесконечные извинения за ни за что. — Куда ты опять идёшь в такую рань? — голос мужчины спокойный, но ужасно измученный. Ему не нравилось стоять в стороне и смотреть за твоими тяжёлыми попытками дать малышу хорошую жизнь. Он хочет быть тем, кто даст тебе ту самую возможность выдохнуть, расслабиться, почувствовать себя в полной безопасности. Мужчина хочет, чтобы ты знала, что у тебя есть человек, готовый взять большую часть ноши на себя, готовый поддержать и дать вам ту любовь с заботой, которых вам так не хватает. — Тебе нужен отдых, возвращайся домой, Т/и. — Может быть как-то потом. — мягко киваешь ему в ответ, отвергая очередную заботливую реплику. Тело и душа уже давно перестали воспринимать их как что-то необходимое и обычное; сейчас кожа начинала покрываться отвратительными мурашками и холодом. — В этом месяце нужно хорошо поработать, чтобы оплатить детский садик сыну. Попробую как-нибудь позже. — Ты валишься с ног. — Всё в порядке, честно. — коротко посматриваешь на часы, чтобы узнать, не опаздываешь ли ты на метро. Эти разговоры, конечно, были милыми и приободряющими, тем более, от столь привлекательного мужчины, но были обязанности, которые нужно было выполнять. — Просто бывают периоды в жизни, когда стоит больше потрудиться, знаете. — Ты вернулась с предыдущей работы только полтора часа назад, где была целых две смены. Иди домой, нужно отдохнуть и набраться сил. Иначе будет очень плохо. — Ноэль вздыхает, и в его глазах появляется ещё больше беспокойства. — Пожалей собственное тело. Хватит так изнурять себя, иначе просто рухнешь в один момент. — Понимаю, но это был мой выбор и сейчас мой сын нуждается в этом. Когда ты делаешь шаг в сторону, собираясь продолжить путь, блондин нежно, но уверенно берет тебя за мозолистую руку. Его пальцы обвивают горячую ладонь с такой осторожностью, как будто мужчина боится, что одно резкое или неаккуратное движение может разрушить всё. Этот жест останавливает, заставляя посмотреть на него. Прямо в эти янтарные омуты с золотистым отливом. Сердце сжимается у обоих. Ты вглядываешься в такое же взрослое лице с лёгким удивлением и недоумением в глазах, и в этот момент он понимает, насколько же твоё тело уязвимо, насколько сильно душа нуждается в поддержке, даже если сама этого не признаёшь. В этих глазах Ноа видит мрачную усталость и сильную боль, которые всегда прячутся за маской решимости и силы. В голове быстро проносятся воспоминания одно за другим, вдавливая боль ещё глубже. Они все были такими ужасными. Мужчина постоянно видел, как ты спешишь с одной работы на другую, никогда не позволяя себе лишний раз отдохнуть или присесть. Он вспоминает, как ты измучено выглядишь поздно вечером, возвращаясь домой с ребёнком, но всё равно с пылкой заботой укладывающая его спать. Ноэль знает, как много жертвуешь ради него, и понимает, что больше не хочет наблюдать за этим вот так. — Если я остановлюсь, то… — Если остановишься, то я буду рядом. — в миг вся тяжесть, что была запихана в дальний угол наваливается, словно гора. Голова становится неподъёмной, а по щекам струятся блестящие дорожки. Этот тон всё такой же мягкий, но твёрдый в своих убеждениях. Раздаётся всхлип и тело оказывается прижато к большому теплу. Пора положиться на него. — Ты уже делаешь больше, чем кто-либо смог вообще, но пора остановиться. Позволь мне помочь и быть рядом каждый день. Мужчина не смеет отпускать эту дрожащую руку руку, не может; чувствует, как сердце начинает колотиться о рёбра. Все мысли сосредоточены только на одном: на тебе, на твоём будущем, которое он хочет сделать лучше. Ноэль готов пойти на всё, лишь бы ты приняла его любовь. Джинпачи Эго Глаза открывать совсем неприятно из-за запахов вокруг. Всё кажется таким неприятным и ужасным, что хочется выбросить все те яркие ароматизаторы из дома своего босса, но понимаешь, что такие мысли не более, чем глупость. Как же тяжело… Ранее никогда не было подобных признаков, но вот уже начался пятый месяц и любое окружение начинало действовать тебе на нервы. Только вот, где это ты ты находилась сейчас? Обстановка кажется безумно знакомой, будто бы уже не раз была перед глазами. Привычная большая кровать, серые стены, минималистичная люстра, дверь в большую гардеробную комнату, пара шкафов и выход на террасу. Спальня безумно похожа на ту, в которой спал Эго; пару раз даже приходилось доносить его сюда из-за тупой привычки засыпать в кресле. Но сейчас понимаешь, что вряд ли бы осилила закинуть мужское тело на плечо. Один. Два. Три. Осознание бьёт сильно. Даже слишком. Ты быстро вскакиваешь с мягких простыней, понимая, что заснула вовсе не там, где нужно! Боже, да это ещё и мягко сказано! А, если мужчина случайно узнает о твоей беременности? Чёрт-чёрт-чёрт, из-за всех этих скачков гормонов и вечных мыслей о заработке совсем забываешь о том, что нужно скрывать. Усталость накапливается с каждым днём, и сама понимаешь, что уснула от изнеможения, но это не оправдание. Ты должна была быть сильной, должна была справляться с работой, несмотря ни на что. Хотя бы для ребёнка. Нужно убраться за собой и перестелить всю кровать с наволочками, лишь бы он так и оставался в неизведанности. Лишь бы не увидел… — Лежать. Резко поворачиваешь голову в другую сторону, инстинктивно прикрываясь руками, и тут же замечаешь брюнета. В самом углу комнаты, в вечерней тени, как будто он специально не включал свет, чтобы не тревожить тебя, сидит Эго. Отчего-то мужская фигура, обрамлённая приглушённым синеватым мраком, кажется ещё более внушительной и недоступной. Его лицо почти безэмоциональное, выражает лишь слабый намёк на что-то, что совсем не получается сразу же расшифровать. Слова застряли в горле, не имея возможности выбраться наружу. Тот самый кошмар, которого старалась опасаться, сейчас происходил наяву. Извинение не может так легко соскользнуть с языка, как обычно. — Я… — Ты уснула, — голос мужчины холодный, ровный, лишённый любых теплых интонаций, которые и так нельзя было ожидать в такой ситуации. Лишь бы не убил сейчас прямо на месте. Движения чёткие и сдержанные, как всегда. Он подходит всё ближе, но не торопится садиться рядом на кровать. Всеми фибрами чувствуешь его присутствие, оно подавляющее и одновременно пугающее. — хотя и не должна позволять себе подобного на работе. Слова звучат как обычный холодный факт, без осуждения, но и без сочувствия. Джинпачи ставит большой круглый поднос на столик рядом с кроватью и слегка наклоняется к тебе, словно бы что-то оценивая. В этих чёрных глазах читается не то беспокойство, не то просто наблюдательность — как будто, рассматривает тебя как интересный феномен, а не как человека. — Ешь, — не просит, а приказывает, подавая ложку и металлические палочки. В этом голосе нет ничего, кроме холодной заботы — если такое вообще с ним возможно. Знаешь его слишком хорошо. Эго совсем не склонен к излишним эмоциям и не собирается сюсюкать с тобой, но в действиях есть что-то совершенно непонятное, что-то, что заставляет тебя следовать его приказу. С тяжелым вздохом берёшь ложку, понимая, что выбора не остаётся и приходится встречать свою новую судьбу прямо так. Начинаешь есть, чувствуя на себе пристальный антрацитовый взгляд. Еда горячая и довольно вкусная, но в присутствии этого мужчины она кажется почти что пресной и горькой. Рис едва можешь прожевать, а от овощей и совсем воротит. Ты ощущаешь себя чересчур неуютно, словно, брюнет проводит какой-то эксперимент, изучая твою реакцию. — Как много знаешь о беременности? Книжки хоть читала или врач бестолковый попался? — в тоне по-прежнему нет тепла, однако присутсвует что-то вроде беспокойства, хотя выраженного весьма необычным для него способом. — Это неразумно. Поступаешь, как дура, особенно с округлившимся животом. Ты должна заботиться о ребёнке, но вместо этого изматываешь себя. Смотришь на него, и ощущаешь, что сердце уж слишком сжимается от таких противоречивых эмоций. И сама знаешь, что Джинпачи прав, но в его словах нет той поддержки, которую ты так жаждала от любого человека, учитывая предательство, что пришлось пережить. Босс просто говорит, как должно быть, не выражая личного отношения к твоей ситуации. — Я не собираюсь спрашивать разрешения, — добавляет он холодно, видя, что ты не собираешься сразу поддаваться этому полу-приказу. Тёмный взгляд становится ещё более проницательным, словно мужчина теперь мог полностью читать твои мысли. Однако столь дурная влюблённость не позволяет ему отступать назад. — просто говорю тебе, что теперь будешь отдыхать больше. Это не обсуждается. Расслабься и положись на меня. Эго, такой недоступный и отстранённый, решает за тебя всё, что только можно и нужно. В той речи — ледяная забота, строгая и такая бескомпромиссная. Ты чувствуешь, что он полностью готов взять на себя часть твоих забот, но не потому, что он считает подобное поведение правильным и логичным решением. Нет. Вовсе нет. Ясно только одно: мужчина намерен помочь тебе, даже, если это будет через его холодный, почти механический способ заботы. Не пойми неправильно. Всё же, у него ещё есть куча других обязанностей и мыслей, к которым стоит начать привыкать. К примеру: то, что спустя несколько долгих и тяжелых месяцев после рождения, «папой» ребенок будет называть именно его. Пока не стоит говорить о его грандиозных планах на свадьбу. Марк Снаффи Утро выдаётся просто ужасным. Как только просыпаешься, то тут же большой волной распределяется ощущение тяжести в теле, словно кто-то придавил тебя огромным грузом. Головная боль дико пульсирует в висках, и каждое движение даётся с огромным трудом. Всё вокруг гудит и действует на нервы. Знаешь же, что ты привыкла вставать на рассвете, собирать свою маленькую дочь в детский сад, а потом самой отправляться на работу. Но сегодня всё иначе. Вообще иначе. Едва поднимаешь голову с подушки и сразу же понимаешь, что не в силах встать. Нет-нет, только бы не это. Никак нельзя. Твоя трёхлетняя малышка, уже проснулась и во что-то играет в своей комнате. Прекрасно слышишь её веселый смех, но тебе не хватает здоровья организма, чтобы даже дойти до неё. Холодный пот пробегает по телу, и ты осознаешь, что заболела. Озноб бьёт, как не в себе. Это ошеломительно пугает — ведь всегда держалась на плаву, работала не покладая рук, чтобы обеспечить вашу маленькую семью. Сейчас всё кажется совершенно невыносимым. Вдруг слышится стук в дверь. Едва-едва отвечаешь, что-то невнятное, почти теряя сознание. Какого вообще чёрта… — Я открою дверь, мамочка! Глаза расплываются, а жар пылает прямо в извилинах мозга. Но этот силуэт очень сложно спутать с кем-то другим, если такое вообще представлялось возможным. В комнате, словно по волшебству, появляется Снаффи, твой сосед, который всякий раз был рядом, когда тебе требовалась помощь. Высокий, крепкий, с теплым и заботливым взглядом. Этот мужчина всегда казался надёжным другом, на которого можно положиться в любой ситуации. Но разве мать-одиночка может догадываться о том, что его внимание — не простое проявление дружбы? — Утро иногда бывает не добрым. Выглядишь плохо, ложись обратно, — оглядывает побледневшую тебя с тревогой в ореховых глазах. В мужском голосе слышится смесь беспокойства и ярой решительности. Он уже точно в курсе происходящего — вероятно, малышка уже успела разболтать и привести его сюда за ладонь, а там уже и сам услышал этот слабый голос или увидел твоё лицо через приоткрытую дверь. — Давай, я помогу. Пытаешься возразить ему, сказать, что справишься и сама, но у просто нет сил. Приходится сдаться и всё же позволить блондину взять себя на руки. Марк нежно помогает тебе лечь обратно, аккуратно укрывает тёплым одеялом и с неоспоримой уверенностью берёт на себя ответственность за всё происходящее. Мужчина сидит рядом с тобой на краю кровати, и его обеспокоенный взгляд не отрывается от твоего лица. Ему казалось, что он уже давно привык к этой глухой боли — видеть тебя столь уставшей и чересчур измотанной ежедневной борьбой. Но сегодняшнее утро выбило его из колеи. Твоё тело лежишь здесь, перед ним, такое слабое и совершенно беспомощное. Внутри сжимается от этого вида. Он совсем не может отделаться от мысли, что всё могло бы быть иначе. По другому… Снаффи давно уже мечтал взять на себя роль отцовства, помочь тебе и стать тем, на кого ты с чистой уверенностью могла бы положиться. Но каждый хренов раз, когда блондин хотел предложить свою помощь, то сама с улыбкой говорила, что справишься в одиночку. И конечно же, тебе это удавалось: всегда хорошо трудилась, всегда была сильной, несмотря на то, что лично воспитываешь милую кроху. Этот стержень воли был тем, что восхищало его с самого начала, но сегодня он, как будто, угас совсем, и это пугает его больше, чем он готов был признать. Ты не привыкла, чтобы кто-то другой брал на себя заботы о доме: это всегда являлось только твоей ответственностью и обязанностью. Однако сейчас чувствуешь слишком слабой, чтобы спорить, и, честно говоря, в теле бушует несоизмеримая благодарность за такую помощь. Марк всегда был рядом, но сейчас он кажется тебе почти спасителем. Таблетки приняты и запиты стаканом воды. Пока отдыхаешь, то немного слышишь, как блондин хлопочет на кухне, готовя очередной вкусный шедевр, а маленькая дочь болтает с ним. Это верно. Он же с самого начала легко нашёл общий язык с ней, и это не удивляет тебя — ведь мужчина всегда умел обращаться с детьми. В футболе же много мини-фанатов, верно? Сразу же вспоминаешь, как раньше этот человек помогал с мелкими делами по дому, как проводил время с девочкой, играя в парке или читая ей детские книги. Такой типаж был абсолютно привлекательным, но ни один мужчина не нуждался в женщине с ребёнком от другого. — Дитя сейчас завтракает. Как закончит, то отведу её в сад. А пока нужно поспать и набраться сил. — светлый взгляд смотрит на твоё лицо, такое болезненное и уставшее, и его разом охватывает желание защитить тебя от всех бед, которые навалились на твою жизнь. Ты заслуживаешь большего, чем просто бороться за каждый день со своей малышкой, и Марк готов сделать всё возможное, чтобы облегчить этот путь. Блондир безумно хочет, чтобы ты знала, что можешь опереться на него, когда захочешь. А в особенности то, что мужчина не просто сосед, а тот, кто готов быть рядом всегда. — Всегда трудишься и забываешь о себе… Не одна же, знаешь это? — Спасибо… Когда шепчешь ему столь значимое слово, его дыхание прерывается на целое мгновение. В твоих глазах он видит не только благодарность, но и огромную усталость, которую ты долгое время скрывала от различных лиц. И это позволяет теплу распространиться изнутри по каждой артерии. Мужчина всецело понимает, что сейчас, возможно даже впервые, ты позволила себе быть столь слабой перед кем-то, и это доверие наполняет его приятной гордостью и радостью. Ему так хочется обнять тебя, сказать, что всё уже хорошо, что он не уйдёт, пока ты сама не попросишь; что будет здесь всегда, как только снова потребуется абсолютно любая помощь. Хотя Снаффи ещё не до конца уверен, что ты готова услышать всё, что ему хочется уже высказать долгое время, он определено знает одно: больше никогда не отступит. И как-нибудь, однажды, ты позволишь ему быть рядом не только в моменты своей слабости, но и в моменты счастья. Лавиньо Массажистка умело разминает твои напряжённые мышцы, и ты постепенно погружаешься в состояние покоя, ощущая, как каждая клетка твоего тела искренне благодарит за этот редкий момент заботы о себе. Запах масел витает в тёплом воздухе и растекается по коже. Когда в последний раз вообще позволяла себе подобное? Даже и не помнишь толком… Разве что в далёкие годы до рождения сына. После и во время беременности такой возможности и в поминах не было, ведь стоило усердно трудиться на работе, а не отдыхать ради благополучия себя и ребёнка. Время словно замедляется, и ты уже почти забываешь обо всём на свете, наслаждаясь каждым мгновением этого заслуженного отдыха. Разумеется, что все страхи и переживания так и остаются сидеть глубоко в сердце, даже не пытаясь уйти оттуда, ведь сегодня был такой особенный день. Нет-нет, речь не шла о том, что один нахальный футболист просто взял и отказался от рабочих часов и, буквально, передал тебя в руки мастеров этого салона. Дело совсем в другом. Твой сын остался с Лавиньо. И это было именно то, чего стоило опасаться. Ты очень редко приводила малыша с собой на работу, однако мальчик всегда оставался спокойным и заинтересованным только в чём-то своём. И это было прекрасно. Пока шатен однажды подумал завести себе маленького друга, заметив, что дитё уж слишком было похожим на тебя: все черты лица, глаза, волосы, мимика. Хотя, в его планах была не просто дружба, а нечто большее. Чем чаще он проводил время с твоим ребёнком, тем быстрее могли сбыться желания стать семьёй с вами двумя. Уж повезло влюбиться. — Мы закончили. Благодарно киваешь работнице салона и позволяешь ей помочь надеть на своё тело пушистый халат. Осталось ещё несколько сеансов, но тревожность за мальчишку не покидала тебя: как же там он? Не раздражал ли ребёнок босса? И много других вопросов плотно засели в голове. Поэтому лучше упокоить нервы, а потом вернуться к этому выходному дню. Ты проходишь в отдельную зону отдыха после массажа, чувствуя себя более обновлённой и спокойной. Спина уже не так болела, а в зеркале наконец виднелась красивая женщина. На миг останавливаешься. Действительно прекрасное лицо, словно молодое, что ещё не видало всех забот и тягот жизни. Может быть и стоило доверять Лавиньо, когда он называл тебя «красавицей». Весь этот спа-день оказался именно тем, что было так нужно. Медленно направляешься к детской комнате, и чем ближе подходишь, тем сильнее ощущаешь, как на твоём лице появляется улыбка, сдержать которую ты не в силах. Когда ты открываешь дверь, перед тобой открывается неожиданная, но такая забавная картина. Взрослый мужчина сидит на полу среди разнообразных игрушек, а сын, радостно хохоча, прыгает на его спине, пытаясь «одолеть» своего нового друга. Лавиньо делает вид, что сдаётся, поднимая руки вверх, но затем неожиданно переворачивается и начинает щекотать дитё, так что тот начинает громко смеяться, стараясь избежать длинных пальцев. Он полностью погружён в игру, и в его аметистовых глазах можно увидеть искреннюю радость. Образ похож на того, кем являлся шатен на футбольном поле, однако немного добрее и ещё игривее. Здесь, в этой комнате, босс кажется абсолютно свободным, и от этого мужской шарм только усиливается. — Ну, кто здесь самый сильный? — Лавиньо легко подбрасывает малыша в воздух, словно тот был обычным пёрышком, и ловит его с фирменной широкой улыбкой на лице. — Я! — твой сын отвечает громко и счастливо, пока глаза ярко светились от забавы со взрослым другом. Мужчина улыбается, глядя на него с такой нежностью, что у тебя в груди сжимается от тёплых чувств. Он практически ощущает себя отцом — это чересчур заметно по каждому движению, по тому, как шатен бережно поддерживает ребёнка в нужных местах, как следит за каждой его реакцией, чтобы случайно не напугать. В этот момент ты понимаешь, что ему не просто нравится проводить время с твоим сыном. Лавиньо действительно получает от этого настоящее удовольствие, почти как если бы это был его собственный ребёнок. — Смотри, какая красивая и милая мамочка пожаловала к нам, м? — улыбка на лице босса становится ещё шире, а в фиалковом взгляде загорается лукавый огонёк. Шатен ставит малыша на пол и поднимается сам, что поприветствовать своего возлюбленного менеджера как следует. — Как чувствует себя человек, что наконец расслабился и теперь не выглядит, как настоящий зомби? — И подумать не могла, что ты так хорошо справишься с ним. — заражаешься смешинкой от этих двоих. — Как жаль, что у меня нет столько денег, чтобы нанимать тебя, как няню. — Только фанатам не говори, иначе будет очень плохо. Пацан перестанет видеть во мне крутую звезду, а я только-только расширил свою фан-базу. Сын подбегает к тебе, обнимая за ноги, и ты наклоняешься, чтобы прижать маленькое тельце к себе. Лавиньо наблюдает за вами, и можно заметить, что в этих чудесных глазах мелькает что-то явно большее, чем просто дружеская симпатия. Этот момент кажется ему настолько естественным… Мужчина едва сдерживает своё дикое желание просто остаться в этом состоянии навсегда. — Вы такие милый вдвоём, на одно личико. — шатен плавно становиться за тобой, слегка наклоняясь к уху. Жаркое дыхание опаляет шею и мочку. Пульс немного ускоряется. Тяжело оставаться при чистых мыслях, когда такой крупные руки скользили по линии талии. — Но вашему маленькому семейству не помешал бы хороший папочка. Красивый и богатый, чтобы малыш радовался, что и у мамочки тоже есть счастье. — Лавиньо… — Подумай, как быстро будешь соглашаться, потому что я хочу настаивать до последнего. — этот день значит для мужчины гораздо больше, чем можно было представить. Он ведь и вправду может стать хорошим папочкой.