фотографии.

Она самая сумасшедшая из всех кто мне попадался, а я видел настоящих безумцев. Она могла ночами пропадать в своей отдельной комнате, где всё заставлено стелажами и перечитывать все книги просто потому что она не могла смириться. Проблема, то в реальности, но она ищет ответы в научной литературе. Она возвращается к книгам только, когда перестаёт что либо понимать. Когда другие что-то не понимают она поддерживает, объясняет, спасает и для них моя девочка Бог. Но когда она сама что-то не понимает она закрывается в другие миры, беспорядочно смеётся и зарывается в новое занятие. Она самая сильная из всех кого я видел. Она всегда не показывает, как ей плохо будто это ненужный пустяк и это нормально для неё. Но неожиданно я решаю с ней поговорить. Я тогда впервые в жизни видел, что она плакала. А она никогда не показывает искренность на публику. Это издержки артистизма, который выработался на сцене в детстве. Поток информации лился с её рта, губы искривлены в насмешке и, кажется, что ей на самом деле больно. Но она всегда много говорит. Не было и дня без её волшебного голоса. Но только сейчас я понял, что это вся её искренность до этого была фальшивой. — Не смотри на меня. Господи, как это клишированно звучит. Отвратительно, — она всхлипывает, а я лишь чёрную прядь за ухо заправляю. — Да, отвратительно, — в такие моменты для своей жизни лучше просто соглашаться на всё. — Я чувствую себя будто в церкви исповедалась перед своим же грехом, — она немного ёрзает на моих бёдрах и улыбается. — Ты меня грехом назвала, малыш? — я сжимаю её талию эта женщина всегда остра на язык. — Да, но ты самый бесподобен мой грех, — ещё она умеет льстит так будто завтра умрёт. С ней отношения немного похожи на карусель. Вчера она вела со мной так будто с ней пора уже расстаться. Она кричала на меня, называла придурком и выгоняла спать на улицу кидая в след мои вещи. А сегодня же она ведёт так будто на ней давно пора жениться. Улыбается мне искренне, раскрывает свои лучшие качества и лащится ко мне будто уличная кошка.