Птичка

День рождения Тони прошёл в узком кругу. На празднование не допустили ни посторонних, ни фотографов, поэтому в СМИ появились бредовые предположения, что известный миллиардер то ли смертельно болен, то ли собрался податься в монахи, то ли устроил сатанинский шабаш для посвящённых.  Впрочем, разумные люди не верили в глупые сплетни, а Тони переложил разборки на сильные плечи своих юристов. Геройствовать он не собирался, бить себя кулаком в грудь, доказывая невиновность, тоже, как и лично мстить блогерам и таблоидам, делающим деньги на раздутых скандалах.  Ужин в ресторане, расположенном на верхнем этаже отеля, прошёл весело и без происшествий, потому что, кроме тесной дружеской компании, присутствовал только обслуживающий персонал. Вышколенные официанты, виртуозные повара, струнный оркестр и строгая охрана позаботились о том, чтобы гости получили только приятные впечатления от вечера.  На следующее же утро Луна отправилась в мир-исток, куда её призывал долг перед вторым братом. Слишком долго она откладывала его обучение и ритуалы, активирующие дар. Это было опасно, ведь Том по незнанию мог навредить не только себе, но и окружающим людям.  Его облик постепенно изменялся: волосы и глаза светлели, и происходило это намного быстрее, чем в случае Гарри. То ли тот лучше контролировал свой дар, то ли не видел иного выхода, кроме смены мира, но у него адаптация к новому дару проходила намного легче и эффективнее, чем у Тома.  — Я скоро вернусь, — пообещала Луна, прощаясь с Тони на рассвете. — Не скучай без меня.  — Буду скучать, — вздохнул тот и, поцеловав её на прощание, проворчал: — Всё, иди, а не то не отпущу или прицеплюсь к тебе, как хвост.  Луна махнула рукой и исчезла, держа в руке свой зачарованный сундук, принявший вид дорожного саквояжа. На этот раз она решила не зависеть от чужого гостеприимства, да и не хотела надолго разлучаться с Риччи. Конечно, за ним хорошо присматривал Кричер, но он не мог заменить псу любимую хозяйку. Так что в путешествие они отправились вдвоём, не считая садовых гномов.  Добравшись до места, Луна увидела несколько человек, спорящих на террасе. Волдеморт, Люциус, Драко, Антон и Том громко доказывали друг другу свои точки зрения по поводу обучения последнего у иностранцев. Кажется, разговор давно пошёл по кругу, но от этого страсти ничуть не уменьшились, напротив, разгорелись ещё жарче.  Луна, не сходя с тропы, превратила саквояж в сундук и уселась на крышку, решив пока не обнаруживать своё присутствие. Неожиданно перед ней появились сусуватари, которые в последнее время отсутствовали в мире супергероев. Выглядели они заметно подросшими и более пушистыми, чем раньше, но болтали всё так же неугомонно.  «Тёмные маги злятся! Они хотят уйти не так, как надо серому магу! А ещё они заставляют его уехать в другую страну! Как так можно? Это же несправедливо!» — возмущённо доложили «пылинки» после приветствий. — Вот же нехорошие люди! — согласилась с ними Луна, сосредоточенно грызя конфету. Позавтракать вместе с Тони она не захотела, понадеявшись быстро добраться до места, и за время дороги проголодалась. Теперь оставалось надеяться, что скандалисты вскоре уйдут, или придётся искать место, где можно поесть.    — Я сказал, что мне этого не надо! Ты никогда меня не слушаешь, хотя и утверждаешь, что уважаешь моё мнение! — горячо воскликнул Том, глядя на Волдеморта, стоящего напротив. — За кого ты меня принимаешь? За свою дрессированную собачку?! Ты мне хозяин? По какому праву указываешь, как жить дальше?  — Малой, не горячись, — примирительно произнёс Долохов. — Слушай, может, это неплохая идея? Ты разнёс полдома в прошлый выброс. — И что? Кого это волнует? — отрывисто ответил Том. — Я ни к кому не лезу, по гостям и раутам не хожу, сижу в лесу. Даже если я тут устрою взрыв, никто не пострадает!  — А ты не в счёт? — не менее резко спросил Волдеморт. — Или считаешь, что мы с тобой чужие люди, и я не имею права переживать за тебя? — Не смей давить на меня родством! Я совсем не сентиментален, и не признаю узы крови, впрочем, как и ты! — прищурился Том. — И не надо мне рассказывать, что ты стал мягче с годами! Я тебя знаю лучше других людей!  — Ладно, допустим, мы не родня, но ты пришёл сюда, чтобы помочь друзьям. Подумай о них! Без нормального учителя ты скоро станешь настоящей бомбой, потому что не умеешь… — Волдеморт замолчал, не договорив фразу, и уставился на Луну, появившуюся на лужайке. Та выглядела бы совершенно невинно с распущенными волосами, снова ставшими белыми, а не голубыми, как в последние месяцы, если бы не слишком серьёзный взгляд. — Мисс Лавгуд! Милашка! — одновременно произнесли Малфои, после чего Драко стремительно перемахнул через перила террасы и приблизился к подруге.  — Сто лет тебя не видел! Как поживаешь? Как там мой заклятый друг?  — У нас всё хорошо, Дракон, — с улыбкой ответила Луна, поцеловав его в щёку. — Как Астория и малыш Скорпи?  — Этот малыш скоро заткнёт за пояс крёстного! — рассмеялся Драко. — У Асти всё в порядке. Если будет время, навести её, пожалуйста. Она по тебе скучает.   — Обязательно, — пообещала Луна и повернулась к старшим мужчинам, молчаливо смотрящим на неё с террасы. — Добрый день, господа. Как поживаете? Чудесная сегодня погода, не правда ли?  Том, недолго думая, последовал примеру Драко и, тоже перепрыгнув через перила, мгновенно оказался перед ней и замер, не зная, как поступить дальше. Однако его сомнения исчезли от тёплой улыбки и ласкового: «Здравствуй. Прости, что задержалась. Были небольшие проблемы».  Хотя после ритуала возрождения он был младше Луны, но всё равно ощущал себя старшим. Ему хотелось заботиться о ней, защищать её, оберегать и в случае надобности разорвать на кусочки её врагов. А ведь совсем недавно он утверждал, что для него ничего не значат родственные узы.  — Спасибо, что пришла, — поблагодарил Том и заботливо уточнил: — Устала?  — Не то чтобы… просто проголодалась. Забыла позавтракать, — смущённо почесав нос, призналась Луна. — Вчера был день рождения Тони, мы отлично повеселились, вот я и потеряла счёт времени.  — Так… спасибо, что зашли, а теперь вам пора! — бодро заявил Том, чуть ли не взашей выгоняя гостей из дома. — Увидимся когда-нибудь потом. Я вам напишу.  — Э-эй! — слабо возмутился Драко, но потом, рассмеявшись, крикнул: — Милашка, не забудь зайти к нам! — и трансгрессировал с лёгким хлопком.  Остальные гости, видя решительный настрой хозяина, тоже быстро попрощались и исчезли со двора, хотя было заметно, что сделали это неохотно. Луна же, оставшись наедине с Томом, первым делом спросила:  — А ты умеешь готовить?  Готовить тот не умел, зато его домовик быстро испёк хрустящие лепёшки, фаршированные зеленью и сыром, сварил какао, принёс из теплицы Гонт-холла целую корзинку душистой клубники, которую подал со взбитыми сливками, и, сервировав поздний завтрак в столовой, устроился в уголке, готовый выполнить любое желание хозяина и его родственницы. Луна поначалу молча ела, не пытаясь вести светскую беседу. Впрочем, и Том не отставал от неё, словно до этого голодал как минимум трое суток, и заговорил, только выпив вторую кружку какао и опустошив тарелки. — Ты пришла по делу?  — К тебе в гости, — ответила Луна, аккуратно вытирая пальцы салфеткой. — Прости, я немного подслушала ваш разговор. У тебя был выброс?  — Да, сильный, разнёс половину дома, — поморщился Том. — Я медитирую, дышу, чувствую потоки, как ты учила, но всё равно временами прорывается.  — Потому что ты не один. Хочешь или нет, но ты связан с Волдемортом. Он же часть тебя, как и ты часть него. Он взрослый сильный маг, но с другой направленностью дара, который конфликтует с твоим. Вот тебя и разрывает как более слабого в паре.  — И что делать? — тоскливо спросил Том. — Я не хочу этого, оно само по себе выходит.  — Поставим телегу впереди кобылы, — усмехнулась Луна и услышала хихиканье «пылинок», которые на все лады начали повторять: «Кобыла, кобыла, кобыла!» — словно в этом слове содержался одним им ведомый смысл. — В общем, готовься, сегодня проведём ритуал твоего принятия в род Лавгудов.  — Что?! — удивлённо вытаращился на неё Том.  — Не хочешь? — погрустнела Луна.  — Нет! Не в том смысле! То есть я хочу сказать, что рад, но разве ты сможешь?  — Почему нет? — пожала плечами Луна. — Если ты не против, то мы станем настоящими родичами. Будет даже легче, чем с Гарри, которого пришлось принимать в род и по магии, и по крови. Том замолчал, обдумывая её слова, а потом тихо признался: — Я думал, ты предложила это потому, что магия требовала.  — На нас сложно надавить — уползаем, — усмехнулась Луна и, взглянув на настенные часы, хлопнула в ладоши. — Всё, не будем терять время! Подготовка длинная, надо успеть до заката. Ты не против, если я выпущу Риччи?  Вскоре вокруг дома носились не только пёс и сусуватари, но и несколько садовых гномов из числа любопытных. Люди же были заняты тем, что вручную расчищали площадку от травы, оставляя лишь голую землю. Потом на ней появился рунный круг, вырезанный ножами и посыпанный золой от йольского костра. Том ненадолго отлучился, чтобы лично купить белого ягнёнка и двух здоровенных петухов, лапы которых украшали устрашающие шпоры. Его домовик спешно пёк свежий хлеб, выбирал лучшее вино в подвале, аккуратно складывал вышитую оберегами ткань, переливал мёд и масло из больших бочек в глиняные горшки. Управились впритык к назначенному времени, поэтому купался Том очень быстро, но при этом успел проворчать:  — Хватит уже прятаться. Всё равно я тебя чувствую.  — Что ты решил? — спросил появившийся в ванной комнате Волдеморт, без стеснения глядя на голого «близнеца».  — А тебе какое дело?  — Я не хочу тебя терять. Хоть мы с тобой и «сухари», но мне приятно знать, что у меня есть семья.  — А наших кузена и внучатого племянника тебе не хватает? — недовольно проворчал Том, смывая пену с волос. — Дядюшка хоть и был дурак дураком, а умудрился обрюхатить деревенскую бабу.  — Фу, не напоминай об этом! — поморщился Волдеморт, не собирающийся признавать родственниками пожилых маглов, живущих в Литтл-Хэнглтоне. Кузен родился в сорок третьем, а его сын в шестьдесят втором, и оба не имели ни капли магии. Марволо в гробу бы перевернулся, если бы узнал, что линия его драгоценного сына закончилась пшиком.  Том быстро выбрался из ванны и, насухо растеревшись полотенцем, натянул длинную рубаху и босиком отправился во двор, поёживаясь от прохладного вечернего ветра. Луна уже ждала его возле круга, в центре которого сложила дрова невысоким колодцем. Ободряюще улыбнувшись, она начала ритуал с того, что разожгла огонь. Волдеморт стоял за очерченной границей и внимательно наблюдал за тем, как его «близнец» возлагает дары в костёр, как с их с Луной рук падают капли крови, которые исчезают, не коснувшись языков пламени. Как начинают сиять рунные знаки, указывающие на то, что магия услышала мольбы волшебников.    Только когда огонь из ярко-оранжевого стал изумрудно-зелёным, Том глухо произнёс слова добровольного вхождения в род Лавгудов. Правда, добавил, что не отказывается от Гонтов, чем вызвал облегчённый вздох Волдеморта. Тот и не заметил, что затаил дыхание, ожидая его решения, от которого зависело: останется ли он и дальше одиноким. Над домом пронёсся сильный порыв ветра, который, добравшись до лужайки, взметнул целую тучу разноцветных искр. Однако они не разлетелись, а собрались в облако, которое медленно опустилось на коленопреклонённого Тома и впиталось в его кожу. Звёзды на миг померкли, словно ночное небо затянули тучи, а потом засияли ещё ярче.  — Здравствуй, брат, — с улыбкой произнесла Луна.  — Здравствуй… сестра, — чуть запнувшись ответил Том, тяжело поднимаясь с земли. Он разглядывал свои руки, по которым пробегали медленно тускнеющие искры. — Знаешь, я видел фильм…  — Ой, только ты не начинай! — закатила глаза Луна. — Мне и твоего братца хватает! Он как посмотрел «Сумерки», так после каждого ритуала изображает Эдварда! Вампир доморощенный!  — Мне больше нравится доктор Каллен, — усмехнулся Том и, повернувшись к Волдеморту, стоящему в стороне, произнёс: — Ну что, ваше темнейшество, поздравите, что я больше не ходячая бомба?  — Я рад, что ты остался Гонтом, — ответил тот и неожиданно, быстро приблизившись, обнял его. — Спасибо.  — Гонт-Лавгудом или даже Риддл-Лавгудом, — ворчливо поправил тот, но проявлению нежности противиться не стал, хотя и спрятал смущение, уткнувшись лицом в плечо «старшего брата».