Surprise Adoption. (Неожиданное Усыновление)

Неожиданное Усыновление СамФуллбастер Глава 5 Примечания: Вот и новая глава! Не могу поверить, что изначально это должно было быть всего лишь разовым выпуском. Вы все — причина того, что это продолжается так долго. Текст главы На восьмой день Шигараки и Тога уходят. Они крепко обнимают Кацуки и обязательно обнюхивают щенка, прежде чем раствориться в ночи. Шигараки также позаботился о том, чтобы надеть рубашки, которые он дал Кацуки перед уходом, чтобы его запах сохранился на ткани. Кацуки хорошо это скрывает, но он не рад, что его товарищи по команде уходят. Тога обещает ему, что будет рядом всё время, даже когда он не сможет её видеть, и особенно когда он будет в ЮА. Кейго предполагает, что ему стоит беспокоиться об этом, но одного взгляда на hopeful look на лице щенка достаточно, чтобы развеять эти мысли. Пока она не причиняет вреда ни одному из учеников, он не будет вмешиваться. Кроме того, это значит, что у него будет свой человек, который будет следить за Кацуки. После их ухода Кацуки немного хандрит, хотя и отрицает это. Он оживляется только тогда, когда ему звонит по видеосвязи один из альф, Эйдзиро, с которым он близок. Кейго нужно будет не забыть позже спросить у Айзавы об альфа-щенке. Другой, Шото, он уверен, что хороший альфа, учитывая, что его отец — герой номер 2 (сейчас номер 1). Индевор вырастил бы хорошего сильного альфа-сына, благородного и уважительного к омегам, что, он уверен, пойдёт на пользу Кацуки. Пока Кацуки сидит в гостиной и разговаривает по телефону, Кейго решает наконец-то разложить вещи в новой комнате щенка. Он заказал несколько новых пледов для щенка и добавил два своих, чтобы у него тоже был запах старшего омеги. Он не знает, делал ли Кацуки когда-нибудь своё собственное гнездо, но решает позволить ему прийти в Кегио, если понадобится. Гордость щенка, вероятно, была уязвлена за последние пару недель. Если это так, Кейго уверен, что Кацуки попросит о помощи. Ну, он надеется, что так и будет. Когда он возвращается в гостиную, то слышит часть разговора Кацуки, хотя и старается не подслушивать. «Значит, у тебя всё в порядке? Тебе лучше?» — спрашивает рыжеволосая девушка на экране. Кацуки пожимает плечами. — Наверное. Это... было тяжело. “Ты что-нибудь ешь, Катсу?” Блондин дёргается и смотрит на экран. — Что это значит? — Да ладно, братан, я знаю, что ты почти ничего не ешь. Как ты думаешь, почему мы со Сёто всегда берём с собой батончики мюсли и предлагаем их тебе? Кейго видит, как румянец заливает щёки Кацуки. — Я... я стараюсь. Есть... это тяжело. Врач посадил меня на строгую диету и заставляет пить эти отвратительные коктейли, чтобы я набрал вес. Рыжеволосая девушка улыбается, и её острые зубки сверкают даже на маленьком экране телефона. — Это хорошо! О! Я знаю, моя мама только что купила ингредиенты для печенья с арахисовым маслом, которое ты любишь. Хочешь, я принесу тебе немного, когда мы увидимся в следующий раз? Кацуки расслабляется на диване. — Тебе не обязательно. “Но я хочу! Мама все равно много готовит”. Ладно, Кейго почти уверен, что этот парень ему уже нравится. Он так беспокоится о том, чтобы с Кацуки всё было в порядке, и заметил, что тот не ест? Хороший парень. Это не помешает ему как можно больше узнать о другом щенке. Он уверен, что Шигараки и Даби захотят сделать то же самое, когда узнают о нём. Кейго оставляет их наедине и идёт сделать несколько звонков в своё агентство и разобраться с комиссией. Он уверен, что ему придётся с ними повозиться. Удивительно, но они, кажется, действительно хотят, чтобы он взял Кацуки под опеку. Он знает, что это не очень хорошо. Вероятно, они надеются, что он воспитает из них тех, кем они хотят его видеть. Они хотят, чтобы он стал для них героем-роботом, как Кейго. Он не позволит, чтобы это стало жизнью Кацуки. Его никто не защищал, поэтому он будет защищать своего щенка. На следующее утро Кацуки выходит из своей комнаты в той же одежде, что и несколько дней назад. Да, им нужно купить ему кое-что ещё. Он говорит об этом Кацуки, но тот качает головой и говорит, что всё в порядке. «Малыш, у нас есть два варианта, — говорит Кейго. — Мы можем пойти в торговый центр и купить тебе новую одежду, или можем пойти в твой старый дом и взять там то, что тебе нужно. Мне всё равно, но тебе нужно больше, чем у тебя есть». Конечно, Кейго всё равно купит ему что-нибудь новое. Парень заслужил, чтобы его хоть раз в жизни побаловали, пусть даже самым необходимым. — Я не… она, наверное, уничтожила большую часть моих вещей, — говорит он. — Мы поссорились перед моим отъездом в лагерь, и это было её идеей. Кроме моей формы, там, наверное, ничего нет. Нахмурившись, старший омега изо всех сил старается не показывать свой гнев. — Ты хочешь что-нибудь попробовать? Компьютер? Любимую рубашку? Что-нибудь ещё? Он нервно потирает руки о колено, обтянутое джинсами. — Да, есть пара вещей, но они спрятаны. Это единственный способ, которым я мог помешать ей их найти. — Тогда давай пойдём и возьмём его. Потом мы можем зайти в магазин и купить тебе новую одежду, если понадобится. Кацуки кивает, но отказывается смотреть Кейго в глаза. Это заставляет его задуматься о том, что он увидит в доме детства этого мальчика. ----- Руми сопровождает их. Она следит за тем, чтобы полиция покинула дом и они могли забрать всё, что нужно или хочется Кацуки. Она следит за тем, чтобы по прибытии они оказались в безопасном месте. Она следит за тем, чтобы поблизости не было репортёров. Пока что им удавалось избегать их, но они не уверены, как долго им будет везти. Руми стоит перед Катсуки, блондин слегка дрожит, уставившись в землю. “ Здесь никого нет, малыш, ” говорит она. “ Бакугу мертвы, кроме тебя. Ничто, кроме твоих воспоминаний, не может причинить тебе вреда здесь. Кацуки постепенно расслабляется, но всё ещё не отрывает взгляда от земли. «Воспоминаний много». — Я знаю, и мы не можем избавиться от них, как бы нам ни хотелось, — она кладёт руки на плечи омеги и успокаивающе сжимает их, — но дело в том, что воспоминания — это то, что осталось в прошлом. Мы можем хранить те, которыми дорожим, и можем двигаться дальше, забыв о тех, что причинили нам боль. Этот дом станет воспоминанием, от которого ты сможешь избавиться после сегодняшнего дня. Кейго кладёт руку на спину Кацуки. «Она права, малыш. Чёрт, может, тебе повезёт, и это место сгорит дотла». Катсуки фыркает. “ Может быть. “Ты готов?” Его щенок делает глубокий вдох и расправляет плечи. — Да, давай покончим с этим. Я больше никогда не хочу сюда возвращаться. В доме всё как обычно. Единственное, чего не хватает, — это семейных фотографий, которые обычно висят по всему дому. Гостиная разрушена, повсюду разбитые стёкла и перевернутая мебель, скорее всего, после того, как Магне, Тога и Твайс пришли за родителями. Кейго обнимает своего щенка, когда чувствует, что тот напряжён. — С чего мы начнём? — Только моя... комната, у меня здесь внизу нет ничего, чего бы я действительно хотела. Он кивает, и они поднимаются наверх. Кейго пытается найти хоть какие-то признаки того, что в доме живёт подросток, но ничего не находит. Всё это место выглядит как картинка из журнала о дизайне интерьера. Слишком идеально. Ничто не указывает на то, что здесь может жить семья. Когда они подходят к комнате Кацуки, дверь закрыта, и парень стоит, держась за ручку. — Т-ты не обязан заходить со мной. Кейго сжимает его плечо. — Ты хочешь, чтобы я подождал здесь? Кацуки быстро качает головой. — Ты с ума сойдёшь. Используя уже имеющуюся у него власть над щенком, Кейго поворачивает Кацуки так, чтобы они оказались лицом друг к другу. «Я не знаю, что там внутри, но клянусь, что мой гнев не будет направлен на тебя. Твои родители мертвы, они больше не могут причинить тебе вред». Сделав ещё один глубокий вдох, Кацуки поворачивается к двери. Он распахивает её и заходит внутрь. Кейго не знает, чего он ожидал, но это не... не это. В комнате совершенно пусто, если не считать комода, наручников и намордника (ужасно похожего на те, что были на Кацуки на фестивале), висящих на стене, деревянного кнута (Кейго может только догадываться, для чего он использовался) и, что хуже всего, клетки. Она достаточно большая, чтобы в ней поместился матрас для двоих, но настолько короткая, что в ней едва ли можно передвигаться на четвереньках. Матрас запятнан засохшей кровью, и в ней нет одеял. Единственное окно в комнате закрашено аэрозольной краской. Это не комната, это темница. Это первое гнездо, которое Кацуки видит у Даби? Запах щенка становится неприятным, и он опускает взгляд в пол. — Я... клетка была... была новой. Они начали заставлять меня спать в ней примерно за месяц до лагеря. Альфа, — он делает глубокий вдох, словно чтобы успокоиться, — хотел, чтобы я привык к ней к тому времени, когда меня ему отдадут. Кейго не выносит спокойного смирения в голосе своего щенка. Прежде чем гнев овладевает им, Кейго быстро притягивает щенка к себе и нюхает его. Всё, чего он хочет, — это окутать Кацуки своим запахом, напомнить себе, что его щенок в безопасности и больше не страдает. Даби убил его родителей, Кейго собирается убить альфу, который купил его. Может, это и не героизм, но тот, кто покупает щенка, чтобы издеваться над ним и причинять ему боль, не заслуживает щенка. После того, как его внутренний омега удовлетворён тем, что Кацуки пропитан его запахом, он отступает. — Что тебе здесь нужно? Что такого может быть в этой комнате, что могло бы понадобиться Кацуки? — Я-я здесь. Кацуки подходит к двери шкафа. Он открывает её, и Кейго мельком видит то, чем его явно накачивали родители. Кейго знает, что если посмотрит на это, то сойдёт с ума, поэтому отводит взгляд. Кейго улыбается, услышав, как поднимается половица. Конечно, Кацуки найдёт способ спрятать кое-что от людей, которые перепробовали все возможные способы его сломить. Кейго не оборачивается, пока не слышит, как снова закрывается дверь шкафа. В руках у щенка три маленьких блокнота для рисования, маленькая серебряная шкатулочка и красно-чёрная кожаная куртка. Принюхавшись, Кейго чувствует запах альфы и цитрусовых. Куртка, вероятно, принадлежит одному из тех двоих, в чьих вещах щенок нашёл убежище. В нём просыпается защитник, Кацуки — щенок, и ему не стоит так скоро находить себе альфу, но рациональная часть его знает, что их связь поможет Кацуки вырасти. Ему нужно знать, что альфы — это хорошо, ему нужен кто-то его возраста, кто-то, кто может быть больше, чем Шигараки. — Это всё? Катсуки кивает. “ Давай возьмем что—нибудь из твоей одежды... Щенок мотает головой. «Я не хочу его. Он пахнет ими. Они помыли его своим мылом, они трогали его, я не хочу ничего из этого». Он улыбается и обнимает своего щенка. «Хорошо, завтра мы можем пойти в торговый центр и купить тебе что-нибудь. А сегодня вечером мы закажем еду на дом и купим всё, что ты захочешь, и посмотрим любые фильмы, какие ты захочешь?» Он продолжает говорить, пока они выходят из ужасной отвратительной комнаты. Если Кейго добьётся своего, Кацуки больше никогда не придётся думать об этом месте. Как только они возвращаются в машину, Кейго достаёт телефон и пишет Даби. ----- Тога пробирается в квартиру под видом доставщицы. Она приносит с собой пиццу, кучу картошки фри с сыром, шоколадный коктейль и одеяло из гнезда Даби. Подростки сворачиваются калачиком перед телевизором, и Тога, похоже, собирается показать Кацуки все фильмы Диснея, которые когда-либо были сняты. Сегодня в программе все фильмы «Лило и Стич». Заставить Кацуки съесть целый кусок пиццы гораздо проще, чем до течки, хотя он всё равно сопротивляется и не доедает корочку. Он также с энтузиазмом допивает молочный коктейль, который приносит ему Тога, чего Кейго и Тога не ожидали. Щенок опускает голову, когда они улыбаются ему, и говорит, что никогда раньше такого не пробовал. Это не было неожиданностью, но всё равно разбивает Кейго сердце. В жизни Кацуки не было ничего из того, что даже его дрессировщики время от времени позволяли ему в детстве. Позже, когда оба щенка свернулись калачиком перед телевизором, Кейго извиняется и говорит, что ему нужно на пару часов забежать в своё агентство. Кацуки выглядит подозрительно, но ничего не говорит, а Тога тянет его обратно к телевизору. Руми присматривает за домом, она написала ему, что сменила Ганхеда и что он может уходить. Кейго взмывает в воздух и направляется прямиком к дому Бакуго. Он не может выместить свой гнев на Бакуго, но их дом всё ещё там. Дом, который он может разрушить. Он приземляется прямо перед зданием, Даби прислоняется к стене, из уголка его рта свисает сигарета. «Шигараки и Твайс отвлекают внимание героя на другой стороне города», — говорит другой омега. Кейго кивает и смотрит на дом. — Ты уже был внутри? Даби качает головой. “ Насколько плохо? Блондин достаёт ключ из кармана. — Сейчас увидишь. Даби оглядывается по сторонам, и на его губах появляется ухмылка. Дом выглядит пугающе похожим на тот, каким он был в детстве. Если бы он хоть на шаг отошёл от правил, его бы наказали, и это пугает, насколько схожим был их детский опыт. Идеальный белый цвет диванов испорчен тем, что его стая пришла забрать родителей, и он не может сдержать ухмылку. Вероятно, их обоих разозлило то, что их идеальный маленький дом был разрушен. Ухмылка сходит с его лица, когда он видит комнату Кацуки. Его запах становится сильнее, когда он смотрит на клетку. — Они… «По словам Кацуки, альфа хотел, чтобы он привык к этому». Рука Даби сжимается в кулак, и пламя танцует на его руках. — Мы почти нашли его, — говорит он сквозь рык. — Он будет страдать сильнее, чем его родители. Кейго не хочет показывать ему. Он хочет уберечь его от того, что находится в шкафу, но знает, что Даби захочет это увидеть. — Там есть ещё кое-что. Он подходит к шкафу и открывает дверцу; секунду смотрит на то, что внутри, а затем отходит в сторону, чтобы Даби мог посмотреть. К стене прикреплена короткая, но тяжёлая цепь, а на её конце — толстый металлический ошейник. Даби бьёт кулаком по стене, и из его горла вырывается рычание. — Я слишком быстро их прикончил. Кейго смотрит на него. «Мы не можем это изменить», — говорит он. У него дрожат руки от того, что он снова видит этот чёртов ошейник. «Кацуки... он был здесь таким спокойным. Я удивлён, что мне удалось сохранить самообладание, когда я увидел клетку». Огонь в его пальцах разгорается, и он делает несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться. Изначально он планировал навестить Кацуки до того, как щенок вернётся в школу, но теперь ему нужно увидеть его. Он не может оставаться в стороне после того, что увидел. — С ним всё в порядке? Кейго кивает. «Он с Тогой смотрит фильмы Disney, думаю, она планирует в конце концов показать ему всё на Disney Plus». Их щенок в безопасности с Тогой. Бета уничтожит любого, кто попытается причинить ему вред. Он делает глубокий вдох, затем его взгляд падает на намордник и ремни, висящие на стене. Даби знает, что они были у него в руках всего пару часов, но осознание того, что он стал причиной некоторых травм, которые уже получил его щенок, убивает его. Отвернувшись, он возвращается в шкаф. Даби нужно знать, насколько он тяжёлый. Сама цепь, должно быть, весит не меньше десяти фунтов, а ошейник — всего на несколько фунтов легче. Он не может не задаваться вопросом, как долго Кацуки был вынужден носить его и как часто. Клетки было бы достаточно, чтобы наполнить его кошмарами, а этот маленький чулан и это чёртово архаичное наказание надолго лишат его покоя. Стены покрыты подпалинами, скорее всего, из-за того, что у Кацуки случилась паническая атака и он пытался выбраться. Всё это лишь подпитывает его ненависть к взрослым в жизни щенка. Никто. Ни один человек не видел, как Кацуки боролся. Никто не видел, как он звал на помощь. Они просто списывали его поведение на то, что он жестокий омега, и позволяли ему молча страдать. Даби задаётся вопросом, сколько раз он попадал в неприятности в школе, надеясь, что кто-нибудь заметит. Он задаётся вопросом, сколько учителей не обращали внимания на синяки. Бросив цепочку, он выходит из шкафа. «Я не хочу, чтобы он возвращался в ту школу», — говорит он. — Это не от тебя зависит, — говорит Кейго. Он смотрит в пол, словно не может больше смотреть на эту отвратительную комнату. — Кацуки хочет быть со своими друзьями, он хочет быть со своими одноклассниками. Айзава, я думаю, он поступит правильно по отношению к нашему щенку. Он сожалел, когда приходил сюда, — он поднимает взгляд на Даби. — Я думаю, ему можно доверять. Он помнит, как Айзава дрался со своим двойником, и то, что Шигараки сказал о его собственной драке с омегой в USJ. Он не сомневается, что Айзава заботится о своих учениках. Но он всё равно не замечал, что прямо у него под носом происходит насилие. “Ты так сильно веришь в героев”. — Не герои, а один омега. Айзава продвигает моё ходатайство об опеке. У него есть друзья даже выше, чем у Руми, и всё, что ему нужно, — это одобрение судьи, которое, по его словам, будет подтверждено завтра. Его крылья слегка трепещут за спиной. Волнение, которое он испытывал из-за того, что кто-то может прийти и попытаться забрать Кацуки, наконец-то отступает. — Если что-то случится, я сразу же заберу его. Даби снова оглядывает комнату. При виде клетки у него сводит живот. Огонь. Ему нужно сжечь это место дотла. Кейго знакомо выражение лица другого омеги. Он берет его за руку и тащит их из комнаты и обратно из дома. Руки Даби уже загорелись, и он пытается удержать их от выстрелов наружу, пока они не окажутся хотя бы снаружи. В ту секунду, когда они выходят за парадную дверь, синий огонь освещает весь дом. ----- Тога проводит пальцами по волосам Кацуки. Они перешли к «Лило и Стич: у Стича сбой», и омега полностью погружена в фильм. Она не может не вспоминать свою семью, лёжа рядом с ним, закутанным в одеяло Даби, край которого поднят к его носу, чтобы он мог вдыхать запах другого омеги. Её родители так боялись её, они ненавидели её причуду и не понимали её одержимости кровью. Они пытались заставить её отказаться от причуды, и она долго пыталась, правда пыталась, но потом она встретила Даби, который сказал ей, что её причуда не злая. Кровь — это просто то, как это работает. Она не выбирала это. В ту ночь она ушла с ним, её школьная форма стала нарядом злодейки, и она наконец-то могла делать всё, что хотела. Тем не менее, хотя родители и боялись её, они никогда её не били. Чёрт, её мать всегда говорила ей, что они её любят. Отчасти поэтому она и ушла. Тога не могла продолжать их пугать. Но Кацуки, они просто причиняли ему боль. Он такой сильный и так хорошо сражается, но они снова и снова причиняли ему боль. Они заставляли его спать в клетке. Проклятой клетке. Она крепче обнимает своего младшего брата. Никто не смеет так поступать с её семьёй. Вырезать их было одним из самых волнующих моментов. Она лишь жалеет, что не сделала хуже. Тога прижимается носом к его волосам и вдыхает. У таких бет, как она, не самый лучший нюх, но она всё равно чувствует его запах, пусть и слабый. — Что ты хочешь посмотреть дальше, Каачан? Он пожимает плечами. “ Я... я не знаю. Он лжёт. Есть что-то, что он хочет посмотреть, но не хочет говорить об этом. «Мы посмотрели много фильмов, которые мне нравятся, на этот раз выбирай ты». - Ка... мы можем еще раз посмотреть “ Планету сокровищ"? Она широко улыбается. «Хорошо!» Она берёт пульт и находит фильм, который им понравится. Тога знала, что этот фильм будет его любимым. Она почти уверена, что «Морф» ему нравится больше всего. Она проводит пальцами по его волосам, и это движение успокаивает брата настолько, что он полностью расслабляется у неё на коленях. Вероятно, через час или около того он уснёт. “ Тога? - шепчет он. “Хмм?” “... не бери в голову”. Она хмурится. — Ну же, ты можешь поговорить со мной. Кацуки слегка отодвигается, чтобы посмотреть на неё. — Я... это неправильно — хотеть двух альф? Особенно после... всего. Она улыбается. «Конечно, нет! Если вы все любите друг друга и заботитесь друг о друге, то в этом нет ничего плохого». Она ахает, и её улыбка становится шире. «О! Кто они? Они хорошие? Они милые?» Лицо Кацуки краснеет. «Да, они очень милые. Они... они никогда не относятся ко мне так, будто я чего-то не могу сделать, но они также... Эй — первый альфа, который обнял меня, и я не почувствовал, что моя кожа вот-вот сгорит, а-а Шото такой спокойный. Большинство альф, которых я встречал, не такие». Ее пальцы нежно перебирают его волосы. “ Да? Он кивает. «Я накричал на них обоих, использовал на них свою причуду, но они так и не сказали мне, что я плохой омега. Эй просто ухмыльнулся и сказал, что мы будем отличной командой, а Шото просто отмахнулся от этого, как от ничего не значащей ерунды». Его брови в замешательстве сходятся на переносице. «Я думал, что они надо мной подшучивают, но Шото не очень хорошо умеет притворяться, а Эйдзиро слишком милый, чтобы так поступать». Тога смеётся и целует его в макушку. — Каачан, это значит, что они хорошие альфа-самцы для тебя. “...неужели?” — Ну, они хорошие потенциальные альфы. От них хорошо пахнет? Магне много рассказывал ей об омегах и альфах с тех пор, как Шигараки и Даби привели Кацуки в их стаю. Она хочет знать всё, чтобы помогать ему, когда он будет в ней нуждаться. Он кивает. «Да, они пахнут безопасно, и когда они прикасаются ко мне, я чувствую статическое электричество, но в хорошем смысле». — Что ж, это всё хорошие признаки. Инстинкты, которые нами управляют, — это ужасное оправдание, которое альфы используют, когда причиняют боль омегам, но инстинкты тоже многое значат. Если они говорят тебе, что ты в безопасности, то можно их послушать. — Она очень надеется, что не даёт ему плохих советов. Тога так не думает, она узнаёт эти имена с фестиваля, и если Эйдзиро — это рыжий, то она уверена, что он заботится о Кацуки. То, как этот альфа смотрел на Кацуки, говорит о многом большем, чем всё, что она когда-либо видела в романтических комедиях, которые так нравятся Спиннер. Это не значит, что она не будет следить за этими двумя альфами. — Не знаю, зачем я спрашиваю, — говорит он. — Я им точно не нужен. Не после всего, что обо мне стало известно... они, наверное, разговаривают со мной только из жалости. — Эй! Я не потерплю, чтобы кто-то так говорил о моём Каачане, особенно ты. — Она крепко обнимает его. — Ты удивительный и сильный, им бы очень повезло, если бы они могли называть себя твоими альфами. Кроме того, если они причинят ему какой-либо вред, Тога с удовольствием заставит их истекать кровью.