Чёрный Ангел

      Под словом «собраться» я подразумевал не только собрать вещи, но и дать себе время принять озвученную Льювиллой новость. Я даже признание Корвина ещё не до конца осознал — оно до сих пор казалось мне чем-то не до конца реальным, — поэтому и всё произнесённое сестрой я пока воспринимал почти так же.       Корвин ведь и до этого периодически мне снился. Может, у меня уже настолько больное воображение, что оно смогло сгенерировать и такое?       Хотя нет, тварей, которые остаются в живых даже после отрубания им головы, я бы точно не смог придумать. Так что как минимум разговор с Льювиллой уж точно был настоящим.       — Ты серьёзно думаешь сейчас отправиться в Рэмбу? — осведомился Корвин.       Я пожал плечами:       — Ты сам всё слышал. Думаешь, я могу не пойти, когда Виала там почти умирает?       А может, и не умирает, но мне её положение виделось именно так. Я не знал, что за ублюдки на неё напали, но есть вероятность, что они нанесли ей серьёзные увечья, как Льювилла и сказала. Если это так, то она может потерять много крови, и тогда...       — Естественно, я туда пойду, — резюмировал я и распахнул шкаф, ожидая увидеть там свою шпагу. Её там не оказалось, поэтому я оглядел комнату, надеясь наткнуться на неё взглядом.       Я уже не помнил, когда в последний раз ей пользовался, поэтому вполне вероятно, что я её куда-то засунул... осталось только вспомнить, куда именно.       — Хорошо, — проронил Корвин, когда я приподнял угол ковра и на всякий случай заглянул под него. — Тогда я тоже пойду.       Я отпустил ковёр и уставился на него:       — Что?       — Рэндом, ты хочешь пойти туда, где сейчас бродят какие-то неубиваемые ребята и где тебя к тому же не любят. Хочешь, чтобы повторилось то же, что и в прошлый раз? Мне как-то не очень хочется, чтобы тебя там убили, а делить тебя с кем-то ещё я и подавно не собираюсь.       Я усмехнулся, потому что внутри у меня разлилось приятное тепло от его слов. И оно не имело ничего общего с тем огнём злости, который сжигал меня изнутри и красной пеленой застилал глаза.       И тем не менее, я всё равно съязвил:       — Кажется, у меня теперь три отца.       Корвин вскинул брови.       — Оберон, Жерар и ты, — пояснил я.       — А Жерар здесь при чём?       — Ты что, не видел, как он меня опекает? Когда я ещё сидел тут под домашним арестом и один раз вышел на балкон, он всё это время стоял там и сверлил меня взглядом, потому что там, видите ли, опасно. И это я только один пример вспомнил. Я понимаю, что он хочет как-то помочь, но, чёрт возьми, иногда это так раздражает. По-моему, он до сих пор воспринимает меня как подростка, за которым нужен глаз да глаз, — я нахмурился и, особо не надеясь на успех, заглянул под кровать. Но шпаги и там не оказалось.       — Я как-то не обращал на это внимания, — пробормотал Корвин.       — Наверное, тебя такое отношение с его стороны просто не затронуло, ты ведь старше.       — Вот именно, у него не так много братьев или сестёр, которые младше него самого. Он просто хочет тебя поберечь.       — Точно. Или лишний раз напомнить, кто из нас старше, — фыркнул я.       — Зря ты так. Между прочим, он один из немногих в нашей семье, кому действительно можно доверять.       — Мне кажется, будь ты на моём месте, тебя бы такой надзор тоже бесил.       — А я и был на твоём месте, — резонно заметил Корвин.       Я заинтересованно уставился на него:       — Да?       Он кивнул.       — Правда, в моём случае это был не Жерар, но ситуация была очень похожая... Мне тогда было лет двенадцать. У меня была гувернантка, которая, видимо, слишком любила свою работу, потому что она всё время ходила за мной хвостиком. Один раз я нашёл в замке вход в какой-то подвал, а она это заметила и буквально оттащила меня за шиворот.       — Скажи мне, что она хотя бы сама свалилась в этот подвал.       Корвин засмеялся и помотал головой:       — К счастью, нет. Мне бы не хотелось, чтобы меня заподозрили в её убийстве.       — Ты настолько сильно её ненавидел?       — Я её не ненавидел, но если бы она туда упала, доставать её я бы точно не стал.       — И что ты сделал?       — Тогда — ничего, но потом она мне надоела и я начал от неё бегать.       — А она что? Гналась за тобой? — я ухмыльнулся, на секунду представив себе эту картину.       — Нет, но она сообщала об этом отцу и после этого мне здорово влетало, — сказал Корвин. — Он запирали меня в том самом подвале и оставляли там до конца дня.       Да уж. Оберон, конечно, не подарок и уж точно не пример идеального родителя, но я не думал, что он способен и на это. Меня-то в детстве, да и в подростковом возрасте никто не трогал — большинству было всё равно, где я там шляюсь и что делаю.       — Эй, ты чего? — внезапно осведомился Корвин и пристально посмотрел на меня. — Я тебе это рассказал, чтобы ты посмеялся, а не наоборот.       — У тебя весьма специфичное чувство юмора, — сказал я, но всё равно улыбнулся.       — Но тебе же оно нравится, так? — резюмировал он.       — Да, но я всё равно не понимаю, что смешного в том, чтобы целый день сидеть в каком-то подвале. Мне кажется, я бы там свихнулся.       — Я — почти.       — То-то я думаю, почему тебе в голову всё время лезут такие безумные мысли, — хмыкнул я.       — Я и сам частенько об этом думаю, — бросил Корвин, но было видно, что сейчас он думал о чём-то другом. — Слушай, у тебя тут есть какое-нибудь оружие?       Я пожал плечами:       — Похоже, что нет. Я как раз пытаюсь найти свою шпагу, но нигде её не вижу.       Решив напоследок посмотреть под покойником, я подошёл к нему и уже думал ногой отодвинуть труп в сторону. Но тут моё внимание привлекла одна деталь, которая заставила меня сесть перед ним на корточки и присмотреться к его одежде.       На поясе мертвеца висели ножны, из которых выглядывал кинжал. Я достал его оттуда и с удивлением обнаружил, что он выглядит точно так же, как кинжал, подобранный мной на чёрной дороге. Но что ещё удивительнее — на лезвии не было ни единого пятна крови.       — Эй, Корвин, — позвал я.       Он подошёл ко мне, и я указал ему на кинжал.       — Ты сказал, что Каину перерезали горло, но кинжал абсолютно чистый. А другого оружия при нём я не вижу.       — Может, он его вытер перед тем, как уйти.       — Ты вообще уверен, что это он убил Каина? Может, это сделал кто-то другой, уже успевший смыться к тому моменту, как ты пришёл.       — Нет, это маловероятно, — покачал головой Корвин. — Судя по тому, что неподалёку от Каина бродила его лошадь, прошло совсем мало времени. Будь там кто-то ещё, я бы и его заметил.       — Если это был кто-то из нашей семьи, то его могли телепортировать через Карту.       — Резонно, но тогда что этот парень там делал?       — Понятия не имею.       Мы на пару минут замолчали.       — И знаешь, что ещё странно? — я встал, перешагнул через мертвеца и, выдвинув ящик своего стола, достал оттуда кинжал. Затем я вернулся и продемонстрировал его Корвину: — Когда мы искали тебя, какие-то отморозки в плащах попытались украсть моего коня. И у них у всех были такие же кинжалы.       —Ты думаешь, что они и этот, — он кивнул на покойника, — как-то связаны?       — Я не знаю, но у этой штуки есть одно странное свойство. Ты замечал, что по краям чёрной дороги в некоторых местах растёт какая-то странная трава?       Он кивнул, и я продолжил:       — Она боится этого кинжала. Я пробовал поднести его к траве, и она сразу расступается.       — Интересно, — пробормотал Корвин. — Тогда если те ребята действительно с чёрной дороги, он может пригодиться в Рэмбе, — он посмотрел на меня. — Но тебе всё равно понадобится что-то ещё, потому что если Льювилла сказала правду, то одним кинжалом мы с ними вряд ли справимся.       Я вздохнул и, поднявшись, пошёл к двери:       — Похоже, мне придётся взять это что-то в оружейной.       Честно говоря, я уже давно там не был, но когда я организовывал побег из Рэмбы, мне тоже пришлось позаимствовать арбалет из арсенала Мойры. А её дворец и замок Эмбера спроектированы абсолютно одинаково.       — Я схожу заберу Грейсвандир, — сказал Корвин, когда мы вы вышли в коридор. — И... — он продемонстрировал мне кинжал покойного убийцы Каина, — мне кажется, его стоит отнести в лабораторию. Возможно, я прав и он действительно успел его вытереть, поэтому следов и не видно.       — О'кей, — машинально ответил я, одновременно с этим глядя ему в лицо и пытаясь найти в нём хоть какие-то изменения.       Наверное, я пялился на него слишком уж пристально, потому что брат осведомился:       — Всё хорошо?       — Просто странно получается, — я пожал плечами, но решил всё же высказать свои опасения. — Ты признался мне в любви, а ведёшь себя точно так же, как до этого.       — Да ну?       — По крайней мере, внешне. Я не знаю, можно ли всё остальное засчитать как...       Я не договорил, потому что Корвин наклонился и поцеловал меня в щёку — это произошло так неожиданно, что я вытаращил глаза и уставился перед собой, не зная, как реагировать. Его губы были очень мягкими, а от волос исходил какой-то странно-тёплый и чистый запах (если запахи вообще бывают чистыми), и перед глазами у меня почему-то возникло море, подсвеченное лучами заходящего солнца.       Чёрт возьми, я же не какой-то шестнадцатилетний подросток, у которого не было ни первого поцелуя, ни секса, ни отношений в принципе... так откуда у меня такая реакция? Почему стоит ему только щёлкнуть пальцами, а у меня уже перехватывает дыхание и контролировать свои эмоции становится просто невозможно?       Даже когда Корвин отстранился, в голове у меня было как-то пусто, и мне пришлось несколько раз моргнуть, чтобы прийти в себя.       — Эй, Рэндом, выдыхай! — весело сказал Корвин, и только тогда я понял, что неосознанно задержал дыхание.       Я выдохнул и, подняв глаза на брата, ответил ему тычком в грудь.       — Ты можешь хоть иногда не язвить? Я, вообще-то, почти весь день пытаюсь вести себя серьёзно, а мне это тоже немалых трудов стоит.       Я не хотел говорить, даже сейчас, что всего за пару секунд (или пару столетий?) он свёл меня с ума. Своими губами, своими волосами, своим запахом.       Его улыбка стала ещё шире, и я подумал, что и говорить было бы нечего. Наверное, у меня и так всё было на лице написано, что неудивительно, учитывая, как я себя чувствовал.       — Извини, — проронил он. — Просто так приятно, когда из-за тебя кто-то забывает о том, чтобы дышать. А сейчас нам действительно лучше поторопиться, потому что Виала, вероятно, не сможет ждать слишком долго, — добавил Корвин, и его слова о Виале мигом вернули меня в реальность.       А что, если она мертва и ждать ей уже нечего?       — Что ж, ладненько, — быстро пробормотал я, усилием воли выгоняя из головы эту мысль. — Тогда я пойду. Принесёшь потом кинжал?

***

      Дорога до оружейной должна была занять у меня минут десять — нужно было дойти до конца коридора, потом спуститься по лестнице и повернуть направо... правда, во дворце Мойры я слегка срезал путь через столовую, когда шёл за арбалетом, но сейчас так было быстрее.       Но задержаться мне всё равно пришлось, потому что когда я дошёл до лестницы, мне навстречу вышел Джулиан. Если до этого его лицо ничего не выражало, то при виде меня на нём отчётливо проступило раздражение, словно я одним своим появлением испортил ему настроение.       Хотя... кто бы сомневался, это же Джулиан. Не удивлюсь, если в глубине души он и к Эрику так относился.       Я вспомнил, как он взбесился, когда я от балды наговорил ему что-то по поводу самооценки. Может, это у него и впрямь защитная реакция? Может, на самом деле он не такой уж и хладнокровный, каким хочет казаться?       Или у него просто на меня зуб после того случая. Тоже вполне возможно.       — Привет, — сказал я, просто чтобы посмотреть на его реакцию.       — Что ты здесь делаешь? — спросил он в своей обычной манере, проигнорировав мой акт вежливости.       Ну и ладно. Не очень-то и хотелось.       — Вообще-то, я здесь живу, — пожал плечами я.       — А идёшь куда?       — В туалет, — сказал я универсальную отговорку и, не оборачиваясь, пошёл дальше, но он снова окликнул меня:       — Стой.       Я мысленно проклял его, но решил всё-таки обернуться:       — Чего ещё?       Я бы предпочёл, чтобы Джулиан сказал что-нибудь, даже если бы это было что-то неприятное — собственно, от него я и не мог ожидать чего-то другого. Но он просто стоял и сверлил меня взглядом, скрестив руки на груди.       — Что, нравлюсь, да? — поинтересовался я и, заметив, как в его глазах загорелась злость, ухмыльнулся: — Или у меня опять плащ дымится?       — Ты мне совершенно отвратителен, можешь не волноваться.       — Ух ты, какая красочная характеристика.       — Скажи, ты нигде не видел Каина? — внезапно осведомился Джулиан. — Я с самого утра пытаюсь его найти, но его нигде нет.       А, вот в чём дело. На секунду мне даже стало его жаль за то, что ему придётся узнать, какая судьба настигла его, наверное, единственного друга. Но одно дело — сказать Флоре, которая всё равно должна была узнать об этом от Корвина, а другое — сообщать об этом кому-то ещё. Мы так и не придумали, как объяснить остальным смерть Каина и при этом не выставить Корвина убийцей, поэтому я сказал:       — Не-а, я его не видел.       Джулиан прищурился и пристально посмотрел на меня. Обычно так смотрят люди, которые хотят выудить из собеседника нужную им информацию, но я уже давно привык к такого рода взглядам.       — Уверен? — уточнил он.       — Уверен. Между прочим, ему я тоже совершенно отвратителен, — я усмехнулся, нарочно выделив эту фразу, — поэтому спрашивать о нём надо уж точно не меня.       — А кого?       — Откуда я знаю? — буркнул я, потому что моё беспокойство за Виалу и обострённое в связи с этим чувство времени уже давали о себе знать. — А теперь извини, но мне действительно надо в туалет.       Я не знал, смотрел Джулиан на меня или нет, но на всякий случай действительно дошёл до туалета и постоял там пару минут, прежде чем вернуться к лестнице и наконец спуститься вниз.       Поскольку все мы в своё время были во многих Отражениях, в оружейной лежала куча всякого добра, которое мы привезли домой. Помню, когда я ещё учился в университете, мы всем курсом организовали поездку в Метрополитен-музей, и иногда мне казалось, что кто-то заграбастал всё холодное оружие оттуда и принёс его сюда.       Правда, после возвращения Корвина тут лежали ещё и ружья, принесённые его людьми. Я взял одно из них и осмотрел его, но тут же положил на место — пусть Рэмба и зачарована так, что там можно дышать, я не знал, как этот порох будет вести себя под водой. Уж лучше взять что-то, в чём я уверен, тем более когда на кону жизнь моей подруги. Тем более шпаг здесь тоже было в избытке.       Когда я вошёл в лабораторию, в глаза мне сразу же бросилось огромное количество медицинского оборудования. На самом деле в замке нет практически ни одной комнаты, в которой я не побывал — не считая, может, комнату в подземелье, на которую мы с Флорой наткнулись и которую я не смог отпереть, — но лаборатория меня никогда особо не интересовала. В основном здесь торчали либо Бранд, разрабатывающий разные виды ядов (чёрт знает, куда он их потом употреблял), либо Бенедикт, проводящий какие-то научные исследования.       Медицинское оборудование использовалось по большей части Корвином. Я помнил, что иногда он даже лечил слуг, получавших особо тяжёлые травмы по какой-либо причине. Однажды, когда мне было лет пятнадцать, я от нечего делать зашёл в лабораторию и застал его за ампутацией руки придворному конюху. Тогда я и узнал, что он разбирается в медицине.       Я повторно огляделся и обнаружил брата за одним из столов. Он сидел, зарывшись пальцами одной руки в волосы, и при взгляде на него я сразу вспомнил рисунок Бранда, на котором он запечатлел Корвина после очередной ссоры с Эриком. Сейчас у него было почти такое же выражение лица, как тогда.       Я подошёл ближе, чтобы привлечь его внимание, и только после этого спросил:       — Ты в порядке?       Корвин посмотрел на меня и, убрав руку от лица, пожал плечами:       — Ты был прав, кинжал действительно чистый. Я пытался обработать его люминолом, но безрезультатно. Под микроскопом тоже ничего не видно.       Чёрт, это было уже плохо. Значит, сказать, что тот человек (давайте пока для удобства называть его человеком) убил Каина, мы уже не сможем — да и сам факт того, что он убийца, теперь можно поставить под сомнение.       — Но Каину совершенно точно перерезали глотку, а другого оружия у того парня не было, — он нахмурился и встал из-за стола. — Какая-то странная история получается, не находишь?       — Может, это всё-таки не он убийца, — озвучил я свои мысли.       — А тогда кто? Кто, чёрт возьми?       — Может, за этим стоит кто-то другой, а его туда послали, просто чтобы отвести подозрения. Ну, и кровь на одежде сфабриковали... чтобы мы точно решили, что это именно он убил.       — Резонно, — согласился брат после пары секунд молчания. — Не догадываешься, кто мог его послать?       Я пожал плечами:       — Ну, мы это уже обсуждали. Это может быть вообще кто угодно... — тут я осёкся, вспомнив одну деталь. — Слушай, а какие у тебя отношения с Льювиллой? Мне показалось, что вы друг друга не очень-то жалуете.       — Да, я у неё не в почёте, — кивнул Корвин. — Но мне кажется, она тут не при чём.       Я нахмурился:       — Кажется? То есть она всё-таки может хотеть твоей смерти?       — Я не так уж и хорошо её знаю. По-моему, тебе должно быть виднее.       — Не сказал бы. Я даже не помню, чтобы она хоть раз плохо о тебе отзывалась... Правда, один раз я спросил, что она думает о вашем с Эриком конфликте — это было ещё когда я сидел в Рэмбе, — и она приняла его сторону, — вспомнил я. — Она не сказала об этом прямо, но сути это не меняет.       — Ну конечно, у неё могло быть какое-то мнение об этом, — повёл бровью он. — Но даже если оно было, не факт, что она собиралась во всём этом участвовать. Я ещё не дал ей настолько веского повода меня ненавидеть, чтобы она захотела меня прикончить.       — Значит, это не Льювилла, — пробормотал я скорее себе, и у меня почему-то отлегло от сердца. Наверное, в глубине души она мне всё ещё нравилась, даже несмотря на её странное поведение.       Хотя я бы с гораздо большим удовольствием притворился, что это не так.       — Ладно. Как насчёт того, что мы сходим в Рэмбу и проверим, что там, а потом попытаемся вызвать Бранда и понять, знает он что-то или нет?       — Не думаю, что мы сможем сделать это вдвоём, — возразил я. — Не знаю, где его держат, но по какой-то причине это место не проводит связь через Карты. Ну, или проводит, но просто отвратительно.       — Знаю. Я тоже когда-то пытался его вызвать, и эффект был тот же, — отозвался Корвин. — Поэтому у меня и появилась одна идея.       — Какая?       Он озвучил её, и от услышанного мои глаза тут же полезли на лоб.       — Ты это серьёзно? Мы же вроде хотели уберечь тебя от смерти, а не наоборот, — я вызывающе посмотрел на него. — Извини, но это выглядит как ещё одна твоя безумная идея, грозящая обернуться провалом.       — Да, но с ними можно договориться, если правильно подобрать слова, — возразил Корвин.       Я рассмеялся, но совсем не потому, что мне было смешно:       — Так ты всё ещё думаешь, что с ними возможно договориться?       Особенно после того, что сделал Каин. Но Корвину я решил не напоминать об этом.       — Я в это верю, — серьёзно ответил брат. — И я тщательно всё продумал. Это будет неприятно, согласен, но боюсь, что других вариантов у нас нет.       — Когда ты первый раз шёл на Эрика, то тоже тщательно думал, и вот что вышло. Я всего-навсего прошу тебя быть осторожнее. Это что, так много? Или тебе всё время обязательно нужно побыть героем?       Корвин скривился:       — Рэндом, но это же не имеет ничего общего с войной. И меня не так-то просто убить.       — Вот именно, тебя можно убить, — я нахмурился и покачал головой, не особо разделяя его уверенность. — Мне кажется, ты постоянно об этом забываешь.       Брат взял со стола кинжал и задумчиво уставился на него.       — Не забываю. Но если я буду сидеть и трястись за свою шкуру вместо того, чтобы что-то делать, то меня с гораздо большей вероятностью убьют, чем если я постараюсь это предотвратить. А я сейчас именно это и делаю.       — Да, но это не меняет того, что...       Он посмотрел на меня своими невероятно красивыми зелёными глазами, и я тут же забыл, что хотел сказать. Мой взгляд сам переместился ниже, и к щеке, которой недавно коснулись губы Корвина, прилила кровь от воспоминаний.       Ну вот как ему теперь отказать? Чёрт.       — Ладно, — сдался я, — но пообещай, что хотя бы не будешь делать это в одиночку. И да, если ты снова запретишь мне помогать тебе под предлогом моей безопасности, я тебя ударю, — добавил я, чтобы поставить точку в разговоре.