Тайное желание

Ши Цинсюань — раздражающая, громкая, надоедливая, но невероятно красивая. Она будто жила в своём мире, где правила диктовала только она. Её смех раздавался громче всех, а улыбка, казалось, могла ослепить даже в самый пасмурный день. Хэ Сюань не понимал, как можно быть настолько… навязчивой. Она везде: в его мыслях, в его жизни. И хотя он старался игнорировать, её присутствие было невозможно не заметить. Она любила поддразнивать его, особенно когда видела, как он хмурится. " Мин-сюн, ты так серьёзен! Улыбнись, а то морщины появятся", — говорила она, смеясь. Её слова звучали как вызов, и он не мог не реагировать. Но что раздражало его больше всего, так это то, что её красота действительно была неотразимой. Хэ Сюань, как ни старался, не мог отвести взгляд. Вечная улыбка, поддразнивания, смеющийся взгляд и платья, идеально подчёркивающие её фигуру, — казалось, она нарочно пыталась привлечь внимание, что жутко злило. Вот и сейчас, на собрании, она снова вступила в спор с Пэй Мином. И чем он ей не угодил? А потом, как всегда, придет жаловаться, как ей надоел этот Пэй. Она что-то бормотала себе под нос, гневно уставившись на Пэй Цзянцзюня, словно надеясь, что он исчезнет под ее взглядом. Хэ Сюань же не мог оторвать глаз от нее. Она была неотразима, особенно сейчас, когда тяжело дышала, возмущено шипела и презрительно фыркала. Ее платье, подчеркивающее каждый изгиб, особенно одну часть тела, сводило его с ума. Почти все ее наряды оставляли грудь открытой, притягивая взгляды. Хэ Сюань, к своему стыду, тоже смотрел. Сейчас ему было все равно на возмущения Пэй Мина и усталые вздохи Ши Уду. Его взгляд снова и снова возвращался к ее пышной, мягкой на вид груди, которая тяжело поднималась и опускалась. Каждый ее вдох словно предвещал бурю, клокотавшую в ее душе. Слова Пэя лишь разожгли ее ярость, и она едва сдерживалась. Он с раздражением закрыл глаза, проклиная все на свете. Эти двое доводили всю столицу, и Хэ Сюань, хоть и радовался возможности лишний раз украдкой наблюдать за девушкой, предпочел бы заняться своими делами, а не быть свидетелем очередного скандала. Наконец, Лин Вэнь вмешалась, разняв их. Она с твердой решительностью, встала между ними, словно живая стена, разделяющая два бушующих потока. Ее голос, спокойный, но твердый, прозвучал как гром среди ясного неба. — Хватит! Вы оба ведете себя как дети! Хэ Сюань, наблюдая за этим, невольно подумал, что, возможно, она единственная, кто способен усмирить их бесконечные стычки. Ши Цинсюань, которую оборвали на половину ее речи бросила на Лин Вэнь взгляд, полный обиды, но промолчала. Пэй Мин же начал что-то горячо доказывать, но Лин Вэнь лишь махнула рукой, пресекая его речь. — Если хотите выяснять отношения, делайте это где-то в другом месте, — сказала она, и в ее голосе звучала усталость. Хэ Сюань, воспользовавшись моментом, тихо отошел в сторону, стараясь не привлекать к себе внимания. Он уже представлял, как вернется к своим делам, но в глубине души понимал, что этот день еще не раз преподнесет сюрпризы. Дождавшись окончания, он облегчено выдохнул. Это было невыносимо терпеть каждый раз и однажды он просто не выдержит. Для своего душевного равновесия сразу после таких собраний он обычно отправлялся в ресторан или таверню. Вот и сейчас, ожидая порцию цзяоцзы, он слушал жалобы Ши Цинсюаня, которая, как всегда, последовала за ним. — Неужели он никогда не научится держать язык за зубами? — прошипела она, сжимая кулаки. Ее гнев заставил его сердце учащенно биться. Быть рядом с ней — все равно что балансировать на краю бездны. — Может, хватит спорить и просто поговорить? — подумал он, но его слова утонули в ее ярости. В глубине души ему всегда было интересно чем генерал Пэй заслужил такое отношение к себе, но в слух этого не произносил. Она всегда смотрела на Пэй Мина с таким презрением, что Хэ Сюань едва сдерживал смех. Ему даже стало немного жаль парня. — О чем с ним говорить? Он просто отвратителен! — доказывать что-то было бесполезно, она его даже не слушала. Хэ Сюань и не настаивал. Пожав плечами, он принялся за еду, игнорируя ее возмущение. Она продолжала жаловаться, размахивая руками и бросая на него язвительные взгляды, но Хэ Сюань оставался невозмутимым. Он медленно пережевывал еду, изредка поднимая глаза, чтобы убедиться, что она не собирается от переполняющих ее эмоций начать бить посуду. — Мин-сюн? Ты меня слушаешь? — и что он мог ответить? Она будто не замечала, что он игнорировал ее лепет большую часть времени. — Конечно, слушаю, — пробормотал Хэ Сюань, не отрываясь от тарелки. Его голос звучал так, будто он говорил это в сотый раз, и Ши Цинсюань, кажется, это заметила. Она резко хлопнула ладонью по столу, заставив его вздрогнуть. — Ты всегда так! — выпалила она, сверкая глазами. — Никогда не слушаешь по-настоящему! Хэ Сюань вздохнул, отложив палочки. Ее гнев был как огонь — яркий, жгучий, но он уже привык к этому. — Что ты хочешь, чтобы я сказал? — спросил он, глядя на нее. — Ты сама знаешь, что Пэй Мин — идиот. Зачем тратить на него силы? Она замерла, словно его слова задели ее за живое. Ее губы дрогнули, и на мгновение он подумал, что она заплачет. Но вместо этого она резко отвернулась. — Ты тоже придурок, — прошептала она, но в ее голосе уже не было прежней злости. Хэ Сюань вздохнул и отодвинул тарелку с едой. Нет, она действительно была невыносима, рядом с ней даже о еде забываешь. И самое страшное было в том, что она прекрасно знала, как действует на других, и умело этим пользовалась. Он пытался отвести взгляд, но тщетно. Каждый раз, когда ему казалось, что он справился, Ши Цинсюань поворачивалась, смеялась или просто делала небрежный жест — и его внимание вновь приковывалось к ней. К её коже, груди, ногам, к лёгкой ткани платья, обволакивающей её фигуру и так хорошо подчёркивая все изгибы. А её голос, даже сквозь раздражение, звучал, как мелодия, завораживающая и неумолимая. Он сглотнул, чувствуя, как жар разливается по его телу. Ши Цинсюань, похоже, чувствовала его взгляд, и, подняв голову, встретила его грустной, еле заметной улыбкой. Она была одновременно раздражающей и завораживающей, словно игра в которую он не хотел играть, но не могу устоять. — Ты всегда такой холодный, — пробормотала она, наклоняя голову с недовольным прищуром. — Зачем ты вообще со мной дружишь, если я тебе не нравлюсь? Тебе совсем на меня все равно? Черт, она, видимо, издевается. С чего вдруг ей вздумалось задуматься о его чувствах? Раньше ее это не волновало — она просто навязывала свою дружбу, даже если ее не просили. Поистине невыносимая девчонка. — Ты ошибаешься, — хмуро ответил Хэ Сюань, его голос звучал глухо, будто он боролся с самим собой. — Не все равно. Ши Цинсюань замерла, глаза расширились от изумления. Она явно не ждала такого ответа. Губы её слегка приоткрылись, но слова застряли в горле. Ши Цинсюань медленно опустила руку, которую инстинктивно подняла к груди, словно пытаясь защититься от неожиданного удара. Знакомый блеск появился в ее глаза и он не хотел признаваться, но её взгляд, полный недоумения и чего-то большего, заставил его продолжить. — Ты до безумия раздражаешь, — сказал он, отводя взгляд. — Но я не могу просто игнорировать тебя. Ты всегда рядом, даже когда я этого не хочу. Она медленно улыбнулась, в глазах вспыхнули искры заинтересованности. — Значит, я тебе всё-таки небезразлична? — голос её звучал игриво, почти издевательски. Ей было весело. А на Хэ Сюаня будто ведро холодной воды вылили. Он устало выдохнул и с раздражением посмотрев на неё. — Не заставляй меня жалеть об этих словах, — пробормотал он, но Ши Цинсюань уже смеялась, её смех звенел, как колокольчик, завораживая ещё сильнее. — Какой грозный, пхаха! — продолжала она, не собираясь успокаиваться. — И что же тебя привлекает больше всего во мне? Это очевидно было издвевкой, она просто веселилась и хотела довести его до точки кипения. Но очевидно, что в этот момент он был слишком раздаржен всей случившейся ситуацией, чтобы понять это. — В тебе? Твоя грудь. — без задней мысли выпалил он. На долгие пять минут воцарилась гнетущая тишина, словно сама атмосфера затаила дыхание. Хэ Сюань, хоть никогда в этом не признается, почувствовал, как холодный страх сжал его, опасаясь её реакции. Он уже собрался сменить тему, чтобы разрядить напряжение, но в этот момент она заговорила. — Ну, конечно, — фыркнула она, но её щёки слегка порозовели. — Ты всегда такой прямолинейный. Но я-то думала, что ты скажешь что-то про мой ум или харизму. — Ум? Харизма? — он усмехнулся, скрестив руки на груди. — Ты слишком много о себе думаешь. — А ты слишком мало, — парировала она, привстав и наклонившись над столиком — Иначе бы не стоял здесь, раздражённый, но всё ещё рядом. Он молчал, чувствуя, как её присутствие снова начинает действовать на него. Богиня ветра это не просто ее статус, она простите была словно ветер — то ласковая , то резкая, но всегда неудержимая. И, как бы он ни старался, он не мог от неё избавиться. — Ладно, — наконец сказал он, сдаваясь. — Ты выиграла. Но только не думай, что это что-то значит. — Конечно, — она улыбнулась, и в её глазах сно ва вспыхнул тот самый блеск. — Ничего не значит. Да, это, безусловно, ничего не значит. Он смотрит на неё лишь потому, что она его раздражает, и ничего более. И сейчас его взгляд снова устремлён в её сторону исключительно из-за этого раздражения, а вовсе не потому, что он зачарован её грудью. Нет, конечно нет. *** Сегодня удача окончательно отвернулась от Хэ Сюаня, и без того скупо одарявшего её благосклонностью. В небесной канцелярии, видимо, решили, что будет забавно вручить ему задание, за которое никто не брался долгое время. И как будто этого было мало, в помощники ему назначили Ши Цинсюаня, чьё поведение с того дня стало ещё невыносимее, чем прежде. Дорога к месту выполнения задания оказалась долгой и утомительной. Ши Цинсюань то и дело отпускал колкости, смеясь над каждым неудачным шагом Хэ Сюаня. Тот, в свою очередь, старался не обращать внимания, но внутри кипел от гнева. Хэ Сюань сжал зубы, чувствуя, как в висках пульсирует раздражение. Задание, которое ему вручили, было не просто сложным — оно было абсурдным. Найти пропавшие души в старой деревушке рядом с могильными холмами, — это звучало как шутка, которую небеса решили сыграть с ним. Но шутки здесь были неуместны, особенно когда рядом с ним шагала Ши Цинсюань, чья улыбка казалась ещё шире, чем обычно. Ши Цинсюань, как всегда, была полона энергии и беспечности, словно не понимала серьёзности ситуации. Ее болтовня и поведение раздражала, а предложения, которые она бросал в воздух, были настолько нелепы, что Хэ Сюань начал сомневаться, не является ли это частью какого-то заговора. Его отвлекало всё: её смех, взгляды, пусть и неуместные, но смешные шутки, и эти наряды, ставшие ещё более дерзкими, чем прежде. Они приковывали к ней всеобщее внимание, делая её центром любого события. С того самого дня она, казалось, поставила себе цель — любой ценой привлечь его взгляд, чтобы он смотрел только на неё. Он не мог понять, восхищает ли её настойчивость или раздражает ещё сильнее. Боги, и с этой неуправляемой бестией ему предстоит провести несколько часов, да ещё и каким-то чудом работать сообща. Краем глаза наблюдая за девушкой, и он не мог не признать, что в глубине души испытывал радость от возможности наблюдать за ней. Ее сила, напряжение мышц рук, легкая морщинка на лице, когда она сталкивалась с чем-то непонятным, — все это завораживало. Он замечал, как грациозно подпрыгивал ее бюст при резких движениях, как порой ей приходилось придерживать грудь руками, чтобы избежать лишней боли. Однако эти мысли он старался загнать как можно дальше, в самые потаённые уголки сознания. Тяжело вздохнув, он заметил, что они уже прибыли в нужное им место. Что ж, предстоящие несколько часов обещали быть весьма увлекательными, но главное — пережить их. *** Как оказалось, задание не было столь сложным, как предполагалось. Найти души оказалось легко, исполнить их последнюю волю — тоже. Они справились менее чем за три часа. Удивительно, но за всё это время они с девушкой работали сообща, почти не обмениваясь колкостями. Сняв два номера в гостинице, он заказал себе ужин, а для Ши Цинсюань — вино. Она настойчиво предлагала свою компанию и остаться с ним на ужин в одной комнате. Она что-то весело рассказывала, а он… Он просто смотрел на неё. Он просто смотрел на неё, слушая её смех, который казался таким лёгким и искренним. Ши Цинсюань говорила о чём-то незначительном, не особо важным, но её слова звучали так, будто это было самое важное в мире. Он не мог оторвать от неё взгляд, словно боялся, что она может рассеется. Её глаза блестели, отражая свет свечи, а губы растягивались в лёгкой и искренней улыбке. Каждое её движение, каждый жест были наполнены грацией и жизнью Он не перебивал, лишь изредка кивая, чувствуя, как напряжение последних дней постепенно уходит. Он даже не заметил, как она замолчала. Когда он оторвал от неё взгляд, услышал тихий смешок. С замешательством он снова посмотрел на неё, не понимая, что могло её рассмешить. — Ты пялишься! — сказала она, заливаясь смехом при виде его недовольного лица. — Я? Ты слишком высокого мнения о себе. — Но его слова только развеселили её ещё больше. Она смеялась так, что едва могла дышать. — Мин-сюн, а врать нехорошо! — сквозь смех выдохнула она, и он только раздражённо закатил глаза. Парой она действительно была невыносима. — Ну и что ты хочешь, чтобы я сделал? — спросил он, скрестив руки на груди. — Поклялся в вечной любви и преданности? — О, это было бы неплохо! — она подмигнула ему, продолжая хихикать. — Но, знаешь, Мин-сюн, ты такой милый, когда злишься. — Милый? — он фыркнул, но уголки его губ дрогнули, будто он сам едва сдерживал улыбку. Ладно, возможно ему действительно было весело рядом с ней. — Зато ты просто невыносима. — И ты все равно терпишь, — она придвинулась ближе к нему и в шутку ткнула пальцем в грудь. Возможно, он был слишком пьян, хотя демоны не пьянеют, или же просто последние слова девушки ему не понравились, но в следующее мгновение он резко перехватил её руку, потянул к себе, и вот они уже оба лежат на полу. Девушка вскрикнула от неожиданности, попыталась вырваться, но его хватка была неумолима. Крепче сжав её запястья, он ждал, пока она успокоится. Она замерла, чувствуя, как её сердце бьётся в унисон с тишиной, нависшей между ними. — Мин-сюн? Отпусти меня! — О, конечно. Она столько времени выводила его из себя, а теперь, столкнувшись с последствиями, сразу же захотела сбежать. Нет уж, пусть полежит, может, хоть немного успокоится. — Нет. Тихий, но твердый отказ прозвучал в ответ. — Нет? Что значит «нет»? Отпусти меня сейчас же! Выслушивать её крики и вопли у него не было ни малейшего желания. Он хотел лишь тихо поужинать, выпить вина и завалиться спать, сбросив усталость и напряжение дня. Но нет, всё непременно должно было пойти не по плану.

Он недовольно осмотрел девушку: покрасневшая, растрёпанная и выглядела очень растерянной. Опустив взгляд, он заметил, что из-за их положения её грудь оказалась прямо перед его лицом… Застыв на мгновение, он, не раздумывая, уткнулся лицом в её грудь, продолжая удерживать её руки, чтобы она не натворила глупостей. Она вскрикнула от неожиданности и смущения, но ему было всё равно. Боги… как давно он об этом мечтал. Грудь девушки и вправду была мягкой, а кожа была гладкой и нежной. Пока он наслаждался ощущениями, девушка отошла от ступора и смогла высвободить руки. К его удивлению она не стала бить его или пытаться убрать его тушку с себя. Нет, она только запустила руку в его волосы и начала нежно перебирать прядки волос, что-то тихо бормоча себе под нос. Он закрыл глаза, ощущая, как ее пальцы скользят по его вискам, словно пытаясь снять напряжение, накопившееся за долгие дни. Ее прикосновения были такими легкими, почти невесомыми, но в них чувствовалась забота, словно она хотела передать ему тепло, которого ему так не хватало. Ее неразборчивый шепот сливался с тишиной комнаты, создавая уютную атмосферу. Отпустив себя он просто наслаждался, не замечая, как глаза начинали слипаться, а сознание потихоньку уходить. Он не знал сколько времени прошло, но он точно знал, что засыпал он довольный и счастливый.