Хорошее (пока ещё) место

Утром Ральфа разбудили разговоры и шум уборки в соседней комнате. За стеной что-то двигали, мыли и скребли. Он ещё немного полежал, вспоминая прошедший день; его то обваривало кипятком от прилива крови к щекам, то он холодел, представляя, как сейчас за завтраком на него будет смотреть миссис Фэйрфакс и вся прислуга. Конечно, он никуда не уедет и останется, потому что не о том ли он просил у звёзд, чтобы хоть что-то случилось? А если даже всё кончится плохо, он превратится в изгоя этого чопорного, высокомерного общества, у него всё равно есть выход. Он может уехать на край света, в Новый Свет или Австралию, уж там-то никому нет дела, что творилось в далёкой туманной Англии. А ещё можно вернуться к отцу на ферму, помириться в конце концов и заняться честным крестьянским трудом. И в их забытой богом долине до причуд знати тоже никому нет дела. К завтраку Ральф спустился полный мрачной решимости выдержать любые упрёки и презрительные взгляды. Но миссис Фэйрфакс радушно поприветствовала его и посоветовала быстрее мазать тосты сливовым джемом, пока они не остыли, а потом ушла, оставив его вдвоём с Максимом. Как только экономка вышла, мальчик достал маленькую лодочку с парусом из бересты и пустился вплавь по накрахмаленной скатерти между сахарницей, молочником, тарелками и блюдцами с печеньем.       — Доброе утро, — мистер Рекс впервые спустился к общему завтраку. Выглядел он плохо, бледный, лоб в испарине, с посиневшей каймой губ.       — С вами всё в порядке? — обеспокоенно спросил Ральф.       — Я плохо спал, — мистер Рекс комкал в руках льняную салфетку, скручивая в жгут. — Вы ничего не слышали, мистер Ральф?       — Нет, я спал крепко.       — Чистая душа — залог хорошего сна, — болезненно улыбнулся мистер Рекс, и Ральф заметил, как дрожат его руки, когда он наливал себе чай. — Не забывайте запирать дверь, мистер Ральф.       — Но зачем, сэр?       — Мне бы не хотелось, чтобы с вами что-нибудь случилось, — мистер Рекс перегнулся через стол и накрыл своей ладонью руку Ральфа. Пальцы его были по-мертвецки ледяные.       — Максим, завтра ты отправляешься в путешествие. Тебе надо познакомиться со страной, давшей тебе кров. Беги собирай вещи, месье Элефант уже предупреждён. Мальчик выскочил из-за стола, как пробка из бутылки с прокисшим вином, поднял руки вверх и издал радостный клич, не переставая выбивать нелепую чечётку каблуками детских ботиночек. Ральф не сдержал смеха, его радовала такая прекрасная непосредственность и живость в Максиме. Он разительно отличался от большинства английских детей, затурканных множеством правил и условностей, с запретом на проявление каких-либо эмоций и задушенных в тугих камзольчиках с накрахмаленными воротничками.       — О спасибо, большое спасибо! — причитал Максим, пританцовывая и кружась. — Никаких уроков! С'est parfait! Он подбежал к креслу и порывисто, со всей возможной искренностью обнял мистера Бёрда, того передёрнуло, будто его обнимал не маленький, полностью зависимый от него человечек, а смердящий труп. Ральф потупил взор и вздохнул, ему неприятно было наблюдать такую реакцию.       — О, месьё Рекс, а можно мистер Ральф поедет со мной? — защебетал Максим, стараясь заглянуть своему дядюшке в глаза.       — Нет, — мистер Рекс отцепил от себя детские ручонки и легонько толкнул мальчика в грудь, вынуждая отступить. — Мистер Ральф мне нужен самому.       — Вы забыли правила грамматики, сэр? — с хитрецой в голосе спросил Максим, при этом синие глаза его хранили абсолютно ангельское выражение.       — Да, мне надо позаниматься языком, — на полном серьёзе отвечал мистер Рекс, а Ральф надеялся, что его уши не слишком полыхают, выдавая его смущение от столь двусмысленной фразы.       — Мистер Ральф очень хороший учитель, он очень хорошо всё объясняет и показывает. Мистер Бёрд согласно хмыкнул, добавляя молоко в чай, и напомнил, что Максиму пора идти собирать вещи.       — Вы сказали миссис Фэйрфакс? — спросил Ральф после нескольких минут молчания и тишины.       — Сказал.       — И что она?       — Выразила надежду, что вы согласились на этот маскарад без применения насилия и шантажа с моей стороны, и пообещала, что будет относиться к вам с прежней добротой и участием. Ну что, мистер Ральф, вы же не пали жертвой моего произвола? Вопрос был задан шутливым тоном, который так плохо сочетался с мраморной бледностью и испариной на лбу мистера Бёрда.       — Нет, сэр, вы просто поставили меня в такие условия, что я не мог прояснить ситуацию без ущерба для вашей и моей репутации.       — Ваша чёртова честность однажды сослужит мне плохую службу, — буркнул мистер Рекс, поднося надушенный платок к носу.       — Я никогда не причиню вам зла, сэр, — Ральфу очень хотелось подойти и обнять хозяина Кроуфилд-холла, покачать в руках, как капризного больного ребёнка. Мистер Рекс и походил на такого ребёнка и своим видом, и поведением, но страх, что сюда могут зайти, а ещё неуверенность, что у него есть на это право, заставляли Ральфа сидеть на месте.       — Намеренно — нет, — мистер Бёрд вдруг сморщился, словно почувствовал внезапную и сильную боль, которую не мог вытерпеть. — А теперь идите, мистер Ральф, помогите вашему ученику собраться, дайте задания и наставления. Уверен, вы это сделаете прекрасно. К трём часам пополудни буду ждать вас в библиотеке, теперь мне нужно дать вам парочку упражнений, чтобы вы не попали впросак, общаясь с моими гостями. До назначенного часа Ральф пошатался по дому, посмотрел, как нанятые работницы чистят камины и комнаты, снимают портьеры, выносят на просушку ковры и тюфяки. В хозяйской спальне трудилась та самая Грейс Пул, обладательница странного смеха. Этот смех Ральф слышал ещё несколько раз, когда поднимался на крышу подышать воздухом. Грейс командовала двумя женщинами, объясняя, куда вынести матрас и где взять новый.       — Что здесь произошло, Грейс? — окликнул Ральф женщину.       — Хозяин заснул с непогашенной свечой, чуть не сгорел. Хорошо успел проснуться, и в кувшине была вода.       — Вот как? — Ральф ещё раз осмотрел комнату, но все следы, похоже, были убраны. Странно, что миссис Фэйрфакс ничего не сказала ему про ночное происшествие.       — Да, сэр, — сипло кашлянула Грейс Пул. — И не забывайте запирать дверь перед сном, сэр. Входя в библиотеку, Ральф собирался попенять мистеру Бёрду за легкомыслие, но тот не дал ему сказать и слова.       — Возьмите бумагу и перо, мистер Ральф, — повелительным тоном начал он. — Сегодня учиться будете вы. Вы, дьявол вас задери, были правы, что это дурацкая затея, но я не люблю отступать. Следующие два часа Ральф писал краткие сведения своей мнимой биографии, запоминал имена богатых семейств Ямайки, с которыми якобы был знаком, и практиковал нужный акцент. Обед им подали сюда же вместе с бутылками тёмного ароматного рома. Мистер Бёрд налил несколько бокалов и учил его пить, смакуя и разбираясь в сортах. Голова у Ральфа шла кругом и от выпитого, и от количества сведений, которые ему надо запомнить в ближайшие сутки.       — Одежду вам подготовили. Это в основном костюмы моего брата, они несколько старомодны, но это оправдано тем, что вы прибыли из колонии, — говорил Рекс Бёрд. Он тоже сделал несколько глотков рома, но всё равно оставался болезненно бледным, что только подчёркивали красные пятна, горящие на скулах.       — Завтра подъедет портной, снимет с вас мерки, к финальному дню вы должны быть неотразимы.       — Сколько же будет длиться ваш приём, сэр? — обессилив от занятий, спросил Ральф. Давненько ему не приходилось быть в роли ученика.       — Дней десять, если полковник не соблазнит нас ещё охотой на уток.       — Господи, но этого, — Ральф взглянул на исписанные листы, — хватит на дня два-три, не больше!       — Успокойтесь, интерес к вам дольше и не продержится. И потом, у нас будет много всяких развлечений, никто не будет изучать вас под лупой. Правда, я сглупил, объявив, что вы богаты. Вас, конечно, будут рассматривать как жениха, но мы можем пустить слух, что вы страдаете дурной болезнью из-за невоздержанности, это немного пригасит атаки на вашу руку и кошелёк. Мистер Бёрд засмеялся, Ральф же, почти смирившись со всей этой историей, опять испытал прилив возмущения. Он всего лишь кукла, игрушка, сдёрнутая со своего места прихотью капризного мальчишки.       — Почему вы не сказали, что чуть не погибли этой ночью? — перебил веселье мистера Рекса Ральф.       — Досадная оплошность, — с преувеличенным безразличием ответил Рекс.       — Эта оплошность могла стоить жизни и вам, и всем нам!       — Я вам не мальчик, чтобы вы отчитывали меня! — зашипел мистер Бёрд. Глаза его сузились, нездоровый румянец вспыхнул ярче, переполз на лоб, ноздри затрепетали. — Если я захочу спалить этот проклятый дом, то уж явно не буду спрашивать разрешения у прислуги! Ральф встал, надо сейчас же собирать вещи и уезжать. Кончится всё плохо, так или иначе он обязательно допустит ошибку, а мистер Бёрд вспылит, обругает последними словами и опозорит его на веки вечные.       — Простите, простите, — Рекс подскочил к нему, хватая за руку. — Это всё мои дурацкие нервы и переживания бессонной ночи. Вы, конечно, правы, надо быть внимательным и осторожным. Я не хочу, чтобы кто-нибудь пострадал, особенно вы. Рекс Бёрд прижимался к нему всё ближе, интимно шепча свои извинения в шею. Ладонь Ральфа в руке мистера Бёрда оказалась зажатой между ними на уровне паха, так что ему пришлось ощутить недвусмысленное напряжение в брюках собеседника.       — Ну, давайте, скажите, что вы не сердитесь, мистер Ральф? — эти слова Рекс Бёрд уже шептал ему ухо, бесстыдно запуская туда язык. Истязаемое ловким языком, ухо Ральфа пульсировало и пылало. Это было так приятно и в тоже время стыдно и опасно, что сюда кто-нибудь зайдёт.       — Не мешало бы вас выпороть, — тихо ответил Ральф, дрожь возбуждения накатывала на него как цунами, и он изо всех сил противостоял ей.       — О, я совсем не прочь, чтобы вы сняли с меня штаны и секли, мистер Ральф, — мурлыкал Рекс Бёрд, не оставляя в покое ни ухо Ральфа, ни руку. — Замочены ли розги, ммм?       — Нет, сэр, — Ральф всё же попытался вытащить ладонь, избавив себя от ощупывания чресл своего работодателя.       — Тогда вам стоит подготовиться, не буду вас задерживать, — Рекс Бёрд поцеловал его в щеку, будто они были братьями, и вернулся в своё кресло.       — Спокойно ночи, мистер Ральф, — голос юнца ничем не выдавал то безобразие, которое только что творилось между ними. Ральф шёл к себе, прикрываясь исписанными листами. Он не знал, что и думать. Следовало ли ему бежать в сад и ломать хворостину, ждать ли этой ночью визита от хозяина Кроуфилда, или это была очередная шутка? А если тот придёт, как они будут заниматься всеми этими любовными упражнениями, когда дом наводнён любопытной прислугой, которая видит и замечает гораздо больше, чем о них думают заносчивые хозяева. Вечер Ральф провёл в юношеском рукоблудии, в смятении чувств, воображая себе картины одна откровеннее другой. Чёртов мальчишка играет с ним как кошка с мышкой, потешаясь над его зависимостью и тоской по взаимным чувствам! И всё же перед тем, как лечь спать, он проделал все необходимые очистительные процедуры, мучаясь от стыда и желания. Всю ночь он проворочался с боку на бок, вслушиваясь в каждый шорох за дверью. Измученный ожиданием, Ральф заснул уже на рассвете под издевательское карканье ворона в саду.