Любовь и Панки

      Миа сидела в самолете и смотрела на время. Место рядом с ней было всё еще свободно. Оставались считанные минуты, и она взлетит, улетая в Хонсю. Парни сказали, что Хан не будет искать её, грубо говоря у себя под носом. Если помнит про Хонсю, Шакко и Рю, то точно не полетит туда куда и девушка, ведь очевидно же. Кто знает, но звучало логично.       Её довезли с полной охраной. Ребел не говорил много, Свифт болтал без умолку. Они вроде как всё разрешили, но всё равно оставалась какая-то недосказанность. Сейчас было не до этого. Ей нужно было вырваться из лап Хана, почувствовать свободу и не быть с ним целую неделю. Лучше пропасть где-нибудь, нежели торчать в его спальне в страхе что он что-нибудь сделает.       Секунды перетекали в минуты, нога подрагивала от напряжения, и она затопала в нетерпении. Ну когда уже самолет оторвется от земли? Когда можно будет почувствовать облегчение и какое никакое счастье от того, что план удался.       — Простите, чуть задержали на регистрации, — с сумкой на плече в темных очках, закрепленных на голове, вбежал Саки. Прошествовал прямо к Ми, подмигивая, и, закинув вещи в отсек, уместился рядом. — Куда же ты от меня сбежала, принцесса? Совместный отпуск предполагает наличие двух человек, красивый город, возможно море и приятную романтичную атмосферу.       Она даже не заметила, когда перестала дышать. Сглотнула, судорожно соображая, что делать. Панки же были здесь всё это время. Мужчина не мог пролететь незамеченным за пару секунд и пробежать досмотр за миллисекунду.       — Я выйду, — поднялась с места, понимая, что осталось пять гребаных минут даже меньше. Трап стали убирать. Нет, так глупо.       — Сядь не позорься, — приказал грубо и опустил с силой обратно куколку так, что Ми ударилась локтем о сиденье и, заскулив, обиженно глянула в изучающие серые. — Ты же и правда хочешь провести нормально это время, а не ехать сейчас домой, чтобы я огрел твою задницу ремнем?       Девушка моментально мотнула головой. Конечно не хочет, он убьет её и не будет ей спасения. Ей не хотелось знать, что будет если сейчас Хан прикажет вернуть лестницу и на буксире поволочет в машину, чтобы сделать потом с ней самые ужасные вещи.       Главарь был разозлен вольностью и самомнением. Обмануть решила, скрыться, а не тут-то было. Неделя прошла, захотела сбежать, а вот на тебе, сюрприз — лично явился по эту милую душонку. Выдерет позднее, пока лететь и наслаждаться полетом, этими красными волосами, маленькими ручками и неудобными сиденьями.       Хан надеялся, что удастся поспать и никаких мелких детей, кряхтящих людей не будет в салоне. Мирное пребывание и спокойствие. Черепашки, конечно, поскупились, могли и бизнес прикупить для такого события, но нет же, пихнули в центр, в самую гущу. Пришлось отвоёвывать место рядом с ней у какого-то мужика. Благо тот за хорошую сумму отказался лететь, хоть что-то приятное.       — Умница, — пристегивая ремень Ми, тот коснулся ушибленного места и аккуратно чмокнул губами, дуя и поглаживая. — Я не хотел.       Она отвернулась от него к окну, затягивая ремень туже и надула губы. Не хотел, как же. Только и делает что больно. Почему-то, когда увидела его стало грустно и ей хотелось спрятаться, уйти, потому что она не нуждалась, не ждала, не надеялась быть рядом в этот понедельник. А вот так вот получилось, хотя хотела как лучше.       Они сидели по времени час. Хантер, прикрыв глаза и сложив руки на груди, дремал, Ми играла в игрушку на телефоне, потом читала книжку, но было скучно. Начала смотреть фильм — не то, совершенно. Завозилась, пытаясь устроиться, вздохнула, в очередной раз поменяла положение.       — Детка, если ты сейчас не прекратишь, мы пойдем в туалет, и я тебя отшлепаю, чтобы ты после прижалась и сидела смирно, — пробормотал и девушка словно сусликом замерла, села на колени, вгляделась в расслабленное лицо мужчины. Фыркнула. — Я не шучу, Миа.       Вздохнула, села нормально, поджимая под себя ноги и наконец-то находя более-менее удобное положение. Не хватало только подушки.       — Хан, — пискнула и на неё уставилась пара серых скал, недовольных даже злых.       — Что? — спросил терпеливо. Эта девчонка доведет его до белого каления если продолжит это верчение юлы. Благо хоть не ныла как младенцы или не орала как груднички.       — Достанешь из моей сумки подушку? — захлопала ресницами, тот цокнул, закатив глаза, и кивнул. Быстро отрыл эту гребаную подушку, подал розовое нечто с единорогом и сел обратно.       Понадеялся, что успокоиться, может тоже поспит, но теперь она не знала, куда приложить это мягкое облако, суя его на все поверхности. Он низко рыкнул, убрал подлокотник, закинул одну ногу на другую и, отобрав подушку, положил к себе на колени, схватил Ми за предплечье, дернув к себе, обнял за талию и шикнул, чтобы не возникала.       — Но…       — Тихо, — удобно устроившись с этой лисой, Саки довольно расслабился. Никакого мельтешения.       Миа почти не дышала, но чуть подвигавшись, приобняла руку мужчины, кладя себе под щеку и находя наконец-то покой. Пора было поспать, чтобы время пролетело быстрее и Хонсю, город Токио, был уже под ногами.       Миа была в восторге от города, от ярких огней, шума и красоты, но не от отеля, который снял мужчина, вернее от комнаты. Он не заморачивался с выбором, зная, что Ми не оценит как ни крути, поэтому спальня, ванная и еда — всё включено. Зачем лишние изыски?       — Тут одна кровать! — воскликнула недовольно девушка, ставя сумку на пол и осматривая помещение.       — Ага, — легко ответил ей и пройдя в номер, распластался на кровати, ложась спиной на покрывало и расслабляясь. О да, завтра пройдут по магазинам или посетят какие-нибудь интересные места. Саки много знает, что посмотреть.       — Ты мог взять разные раз уж на то пошло.       Опять недовольна. Вечно ворчит и кричит на него, вечно бровки домиком сделает и ничего с ней не поделаешь. Как развеселить? Как сделать так, чтобы хоть раз нормально улыбнулась и была рядом с ним не комком с колючками и обиженными словами, вылетающими из рта, а самой милой и услужливой девочкой.       — Мы спали вдвоём и это не было проблемой, — сел, бросил быстрый взгляд на красноволосую, что подошла к нему и пристально посмотрела, нахмурившись.       — У меня не было выбора, — насупилась. Чего вот снова не так? Обнимает и проклинает, бьет и убегает. — Либо твоя кровать, либо темница. Выбор не большой.       — С чего ты решила? — взял её холодные руки в свои, погладил большим пальцем нежную кожу.       — Я не твоя собственность, — пробормотала, хотела выдернуть ладони, отвернуться — передумала. — Я не принадлежу тебе. Ты даже не добивался меня!       Хан улыбнулся краешком губ. Не добивался, как звучит-то. Сама там от него бегала, проклинала, вон в Токио уехать захотела, на остров Хонсю и что? Смогла избавиться от него? Дурашка. Покачал головой, не смог сдержать усмешки.       — Миа, ты ведь не любишь всю эту шушару, — увидел, как изменилось это личико. Угадал, судя по эмоциям. — Нужны конфеты? Свидания? Я готов. Ещё больше цветов? Да, пожалуйста. Мягкие игрушки, доставка еды в любое время. Хочешь, чтобы приезжал поздними ночами на пять минут? Приеду.       Она упрямо промолчала. Мужчина оказался прав, ей это не было нужно. Её всё устраивало в Кристофере, теперь уже в Хантере. Всего и в меру. Те цветы, которые он оставил на помосте около озера были приятны, но не так нужны, как он сам рядом с ней.       Ей нужно было задыхаться рядом с ним от любви, от этих рук, от взглядов, а когда она оставалась одна желать ещё больше и мечтать о Хане словно это был самый грязный и развратный фильм. Должно не хватать каждый раз и с ним, и без него. Не нужно пресыщения, не нужно постоянного контроля и слежения, как это делал Ребел.       Ми должна ошибаться, оступаться, падать и вставать. Сама. Без помощи. Саки ни в коем случае не помогал в такие моменты, когда девчонка обжигалась. Научиться, ведь если оградить, то потребность сделать всё наперекор возобновиться с новой силой. Да, говорил, когда действительно было опасно, угрожал, хоть и скрепя сердцем позволял абсолютно всё.       Миа гребаная мазохистка. Никаких пряников не даст подарить себе, наслаждается одними кнутами, потом, конечно, долго плачет от несправедливости в жизни, но снова выбирает кнут. Девушка на самом деле не хотела сбегать, глубоко в душе понимала, что этот главарь ей нужен и абсолютно наплевать сделает он ей больно или полюбает в щеки, раздевая догола и вновь насилуя.       Миа хотела такой любви. Всё, что она болтала ему, все злые слова — пустое. Ей до сжимающегося громко стучащего сердечка хотелось быть с Хантером. Здравый смысл мол неправильно, побеждал. Оставалось ей сломать и его, чтобы окончательно погрузиться в опасный мир Нью-Йорка.       — Но ты ведь сама не уходишь от меня, — продолжил. Притянул девушку ближе, проанализировал чего хочет и о чём думает, не смог до конца и просто заставил сесть к нему на колени. Ми раздвинула ноги, приобняла, умещая подбородок на огромном плече и смотря на стену. — Ты бы не звонила, ты бы не писала, ты бы не позволила переспать с тобой. Знаешь почему?       — Нет… — произнесла задумчиво.       — Ты сильная и смелая, бойкая и находчивая. Ты бы дралась со мной до последнего, как с Джо или моими приближенными, — его пальцы коснулись её волос, зарылись, оттягивая и массируя кожу головы. — Я ведь не Кристофер. Я не он.       После того, как ты ушла его не стало.       Миа прикрыла глаза.       Он. Сейчас говорил это именно Крис.       — Давай поспорим, — предложил и, оторвав от себя Мию, вгляделся в веснушки, усталое лицо. Полет дал о себе знать. Сейчас бы ещё поспать, но перед этим хорошенько покушать.       — Какое условие? — скептически приподняла бровь, глядя на главаря Диантуса.       Всё, что угодно. Позволь забыться в тебе, мой Рю.       — Такое же какое и было, — самодовольно усмехнулся. Ему не надо спорить. Она уже его. Не признала только этого. Никуда не денется, будет с ним. — Если ты будешь умолять меня прекратить — проиграла.       — А если попросишь сказать своё первое имя, то выиграла я.       — Именно, Шакко, — кивнул, подтверждая слова. — Проиграешь — признаешься мне кое в чём.       — Идет, — бодро отозвалась и, быстро скатившись с колен, пошла за своей сумкой. Узнавать в чём признаваться ей нужно было, она не хотела выяснять. Потом как-нибудь. — Когда я выиграю ты уйдешь от меня, оставишь в покое мою семью, поэтому терпеть тебя одно удовольствие, ведь тут такое желание на кону.       Врёт. Не отпустит, потому что уже приелся, стал необходимым и родным.       Никуда не отпустит его теперь.       — С огнем ведь опять играешь, — наклонив голову, проговорил. Ни черта жизнь не учит, хотя может это он дурак раз в очередной раз повелся на вот эти незаметные манипуляции.       — Значит сгорю заживо, — бросила небрежно, хватая одежду и направляясь в ванную. — Поторопись, я проголодалась и должна поужинать чем-то вкусным.       — Желание принцессы для меня закон, — усмехнулся, поднимаясь с кровати и идя к своим вещам.       Потом поговорят нормально, без этих вот ты мне — я тебе. Нечестно по отношению друг к другу, но такова жизнь, у них по-другому не получается. Хан добьется её за эту неделю в Токио раз эта стервочка так желает этого. Мие остается лишь терпеть и удивляться новым умениям Саки по-настоящему любить.

***

      Соня спала, когда к ней пристроились и обняли за талию, она по обыкновению прижалась телом, заластилась, начиная в руках словно в колыбели успокаиваться и засыпать снова. Для спокойного сна теперь не хватало всегда Ребела и в эту ночь он вновь был рядом. С утра настойчивые лапы всё ещё были, но Реб так устал, что не открыл глаза и даже не заворочался на копошение девушки, когда она попыталась подняться, чтобы сходить в ванную.       Девушка прошлась по квартирке до кухни, пытаясь окончательно согнать с себя остатки сна. Обижаться, что панк ошивался большую часть ночи с Мией вроде бы не хотелось, но кто Соня такая, как не обыкновенная девушка со своими загонами. Кофе сварила, положила ложку сахара и налила чуть сливок, ставя кружку на автоматический подогрев, не стала портить себе настроение, да и обида обидой, но кофе ему сварит.       Устроившись со своей кружкой и гипнотизируя стенку, еда не лезла, поэтому Сонечка бездумно пила кофеин и думала. Ребел зашевелился спустя минут десять, потянулся и сонно прошёл в ванную. Видимо сходил в душ и голым, в одних боксерах вышел на кухню. Посмотрел на кружку затем на блондинку, проанализировал, сложил два и два, подошёл к своей малышке, садясь на корточки перед ней.       Смотря вот так снизу вверх на неё, было забавно ощущать её преимущество. Котёнок надулась, держала в руках пустую уже кружку и молчала. Бровки нахмурила, ноги опять завернула кренделем, умещаясь на стуле и еле как влезая на поверхность. Привычка. Ребел вздохнул, положил подбородок на мягкое тёплое бедро, затем упёрся лбом в живот.       — Бэмби, ну что вот опять не так? Почему такое личико сделала? — она поджала губки, специально, чтобы не отвечать ему. Тот боднулся, обдал теплом животик, поцеловал. — Сонечка, ответишь мне или будешь дуться?       — Не хочу, — выдала, скрестила руки на груди. Неудобно. Положила ему на плечи и слегка толкнула. Не поддался. Пришлось разместить на спине, кладя пальцы на панцирь.       — Соня, ну я же по-хорошему разговариваю с тобой.       Он был прав. Можно сказать ничего не произошло. Просто опять приревновала к пустому месту, хотя не стоило, потому что Ребел действительно не общался с Ми и лишний раз старался не контактировать. Не смотрел в сторону, не писал, не звонил, не спрашивал у Джейн. Не упоминал про неё и даже в логове старался не пересекаться.       — Ты ездил к ней, — не смогла, выдавила из себя зло. Реб поднял разноцветные карамели на неё, глаза нашли её зелёные бусины и пристально вгляделись. Чего хочет? Какой ответ получить? — Видел? Провожал?       — Я вообще был у забора и следил за безопасностью. Смотрел, чтобы никто лишний не пробрался мимо нас, — пожал плечами, лапами обхватил ягодицы, сжал сильно, показывая собственничество и каплю любви. — Мы уехали за минут пять оттуда, уже невозможно было попасть на рейс за это время.       Девушка промолчала. Дёрнула носом, отвернула голову.       — Я устал от твоей ревности, понимаешь? — подал голос, пальцы впились сильнее, приказывая обратить внимание. Сонечка зашипела, закусила губу, возвращая взгляд на панка. — Если мы не можем доверять друг другу, то ничего не получится.       Это означало расставание? Что он имел ввиду произнося последнюю фразу? Стало тошно. Соня нахмурилась. Ей нравился Реб, она любила его всего. Такого заботливого, терпеливого, чувственного, с толикой сарказма и включения режима папочки. Это было что-то невероятное. Она ценила моменты проведённые с ним, каждую ночь вместе.       Он устал после своей неординарной работы, не спал всю ночь, но приехал к ней сразу же, чтобы лечь рядом, обняв. Стал обитать в квартире, а не в доках. Там была его жизнь, братья, его семья, а он вот с ней, к ней, около неё. Противно даже от себя стало, что вот так ведёт себя.       — Я… — не знала, что сказать.       Ребел поднялся, видимо устав унижаться перед ней. Выпил залпом кофе, начал одеваться. Рот не открывался, Соня не могла вымолвить и слова. Уставший, не выспался до конца. Засунул ноги в кроссовки, завязал шнурки.       — Подумай, я не тороплю.       Развернулся, схватил вещи и дверь закрылась.       Он ушёл? Но…       Ей, наверное, надо было бежать за ним, нестись со всех ног, кинуться на шею, обнимая и прижимая к себе так сильно, как только сможет. Блондинка нуждалась в нём, уже скучала, чувствовала вину, что обидела. Как вот так.       Прикрыв глаза, телефон брякнул смс, написала Кристина. Соня не весело качнула головой, подумала, решила съездить. Немного пообщаются, может быть будет шанс улететь отсюда обратно к себе, хотя Соня прекрасно понимала, что врёт сейчас и всё, чем заняты её мысли это ушедший за дверь панк.