Отголоски магии

Двери золотого окраса распахнулись перед путниками, пропуская их в зал с такими же оттенками, что и двери. Впереди стояла лестница, указывающая на единственный путь. Под лестницей и по бокам будто царила бездна, из которой не выберется никто, утопнув в этом болоте, бесследно исчезнув. У них не было права на ошибку; им нужно было всё тихо провернуть и благополучно исчезнуть. Дойдя до середины лестницы, своих гостей вышла встречать сама хозяйка — Богиня Судьбы. — Кого я вижу? Дочь пришла раскаиваться в своих делах против любимой матери? — Богиня явно насмехалась над своей дочерью. — К твоему сожалению, моё мнение не изменилось с того момента, как я ушла, — ответила Бетси. Когда-то давно она сбежала от матери, желавшей передать своей дочери управление судьбами, разрушая жизни кому угодно. — Ты начала ослабевать, твою магию скоро заменят. — Ага, ваше предсказание похоже на то же прогнозирование погоды, а её уже можно узнать на неделю вперёд, — вмешался Ваймак в чужом обличье, видно, совсем позабыв о сказанных правилах недавно. — Тебя я что-то сразу не приметила, человечишка. Она быстро подошла к нему, начиная считывать его судьбу, но, только заглянув, Богиня поняла, что узнать она ничего не сможет. Её всевидящие чары этот человек мастерски избежал, оставив свою судьбу скрытой от самой Богини предсказаний. Человек уставился на неё тёмными глазами, рассматривая с ног до головы. — Видишь? Твоя сила слабовата и уже особо не нужна, — Яга выводила свою мать из себя, чтобы та провела их в свой зал, который путникам очень нужен. Богиня Судьбы легко поддалась провокации от дочери, хоть и жила уже далеко не сотню лет. Яга искусно провоцировала свою мать так же, как и Богиня вертела чужими судьбами, получая неизмеримое удовольствие. — Как смеешь ты смеяться над силой моей? — вот и всё, глупая Богиня поймана на крючок. Сама Судьба повела их по своим владениям, приведя в комнату, в центре которой стояла чаша с переливающимися золотом нитями. Они плавно перетекали, связываясь с другими, а при последующих действиях расцеплялись или оставались сцепленными до конца. — Смотрите внимательно, а ты, Бетси, в очередной раз приглядись, может, наконец, заметишь могущество силы, от которой отказалась так уверенно. — Богиня считала, что её бедное дитя отказалось от могущества, способного уберечь от всех опасностей, ведь поменяв судьбу, можно отогнать от себя опасность, но не факт, что она не достигнет позднее в тот момент, когда цель сильнее всего ослаблена. — Перестань уже, матушка. Хватит пытаться изменить моё решение. Ваймак с Бетси стояли за её спиной, где могли преспокойно найти то, что им нужно. — Хэй, куда ты отошёл? — тихо спросила Баба Яга, глядя, как Дэвид топчется у камина, что-то аккуратно доставая. Он ей ничего не ответил, продолжая извлекать из камина неизвестную вещицу с ярко полыхающим огнём. Наконец он выудил книжку, которая совсем не потемнела от огня. Это была любимая книга её матери; она обладала эффектом, неизвестным даже её дочери. По всей видимости, вещица с красной обложкой, почти сливающаяся с цветом огня, хранилась в камине с полыхающим огнём не просто так. В искрящемся пламени тяжело её разглядеть, а если не знать, что она вообще там есть, то тот, кто её найдёт, будет неимоверно удачлив. — Она всё время находилась в камине?! Бетси была безумно удивлена, разглядывая обложку, на которой не было ничего, так что узнать, для чего она, не удалось. Ваймак лишь кивнул ей, подтверждая уже увиденное её собственными глазами. Он стал пытаться спрятать книгу в костюм, увидев такую реакцию Бетси, но это оказалось бесполезно: книга не влезала. Она тихо подошла к преображённому мужчине и шепнула на ухо, какие действия нужно предпринять её помощничку. Пока они обсуждали насущные планы, Богиня Судьбы всё болтала о своих безграничных силах, на примере чьей-то бедной судьбы, изменение которой могло привести к сильнейшим ухудшениям жизни обладателя, от которой жизнь тоже могла сорваться, и не факт, что безболезненно. Не теряя времени, Яга выкралась из зала, направляясь в комнату, где за зеркалом скрывалось огромное хранилище судеб, ставших скучными для Богини. — Ой, а что это у вас за сборник макулатуры? Он ещё и не горит в огне, нарушая законы физики, — Ваймак приступил к своему шоу, находясь на воображаемой сцене. — Откуда ты… В шоке уставилась женщина на него. Она, не размышляя ни секунды, рванулась на него, пытаясь выхватить книжонку из рук недостойного человека, но ей не хватило пары сантиметров; её цель отклонилась вбок. Ваймак ничего не говорил, лишь уклонялся от нападков; почти перестав дышать на мгновение, он открыл книгу, состоящую из белых пустых листов. — Она пустая, а ты её отдать не хочешь. Странная ты, Богиня, держащая судьбы в своих руках. Он искренне не понимал, в чём смысл пустой книжки. Решив полистать страницы, в надежде найти хоть что-то, дойдя до середины, книга утащила Ваймака и подлетевшую ещё раз Богиню, запечатывая их на страницах в середине. Баба Яга спустилась по лестнице и свернула вправо, где за тёмной дверью в комнатке пряталось зеркало, решавшее сразу несколько судеб. Открыв дверцу, Бетси увидела всё ту же картину, что и несколько сотен лет назад: в центре стоял большой обеденный стол со стульями, а на поверхности стола — узорчатая ваза с бледными лепестками на стебельках. Вся комната завяла, лампы нигде не светили, лишь в окна пробивался слабый свет, совсем не желающий проникнуть вовнутрь в большем количестве. Серое зеркало покрылось пылью; по ощущениям, в эту комнату вообще перестали заходить, на некогда прекрасных шкафах из лучших отобранных деревьев накинута грязно-серая ткань, закрывающая всю красоту. Паутины и их создатели поселились здесь без упрёков совести. В комнате никто не жил, значит, можно её занять — очень простая истина. У зеркала-прохода всегда был один и тот же пароль, не меняющийся с самого появления в этом подобии уютного дома. — Кручение, — назвала Бетси, уверенная в правильности своего ответа, но зеркало не замерцало, как происходило у матери. Пароль был неверным. — Чтобы зайти сюда, нужно отгадать мою загадку, — сказало зеркало, произнося свою любимую фразу на какие-либо вопросы иль неправильные ответы. — Ну, рассказывай свою загадку. Как же это досадно: слушать абсолютно новую загадку, совсем непохожую на предыдущую. — В слове три слога, составленные по первым двум буквам из других слов; угадаешь — зайдёшь. — Угадаешь — зайдёшь. Бе-бе, — Бетси передразнила чрезмерно говорящее зеркало, тянущее кота за хвост. — Первое слово. Утром на завтрак милая дама в тарелку мужу насыплет приправу; коль не вернётся вовремя он, заснёт уж навечно крепким сном. — Голос затих, давая переварить загадку. — Приправа… заставляющая мужа возвращаться. Значит, без чего-то он умрёт. Занятная загадка. Новый репертуар, — ухмыльнулась Баба Яга, уже предполагая верный ответ. — Второе, — будто системным голосом сообщило зеркало. — Часто испытывают это люди, сильно напортачив в важном деле. — Явно вина, даже задумываться не нужно — и так понятно. — Осталось последнее слово, и Яга сможет зайти в хранилище. — Третье слово. Запах при пожаре. — Как-то скатились загадки под конец. Слишком просто. Маме, видимо, всё равно: растащат её коллекцию или оставят лишь испорченные. — Приступайте к решению, — зеркало не реагировало на фразы во время произведения подобия загадок; сейчас же любое лишнее слово засчитается за ответ. Ему без разницы, о чём говорят, важен лишь ответ. Бетси посчитала, что решение слишком простое: берёшь первые слоги и всё, получаешь слово. Первый ответ — яд, второй — вина; нужно вытащить из слова лишь «ви», третье — гарь, слог один, но, вспоминая про первые две буквы, значит, «га». — Ядвига, — слишком просто для человека, для Богини особенно. Зеркало не ответило, лишь осветило половину комнаты — самый простой знак открытия запертого — свет, такой яркий, что жгло глаза, и приходилось щуриться от этого чрезмерного света. — Времени нет, больше терять его нельзя. Бетси зашла в блестящее золотом зеркало; перед ней открылось неповторимое зрелище, которое она за свою немалую жизнь не встречала ни разу. Стояли круглые стеллажи, держащие на полках сверкающие золотистые шары с передвигающимися внутри них нитями. Самые верхние полки не могли покрасоваться яркими судьбами в шарах; те уже давным-давно погасли, это показывало, насколько Богине Судьбы понравилось играться с ними. Бетси, осматривая это золотистое нечто снизу и серое сверху, хотела побыстрее убежать отсюда; казалось, что, дотронувшись до чьей-нибудь судьбы, эта хрупкая жизнь пошла бы насмарку. Среди высоких шкафов, образовавших лабиринт в огромном пространстве, найти три души было очень тяжело, но процент нахождения не уходит в ноль; если удача сработает на отлично, то Баба Яга уйдёт с золотистыми неповреждёнными судьбами продавца в магазинчике и его весёлых помощников. Проходя извилистыми путями среди стеллажей, она ничего не трогала, лишь глазами выискивала нужное. Казалось, что прошло уж несколько часов, а Бетси так и не нашла ничего, что очень сильно разочаровывало. — Надеюсь, что чайник потресканный ещё не попал в безграничную пропасть из-за моей милой матушки, — Бетси усмехнулась, хоть и шутки никакой она не сказала. Если Богиня затянет туда Ваймака, то выйти он уже не сможет, а наблюдение за потешным представлением принесёт удовольствие бессердечной Богине, пекущейся лишь за себя. Своей дочери ничего хорошего она не сделала, но не пыталась её уничтожить, дабы позабавиться; об остальных и говорить не стоит. На одной из бесконечно тянущихся полок три шарика притягивали внимание своим ослепительным блеском. Уже вблизи Бетси увидела, что они все с глубокими трещинами, нити почти перестали циркулировать по своим шарам, будто пережали сосуды, и появилось нарушение кровообращения. — Они с такими трещинами уже должны были стать серыми или рассыпаться, — размышляла она вслух, ведь это было реальным чудом. Перебирая у себя в голове все возможные варианты такого исхода, она вспомнила про сильную волю, которая продолжала заставлять трудиться, жить. Исходя из этого, получились повреждённые судьбоносные шары с еле-еле передвигающимися и переливающимися золотом нитями. Она взяла в руки хрупкие вещицы, совсем не желая задеть и сломать ещё больше, разглядывая их, как научила когда-то мать, думая, что в будущем дочь продолжит её утомительное дело. К её великой радости, судьбы в руках принадлежали именно тем, для кого она и пришла сюда. — Пора уходить отсюда. Выйти отсюда было проще, чем войти. Достаточно одного слова о выходе, и ты уже стоишь перед серым зеркалом в грязной комнате. В зале стояла гробовая тишина, так как неподеливших книжонку, дравшихся в этом самом светлом зале, тут не наблюдалось, но стычку они свою, конечно же, не закончили. После попадания на страницы книги они продолжили нападать друг на друга, а если точнее, один бежал, как мог, а божественное существо догоняло. Бетси открыла двери, видя пустоту, будто они просто исчезли. Около камина, сбоку от двери, валялась книжка, страницами своими протирая пол. Вряд ли она должна находиться на полу, потому не раздумывая долго, Бетси подняла сборник знаний, поворачивая книжными листами вверх. По двум белым страничкам бегали две фигуры: женская и мужская. Нетрудно догадаться, кто это были. Плавно проведя по странице, где появился Ваймак, она произнесла ей известное заклинание и вытащила Дэвида в чужом облике, а книгу закрыла, чтобы Богине было сложнее и дольше выбираться из неё. — Фух, бешеная она, чуть не помер, пока бегал, — сообщил Ваймак, как только отдышался после продолжительного и быстрого бега. — Не ожидала, что математики могут так бегать, — подшутила Бетси, после становясь серьёзной, ведь они не ушли из логова божества. — Пошли отсюда. После их ухода из зала двери закрылись, оповещая, что сейчас в этом огромном месте снова останется лишь один человекоподобный. Они бежали по лестнице, но Ваймак уже не мог двигаться дальше. Находиться не в родном для себя теле тяжело, особенно если габариты разные, а значит, совершенно непривычные. — Поменяй уж обратно мой облик, — попросил Ваймак, остановившись на лестнице. Она щёлкнула пальцами, сняв фальшивую обложку, и они побежали дальше. Лишь убежав на дальнее расстояние от входа, они перешли на более-менее спокойный темп. — Твоя матушка очень страшна, — поделился впечатлением о Богине Ваймак. — Я так только в школе бегал, хотя сомневаюсь, что тогда я бегал с такой скоростью. — Не удивлена. Нам пора возвращаться в магазинчик. — Ага, пойдём. Надеюсь, хотя бы там мы спокойно посидим, а не побежим ещё. Птица, сидящая на крыше магазинчика, скрытого в лесах подальше от взора алчных людишек, наблюдала за возвращением Бабы Яги и бывшего чайника. Прошлый разговор птица-шпион слышала; ей нужно перо Жар Птицы, которое она может просто отнять у тех, кто принесёт плату. Ждать долго не пришлось: через несколько скучных для времяпровождения птицы часов они вернулись явно не с пустыми руками. Снежная королева сообщила своей помощнице, что Яга всегда добивается того, чего ей хочется, и этот раз точно не исключение. — О, неужто это вернулась наша Бетси? — радостно встретил заходящую женщину Ники. — А это чайничек, превращённый обратно, верно? — Яга лишь кивнула. — Ники, как ты узнал об этом? — Кевин с самого своего появления здесь удивлялся этой способности. Как же так Ники узнаёт, что нужно покупателям, если он не даёт и слова сказать про вещь, покупаемую? — Это секрет, — хитро улыбнулся Хэммик, скрываясь в комнате с упакованным пером. — Удивительно… — это всё, что смог сказать Кевин, а Сет, стоявший рядом, захихикал от такой реакции товарища. — Перо в студию! — зашёл Ники в комнату, громко объявляя об этом удивительном и очень неожиданном событии. — Для чего оно нам? — уточнил Ваймак, до этого не говоривший ничего. — Чтобы спасти Новый год и твоего сына, — объяснила она, забирая коробку у Ники. — Теперь ты, Бетс, отдай плату за качественный товар. — Не знаю, для чего тебе это так нужно, но держи, — она передала ему в руки мешочек, в котором лежали шары. — Спасибо, — Ники ушёл относить это в тайное место, где чужие руки не заберут. — Теперь мы можем идти… — она не договорила фразы, как её перебил другой женский голос. — Увы, придётся вам отдать перышко мне. Рене предстала перед ними в облике человека в сером костюме с мерцающим ободком, удерживающим её светлые волосы с пастельными кончиками разного цвета. Больше никто ничего не произнёс: работники скрылись за стойку, укрывая головы, а Яга с Ваймаком начали обороняться от нападающей на них прислужницы Снежной королевы, что было ясно по деталям на одежде. Да и Баба Яга знала эту девушку, потому не распознать, кто это, она не могла. Рене выбила из рук запакованное перо неожиданно и резко, среагировать на это противоборствующие ей не смогли. Она уж собралась по-быстрому исчезнуть, но её схватил Ваймак за ниспадающую тканевую полоску на костюме, из-за чего она обернулась, остановившись, а Яга, будто действовавшая по плану, написанному в подробностях у неё в голове, утащила из-под носа вещицу. Обе стороны хитрили, выворачивались, как только могли, придумывая на ходу новые вариации, но перо всё равно было схвачено Рене. В руках она держала маленький нож с прекрасно заточенным остриём. Она своими движениями с огромной амплитудой и ножичком в руке снесла с подиумов редкие артефакты, которые после такого урона не будут подлежать восстановлению. Ники, наблюдавший за этим из-за стойки, смотрел гневно и в то же время расстроенно, ведь они так долго с Кевином и Сетом собирали эти неповторимые вещицы, а здесь на глазах они падают и разбиваются об пол, получают сильнейшие вмятины. Сет и Кевин, сидевшие рядышком, также смотрели на весь образующийся погром, и в один момент сражения с длинного чёрного подиума падает белый сервиз с изящным и искусным узором, выполненным мастером. Сет не может сдержать своих эмоций, видя, как летит его сервиз; он меняет облик на предмет, который быстро сможет попасть на другую сторону. Сет почти успевает поймать, но ему не хватает нескольких секунд. Он смог спасти лишь одну чашку, всё остальное разбивается рядом с ним об пол. Для него всё остановилось, ведь его гордость, найденная им самим давным-давно, сейчас лежит разбитая, потерявшая свою форму. Рядом с ним продолжают биться, не обращая внимания на него, а он сидит около осколков белой посуды, держа в трясущихся руках оставшуюся чашку. С виду, какой же бред расстраиваться из-за разбитого сервиза? Можно же найти новый, но он не будет таким же. Даже если сервиз будет ещё лучше, чем старый, он не будет таким же. Со старым нужно прощаться, но не так резко, иначе это превращается в сильную печаль от уничтожения любимой вещи. Он поднимается и переставляет целую посудинку в другое место, плевать ему на бой, развернувшийся за спиной, пока одна из его частичек счастья не в безопасности. Когда чашка была поставлена, Сет переступил через себя, отгоняя наступившее горе, и вмешался в бой, желая защитить свой магазин, в котором живёт очень долго, да помочь Бетси с её спутником по путешествию. Он принял облик доспехов, стоявших в углу комнаты. Окончательно преодолев свои эмоции, к которым он вернётся, завершив бой и спрятавшись за дверью своей комнаты, он с размаху ударил мечом, спрятанным в ножнах, по Рене, совсем не ожидавшей такого. Она отскочила вбок, корча миловидное лицо. Удар пришёлся по ногам, удивительно, что не переломала эта силища ей ноги. Рене решилась на ещё один удар, метнув в Ягу несколько ножей, но перед Бетси возник пламенный щит, отбивший холодные орудия, отлетевшие в разные стороны. Сжав кулак, Уокер призвала ножи к себе, сразу пряча их. Стоит уйти нарушительнице покоя, а то живой она может не уйти. «Лучше отступить, иначе стану совсем бесполезна для госпожи». Рене поменяла облик на тёмную птицу, пролетела комнату и вылетела в открытое окно, избежав дальнейших ранений, но не выполнив поручения. Дальнейшая слежка была бесполезна. — Что это было?! Ваймак потрясённо смотрел на свои руки, которыми совсем недавно защитил Ягу. В его голове возникал диссонанс. Как такое могло произойти, если он не маг какой-нибудь? — Это из-за облика чайника? — поинтересовался Дэвид, зная, что без ответа он изведётся в поисках ответа на свой вопрос. — Нет. Позже расскажу, — Яга и сама особо не поняла, но предположение у неё было. — Ещё увидимся, Бетс, — Ники проводил их, отпуская дальше, одним взглядом желая им удачи. Нил лежал на всё том же белоснежном диване, голова продолжала трещать от удара этим маленьким снежком. Джостену казалось, что у него сотрясение, возможно, так и было. Он не мог судить: медицинского образования у него нет. — О, проснулась, спящая красавица? — Нил от такого закатил глаза и тихо пробубнил себе что-то под нос. — Я не спящая красавица. У него не было желания пререкаться с этим несносным блондином-сладкоежкой, что от количества сахара у Нила сводило зубы. — Да-да, конечно. Как скажешь, — Эндрю смеялся над ним, не скрывая этого. — Иди отсюда. Это ж не твой дом, вот и катись отсюда, — Нила раздражал внезапный собеседник, почему-то не ушедший вместе с Элисон и Аароном. Этот гном в него сначала метает снежок с такой силой, что голова отвалится, а он тут ещё и сидит, злорадствуя. «Бесит». — Твоё лицо, как открытая книга, — блондин намекнул, что он очень хорошо понимает, о чём тот думает. — Да и шестерёнки в твоей голове слишком громко скрипят. — Да пошёл ты… — Ай-ай, какой злой. Мне разрыдаться? — Зачем? — тут уж Нил конкретно выпал из мира сего. — Для драматичности. «Не, ну он реально издевается надо мной?!» — Джостену уже казалось, что его правый глаз начинает дёргаться. — Ой, отстань! — Нил закрыл глаза, отворачиваясь от блондина-прилипалы. Эндрю лишь хихикнул от такого выражения негодования; этот паренёк был слишком интересен со своими фразочками, да и в принципе своим поведением. — Ты знал, что если бы этот снежок попал мне в голову, то было бы очень-очень больно? — Нил посмотрел на сидящего рядом, видя всё это актёрское мастерство. — Ты б ещё слезу смахнул, и я б упал с этого чёртового дивана. — Как же я мог забыть? — Эндрю специально смахнул невидимую слезу, смотря на Нила, следя за его выражением лица. А того перекосило от этого; Джостен в руке стал собирать кристаллики снега, придавая форму своему творению. — Не кипятись ты так. Больно же тебе будет, — намёк, указывающий на то, что Эндрю снова отразит, только уже специально не рассчитывая силу удара. — Давай лучше нормально познакомимся, нам ещё день вдвоём сидеть. — Вот ещё! Разбежался! — Как хочешь. Удачи найти здесь кухню, — Эндрю быстро скрылся из комнаты, оставляя гостя Снежной королевы. — Ну и не надо! Пока приставленная нянька где-то гуляла, Нил стал искать кухню, о которой упоминал надоедливый гном, только найти её было чрезвычайно трудно среди бесконечных, по мнению Нила, лестниц, не желающих привести его к нужному этажу, совсем как лестницы в Хогвартсе. Он блуждал по дворцу, покачиваясь на ходу; голова периодически напоминала о себе, начиная резко кружиться. — Чёртов Эндрю-гном! Где эта кухня? — взвыл он от отчаяния, ползая по ступенькам уже второй час. Нил дополз до самого верхнего отсека этой громадины, присев на землю. Он устал подниматься вверх-вниз, а этот блондин спрятался в какой-то из комнат, игнорируя его. Сидя на полу, Нил вспомнил о тёплом родном доме, представляя, что сейчас он дома и сидит на своей кровати, укрываясь пледом от холода, гуляющего по комнате. Незаметно для себя он погрузился в сон, оперев свою голову на ледяную стену. Эндрю вышел из дворца сразу же, решив прогуляться, пока маленький мальчишка не поймёт, что же он упустил, отказавшись. — Тут безусловно красиво, но скучно. Элисон горки не могла, что ли, создать какие-нибудь? — Эндрю создал себе качели, посчитав, что горки для него будут слишком круты. Раскачиваясь на качелях, защищённых от стужи, Эндрю всё раздумывал о Ниле, оставшемся в ледяном дворце. Мало ли этот сорванец замёрзнет, а достанется именно Эндрю за то, что не уследил за бедным гостем. Посидев ещё какое-то время, он отправился обратно. По дороге он разглядел поближе подобие водопада, покрывшегося толстым слоем льда, отливающим зеленоватым и голубоватым оттенками. Ельник казался совсем далёким, хоть и находился поблизости; ели в нём точно закрывали большинство лучей солнца, если смотреть из самого леса наверх. Уже вблизи ледяного дворца Эндрю снизу вверх посмотрел на это творение, полагая, где же мог скрыться Нил или, может, остался на том же диване лежать. — Сейчас проверим, что там творится. Эндрю обошёл все нижние секции, не найдя и намёка на Нила. Ни на одной лестнице не сидел он, ни на одной платформе он также не стоял. Он будто пропал, но оканчивать его поиск ещё рано: Эндрю ещё не рассмотрел верхние подобия этажей. — Он должен быть хотя бы там, — Эндрю стал подниматься выше, совсем не ожидая найти этого умника на самом верху. Так ещё он весь промёрз, только ладони были тёплыми от созданных Элисон перчаток, мягко светящихся, даря мягкий голубоватый свет рукам. — Идиот, — Нила он поднял на руки, неся в тронный зал. Сначала он треснул по медной макушке совсем не маленьким снежком, а теперь этот недоумок уснул в самом холодном месте, так ещё и на полу, и весь промёрз, исключая ладони рук. Уже в зале Эндрю преобразовал диван в кровать, тем самым создав раскладной диван, и уложил Нила на него, ведь тот так и не проснулся, продолжая свой прекрасный и наверняка приятный сон, согревающий душу, но не тело. Накрыв его одеялом, Эндрю ушёл на кухню, которая была совсем рядом. Уже там он приготовил горячий чай, которым Эндрю будет отогревать Нила. Желательно привязать его к дивану, чтобы не ушёл, но такое запрещено в этом царственном доме. Придётся ему выкручиваться. «Можно попробовать повторить чары Элисон, только уже по всему телу, а не сосредоточенное лишь на ладошках». Нил наконец проснулся, смотря на тронный зал, совсем отличный от того места, где он сидел. Он приподнялся на локтях и заметил, что лежит на кровати, не на диване. — Какого чёрта?! — он слетел с кровати так, будто недавно не сидел на морозе. — В честь чего крики? — поинтересовался Эндрю, заходя с кружкой чая в зал. — Ты меня сюда принёс? — на это блондин не ответил. Это логично, других-то тут нет. — Ты достаточно сильно замёрз, тебя нужно отогреть. — Замёрз? Мне совсем не холодно, — Эндрю смотрел на недоумка нечитаемым взглядом янтарных глаз. — … Держи этот чай, — блондин отдал ему кружку бледно-голубого цвета с морозным рисунком. — Ты делал его специально для меня? Какой ты хороший, — теперь очередь Нила досаждать Эндрю. — … — Какой же ты добрый! — Замолчи уже, идиот, — Эндрю не хотел слушать глупости из этого болтливо-досаждающего рта. — Ну что ты? — Нил хихикал после каждой своей фразы. — Давай нормально познакомимся. — Хорошо-хорошо, — Джостен продолжал посмеиваться, никак не отойдя от своих очень смешных шуток, конечно, лишь по его собственному мнению. — Эндрю Миньярд, на остаток дня твоя нянька-обучалка. — Познавательно. Нил Джостен, рассадник проблем, доставленных тебе по спецдоставке. Пропустив это мимо ушей, он продолжил: — Ну, Нил Джостен, — имя Миньярд произнёс так, будто уже понял, что это фальшивка, а может, Нилу уже кажется, — с чего хочешь начать свой экспресс-курс по магии? — Может, предоставишь варианты? — Ты можешь начать с создания предметов, а потом всё приложится. «Из тебя плохой учитель, Эндрю Миньярд», — оба подумали об одном и том же. — Вау, ты так много предложил! Такой выбор! — Хватит паясничать. Я не знаю, что тебе предложить, — фыркнул Эндрю, отворачиваясь. — Если ты сильно умный, то учись сам, — Миньярд показательно развернулся, уходя. «Обиделся, что ли?» — Ладно, расскажи мне, как делать предметы. Следующие несколько часов они потратили на тренировку на улице: Эндрю показывал ему предметы, создавая их, а потом уж Нил повторял. Так с мелких вещиц они перешли на более значительные. Теперь перед дворцом стоит мини-площадка, которую они создали вдвоём.