Gemütlichkeit

Если я тебе нужен, я приду к тебе

I will come to you

***

      После ужина король Мин отправился к своей матери, чтобы пожелать ей спокойной ночи. Вернувшись в свои покои, он принял с помощью помощников ванну. Однако умывать своё лицо он никому, кроме главного советника Ким Сокджина, не доверял, ведь у него был небольшой секрет – шрам на правом глазу, что доходил до середины щеки и скрывался специальным средством. Пока Сокджин не пришёл, король сел за чтение, и когда он заканчивал читать третью за вечер главу, в его покои вошли советник Ким и два его помощника. У одного из них в руках был короб с ещё горячими булочками, которые Сокджин лично выпекал, а у второго – корзина, в которой лежал рыжий кот. – Добрый вечер, великий король, – Сокджин и его помощники поклонились. – Мы принесли Ваше любимое вечернее угощение и Вашего питомца Боми, – произнес мужчина, а затем твёрдым тоном обратится к своим подчинённым: – Поставьте корзину возле ложа императора, а короб – на этот небольшой столик. После можете ступать к себе. – Слушаемся, – помощники выполнили приказ и, поклонившись сначала королю, а потом и советнику, удалились. Как только за ними закрылась дверь, Сокджин присел на колени перед столиком, за которым сидел Юнги. Он положил руки на стол, чтобы в следующую секунду переплести пальцы с владыкой, и мягко произнёс: – Мой король. – Сокджин, – нежно улыбнулся Юнги и провёл большими пальцами по его ладоням, – я уже начал думать, что ты не придёшь. – Мог ли я не прийти? – Нет? – усмехнулся король. – Конечно, нет, – выдохнул Сокджин. – Просто сегодня я дольше обычного провозился с булочками. – А что не так? – Юнги поднёс ладонь Кима к своим губам и оставил на ней нежный поцелуй.       Сокджин кротко улыбнулся от этого жеста, ему стало так легко на душе. Наедине с королём он выглядел совсем не так, каким его обычно видели подчинённые, но с Юнги он мог себе позволить такую роскошь, как быть уязвимым, мягким и главное, быть любимым. – Пришлось тесто три раза переделывать, – пояснил он. – А то сдоба получалась не такой, какой нужно, а всё, что я делаю для Вас, должно быть идеально. – Всё то, что делаешь ты, Сокджин, уже прекрасно. Мне главное, чтобы ты приходил ко мне, и не важно с угощением или нет.       В этот момент кот выпрыгнул из корзины, привлекая внимание двух мужчин. – Боми, кис-кис-кис, иди сюда, – питомец прибежал к королю и потёрся об него, выражая привязанность. – Моя ты радость.       Сокджин наблюдал за их взаимодействиями с нежностью. – Хочешь погладить? – Юнги посмотрел на него. – Кота? – Можешь меня, – подмигнул ему мужчина.       Сокджин покачал головой, тихо хихикнув, и присел рядом с королём, чтобы присоединиться к церемонии наглаживания кота, как Мин сам это называл. Когда их руки соприкоснулись, король накрыл ладонь Сокджина своей, сердце того забилось чаще. Кот мяукнул. – Ох, Боми, отвлёкся всего на секунду, а ты уже ворчишь, – фыркнул Юнги, продолжая гладить питомца свободной рукой. – Передо мной сидит мужчина, красота которого не сравнится ни с одной звездой на небосводе, как тут не отвлечься? – Мой господин, право… – начал Сокджин. – Снова споришь? – Юнги склонил голову к плечу. – Нет, – щёки мужчины окрасил румянец.       Король не мог оторвать взгляд от столь прекрасного зрелища, но кот снова попросил внимания. Сокджин тихо рассмеялся и проговорил: – Кажется, кто-то недоволен. – Возможно, – цыкнул Юнги, возвращая своё внимание питомцу, и продолжил более низким тоном, – но я ещё не закончил, более того, я даже толком и не начал.       Сокджин предпочёл бы пока что не думать о словах короля, но это не значит, что у него это получилось.       Через некоторое время, кот уснул на коврике. Юнги попросил своего советника помочь ему умыть руки, а заодно и лицо. Скорее всего миру никогда не увидеть шрам короля, ведь на самом деле люди с таким изъяном не могут взойти на престол. Сокджин мог бы раскрыть его тайну, но вместо этого он каждое утро наносить специальное средство, скрывающее шрам, а вечером бережно его смывал. Всё это он делал с такой нежностью, что королю никогда не приходилось сомневаться в искренности его чувств. Сокджин для него – воплощение самого хорошего и доброго в этом мире, он – его свет. – Не желаете ли выпить чего-нибудь, мой господин? – спросил Ким после того, как они закончили с водными процедурами.       Юнги погрузился в свои мысли, поэтому до него не сразу дошёл смысл слов Сокджина. Он часто заморгал, возвращаясь в реальность и кивнул. – Тогда я налью Вам сунжонгва.       Сокджин наполнил их чашки напитком и сел на прежнее место напротив короля. Из корзины он достал булочки с клубникой и положил их в керамическую плоскую тарелку. – Устал за сегодня? – король вновь взял руку Сокджина в свою, как только у него появилась такая возможность. – Да, день был непростой. – Тебе нужно будет как следует отдохнуть, – мягко произнёс Юнги. – Конечно, – слабо улыбнулся тот, – нам всем это нужно.       Закончив с десертом, король выразил благодарность Сокджину и по их традиции поцеловал его в висок. Трепет. Нежность. Они оба любили такие моменты: тихое выражение большой любви, когда даже слова произносились негромко, чтобы не нарушать хрупкость момента. – Вам не стоит благодарить меня. – Каждый раз я слышу одно тоже, – с напускным недовольством произнёс Юнги. – Но это правда ничего особенного… – Сокджин, – тот замер, когда ладони короля обхватили его лицо, а взгляд тёмных глаз словно загипнотизировал. Снова. – Да?       Юнги наклонился ближе к нему и оставил нежный поцелуй на лбу возлюблённого. Он отстранился лишь для того, чтобы разглядеть реакцию советника: нежный румянец, слегка приоткрытые губы и такой же, как и у него самого, взгляд, полный любви. Юнги не удержался и поцеловал его в обе щёки. – Ты такой милый, – тихо произнёс король, стоя в той же позе и продолжая касаться своего любимого. – На людях ты совсем другой, – добавил он с дразнящей ухмылкой на губах. – Я разделяю работу и личное, мой господин, – смущённо проговорил Сокджин. – На счёт «разделять»… – добрая усмешка уступила место нерешительности. – Разделишь сегодня со мной ложе?

***

      Сокджин лежал с прикрытыми глазами на голой груди Мина, положив руку тому на талию и выводя пальцем круги на его коже. Юнги в это время, поглаживая его спину, оставил нежный поцелуй на макушке. Советник открыл глаза и только сейчас заметил вазу с незабудками на столике рядом с ложем. – Знаете ли Вы значение этих нежных цветов, господин? – Верная любовь и вечная память? – мягко улыбнулся Мин. – Да, я хотел таким образом выразить свои чувства, – Сокджин смутился. – Обычно, когда я с Вами, все слова куда-то улетучиваются, и я не могу выразить и половины того, что чувствую к Вам. – Я вижу твою любовь, Сокджин, – король провёл большим пальцем по щеке мужчины, заставляя его посмотреть на себя, – вижу в твоих глазах и в твоих действиях. Они говорят громче слов, ты же знаешь? – Вам понравились цветы? – глаза советника буквально загорелись от слов мужчины. – Да, жаль только, что через несколько дней они завянут. – Если хотите, можно будет их засушить, тогда они смогут радовать Вас дольше и напоминать о моей любви аж до следующего лета, – Сокджин прильнул к его руке. – Хочу, – взгляд Мина потеплел от вида разнеженного Кима. – Я всё сделаю, господин.       Юнги хмыкнул и, приблизившись, произнёс буквально в самые губы: – На тебя можно положиться во всём: от сушки цветов до вооружения армии.       Сокджин смущённо улыбнулся и король вновь его поцеловал. Он подтянул Кима, чтобы тот снова оказался сверху. Руки Сокджина обвили шею короля, и Юнги углубил поцелуй, притягивая советника ещё ближе.       Я хочу, чтобы ты сам напоминал мне о своей любви. И не до следующего лета, а до конца наших днях. В ответ, я клянусь, что буду делать то же самое для тебя. Любви к тебе во мне так много, что я не смог бы закупорить её в своём сердце и не давать ей выход наружу, даже если бы захотел. Я лишь хочу, чтобы ты чувствовал мою любовь и никогда в ней не сомневался.